Про Великое Дао, Бронетранспортёр и Трепетную Душу

* Эта история написана в попытке осмыслить ответы сказкотерапевтической игры. Считать или не считать написанное бредом каждый, разумеется, решает сам %)

Жил-был Герой. Жил он в обычной трёхкомнатной квартире, особо вредных привычек не имел, с людьми любил общаться незаурядными. И даже иногда, пока никто не видит, совершал добрые дела. Но, не смотря ни на что, частенько было ему  грустно и одиноко, ведь трепетная его душа была заперта в сундуке. Изначально она сама забралась туда, прячась от налёта наглых и грубых страхов. А они и заперли её там, а ключ прибрал к рукам их главарь – яростный и циничный страх по кличке Карабас-Барабас. В то самое  время бандиты захватили весь внутренний театр, и стали им заправлять. С тех пор с театре многое переменилось.
Раньше, до своего триумфа, страхи были чем-то вроде теней, плясавших в свете софитов во время представления. Но теперь, став хозяевами театра и пылавшего в нём Очага Жизни, они обрели плоть и кровь.
Карабас назывался теперь директором театра. В заместителях у него ходил его приятель Дуремар. В отличии от своего патрона, этот страх был свиду довольно хилым, болезненным типом, говорил неприятным визгливым голоском и уж  вмешивался в какое-то дело, то непременно всё портил своими уныло-мрачными замечаниями: этакий прилипала-пессимист, наводящий тень на плетень. Зная его мерзопакостную натуру, обитатели театра всячески избегали с ним встреч.
Карабас с Дуремаром вечерами обыкновенно посиживали рядом с Очагом Жизни, попивая коньяк и перекидываясь в картишки. Сундук, где была заключена Душа, стоял в той же комнате. Периодически они выпускали её для участия в театральном действе, а чтоб она не сбежала или не вытворила чего-то неподобающего на сцене к ней прикрепили марионеточные нити, концы которых всегда были в руках у кого-то из страхов. Постепенно  Душа смирилась со своей участью пленницы. День ото дня она светилась всё более бледно и печально. Её сценическим амплуа с тех пор был трагико-лирический герой по имени Пьеро. И она не выходила из этого образа даже за кулисами. Сидя после представления на крышке родного сундука, повернувшись спиной к картёжникам-страхам, любил Пьеро повздыхать об утраченной свободе и прекрасной Мальвине, обитающей неизвестно где, если вообще существующей.
Единственным, кого не могли коснуться перемены в театре был мудрец Лао. Он не был в строгом смысле обитателем театра, так как жил в собственном домике,  парящем над крышей этого публичного заведения. Он никак не был задействован в театре в качестве актёра, гримёра или костюмера, и вообще в качестве кого бы то ни было. Более того, про его существование толком никто не знал, ведь домик большую часть времени находился в седьмом измерении и становился виден только в очень ясную погоду. А сам Лао отлучался из домика довольно редко, ведь у него был волшебный бамбуковый посох, в отверстие которого он мог видеть всё, что пожелает. Вот он и наблюдал время от времени за театральной жизнью с помощью этой вещицы. Особенно он интересовался премьерами и новыми интерпретациями старых пьес. И во время просмотра на его обычно невозмутимом лице играла  тонкая, ироничная улыбка.  Кое-кто из обитателей театра догадывался о невидимом наблюдателе, например йог Аум и леди Интуиция, но и они не могли постигнуть законов, которым была подчинена жизнь этого старца.
Единственным, с кем мудрец общался, было Великое Дао, о существовании которого никто кроме мудреца даже не догадывался. Ему-то он поверял всё, увиденное в театре и за его пределами. Дао же в ответ глубокомысленно молчало.
Однажды после представления Пьеро сидел в своём сундуке, погруженный в мечты об избавлении от рабской доли. Он представлял, как, освобождённый, побежит прямиком в объятия своей Мальвины. Мудрец Лао услышал его мысли и поведал об этом своему другу и учителю. После этого оба долго молчали, глядя друг на друга.
А на следующий день в театре появился до нелепости странный персонаж, который был настолько легкомысленен и неблагонадёжен, что даже имени своего не знал.  Поэтому его прозвали Незнайкой. Этот персонаж болтался по театру без дела , беспрестанно улыбался и нёс всякую околесицу, обескураживая и смущая умы обитателей. Как-то он очутился за кулисами в женской раздевалке, что вызвало дружные вопли переодевавшихся там танцовщиц-желаний. В другой раз его невозмутимая ухмылка вывела из себя смиренного аскета Никодима. А клоун Анекдот после незнайкиных рассуждений о Вселенской Колбасе на какое-то время напрочь лишился чувства юмора. Такое поведение, конечно же, шло вразрез с принятыми в театре порядками. И на Незнайку стали жаловаться в администрацию.
