Разное счастье. Павел Лючинша

 
      Поллинарий Маркович Бронштейн имел сеть магазинов, строительную фирму и слыл весьма состоятельным человеком. Его ближнее окружение - друзья, родственники - всегда завидовали его успеху и готовы были в любой момент урвать чего-нибудь от того огромного состояния, которым владел Поллинарий Маркович.

      Бронштейн это знал и держал дистанцию в отношениях с ними. Он изредка позволял себе устроить представительное застолье исключительно для того, чтобы подтвердить статус приглашенных, как близкого окружения. Потерявшие доверие просто не приглашались к столу. Поллинарий Маркович любил подобострастное к себе отношение, хотя и понимал сколь оно вымученное. Амбиции его почти всегда были удовлетворены, но счастливую эйфорию ему доводилось испытывать крайне редко.

      Бронштейн хорошо понимал, что его капитал беззастенчиво разворовывается всеми, кто хоть как-то участвовал в его формировании в качестве наемной рабочей силы. Иногда он завидовал региональным чиновникам, в кабинеты которых, даже он, Бронштейн, входил на носочках полусогнутых в коленях ног, занося в конверте значительные суммы в валюте.
      Этих высокопоставленных, алчных бездарностей Поллинарий Маркович считал по настоящему счастливыми людьми.

      Шевергенко Василий Степанович уже третий срок занимал кресло мэра провинциального городка. Карьера его всегда складывалась успешно, благодаря необычайной изворотливости и способности прогнуться в любой момент так глубоко, как этого требуют сложившиеся обстоятельства и вышестоящее начальство, которое он никогда не посещал без подарка.

      Круг общения Василия Степановича состоял исключительно из собственных замов, следящих за каждым его движением и ловящих каждое его слово. Их лояльность и преданность, Шевергенко-босс проверял ежеквартально изощренными методами, изобрести которые мог только украинский пытливый ум. За исключением моментов посещения вышестоящего руководства, самолюбие Василия Степановича тешилось регулярно осознанием превосходства над чиновничьей элитой и городским бизнесом. Радужное чувство счастья омрачал постоянный страх перед обстоятельствами, которыми он не мог управлять по объективным причинам.

      Больше всего Василий Степанович боялся всегда подобострастного Поллинария Марковича. Щедрость его поражала воображение видавшего виды чиновника, и он с тоской ждал момента, когда переданные купюры окажутся мечеными специалистами из ФСБ. Василий Степанович открыто завидовал положению Поллинария Марковича, его возможности откупиться от всех. И если бы не непредсказуемость начальства, неудовлетворенного размерами мзды, страх от неожиданных ночных стуков за дверью недавно построенного дворца, гложущую зависть, Василий Степанович вполне мог считать себя счастливым человеком.

      У Сидора Полуэктова пробуждение началось тяжело. Сквозь треск в голове он начал различать шуршание подошв, проходящих по тротуару пешеходов. Место для обеденной сиесты он выбрал весьма неудачно потому, что этому предшествовала неожиданно свалившаяся удача в виде покупки целой коробки настойки боярышника в ранние утренние часы. Лежал он в какой-то луже и, не открывая глаз, начал вспоминать,  как он сюда попал и как может отразиться на его здоровье момент пробуждения, когда он его обозначит.

       Знакомых голосов он не слышал, да и незнакомых тоже. Топот ног был ритмичным, что говорило о безразличии к отдыхающему издающих его. Сидор решил, что прямая опасность отсутствует и осторожно начал пробуждение, открыв один глаз. Оценив ситуацию, он понял, что лежит под лавкой в сквере напротив мэрии. Это любимое место отдыха ватаги бездомных мужиков промышляющих в мусорных бочках центральной части города. Место считалось самым безопасным для таких, как он. Административные здания вокруг хорошо охранялись нарядами ППС и неприятностей от разбушлатившихся борцов за моральную чистоту расы, можно было не опасаться.

      Определившись в пространстве, Сидор выбрался из лужи и, озираясь по сторонам, справил малую нужду. Невдалеке, под кустом на бугорке, он увидел коллегу по цеху, который место для отдыха выбрал куда, как удачней. Вместе они стали размышлять, как поправить здоровье. Взглянув на тонированные окна кабинета мэра, ребята было позавидовали хозяину в плане, что у того всегда есть чем полечиться, и поэтому он счастливый человек.

      Романтики помоек знали, что спасение умирающих с похмелья, дело ног самих умирающих и отправились искать ликвидный товар. Уже через час удальцы, посетив ближайшую аптеку, сидели в сквере под елью и поправляли здоровье. Лица их были спокойны, тела расслаблены.

      Их образ жизни благополучное окружение считает асоциальным, но ребята никогда бы не променяли исповедуемую ими свободу выбора быта, мыслей, сексуальных отношений, их среды обитания, на тот мир, в котором живет все остальное человечество. Их сильно стеснили бы рамки приличия, устанавливаемые этическими соображениями цивилизованного общества.
      В этот момент они были по-настоящему счастливы. Их счастье будет продолжаться вплоть до очередного пробуждения.
      
      …Сергей ехал в пригородном автобусе на работу, едва успев управиться дома со скотиной. Всю работу по хозяйству можно было бы переложить на плечи жены, которая ухаживала за малыми детьми, но Сергей жалел её и все тяжелое выполнял сам.

      Поженились они совсем недавно, но семья уже увеличилась до статуса многодетной. Сережа с Олей были детдомовские и собственное счастье начали строить с нуля. Государство выделило им жилье, как детям-сиротам, в пригороде, и они не стали канючить, вставать в позу по поводу отвратительного качества подачки. Оформили на завалюшку документы, по мере возможности, подремонтировали и вселились. Через год родилась двойня и Оля получила право на субсидию в рамках программы «Материнский капитал». Они слегка слукавили, и получили деньги раньше назначенного срока. На неожиданно свалившуюся «халяву», семья капитально отремонтировала дом и приобрела хорошую мебель.

      Получив столь мощный материальный толчок от государства, Оля и Сергей не стали почивать на лаврах, а, засучив рукава, принялись трудиться. Особых навыков у них не было. В ПТУ супруги получили строительные профессии. В этой сфере и начали трудиться. Жили в селе, значит, имели небольшое хозяйство. Бог миловал от пристрастия к спиртному, и все шло не спеша, своим чередом.

      Вечерами, когда семья собиралась полным комплектом, и муж отдыхал, возясь с детворой, пытаясь посмотреть телевизор. Оля порхала, как бабочка и щебетала, как канарейка, в стремлении угодить кормильцу. Сергей, добродушно улыбаясь, взирал на происходящее умиротворенно. Он чувствовал себя уставшим, но счастливым.
      Оля была счастлива уже тем, что видела всю семью в сборе. Дети вообще не знали, что такое несчастье. Их комфортную жизнь обеспечивала любовь родителей.