Рождение легенды

– Вставай! – резкий удар швырнул Гришку с лавки, на которой он прикорнул, вернувшись с поздней прогулки.

Ничего не соображавший со сна мужик рухнул на пол, так треснувшись лбом о чисто выскобленную половицу, что на глаза навернулись слёзы. Боль и злость мгновенно привели его в чувство, так что Григорий рывком вскочил на ноги, выискивая обидчика. Впрочем, боевой запал тут же покинул его – напротив, почти перегородив собой комнату, возвышались разъярённые братья жены Дарьи. Здоровенные, плечистые и кряжистые, словно карагачи, оба они воплощали их Лукинскую породу, да и сама круглая пышная Дашка полностью пошла в своё драчливое семейство. Её Григорий тоже успел заметить за спинами братьев. Уперев кулаки в крутые бока, молодая женщина просто упивалась его секундной растерянностью.

– Очнулся, тютя? – преувеличенно ласково начал Егор Лукин, в то время, как его младший брат Андрей продолжал внимательно следить за тем, чтобы Гришка не смог прорваться к двери. – Ну так и где ж ты опять по ночи шлялся?

– Чего это – шлялся? – осторожно начал Григорий. – А сети проверять за меня вы что ли будете?

– Сети? – нехорошо ухмыльнулся Андрюха.

– Так и мы можем родственничку подсобить, – заверил Гришку Егор. – Отчего не проверить. Лишь бы дома у вас лад был, да жена мужа почаще видела.

– Так я ж всё время тут…

–    Тут?! – наконец взвилась Дашка. – Ты тут, когда я вон с сопляками нашими весь день кручусь, а иногда и накормить их как следует не могу?!

– Вот кстати, Гришка, ты когда последний раз вместе с мужиками улов сдавал? – опять насел на шурина Егор. – Или сети у тебя какие другие? Не то ловят, что добрым людям положено?

Намёк был таким прямым, что Григорий мгновенно облился потом. Он ещё на что-то рассчитывал, надеялся, что всегдашнее везение и умение выходить сухим из воды и сейчас не оставит его. Что тупоумные братцы взбеленились из-за дашкиного нытья по поводу их шаткого хозяйства, а никак не…

– Ольку Меченую его сети ловят! – вновь пронзительно завизжала жена, лишая Гришку последней надежды. – Говорю вам – с ведьмой он по ночам хороводится!

 
Вот теперь Григорию стало страшно по-настоящему. Ещё несколько лет назад, когда он женился на Дарье, довольно легко завоевав самую завидную невесту на острове, её братья провели с новоиспечённым мужем мужской разговор. О том, что случится со счастливчиком, вздумай он гулять из семьи. Каким бы легкомысленным не был Гришка, уже тогда он совершенно точно осознавал – Лукины и не думали с ним шутить. Поэтому, не смотря на свои привычки отъявленного гуляки, парень был невероятно осмотрителен. У него получалось проходить мимо соблазнов, пока однажды жизнь не столкнула их с Олькой.

В отличие от Лукиных, Меченые считались на острове последними бедняками. Сколько помнили люди, мужики у них были горькими пьяницами, а вот женщины… Видно не зря прилепилось когда-то к ним меткое прозвище – девок этих словно сам чёрт метил. Чёрные косы, жаркие глаза, непонятный, но невыразимо притягательный огонь, заставлявший мужское население острова исподволь следить за каждым шагом соседок. Чего уж удивляться тому, что Меченых люди промеж собой давно окрестили ведьмами.

И сейчас, понимая, что непременно будет жестоко бит, Гришка знал – он всё равно бегал бы на свидания с Олькой, стараясь укрыться от посторонних глаз среди вековых карагачей. Он  не заметил, как эти свидания стали для него единственным смыслом, как дни перестали иметь всякое значение, превратившись в ожидание жгучих лунных ночей. Теперь же Гришка словно очнулся от этого морока. Очнулся и с ужасом понял, в какую яму он угодил. Что побои? Ведь если Лукины вышвырнут его вон с острова, то ему, безродному приблудышу, только и останется идти наниматься в бурлацкую артель. А это была судьбы его собственного отца, от которой Григорий бежал всю жизнь.

– Ну так что? – с нажимом спросил Егор, уставший ждать ответа от затравленного шурина. - Будешь убеждать нас, что ни с какой Олькой отродясь не знался?

Гришка скользнул беспомощным взглядом по их хмурым лицам. Очевидно, что они знают правду, да и как он надеялся избежать этого на острове, где полным-полно любопытных глаз?

– Чего только она в тебе углядела, - с неожиданной ненавистью процедил Андрюха. - Позарилась же…

– Нет, ты лучше ответь, сам-то каким местом думал, когда жене такой позор творил? - перебил его Егор.

– Он думал! – взвилась окончательно выведенная из себя Дарья. – Да это же ведьма! Ведьма сама всё устроила! Моего телка с умишка столкнула. Да поди он не первый, кто попался, и не последний, кого она ещё из дома сведёт!

– Ведьма, говоришь? – Егор бросил быстрый взгляд на стоявшего рядом брата. – А вот мы ещё посмотрим, что она может. С ведьмами-то у нас отродясь разговор короткий.

– Вы… что… – тревожно вскинулся Гришка.

– Посмотрим, – тяжело выдохнул Антрей. – Но сначала этого родственничка жизни поучим.

Он шагнул вперёд, а Григорий отшатнулся в сторону, заранее прикрывая руками голову. Он хорошо помнил, как прошлым летом на ярмарке Андрюхин кулак сбил на земь быка, каким-то образом порвавшего привязь.