Администраторы-страхи поставили на уши весь театр, пытаясь поймать проказника, но Незнайка каждый раз неведомым образом ускользал от них. Но вот как-то раз Карабас с Дуремаром застукали его прямо на месте их посиделок у Очага Жизни.Незнайка сидел у огня и мирно дремал.  Это было в высшей степени странно, потому что дверь в комнату была заперта  на ключ. Но страхи не стали ломать над этим голову. Порадовавшись такой удаче, они немедленно схватили нарушителя и кинули в сундук, где уже обитал Пьеро.
В сундуке была кромешная тьма, но Незнайка сразу понял, что он здесь не один, потому что когда его бросали в сундук, там кто-то тихо вскрикнул. 
- Эй, кто здесь ещё есть, отзовись?! - обратился Незнайка к чёрной пустоте.
- Здесь ещё я, Пьеро, - робко отозвалась Душа.
- А меня Незнайкой кличут. И чего ты тут сидишь, Пьеро?
- Наверно, из-за страхов, - и Пьеро поведал Незнайке свою печальную историю.
- И не надоело тебе здесь прятаться? Скучно ж небось! - воскликнул Незнайка.
- Да, бывает просто невыносимо одиноко, - признался Пьеро, - Но что я, такой маленький, белый и ранимый, могу поделать с грубостью, подлостью и жестокостью мира?! Начни я сопротивляться - тут же сломаюсь и выпачкаюсь в грязи. Лучше уж в сундуке под замком... жить.
- Да какая ж это жизнь?! - взвился Незнайка, - Темно, тесно, поговорить не с кем! Хочешь выбраться – так я помогу. Для меня это – плёвое дело!
- Хочу! - неожиданно вырвалось у Пьеро, - Хоть немного погулять по зелёным лугам, и Мальвину одним глазком увидеть... Только ведь от страхов-то далеко не сбежишь...
- А никуда и не надо будет сбегать. Страхов беру на себя! Я их так! - Незнайка с размаху саданул ногой по стенке сундука, - И вот так! - он ударил другой ногой и стенка затрещала, - Я вообще, знаешь ли, известный каратист-супермен, со мной не пропадёшь! - с этими словами Незнайка со всего размаха боднул стенку головой, от чего из глаз у него полетели искры, а сам он приземлился на пятую точку.
- Ты как? - робко спросил из своего угла Пьеро.
- Как всегда в норме, - радостно откликнулся Незнайка, - Мне пора выбраться отсюда и разобраться с твоими страхами. Сейчас ещё пару раз стукнусь головой о стену – и забуду, где я, а потом – просто очнусь в каком угодно другом месте.
С этими словами, он поднялся, слегка пошатываясь.
- Ну, до скорого, дружище! - сказал Незнайка и начал биться головой о стену. Стена трещала, а искры сыпались из его глаз так ярко, что Пьеро в их свете даже смог различить силуэт своего нового знакомца: на нём была широкополая шляпа-колпак и штаны-клеш. А мгновением позже раздался хлопок, искрение прекратилось и всё стихло. Пьеро позвал Незнайку, но ответа не было. Он понял, что снова остался один, а парадоксальный способ Незнайки по перемещению сработал.
А Незнайка очнулся в летающем домике Лао. Самого старичка дома не случилось, Незнайка в одиночестве слонялся по домику и изучал диковинные штуковины, попадавшиеся на каждом шагу. Добрался он и до заострённого бамбукового посоха, стоявшего в углу. От нечего делать Незнайка повертел его в руках, подудел и заглянул в отверстие. Тут-то он смекнул, что неказистая с виду вещица, была на самом деле жутко магической: картинки, показываемые через отверстие, не имели никакого отношения к тому месту, где находился Незнайка и менялись, когда он направлял конец посоха в разные стороны. Увлечённый своим открытием, Незнайка вертел посох так и эдак – и наблюдал то лес, то закулисную жизнь театра, то представление на сцене, а то и просто синее небо. В какой-то момент он увидел брошенный кем-то во дворе бронетранспортёр.
- Какая крутая машинка! - подумалось Незнайке, - Вот бы покататься на такой!
Повинуясь имманентному желанию, он ткнул острым концом посоха в пол и провозгласил:
- Хочу быть за рулём той бронированной тачки!
В тот же миг неизвестная сила перенесла его прямо в кабину военной машины, стоявшей во внутреннем дворе театра. Её недавно пригнали сюда Карабас с Дуремаром, планировавшие в недалёком будущем пойти войной на другие культурные заведения.
