Городской роман

Николай Беспалов

Городской роман






























Часть первая

Саша не учился с Пашей в одном институте. Он и в одной с ним школе не обучался. И служили в разных частях. Более того, они жили в разных районах города. Но с некоторых пор стали закадычными друзьями.
Тут как посмотреть. Если иметь в виду первое толкование этого выражения у Владимира Ивановича Даля, то выходит, они вместях резали кадык скотине. Или, на худой конец, опять же вдвоем угорели до смерти. Первое не подходит по той причине, что оба они городские в третьем поколении. А второе не может быть применимо, оттого что в квартирах у них центральное отопление. Тогда берем третье и верное определение – они и знакомство свое начали с этого, заливали за кадык.
Кстати и знакомство их было шапочным. Как бывало раньше? Встречаются двое из высшего сословия, шляпу приподнимут  и все. А если они и прежде были близки, то руки пожмут, а то и обнимутся.
Паша и Саша познакомились на почве одной страсти – оба любили залить за кадык напитка пенного,  пива светлого.
Случилось их знакомство зимой. Паша как раз премию за квартал получил – «имею право расслабиться!». Это у него девиз такой. А Саша по итогам квартала получил от Главка Переходящее Красное Знамя.
Зимой в пивной ресторан, что у Казанского Собора, так и недостроенного согласно плану архитектора Воронихина, так как главный вход должен был быть с другой стороны, а не с Невского проспекта, и колоннаду с другой стороны не построили (мы подозреваем, что не хватило денег, их просто украли), народ валом не валил.
- Я Паша, - Паша приподнял шапку из крашеного кролика.
- Я Саша, - Саша последовал примеру Паши. Но у него на голове была папаха из каракуля.
Шляп у них на головах быть не могло – ни по погоде. Так и состоялось это шапочное знакомство, то есть уличное.
- С чего начнем?
Саша повел себя внутри как хозяин.
- С нашего.
- С мочи белого носорога?
- Точно.
- Верное решение. По две?
- Для разгона.
Сторонний слушатель ничего не понял. Поясняем. Моча белого носорога это светлое пиво «Жигулевское».
Светлое Жигулевское пиво в бутылках новые знакомцы пили просто так. Без закуски.
- Пошло.
- Мягко легло, - уточнил Паша.
Потом новые друзья пили пиво с большим содержанием солода. Закусывали жаренными шпикачками и соленой соломкой.
А когда подошли к темному «Мартовкому», Паша изрек.
- Надо отлить.
Саша поддержал шапочного знакомца.
Из пивного ресторана друзья выходили, крепко сцепившись локтями.
- Мне в метро.
- Паша, в метро не пустят.
- Тогда пойду пешком.
Саша не удивился такому решению нового друга. Он просто спросил.
- Далеко идти?
- Нет. На улицу Дзержинского.
- Провожу.
Ослушаться Сашу было невозможно.
Пока новые шапочные знакомые идут на улицу Дзержинского, мы можем поведать о том, кто есть кто. Или как говорят в США – who is who.
Начнем с Паши. Паша работает на заводе. Не последний он там человек. Как ни как, а начальник БРИЗ,а. Кто ныне сможет расшифровать эту аббревиатуру? Бюро рационализации и изобретательства. Это он решает, кому выписать десятку другую за рацпредложение. Почет и уважение.
Он женат. Жена его служит по линии общественного питания. То есть работает поваром в столовой первого разряда. И дети у них есть. Мы хотели сказать, у них ребенок. Дочь. Жили супруги в большой коммунальной квартире и занимали две комнаты. Шик! А то, что туалет один на десять жильцов, так, то пустяк. Не графья чай. И ванна давно не работала. А бани зачем? Разве помоешься в ванной, так как в бане? Да ни в жисть.
Теперь о Саше. Саша жил в доме новостройке. Жилстройкооператив. Трое в трехкомнатной квартире. Была мамаша Саши, да вскоре после вселения умерла. Жена Саши женщина из «хорошей семьи». Папаня её директор магазина «Мясо-рыба». Улавливаете? Теща тоже не хухры-мухры. Педикюрша. В салоне на Невском проспекте ноги дамочкам обрабатывает. То актрисе, то генеральше. Знакомства! Дочка, жена Саши пошла по стопам. Тоже ногти дамочкам обрабатывает.
- Вот мой дом.
Паша покачнулся.
- Старый дом. А я живу в новом. Кооперативном.
- Нам начальство обещает дать квартиру через три года.
- Начальству верить нельзя.
- Ты неправ, Саша.
- А знаешь, как раньше эта улица называлась?
Саша сам-то узнал историю названия улицы недавно. Один покупатель рассказал.
- А мне зачем?
- Историю, Паша надо знать.
Форсит Саша.
- Она называлась Гороховой. Но не потому, что тут растили горох. Это такой купец был. Немец и звали его Гаррах. Люди переделали на Гороховую.
- Пошел я.
Паша скрылся за дверь. Подъезда.
- Серость.
Сказал Саша и начал озираться. Где бы машину найти. Пешком на улицу Кораблестроителей не дойдешь.
Тщетны попытки увидеть машину в этот час на этой улице. И пошел Саша к себе, чертыхаясь и проклиная себя: на кой черт вызвался провожать этого Пашу.
Так закончился день, когда Саша и Паша познакомились. Знали бы они, что пройдет пять месяцев, и они встретятся там же, у входа в пивной ресторан.

