Опасный эксперимент

         Решил я как-то проверить: алкоголик я или просто любитель выпить. Решил и три дня не пил никакого алкоголя, даже пива. Первый день перенёс легко, только под вечер скучно стало. Телек по-трезвому оказался жестью. Все эти новости про обветшалые потолки в убогих квартирах, про нищих старушек и буйных маньяков, про чиновников продажных и лесные пожары, все эти бесконечные ужасы и извращения под чай с булкой было впитывать невозможно. Под водочку они ещё кое-как смотрелись, даже прикольно было: выскочил, к примеру, какой-нибудь дебил на встречную и снёс три Камаза, а потом ещё выпал в шапке из салона (нет, это же надо, шапку за рулём не снимать!) и убежал в лес. Или вот недавно показывали, как башенный кран грохнулся. А крановщик из кабины вылез, отряхнулся и улыбается. Потому что - слегка освежённый. Был бы трезвый, - убился бы!

      На второй день было приятно проснуться утром без сушняка, и я даже подумал, что надо бы почаще такие опыты над собой проводить, всё же какая-то новизна ощущений присутствует. Но к вечеру всё повторилось снова: стало тоскливо и какие-то мысли грустные, воспоминания мутные накатывать стали. Телек я уже не включал, понял, что там передачи или маньяки делают, или не вполне трезвые люди. Решил музон послушать. Музон, - это не Чайковский с Глинкой, и не Киркоров с Басковым. Музон, - это «Creedence Clearwater Revival», если кто в этом понимает. Но по-трезвому хриплый голос Джона Фогерти совсем не заводил и даже казался каким-то неприлично истеричным.
«Чем люди занимаются без бухла? – думал я. – Может в спортзал сходить?»
И я попёрся. Смешно сказать, нашёл спортивки какие-то линялые, кеды, маечку с трафаретом Че Гевары и двинул. Но не тут-то было, делом это оказалось не простым, а престижным. Абонемент нужно было месячный оплатить, справку с кожвендиспансера предоставить, в общем, - забухать было гораздо легче. Но я же слово сам себе дал: три дня ни капли! Алкоголик я вшивый или благородный любитель выпить, в конце концов?!
Вернулся домой и, пытаясь занять себя чем-то одухотворённым и возвышенным, снял с полки первый томик «Войны и мира». Боже мой, как же мы это в школе проходили! Страниц десять великий нравственный светоч детально описывал, как Безухов и компания круглые сутки бухали, куражались, а напоследок ещё взяли и связали спинами медведя с квартальным, да и кинули в холодную Неву!
Я захлопнул книгу. Так вот откуда, оказывается, истоки этой непреходящей тяги к увеселительным мероприятиям у нашего человека! Привитые, так сказать, ещё со школьной скамьи, авторитетными классиками!
Я вышел на балкон, но и курить по-трезвому особо не хотелось. Пришлось заставить себя лечь в кровать и попытаться уснуть. Сон долго не шёл, вернее мне казалось, что я не сплю, а просто лежу и думаю о жизни. Когда эти раздумья неожиданно прервала трель будильника, я понял, что всё же спал, но весьма странным образом.

          Третий день был самым мучительным. Я сокрушался: почему три, почему именно три, а не два дня я сам себе назначил для этого эксперимента? И так ведь уже было ясно, что я не алкоголик, если два дня продержался. Так зачем же этот третий бесполезный день? Ради принципа?
Терзаемый подобными вопросами я кое-как завершил рабочий день, но боялся идти домой. «Нужно было вывезти в гараж всё спиртное, - лихорадочно думал я. – Чтобы не было ни малейших соблазнов. Хотя и эксперимент тогда не совсем чистым был бы. Что же делать?»
И я решил подсесть к доминошникам во дворе. Они удивились моему неожиданному появлению и тут же достали откуда-то бокал пива. Ещё больше они удивились, когда я решительно отказался.
- На хера нам такие спортсмены? – прохрипел один из игроков и отпил из моего бокала. А потом добавил: - Иди, Палыч, лучше кефир домой пить!

      Вот люди! Вот такие и порочат обычных любителей, вроде меня! Я из принципа покинул эту компанию алкоголиков и пошёл домой. Вычеркнув телек, музон, сигареты и книги из возможных вечерних занятий, я полез в глубины антресоли и достал поржавевший лобзик. Подрегулировал натяжку, потрогал зубья и оглянулся вокруг в поисках объекта для художественного творчества. Ничего путного  на глаза не попадалось. Я вышел в подъезд, прошаркал к окну возле мусорного бака и стал вяло теребить чей-то старый диван, в попытке оторвать деревянный подлокотник.
- Палыч, ты чего? – послышался гулкий голос соседа сверху, курившего на лестнице.
- Да так, попилить лобзиком захотелось.
- На работе чего стряслось? – беспокоился сосед.
- Нет, просто попилить хочу.
- Бывает. Может по рюмашке? А, Палыч? Сразу попустит!

Я оставил диван, зашёл в квартиру и раздражённо бросил лобзик на пол. Нет, ну что за люди! Одни алкоголики вокруг!
Кефира у меня не было, но я вспомнил передачу с Малаховым и наколотил мёд в тёплой воде. Напиток оказался приятным. Больше всего я гордился тем, что продержался три дня. Значит я не алкоголик, - доказано!
А завтра можно и выпить. Почему нет? Я же не алкоголик могу пить или не пить, когда захочу. Я улёгся в постель и с упоением стал рисовать себе варианты закуски на завтрашний ужин. Сначала по дороге зайду в пивбар и пропущу пару кружек пива с таранькой. Потом зайду в гастроном, куплю жирненькую селёдочку и синий лук. Дома пожарю мясо с синим луком, наварю кортошечки и высыплю это мясо поверх картошки. Так незаметно, под сочные картины приятного застолья, я задремал, а проснулся среди ночи от кошмарного сна: снилось мне, что медведь, привязанный к спине Льва Толстого, ввалился в мою квартиру, рычит и требует водки.
Я зажёг ночник и радостно вздохнул, - никакого медведя с писателем в комнате не было. На будильнике было два ночи.
А может уже сейчас можно стартануть? Пару стопок, не больше! Для лучших сновидений. Я же продержался три дня? Пошли четвёртые сутки и уже можно.
Я поднялся и стал сонно шаркать ногами в поисках тапок. Кажется, кусок ветчины в холодильнике оставался и банка маринованных огурчиков. Я потянулся и зевнул сладко: хорошо всё-таки, что я нормальный человек, а не какой-нибудь алкаш!