- Никогда не водил ещё такие штуковины! Сейчас посмотрим, как она заводится... - Незнайка восторжено оглядывал кабину.
- А, вот оно! - воскликнул он, увидев разъём зажигания.
И  поскольку ключа поблизости не оказалось, он воткнул в разъём острый конец посоха, который всё ещё сжимал в руках. В ответ машина задрожала, двигатель взревел, а из выхлопной трубы повалил густой дым. Улыбаясь до ушей, Незнайка схватился за руль и нажал педаль газа, предвкушая феерическое катание. Бронетранспортёр с рёвом рванул вперёд, да так, что Незнайка чуть было не врезался в лобовое стекло, выпустив руль. Но ничто не могло стереть выражение восторга с его лица. Меж тем, ведомая неизвестно чьим произволом, машина стала нарезать круги вокруг театра, радиус становился всё меньше. Обитатели театра, услышав рёв машины, посыпались на улицу посмотреть, что происходит. Вскоре прибежали и Карабас с Дуремаром, чтобы загнать побросавших свои дела работников обратно в здание, но увидев, что стало причиной их любопытства, Карабас, извергая тысячи проклятий, бросился на перехват угнанного транспорта.
Когда он, грозно рыча, вскочил на подножку и распахнул дверь кабины, Незнайка встретил его такой ужасающе-дурацкой миной, что грозный страх сам испугался от неожиданности. Выпустив ручку, он полетел под колёса бронетранспортёра. От удара о землю Карабас как-то сжался, и из-под машины кубарем выкатилась его раза в два уменьшенная копия. Не успел этот уменьшенный вариант подняться с земли, а бронемашина, развернувшись, уже ехала прямо на него. Увидев это, Карабас бросился бежать со всех ног. Но ножки его стали теперь маленькими, и  не могли соперничать с мощью машины. В панике, он подбежал к Дуремару, умоляя его остановить адскую колесницу. Но Дуремар сам не на шутку испугался, видя, как машина гоняется за Карабасом, он оттолкнул своего начальника и бросился в другую сторону. Разбежались и другие подшефные Карабасу страхи. Не найдя поддержки у собравшейся публики, Карабас ринулся к дверям театра и закрыл их за собой на железный засов. В это время  бронемашина подъехала ко входу и затормозила, фырча двигателем, Незнайка высунулся по пояс из окна и прокричал:
- Открывай, Барабасик, а не то я за себя не отвечаю! Разнесу эту дверь вместе с театром!
Ответа не последовало. Тогда Незнайка снова закричал:
- А ну открывай, подлый трус! Иначе – пощады не жди! - голос его был грозен.
И снова из-за двери не донеслось ни звука.
- Ах, так! Ну тогда пеняй на себя, Карабасина! - с этими словами Незнайка дёрнул за рычажок на приборной доске, рядом с которым была изображена кувалда, и из машины выдвинулось стенобитное орудие. Незнайка нажал на большую красную кнопку под рычажком – и таран ударил по двери, отчего та разлетелась в щепки.  Довольный результатом, Незнайка схватил посох, выпрыгнул из кабины и вошёл в театр через образовавшуюся дыру, держа посох наизготовку. Оказавшись в полутёмном, освещённом только дверным проёмом, коридоре, он стал осторожно пробираться вглубь и в темень, пока кто-то не выпрыгнул на него сбоку. Незнайка молниеносно обернулся в ту сторону и нападавший дико взвыл, видимо, наткнувшись на бамбуковое острие, затем раздался гулкий хлопок, что-то звякнуло – и всё стихло. Незнайка попытался было ощупью определить, что же произошло, но тут включился свет – это вошедший следом за Незнайкой арлекин Чудак повернул хитро спрятанный выключатель – и тогда Незнайка увидел, что прямо перед ним на полу валяется связка ключей на металлическом кольце и электро-дубинка, нападавшего видно не было.
- О, это как раз, то, что я искал! - вскричал Незнайка, хватая ключи.
Тут к нему подбежал Чудак.
- Неужели тебе удалось победить самого Карабаса?! - воскликнул он, изумлённо глядя на ключи от театра, которые считались главным атрибутом власти.
- Да я почти каждый день так развлекаюсь! - выдал Незнайка.
- Ну ты даёшь, братишка! - покачал головой поражённый арлекин, - Прямо радикал-революционер! 
Он и раньше симпатизировал Незнайке, теперь же смотрел на него не иначе, как на героя. А новоиспечённый революционер сиял, как начищенный горшок, не из гордости, а просто так.