Часть вторая.

Середина лета. Пик летних отпусков. Горожане разъезжаются кто куда. Не дали отпуска летом Паше.
- Ты Паша гулял летом в прошлый год.
Отрезал вышестоящий начальник, и резко махнул рукой. Как шашкой рубанул. Сказывается наследственность – дед его служил казаком и хлестал нагайкой по спинам и головам народившийся в Империи пролетариат. Знай место свое!
Отъел морду, боров. Вот вам и цеховая солидарность. По-ихнему товарищество единомышленников. Оба-то члены. Оба голосовали на собрании об исключении одного бедолаги за то, что тот посмел выпить на работе.
Другое дело у Саши. Он опять получил Знамя, его похвалил начальник Главка: берите пример с товарища директора магазина строительных материалов.
Более того Саше премию выписали. Что ему эти деньги! Так, выпить пивка в пивном ресторане. Кстати, и Паше премию выдали. Так совпало.
Что такое пятница? Скажете пятый день недели? Оно-то так. Но, если посмотреть на это философски, то это особый день. Зря, что ли говорит – пятница развратница. Впереди два выходных дня. Успеет трудящийся человек, и выпить крепко, и опохмелиться, и в норму прийти перед новой трудовой неделей, полной трудовых свершений.
Вышел Паша за проходную предприятия, где он продвигает  прогресс на производстве. Товарищи его спешат домой. Женщины в муках, где бы чего купить. Паше спешить нет надобности. Жена его с дочерью уж неделю как уехали к её родителям в Брянскую область, где до сих пор старики помнят партизан и потому на всякий случай хранят про запас кой-какой провиант.
У жены Паши планы грандиозные. Во-первых, подлечить дочку. Парное молоко, овощи с огорода, свежий воздух, вот лучшие лекарства. Во-вторых, намерена она на зиму заготовки сделать. Соленья, варенья, грибочки сушенные. А для любимого мужа отец нагонит самогону. Три литра. Больше в трехлитровую банку не втиснешь. 
Какое раздолье в деревне Бежицы. Тут и лес рядом. И озеро недалеко. Пацаны раков чуть ли не руками тягают. Эх, пивка бы. Да откуда оно тут? Бражка и все. По выходным, когда баню наладят, то самогонки можно тяпнуть.
Жена Паши дома в городе водки не пила. Как можно?! Она же женщина интеллигентная. У неё и знакомые все женщины образованные. Взять ту же генеральшу. Она специалист в области какой-то химии. Но тут, на природе, вдали от глаз мужа, может, же она позволить себе стопку другую отцовского самогона.
Баня у отца настоящая. Топит он её «по-черному», пар обжигающий и сухой. Вода озерная, полезная. А какие песни пели! Это вам не современные поделки. Жена Паши заводила: стою на полустаночке. Другие женщины подхватывали. И станет тут жене Паши так тоскливо, что хоть вой. Муж её сильно ласков. Как прикоснется рукой к ней, так дыхание перехватывает. Такая от него сила шла. Уйдет женщина к озеру и там купается. Долго купается. Пока жар внутренний не уйдет в воду.
Жена в деревне. Паша тут. В городе. В городе, провонявшем бензином, понаехали всякие. В городе, опустевшем от детишек, но зато наполнившимся турьем. Времена такие. Послабление во всем. Вот и едут из-за бугра на нас поглядеть. А чего глядеть-то? У нас копыт нет, и рога на голове не растут. Так серчает начальник заводского БРИЗ,а и уверено топает к остановке автобуса. Он намерен сегодня попить пива. И крепко попить.
