Один в пустоте

Светофильтр сработал с опозданием и Анатолий на некоторое время ослеп. Проморгавшись, он попытался сориентироваться в пространстве и то, что он увидел ему совсем не понравилось. Корабль быстро удалялся от него превращаясь из большой продолговатой сигары в точку.
- "Анжела", я внешний один! Вы меня потеряли!
Только теперь Толик осознал ситуацию. С ним случилось самое страшное, что только может случиться с космонавтом - он оторвался от корабля и все, что у него осталось, это маленькая надежда, что его успеют подобрать до того, как у него кончится кислород. Затаив дыхание, он ждал ответа от корабля. Только бы не нарушилась связь.
- Я - "Анжела". Внешний, Ваш маяк зафиксирован. Ведем расчет оптимальной траектории для подхвата. Держись, Толя, мы тебя не бросим!
- Хорошо, Юр, жду Вас.
- На сколько у тебя кислорода?
Космонавт бросил взгляд на прибор, смонтированный на рукаве скафандра:
- Два часа тридцать минут.
В эфире повисло молчание. Видимо Юра докладывал данные о времени первому пилоту. Сейчас его жизнь целиком зависела от троих людей: штурмана, который должен был просчитать самый короткий курс, первого пилота, который должен осуществить задуманный штурманом пилотаж и капитана корабля, который должен принят решение, стоит ли жизнь одного космонавта несколько тонн дорогого топлива. Даже если двое первых все сделают правильно, то последний может принять решение, которое приведет к его гибели.
У Анатолия были очень хорошие отношения с капитаном, тем не менее иллюзий он не испытывал. Карьера капитана космического корабля "Анжела" сейчас зависела от того выбора, который он сделает. Трудного выбора. С одной стороны, если он бросит космонавта в космосе, то получит презрение всего экипажа. Слаженного экипажа, проверенного не в одном деле. С другой стороны, если он подберет его, но сожрет при этом множество денег компании, то его могут попросту вышвырнуть со службы.
Время шло, корабль все удалялся. Было видно, что маршевые двигатели уже отключены, но сила инерции все еще продолжала тянуть его вперед. Реверсные двигатели на "Анжеле" еще не включали, заничит решение еще не принято, а может быть и курс не рассчитан.
Толик живо представилял себе, как Леша Васильев, первый пилот "Анжелы" вцепился в ручки управления кораблем, ожидая курса и команды капитана. Он всегда был таким - своим в доску парнем, готовым пожертвовать для друга хоть кошельком, хоть жизнью!   
Представлял он и Ахметова Пашу, который склонившись над тачскрином просчитывает и выдает капитану варианты курса, показания потерь по времени и топливу. Павла он ненавидел. Эта ненависть в нем проснулась, правда, только сейчас. Раньше его всегда забавляла это особенность Ахметова - перестраховываться во всем и везде. Если баллистический вычислитель выдавал час в пути, то Павел всегда доводил до сведения капитана не час, а полтора. Если тонну топлива, то тот транслировал как минимум тонну триста.
А ведь эти данные, взятые с запасом, могут заставить капитана принять не верное, с его точки зрения, решение. Ему так хотелось закричать в эфир - Эй, парни, делите на два все, что говорит Вам этот гад!
- "Анжела", что у Вас? - не выдержав спросил космонавт.
- Внешний, ожидайте. Проводятся расчеты. Старайтесь меньше говорить, необходимо беречь кислород.
Этот официальный тон испугал Анатолия, он даже не обратил внимания на то, что сам, первым, задал вопрос официальным языком. Время продолжило свой бег и внезапно Анатолий понял, что не разу не моргнул за все это время. Видимо подсознательно он настолько боялся потерять точку корабля из виду, что организм забыл о рефлексах. Как только пришло это осознание, пришла и боль в глазах. Не выдержав, Толя моргнул. И тут же, как и ожидало подсознание, точка корабля потерялась среди звезд.