- Ну, теперь мне надо доделать одно дельце, - сказал он арлекину, - А для этого хорошо бы попасть в комнату с очагом и старым сундуком. Только вот я хоть убей не помню, где она находится.
- Зато я,  кажется, знаю! Пошли, покажу!
- Отлично, идём! - обрадовался Незнайка.
- Эта комната, в которую администраторы-страхи строго-настрого запрещали входить без их ведома, они всегда запирали её за собой. Мне всегда было любопытно, что же они там скрывают. Я видел в замочную скважину, что там есть очаг и старый сундук, - рассказывал по пути арлекин.
Тем временем они шли через анфиладу комнат, зажигая повсюду светильники и свечи. По мере их продвижения скопившаяся в театре мгла отступала. Окна здания теперь светились уютным золотистым светом, привлекая всех внутрь. Попав в тёмный зал для представлений, Незнайка и Чудак осветили его разноцветными гирляндами. Наконец, взобравшись по крутой винтовой лестнице, они оказались оказались у массивной деревянной двери.
- Вот мы и пришли, - сказал арлекин.
Незнайка дёрнул дверь и убедился, что она она заперта. Тогда он начал перебирать ключи из связки; наконец, один из них, в пятнах ржавчины, со скрипом повернулся в замке. Они толкнули дверь и оказались просторной мансарде с наглухо зашторенными окнами. В центре комнаты пылал очаг, отбрасывая на стены пляшущие тени. В углу стоял обитый железом сундук, украшенный причудливой резьбой. Незнайка подошёл к нему и выбрал из связки маленький старинный ключик. Ключ подошёл, замок щёлкнул, и они откинули крышку.
- Выходи, Пьеро, дружище! Тебе больше нечего бояться! - провозгласил Незнайка, заглядывая в сундук.
Крепко спавший в этот час Пьеро в ответ лишь перевернулся на другой бок, пробормотав:
- Да разве ж я тебя боюсь, Мальвина, радость моя?!
Тогда Незнайка легонько пощекотал Пьеро острием посоха. Тот подскочил, словно его ударило током, и сел, протирая глаза. Потом он поднял голову и удивлённо воззрился на Незнайку:
- Ты?!
- Я, - подтвердил тот.
Так что, неужели тебе удалось?!
- А как же! Теперь ты абсолютно свободен! 
Всё ещё не верящий своему счастью, Пьеро выбрался из сундука и присел на его край. А Незнайка начал рассказывать ему про свои приключения. Пьеро слушал во все уши, и впервые за долгое время на его бледном личике светилась улыбка. Меж тем в комнате начали собираться любопытствующие, которые тоже с интересом слушали рассказ. Не успел Незнайка закончить, как к сундуку сквозь плотное кольцо слушавших пробились йог Аум и силач Вакула. Оказалось, что они тащат бывших руководителей театра Карабаса и Дуремара. Первого поймал Йог Аум во время медитации. Центром его сосредоточения оказалась дыра в стене, из которой как раз появился уменьшенный до размеров мыши Карабас, рыскавший в поисках места, где можно отсидеться. Точным броском, Йог поймал его за длинную бороду и уж не выпускал её из рук, как Карабас ни вырывался. Дуремара же нёс, перебросив через плечо, силач. Он поймал заместителя, когда тот пытался угнать оставленный у входа бронетранспортёр. Оба страха под всеобщие одобрительные возгласы были тотчас  отправлены в сундук и заперты там вместо Пьеро.
А в театре после этого начался праздник, какого ещё не видывали его стены. Обитатели театра пели песни, играли на музыкальных инструментах и танцевали.  Каждый стремился показать всё, на что способен. На сцене шло импровизированное представление с яркими костюмами, шутками и трюками. Все радовались и ликовали, глядя друг на друга. Пьеро, освободившись от сковывавших его марионеточных нитей, с головой окунулся во всеобщее веселье. Но в какой-то момент он вынырнул и понял, что давно не видел своего друга Незнайку. Они с Чудаком принялись было его искать, но что-то подсказывало Пьеро, что их поиски напрасны. Нигде его не обнаружив, они поняли, что непостижимого героя сдуло из театра ветром новых приключений. Повздыхав по этому поводу, Пьеро решил взять себя в руки и распорядиться, наконец, своей свободой, ради которой Незнайка поставил на уши весь театр. Во все концы разослал он письма к Мальвине с пометкой «до востребования», в надежде, что хоть одно из них дойдёт до адресата. Мудрец Лао наблюдал за ним из своего домика и тихо посмеивался, Дао же загадочно молчало.
С переменами в театре изменилась и жизнь Героя. Он переехал из городской квартиры в лесной домик, вплотную занялся самосовершенствованием, и однажды...
Но это уже немного другая история :)