Жил был Тим

                Жил был Тим               

            Казалось, весь серый городок умещался в темнеющем проеме окна. Словно муха, пойманная ловкой рукой, он тихо ворчал в кулаке неба. Одинокие прохожие сутулились под грузом земного притяжения и собственных мыслей. Машины сердито гудели, толкаясь в узком переулке, как большие слепые жуки.
Самыми живописными были темные подтеки на сером кирпиче стен, образующие причудливые фигуры горбатых монстров, и красная надпись на заборе. Крупные замысловатые буквы хитро переплетались, и Тим каждое утро пытался расшифровать их тайный смысл.
Каждое утро, придя на работу пораньше, он замирал у окна, пытаясь найти десять отличий дня сегодняшнего от вчерашнего. Голубей на ветке старого тополя сегодня трое, а вчера было семеро, раз. Дворник забыл свою куртку на скамейке под тополем, один голубь не растерялся, это уже похоже на приключение. Два. Тим привстал на цыпочки. На заборе появилась свежая надпись: «Хочешь изменить мир – начни с себя».
Тим очень хотел изменить мир и свою собственную жизнь. Вот уже третий год он работал на заводе по производству механических тараканов. Его выбор был совершенно сознательным, не считая того, что других рабочих мест в городе не было. Ему нравились древние умные твари, жившие на земле 250 миллионов лет, обладавшие незаурядными способностями. Они могли жить без головы целую неделю, и умирали от скуки. Вполне естественно, ни тебе почитать, ни радио послушать, даже покурить нечем. Они могли спариваться постоянно, совсем как люди, вызывая зависть остальных представителей фауны. Тим читал ее даже в красных глазах голубя, особенно в левом, недобро косящем.
Ему нравилось, что тараканы спят три четверти своей жизни и любят пиво. Было в этом что-то благородное. Да и мозг у них располагался по всему телу, это ж сколько они успевали передумать за свою жизнь! А еще тараканы могли видеть сразу во всех направлениях, и у них было самое настоящее сердце. Жаль, они не умели писать. Сколько всего они могли поведать человеку об этом мире! Тараканы деловито сновали по всему заводу, словно наблюдая, как создаются их механические собратья.
Но Тим устал. Он чувствовал себя мухой, чьи крылышки намертво прилипли к полоске буден или к серому асфальту городка. Он вставлял крохотную батарейку в брюшко таракана сотни, может быть, сотни тысяч раз. Иногда Тим даже не понимал, видит ли он сон, или явь. Надо было что-то менять.
Миллионы раз он представлял себе, как крадется на железнодорожную станцию и вскакивает в проходящий товарный поезд, исчезающий в дымке самых смелых мечтаний. Конечно, он разбогатеет. Забудет подтеки, серые стены фабрики, душные потные тучи над головой и завораживающий топот сотен крошечных ножек.
Сам того не осознавая, Тим уже брел к станции в странном полубредовом состоянии раздвоенной реальности, тайно надеясь, что это – сон. Он знал, что его будут искать, что его могут заметить и наказать за самовольный уход дополнительными часами. Возможно строже, отлучив от источника информации, где он черпал интересные факты из жизни тараканов.
Резкий крик поезда, чуть замедлившего бег у станции, словно обдал кипятком. Тим дернулся и с внезапным воодушевлением помчался к составу, жадно ловя острые запахи теплого железа, дыма и грозы. Последние вагоны накренились, цепляясь за рельсы, и Тим сжал холодный поручень сведенной судорогой рукой.
Ветер рвал его волосы, дыхание парализовало, глаза заполнились дымом и влагой. На миг ему показалось, что сейчас он умрет, столь невыносимой была борьба свистящего потока воздуха с абсолютно неподвижным  страхом. Дверь вагона сдвинулась, узкой щелью неизвестного искушая мятущуюся плоть. Тим упал в темный провал будущего, чувствуя, как уходит из-под ног серый асфальт всегда. Всегда растянулось во все года, трясиной чавкнув где-то за гранью реальности. Дверь в прошлое захлопнулась.

