Дом на улице Заречной

  Тётя Маша так давно жила одна, что порой сомневалась: был ли у неё муж. После тридцатилетнего брака ничто, казалось, не омрачит старость двух супругов, переживших разруху, голод, войну. Но не тут было.

 
 То, что произошло, три года назад, Маша помнила  до мельчайших деталей. Она видела, что более месяца что-то неладно с мужем. Он вздыхал часто, подолгу возился с мелкими хозяйственными делами: калитку выровнял, водосточную трубу обновил, крючки на деревянных ставнях укрепил, штакетники в заборе на заднем дворе заменил. Маша приглашала мужа передохнуть, почаёвничать. Виктор делал это нехотя, чуть нахмуривая брови, недовольно бурча, что отрывают от работы. Иногда задумывался и не разговаривал целый день. Маша тихо подходила к мужу и заботливо спрашивала: «Тебя что-то беспокоит? Болит где?» «С чего ты решила?» «Молчишь и думаешь». «О чём говорить? За всю жизнь сколько переговорено». «Да, конечно». Поплакаться Маше было некому, детей у них не было. В своё время врачи разводили руками и, обследовав женщину, говорили: «Всё нормально. Ждите». Молодость пролетела быстро, и супруги грустно поглядывали вслед соседским внукам. Единственная сестра Маши жила в областном центре за девятьсот километров, а рассказывать о своей печали из телефонной кабины на телеграфе было неудобно.


   В то утро Виктор предложил сходить за хлебом. Маша дала деньги, протянув сетку, заказала сахар. Муж, дойдя до двери, повернулся, бросил жалкий смутивший жену прощальный взгляд и вышел. Прождав полдня, она отправилась в магазин, находившийся на соседней улице, и узнала, что Виктор не приходил за покупками. Подгоняя себя самыми плохими предположениями, Маша обошла пару знакомых семей, с тайной надеждой заглянула к соседям. Его нигде не было.


  Ночь прошла в беспокойном, но чутком сне. От каждого шороха, стука и шума измученная женщина просыпалась, и устало вглядывалась в ночную тьму. Дом, купленный сразу после свадьбы, казался неуютным, холодным и чужим. Предметы, попадавшие на глаза хозяйке, навевали неприятные воспоминания: « Кухонный круглый стол – подарок Виктора на моё день рождение, комод – на вторую получку мужа, квадратное большое зеркало – моя премия к 1 Мая, красивую льняную скатерть привёз племянник со службы из Германии». Ближе к утру, Маша забылась коротким, но глубоким сном. Проснувшись, вспомнила, что обещала Вите сварить тыквенную кашу. Встав, поняла, что заботиться не о ком.


  В полдень зашла соседка Настя, шедшая с рынка: «Новость принесла: твой благоверный ушёл к Тамаре». Маша растерянно взглянула на знакомую, начала беспомощно оглядываться по сторонам, села на ступеньку деревянного крыльца. Она не слушала, что ещё говорила соседка, чувствовала тяжесть и усталость во всём теле. С тех пор Маша не жила, а существовала. Она ела, спала, ничего не желая, ничему не радуясь, не печалясь. Так прошёл год.

  Весенним вечером хозяйка собралась полить посаженную рассаду, работая, она почувствовала, что за ней смотрят. Разогнув спину, пристально посмотрела в направлении калитки. В узкую щель между забором и калиткой кто-то подглядывал. Спешно пошла, открыла дверь, и увидела Виктора, уходившего по дороге от дома. Каждую неделю  он приходил, стоял около дома и отправлялся восвояси.  Однажды, выйдя на улицу, Маша увидела мужа, сидевшего на скамейке. «Чего тебе надо?» «Прости». Она ничего не ответив, зашла во двор.

 Через три года бабушка Маша ушла жить в открывшийся Дом престарелых.