Избы на острове никогда не запирались на ночь, да и от кого запирать? В небольшом рыбацком посёлке жили только свои, до ближайшей из деревень, раскиданных по берегам Волги, было несколько часов ходу на хорошей лодке. Сейчас посёлок спал самым глубоким сном, в скором времени готовым развеяться в предрассветной дрёме. Лишь две тёмные фигуры быстро скользили мимо плетней, при этом ничуть не напоминая людей, выгнанных из дома бессонницей. Их целью являлась холупа с давно не чиненной крышей и рассохшейся дверью, противно заскрипевшей, когда люди один за другим просочились в дом.

Впрочем, хозяин этого жилища спал на лавке беспокойным, но беспробудным пьяным сном. Его можно было и вовсе не брать в расчёт. Однако тонкий девичий силуэт в белой, словно светящейся в темноте, рубашке, вынырнувший навстречу пришельцам, мгновенно привлёк их внимание. Девушка в свою очередь тихонько охнула и шарахнулась в комнату. Сначала Егор, а затем и Андрюха Лукин ворвались туда вслед за ней. Тонкие руки мгновенно стянула грубая верёвка, обычно крепившая лодку к причалу, но девчонка продолжала биться, не давая связать себя окончательно.

– Не дёргайся, Олька, – наконец сквозь зубы прошипел Егор. – Вот сейчас и глянем, что ты за ведьма. Придётся искупаться, уж извиняй.

– Вы… пожалеете, – задушенно пробормотала девушка, изо всех сил мотая головой, не позволяя Андрею запихнуть себе в рот какую-то тряпку.

– Да нет, это ты пожалеешь, голубушка, – отпыхивался Егор, никак не ожидавший такого сопротивления. – Будешь знать, как на людей свои чары набрасывать.

Извивающуюся девчонку быстро вытащили из дома, и нагруженные пленницей Лукины заспешили к лодке. Со всем требовалось управиться до рассвета, соседям вовсе не обязательно было знать, как они вразумили ведьму.

– И куда мы её? – впервые нарушил молчание Андрей, искоса поглядывая на притихшую девушку. – Сам знаешь, как она плавает. Ведьма – не ведьма, такую как следует не притопишь.

– Давай к белужьей пади, – решил Егор. – Там дна-то ещё никому сыскать не удавалось.

Белужья падь всегда считалась в посёлке местом недобрым и опасным, однако оно могло напугать кого угодно, только не братьев Лукиных. Повинуясь их мощным рукам, лодка едва не летела над водой, довольно быстро домчав их до пади. Братья в последний раз синхронно ударили по волнам, вглядываясь в воду, что-то нашёптывающую им из-за борта. Луна ярко золотила по верху чёрные непроницаемые буруны, от которых было довольно сложно оторвать взгляд. Они тревожно плясали по поверхности, хотя мужчины почти не чувствовали ветра. От пронзительного лунного света, покачивания и давящей тишины на людей навалилось странное беспокойство.

– Давай, что ли? – наконец тихо сказал поёжившийся Егор, и брату почудилась в его словах какая-то неуверенность.

Впрочем, осторожно перевалить через борт переставшую сопротивляться пленницу оказалось удивительно легко. Лишь край белой рубашки в последний раз мелькнул в воде, стремительно погружаясь в пучину.

– Да не дрейфь ты, – пробуя вернуть голосу прежнюю уверенность, заявил Егор, видя метания брата. – Знамо дело, она не выплывет. Так нырнёшь и вытащишь дуру назад. Наука будет, а там глядишь и…

Он не успел договорить, потому что Андрей резко отшатнулся от воды, продолжая с ужасом вглядываться в масляно блестящие волны.

– Там… – с трудом выдохнул он.

– Что? – не понял Егор. – Давай уже прыгай за девкой. А то…

Но в следующий миг и его натренированный взгляд уловил в воде странное движение. Пока ещё очень далёкое, оно неудержимо приближалось к их лодке, и размеры всплывавшего существа были такими, что Егор мгновенно мёртвой хваткой вцепился в вёсла. Не думая и не рассуждая, мужчина изо всех сил замолотил по воде, отплывая, освобождая путь неведомому монстру.

– Греби! – заорал он, видя оцепенение Андрея. – Да греби же, дери тебя черти!

– Олька! – в ответ закричал тот, выходя из ступора.

– Что Олька?! Ты видишь, как оно вышло!

– Нет, я сейчас… – Андрюха зачем-то принялся сдирать с себя рубаху.

Но его голова не успела нырнуть в расстёгнутый ворот, как над волнами вознёсся гладкий хребёт, намного превосходящий лодку братьев. Не очень веря своим глазам, Егор продолжал работать вёслами, совершенно не ощущая горящей кожи ладоней. Андрей так и остался сидеть, полузапутавшись в собственной рубахе. Обрывки молитв мешались в его голове с криками горя, он пытался что-то сказать несчастной девчонке, только и сам-то не слишком понимал смысл своих слов. А лодка продолжала лететь вниз по реке, унося братьев прочь от родного острова, словно и не было больше у них любимого дома.

Никто из них не увидел момента, когда чудовище снова убралось в свои глубины, когда первые рассветные лучи полетели над Волгой, собирая над водою жемчужный туман. Ещё очень долго пришлось блуждать в этом тумане лодке братьев Лукиных, пока они не выплыли к берегу вблизи какой-то деревни. А вскоре всё их почтенное семейство и вовсе уехало с острова, подыскивая для себя новое пристанище. Но их делами никто особенно-то и не интересовался, рыбакам было не до того, их умы захватила новая, совсем недавно родившаяся в их местах легенда о речной ведьме и её верном коне.

(Легенда, ставшая основой романа “Ольга”)