                ***


Тим проснулся от яркого света, мгновенно осознав, что это - конец недолгого бессмысленного пути. Что он успел в своей короткой жизни? Вдохнуть силы в сотни механических тараканов. Было ли этого достаточно, он не знал. Прикрыв рукой глаза, отдающие болью где-то во лбу, он медленно поднялся. В открытую дверь вагона была видна станция, вереницы поездов, мчавшихся по воздушным паутинкам путей во все стороны, небоскребы и машины, застрявшие в пробке на высоте пятиста метров.
Он почувствовал себя крохотной песчинкой в океане огромного мегаполиса. Кто-то жалобно заскулил совсем рядом, в куче пластиковых пакетов в углу вагона. Тим осторожно подполз поближе. Черно – белый пес с огромными ушами, чем-то неуловимо напоминавший бабочек на картинках, нерешительно топтался на самом верху кучи. В его выпуклых сметливых почти черных глазах были страх и любопытство, знакомая Тиму с недавних пор смесь. Он осторожно взял слегка ожиревшее тельце в руки, с удивлением ощущая благодарность и восторг незнакомого существа. Их что-то связывало, позволяя обмениваться многозначительными взглядами и теплом.
Чувствуя неожиданную поддержку и воодушевление, Тим выбрался из вагона, пройдя огромный стеклянный зал с сотнями входов и выходов, инстинктивно выбирая самые пустынные из них. Никто не обращал на них внимания, только робот-полицейский преградил путь у последнего выхода. Тим снова разучился дышать, протягивая руку для снятия отпечатков пальцев. Только бешеный пульс сердца собаки, казалось, поддерживал оба тела.
Полицейский медлил, сканируя серую заводскую форму, покрытую пятнами и прорехами. Затем взял протянутую руку и что-то вложил в нее. Свет снова засиял впереди, и Тим вышел ему навстречу. Вдохнув полной грудью свежий воздух, он взглянул на открытую ладонь. На ней лежали мелкие монеты.
Резкий звук режущих воздух винтов вывел Тима из шока. Он поднял голову, прикрывая ладонью глаза. Нечеловеческая сила оторвала его от земли и потащила за патрульным вертолетом. Сверху он мог видеть весь огромный город, бесконечный, как фабричный конвейер.
Прозрачная кишка полицейского участка заглотала его, прогнав по гладким трубам прямо в кабинет Вершащего.
- Повезло тебе, парень, награда за него немаленькая. Где же ты нашел пса, мы весь город прочесали? – Старик оторвал взгляд от яркого рекламного щита, предлагавшего последнюю разработку ученых – таблетки для бессонницы. Бегущая строка обещала новые захватывающие ощущения на протяжении целой ночи.
- На вокзале. – Нерешительно протянул Тим, пытаясь вспомнить, что означало слово «бессонница».
Вершащий тем временем открыл ящик стола, рассеяно заглянул в него и закрыл. Затем он потер красные глаза и нервно зевнул.
- Мощная вещь, жаль, что такая дорогая. – Небрежно изрек он. – Я уже попробовал, ведь я этого достоин!
Он снова заглянул в ящик и зевнул. Потом похлопал себя по карманам и извлек пластиковую карту.
- Вот твоя награда. Теперь ты – один из самых богатых людей города. Я знаю местечко, - старик понизил голос, - где можно добыть средство для гриппа, говорят, целую неделю колбасит. – Он многозначительно подмигнул Тиму. – Это между нами. Но самые крутые стоят в очереди. Мой номер 2689.
Он показал ладонь, на которой маркером было выведено четырехзначное число. Лицо его порозовело от гордости. Тим промямлил что-то про дела и нерешительно направился к выходной трубе.
Его выплюнуло на какой-то площади. Робот – носильщик мягко опустился рядом.
- Я провожу Вас в Ваши апартаменты, сер. Где Ваши вещи?
Все дальнейшее показалось Тиму сном. Огромный складной дом, в котором было все, кроме тараканов. Одноразовая семья – он выбрал вариант В564: заботливый отец – одиночка, еще не оправившийся после потери заграничного паспорта, склонный к депрессии и самокопанию, и склонную к суициду подругу, по совету Смотрящего.
Жизнь изменилась радикально. Тим больше не ходил на завод. Все утро он спал, днем смотрел реалити шоу под названием «Жизнь Замечательных Человек: Грязное Белье Вершащего. Поройся Сам». После ужина, на приготовление которого у подруги уходил весь день, она впадала в спячку, едва перебинтовав раны и домыв посуду. Удовольствие было невероятно дорогим, но они могли его себе позволить, не опасаясь судебного разбирательства с производителем посудомоечных машин.
Тим сначала жадно искал разную информацию, но ее никто не ограничивал, времени было сколько угодно, и удовольствие исчезло. Он выглядывал в окно в надежде увидеть хоть что-то, что было вчера, но рекламные щиты менялись с невероятной скоростью, складные дома меняли места, люди разлетались, а птиц здесь давно уже не было.
В стерильном мире мегаполиса Тим снова ощутил смятение и тоску. Он испробовал все экстремальные виды спорта: копал картофель, мыл полы вручную, красил забор и даже забил пару гвоздей в деревянную табуретку. Ничто не помогало. Тогда решение пришло само собой: русская рулетка.
Составив завещание, Тим надел лучший костюм, аккуратно причесал волосы, поцеловал спящую подругу в забинтованную голову и сел в авиамобиль. Здание университета выглядело как кокон на толстой нити. В кабинете его уже ждали представители спецслужб. Машина успела разогреться и была готова к работе. Ему завязали глаза мягкой плотной тканью. Нащупав панель, он набрал неведомую комбинацию цифр. Платформа дрогнула. Тим ощутил стремительное неуправляемое движение, затем все застыло.
Он снял повязку. На табло были абсолютно неизвестные слова: Костромская область, Макарьевский район, село Нежитино. И дата: 21.12.2012.