Залез Паша в автобус «гармошка», тут мы его и оставим. На время. Чего может такого случится в пути?
Обратимся в Саше. Его жена и сын тоже не остались в душном городе. Сын на легкие слаб. И с горлышком что-то не так. Жена над сыном кудахчет, как наседка, а Саша сердится: Ты кого растишь? Ему в армии служить, а там маменькиных сыночков не уважают. Бить будут. А потом все заорут, дедовщина. Мужиком надо быть.
Саша прав. Отчасти. Сам-то он в армии с первых дней службы, еще до принятия присяги поставил себя во взводе. Дал по роже одному особо борзому и всего-то. Старшина только одобрительно покачал головой: хороший боец будет.
В отличие от жены Паши, у которого оклад жалование и квартальные премии, и все, Сашина жена с сыном отдыхают в ведомственном пансионате от одного крупного НПО города. Отчего так? Саша вроде там не работает. Он магазином заведует. А каким магазином? Помните? То-то. Заместитель генерального директора по общим вопросам того НПО затеял строить домик на шести сотках. Усекли? Так сказать справедливый обмен. Я тебе вне очереди три куба доски обрезной. Ты мне две путевки в ваш пансионат.
Нежится под лучами южного солнца жена Саши. Кушает грушу Бере. Сын рядом в море на круге плавает. Рядом же буфет. Нет, нет, да встанет женщина и подойдет к стойке. Хорошо охлажденное сухое грузинское вино!
А люди вокруг, какие! Все культурные. Инженеры и конструкторы. Тут она сильно заблуждается. Рабочие, ИТР и служащих от НПО тут мало. Им путевки выдаст профком поздней осенью. А пока поправляют здоровье на побережье нужные руководству НПО люди. Кто-то из городского начальства. Кто-то из сферы обслуживания. А кто и из медицины. Как и дома, жена Саши и тут на пляже ищет полезные знакомства. Разве она не права? Говорят же – не имей сто рублей, а имей сто друзей.
Пока жена с сыном отдыхают на море, их муж и отец Саша работает, не покладая рук. Сезон! Многим требуется строительный материал. Кому нужна вагонка. Кому половая доска. И так далее по прейскуранту. Поворачивайся директор. Саша расторопен и разборчив. Как говорится, их много, а он один.
И пришла та самая пятница. Уф. Упарился. Надо пива попить. От улицы Одоевского до пивного ресторана путь немалый. Ну и что? Одинокому мужу торопиться некуда. Идет мужчина по улицам. Глядит вокруг. Какие женщины! Если не каждая, то уж через две красавица. Вот что делает воздержание. Такому субъекту красавицей покажется любая, Были бы обе ноги целы и руки на месте. А уж если попа и грудь на месте, и имеют хотя бы мало-мальски приятные формы, то тут, хоть лопни от страсти. Стиснув зубы, идет Саша.
Скоро пришел к ресторану. Мама моя родная! Воскликнул он про себя. Простоишь тут до закрытия, и не попадешь. Может быть, так и случилось бы, если в этот момент Паше не захотелось в туалет. Он-то сюда приехал, а не шагал по жаре.
- Этот  мужчина ко мне. У нас заказано.
Сказал начальник БРИЗ,а людям в очереди, и швейцар пропустил Сашу внутрь.
- Рад тебя видеть.
Говорит Саша. Он и вправду рад видеть Пашу.  Иначе как? Иначе стоял бы Саша в очереди.
- Я уже пропустил бутылочку Жигулей.
- Продолжим. Сегодня для темного пива погода не та.