Издавая какие-то нечленораздельные звуки, больше похожие на хрипы раненого животного, Толик крутил головой, пытаясь увидеть "Анжелу". Паника тяжелой волной накатила на космонавта, заставляя его совершать недопустимые, для профессионала его уровня поступки.
Он запустил двигатель скафандра, двигаясь в направление к кораблю, как ему казалось.
-Внешний, курс рассчитан, "Анжела" начинает маневрировании.  Толя, готовься, в запасе у нас всего пять минут. Не успеем, задохнешься на хрен!
- Да, да.. я готов, готов! Спасибо! Я жду Вас!
Сознание вернулось к космонавту и он тут же выключил двигатель скафандра. Боковым зрением он заметил, что одна из звезд начала движение, сверкая пурпурным цветом работающих маршевых двигателей. Выругавшись про себя он довернул скафандр лицом к движущейся точке.
- Внешний, что происходит? Сигнал маяка показывает, что ты сошел с расчетной траектории? Ты что там творишь, Толян!?
- Произошел случайный запуск двигателя скафандра.. - Толя еще не до конца осознал случившегося.
- Толя мы промахиваемся мимо тебя..
- Дайте коррекцию..
- На связи первый пилот. Толя, доворачивай корпус на семь градусов влево, импульс двигателя две секунды..
- Выполнил..
- Еще влево на один градус, полтора максимум. Импульс пол секунды..
Анатолий выполнял инструкции корабля с точностью автомата.
- Хорошо Толя..теперь жди. Мы идем.
Звезда постепенно увеличивалась в размерах, на глазах превращаясь в продолговатую сигару корабля. Сигара обходила космонавта с левой стороны. Для того, что бы поднять космонавта на борт, "Анжеле" нужно было обойти космонавта сзади, и уровнять свою скорость со скоростью Анатолия. Вот наконец корабль на высокой скорости пролетел мимо космонавта. Толя взглянул на прибор учета кислорода. В запасе было около сорока минут. Времени в обрез. Очень хотелось развернуться и посмотреть на маневры "Анжелы", но он знал, что делать этого нельзя. Он итак ушел с траектории и только чудом сумел вернуться обратно. Он ждал. Стрелка расхода кислорода стремительно падала. Он ждал. Он продолжал ждать и тогда,
когда зумер предупреждающий об опасности удушья стал стучаться в уши своим мерзким звоном. Уже теряя сознание, он услышал рев турбин корабля.
- Готовы принять Вас, внешний! Толя, отвечай. Внешний, прием. Внешний, тебя сейчас заберут, слышишь меня?


- Паша, как так вышло? Я был уверен, что у нас в запасе есть время. Ты же всегда с запасом считаешь?!
Штурман посмотрел в глаза капитану:
- Я дал объективные данные, капитан. В соответствие с Вашими требованиями.
- Да ты всегда болт ложил на мои требования! Какого черта!? - капитан ударил кулаком по столу.
- Речь шла о спасение жизни нашего товарища, капитан. Одно дело, когда мы говорим о прибытии корабля на орбиту, а это - совсем другое.
- Хорошо. Тогда объясните мне, почему мы вышли к заданной точке с опозданием?
- Дело в отм, что Анатолий ушел с заданной орбиты. Включил двигатель скафандра. На траекторию он вернулся, но при этом увеличил скорость. Поэтому мы догнали его с опозданием.   
- А почему ты не сообщил об этом в начале маневрирования?
Штурман тяжело вздохнул.
- Да, это моя вина. Но я считаю, что у каждого должен быть шанс.
Капитан плюнул под ноги.
- Черт тебя побери, с твоим благородством. Это ж надо было подобрать его в последнюю секунду жизни... Ладно, иди, проведай своего товарища.. И пожелай от меня скорейшего выздоровления. Везунчики Вы. Оба.
Когда штурман, козырнув, вышел из каюты, капитан тут же прикурил сигарету. Вообще то устав строго запрещал курение на корабле. Но ему еще предстояла писать подробный отчет о потери драгоценного топлива и некий допинг был ему просто необходим. Размяв пальцы он запустил компьютер. В глубине души он был уверен, что принял верное решение.