Паша согласился. Пили закадычные друзья пиво. Вели беседу. Поедали рыбку. Все было чинно и благородно. До той минуты пока в зал не вошли две девушки. Редкое явление в таком заведении.
- Гляди, Паша, какие девушки.
- Как с картинки.
Отвечает Паша, как и Саша страдающий недостатком женских ласк.
Тут Паша делает то, что можно приравнять к подвигу. Он встает и идет к девушкам.
- Приглашаем вас к нашему столу.
Одна девица смотрит на другую. Обе хихикают, как дуры и та, которая повыше отвечает.
- Спасибо, мальчики.
Сели девушки за столик Паши и Саши. Молчат все. Давно качнулся маятник отношений мужчина+женщина в сторону последних, и потому первой заговорила та, что выше ростом.
- Что пьем, мальчики?   
- А тут кроме пива ничего и не подают.
Девочки ехидно смеются.
- Ну и мальчики. Пиво?
- А не хотите пиво разбавить водочкой?
Это уже спрашивает другая. Та, которая ниже ростом, но имеющая более шикарные формы. Размером так сорок восьмым.
- Ёрш.
Мрачно сказал Паша.
- Ёрш!
Радостно воскликнул Саша.
Ответ девочек был неожиданным.
- Я Поля.
Эта та, что повыше.
- Я Соня.
Это соответственно вторая. Ну, та, что пополнее.
Все любители пива, которые в данный момент находились в зале, оглянулись. Так громко смеялись «мальчики» и «девочки».
Успокоившись, новые знакомые приступили к питию. Сильно действие смеси пива и водки. Первым захмелел Саша. 
- Мальчики, предлагаю выйти на улицу.
Предложила Поля.
Паша тотчас её поддержал. Он вспомнил, как зимой почти тащил Сашу на улицу Дзержинского. На этот раз Саша вышел из ресторана самостоятельно. Но стоило им всем четверым выйти в духоту города, он буквально вцепился в руку Сони.
Толстушка с готовностью приняла его.
- А ты милый.
Соня  подцепила локоть закадычного друга Саши.
Растаяла душа Саши. Никто ему так не говорил. Во всяком случае, последние десять лет.
- И ты милый.
Прошептала Поля  и тесно прижалась острым бедром к боку Паши.
- Я хочу тебя.
Так, безапелляционно заявил муж и отец. Пиво с водкой, летняя жара и избыточная солнечная радиация сыграли свою роковую роль. 
- И я хочу.
Отвечала Поля, не уточняя, кого или что она хочет. Но при этом крепко сжимая кое-что у Паши. Прохожие спешат, и нет им дела до двух пар, что медленно идут в сторону Адмиралтейства. 
Паша пьян, ни пьян, но соображать может. Особенно он горазд на соображения практические – где можно осуществить их обоюдное желание.
Выручила Соня, все теснее прижимающаяся бедром к Саше.
- Мальчики, пошли ко мне. У меня вино есть.
О вине она упомянула, а о более существенном, а именно о том, где она живет и есть ли там надлежащее место для осуществления заветных желаний всех четырех полупьяных особей обоего пола ни слова. Но Паша и Поля с готовностью согласились.
Оказалось, живет Соня недалеко – на улице Герцена, рядом с Домом культуры. В доме, где на первом этаже детский садик. Садик по причине летних отпусков не работал, но комната при нем, где жила Соня, оставалась в её распоряжении.
- Пришли.
Выдохнула Соня и тут же начала сбрасывать с себя одежды. И всего-то их, одежд оказалось четыре. Трусики, блуза, юбка и босоножки. Несмотря на её пышные формы бюст её крепок и красив своей полнотой, а бедра так те просто восхитительны. 
Поля помедлила секунд пять и тоже разоблачилась.
- Я сейчас умру.
Сказал Паша и сел на стул.
- Я балдею.
Так выразился Саша.
Что произошло потом, лучше не говорить. Все-таки женатые мужчины.
Представьте ранее утро в городе миллионщике. Трамваи выехали из трампарков и поехали по своим маршрутам. Автобусам бежать по маршрутам рано. Сначала надо доставить шоферов к месту работы. Автофургоны «Хлеб» с громом разгружают поддоны с утренним хлебом. Жильцы домов, где расположены булочные привычно ругаются и продолжают спать. Город не спешит просыпаться. Суббота!
Паша, Саша, Поля и Соня тоже поспали бы еще, но жажда мучит всех.
- Петя, сбегай к Дому культуры. Там пивной ларек.
Поля лежит на спине. Лицо её покрыто капельками пота. Руки разбросаны.
- Паша я. Как же. Так и побежал. Только шнурки поглажу и побегу.
- А я помню, как тебя зовут.
Соня сидит на Саше. Грудь её колышется в такт её ритмичным движениям.
- И я помню, как тебя зовут.
Говорит Саша, часто дыша.
- Эй вы, развратники! Утро уже и мы все слышим.
Паша завидует Саше. Тощая, а ленивая мне попалась. Сетует он. 
- Ну, сходи за пивом.
Канючит Поля.
- Все пойдем!
Принимает решение Саша. Али он не директор?
И пошли-таки все.
- На улице как хорошо.
От Сони так и пышет жаром.
- Сейчас бы искупаться.
- А что! И поедем
- Пива наберем и поедем.
Так решили Саша и Паша.
До залива троица не добралась. Саше стало плохо. Заболела голова, появилась тошнота.
- Ну-ка валите отсюда. Я лечить его буду.
Соня не на шутку встревожена.
Паша и Поля послушно ушли. Что было потом в комнате при детском садике Управления Почты по городу, лучше бы не знать. Но куда деться?
Соня отвела Сашу в уборную и силком заставила его опорожнить желудок.
- А теперь пей. Я не убийца.
Что Соня хотела этим сказать? Пока не известно. Наберемся терпения.
Саша,  давясь,  выпил большую чашку какого-то отвара. Прошла минута, и он сам побежал в уборную.
Пока страдалец страдал в уборной, выворачивая кишки, Соня быстренько так сунула что-то в карман его куртки. Мы бы так и не узнали, что она туда положила, если бы Соня не решила проверить, попало ли то туда, и не тряхнула куртку. Звяк. Так звенят ключи.
Особо любопытным скажем, Паша и Поля, выйдя из дома, где жила Соня, немного постояли, перетаптываясь, а потом разошлись.
- Пока.
Сказала Поля.
- Пока.
Ответил Паша. Пошел себе и бурчал под нос: не хватало подцепить какую-нибудь венерическую болезнь. На будущее надо учесть этот факт; иметь с собой хотя бы две упаковки презервативов. Из этого мы можем сделать вывод, что верный муж Паша не чурается сторонних связей с женщинами легкого поведения. А то, что Поля и Соня проститутки, он не сомневается. Зачем ему знать, что Соня учится на вечернем отделении медицинского института, а Поля имеет уже среднетехническое образовании и работает диспетчером в автобазе № 2.
Но вернемся к Саше и Соне.
- Теперь приляг и поспи.
- А ты?
Саша зябко и очень ему хочется прижаться к горячему телу Сони.
С этого мгновения мы можем с определенной долей уверенности сказать - начался роман. А ведь хотела Соня усыпить Сашу и пока он спит съездить к нему домой. Сам же рассказал где и как живет: у меня две сберкнижки на предъявителя.

Часть третья

До конца срока путевок в пансионат  НПО оставалось две недели, и жена Саши начала с сожалением считать дни до того дня, когда ей с сыном придется покинуть берег моря.
А в городе, где и располагалось то самое НПО и жил муж жены отпускницы, начались дожди.
Саша вернулся домой разбитым и усталым. В горле першило, мышцы живота болели. Болело и ещё кое-что. До выхода на работу оставалось десять часов, и все эти часы Саша проспал. Но прошло два дня, и Саша заскучал. Ему страсть как захотелось обнять Соню. Вдохнуть её запах и ощутить её сильные руки на местах потаенных и срамных.
Отработав рабочие часы магазина, он вопреки правилу им же заведенному, дожидаться машины инкассаторов, перепоручил встретить её старшему кассиру и поспешил на улицу Герцена к дому, где детский садик Почтового Управления.
Вход в детский сад, а в комнату Сони можно было попасть только через него, был закрыт. Саша сначала подумал, что ключ от этой двери у самой Сони, и он её дождется. Козырька над дверью не было. А дождь лил. Мокрый стоит Саша у входа. Жалкий вид. И это директор крупного магазина, передовик торговли, ударник и так далее.
Знаете ли вы, кто самый массовый и наблюдательный свидетель во  всех расследуемых милицией уголовных делах? Определенно, не догадываетесь. Откроем секрет дознавателей, следователей и оперов. Это старушки, что часами просиживают на лавочках.
Там, где дом с детским садиком, напротив небольшенкий скверик. И лавочка там есть. В дождь какая старушка будет сидеть там? Никогда.
А одна вышла с собачкой. Зонт взяла и пошла.
Глядь-поглядь, а на другой стороне стоит тот гражданин, что несколько дней назад она видела к компании Соньки и её подружки. Такой же прошмандовки. Мокрый весь. Жалкий. А если он преступник? Гражданская позиция бывшего старшего инженера по технике безопасности подвигает старушку перейти улицу и подойти к Саше.
- Гражданин, Вам чего тут надо? Детский сад закрыт, а больше тут ничего и нет.
Саша возьми и ляпни: мне Соню надо.
- Так она с квартиры служебной съехала. А куда, нам неизвестно.
Видит старушка, сильно расстроился мужчина.
- Если очень надо, Вы мне свои координаты оставьте, я их Соне передам, когда она за вещичками приедет. Что оставалось делать Саше? Дал домашний телефон. И потопал до ближайшего заведения, где водку разливают в стопки.
Опять прошло два дня. И вот она, пятница! До возращения жены и сына остается неделя. Саша истомился без женских ласк. Накопилось в его организме что-то, что спать не дает. Ему бы после работы поехать домой, а он зашел опять в то заведение. Так что приехал он к себе уже в пять часов вечера. Как вошел, тут и звонок телефонный.
- Милый, ты искал меня?
От голоса Сони у Саши сердце забилось часто, часто.
- Приезжай.
- А где ты живешь?
Соня приехала через сорок минут…
В понедельник Саша позвони своему заму и сказал, что заболел. И хотя у директора не было ни насморка, ни кашля, он не солгал. Влюбленность и есть болезнь.
Подошел срок возвращения жены с курорта.
- Жена приедет, и ты меня забудешь.
Саша попытался возразить, но Соня закрыла ему рот ладошкой.
- Не возражай, я понимаю как это быть женой мужа изменщика.
Саша проводил Соню до остановки автобуса. Они поцеловались. Остался стоять Саша на асфальте, а сверху опять полилось. Текут струи воды по щекам мужчины. Дождь ли это? Слезы ли?

Часть четвертая. Заключительная.

Прошло три года с того дня, когда Саша проводил Соню. Его перевели на работу в Главк. Теперь у него большой кабинет, два телефона. Один городской. Другой специальный, начальнический. И авто у него персональное. В приемной секретарша. Чай подает три раза на дню. И собой хороша.
Жена тоже сменила место работы. Негоже жене такого начальника педикюршей быть. Она теперь в конторе жилищной работает. Почет и уважение.
Зима. Вспомнит Саша пивной ресторан. Пашу, закадычного друга. И накатит тоска. Где ты, Соня, милая сердцу, но более телу женщина?
Тут хочешь, не хочешь, а начнешь пить. У кого-то  организм так устроен, что пей, сколько влезет, а не сопьешься. А у Саши наследственность дурная; прадед его был запойный пропойца. К весне Сашу уволили со службы. Но прежде исключили из рядов.
Жена билась, билась, да бросила это пустое занятие. Тайком от мужа переоформила квартиру на себя. Летом, пока он уезжал в деревню в надежде там поправиться, она его выписала.
______________________________________


Эпилог

- Саша, ты ли это?
Саша сидит на скамье в сквере напротив дома, где детский сад. Грязен он и не брит.
- Соня.
Через год Соня и Саша уехали к ней на родину. В маленький городок Торжок. Там их следы затерялись.