Магистры не плачут, Глава уже 18

Собрат по ремеслу.
Не люблю я города, и площади не люблю. Так то. Зло от городов, зло и ненависть. От больших, большое, от маленьких, маленькое, но зло. Хотя, как посмотреть, маленького зла не бывает, оно либо есть, либо нет.
Не люблю я города, а им без меня никак, маг потому что. Плохо в них людям, суетно, воздуха свежего мало, грязь, болезни разные. Наша то столица ещё ничего, король Гарн чи-стоту любит, да и Артиинодиус следит. А остальные….
Ну, бывают исключения, а так все города одинаковы, хорошего мало. Но не мог я не зай-ти в этот, не мог. Деньги на исходе, а заёмные конторы только в городе и найдёшь. Не хотел, а зашёл, хоть и шептала интуиция, – ну его на фиг.
Нашёл контору, деньги по фекселям заём-ным получил, да и уйти бы, ан, нет, задержался. И мимо площади ноги понесли, зачем? Короче услышал я крики и при-слушался. А зачем…?
- Мудоды! Суки противные! А-а-а-а-а!
Кричал и ругался он от души, да и как не орать, еж ли пытают мастера своего дела, про-фесси оналы. Скорей всего я так бы и прошёл мимо, не заинтересовавшись, к чему лишаться кошелька в толпе таких же ротозеев, ведь именно на подобных массовых зрелищах ловчее всего орудуют пронырливые воры.
Нет, разинуть по лоховски рот, это не для магистра. Впрочем, я ещё не видал вора, кото-рому бы удалось обчистить мага, в его присут-ствии. Были, конечно, случаи, защитные амулеты, заколдованные отмычки и прочая дрянь, необходимые для проникновения в дом не слишком надёжно прикрытый сторожевыми заклинаниями, но что б в присутствии самого мага. Никогда.
- А-а-а-а! Мудоды!
Правильно, Мудоды они мудоды и есть, палачи значит, орёт, следовательно спектакль в самом разгаре. Не удалось мне мимо пройти. Не может один маг бросить в беде другого? Может, конечно, вот только живу я не по учебникам, а по совести.
Несомненно, собрат по ремеслу брату за-всегда поможет, если своя шкура вне опасно-сти, здесь и сейчас на лицо совершенно другой расклад.
- Мудоды! Мослы позорные, волки драные, Думх Вас всех побери!
Серьёзно ругается, достали поди. И как не голосить по чём зря, на дыбе всяк рот раскроет, боль адская, иногда похуже отката будет.
Да плевать мне на него, кто он мне, брат, друг, товарищ? Да я его вообще в первый раз вижу (быть может, и в последний).
Хватит! Надоело вмешиваться во всё под-ряд, встревая в чужие драки, защищая правых от виноватых и всех подряд от кого-либо.
Э-э-э-х, гори оно всё магическим пламенем! Ситуация дрянь, самому бы ноги унести, уж больно место мне не нравится, да и люди неприветливые. Дела у меня, дела. Пойду-ка, я лучше боком.
- Мудоды! Мозгляне дурдлявые, визгляки подзаборные! Твари гумозные!
К Думху дела! И пусть маг, что корчится на дыбе, трижды не прав, и пытают его по совести (хотя, совесть совести рознь), грех пройти мимо и не протянуть длань помощи собрату.
Решено, миссия моя слишком важна и от-ветственна, что бы разбрасываться по мелочам, Думх с ним магом, пусть сам выкручивается, а посему….
- Эй, быдло, в стороны! Дорогу благород-ному!
Да, нет, нормально я к ним отношусь, без презрения, тоже люди. И прав я, магистры за-всегда принадлежали к благородному сосло-вию, в маги в основном шли сынки обнищав-ших дворян, а если удавалось кому другому пробиться, так ведь любой короли высочайшим указом магистра в благородные производит, так уж повелось.
А быдло, как его ещё назвать? Зато слуша-ются, шарахаются от каждого благородного по старой памяти, свой ли, чужой.
Толпа медленно, нехотя расступалась, оно и понятно пороли редко. Город, в нём свои по-рядки, кому охота зрелище пропустить. Ну, ес-ли с быдлом всё просто, то вот с гриднями уже сложней, этих нахрапом даже в вольном городе не возьмёшь, знают, кому служат.
- Мудоды!
Жив ещё, раз орёт. Не зря я против барона попёр. А что барон показательную казнь устра-ивает, уж и ежу понятно, гридни в мундирах баронских цветов, франтоватые с алебардами на перевес, кирасы сверкают, шлёмы начищены, морды не довольные.
Попал. Такие дороги не уступят, и на испуг их не возьмёшь, особливо в присутствии барона. А вон и он сам, золотыми цепями обвешан, вякалку раскрыл.
- Кто таков будешь! Дворянин ли?
- Знамо дело, иначе не пёрся бы в первый ряд. С кем честь имею?
- Барон Рондл дель Фрепсс, - помедлил не-много, и словно нехотя уже не так громко добавил, - подданный его высочества лорда Фон дерр Бельского.
- Город вольный?
Барон даже опешил от такой наглости.
- Наш город, лорда Фон дерр Бельского город.
Да, заступиться за меня здесь будет некому и оппозиции, обиженной на барона, похоже то-же нет, хотя, как раз наоборот, обиженных много, да кто признается.
Итак, что мы имеем с гуся? Воду?! Барон в наличии, как маг полное фуфло, лорда пока не видать, гридней для меча многовато, сотни полторы. Похоже, ошибся я, не баронские это гридни, впрочем, гридни то баронские, вот только не по чину барону с собой на казнь сто пятьдесят солдат тащить. Лорда ждут.
А вот и он, Думх! Точно попал. Барон с гриднями, лорд со свитой и личной охраной, ещё бароны! Ну и насолил ты кому-то парень. Собрат хренов!
Итого на одного меня выходит, пять баро-нов, лорд, рыцарей десятка три, да гридней под тыщу. И лорд маг к тому же, Думх! Просёк кто я, напрягся.
- Кто таков?! Пошто здесь!
Лорды они завсегда магистров чуяли, чуяли и на кострах жгли. Одному ему конечно не под силу, да только всегда находились колдуны да ведьмы разные чтобы пособить. Не любят лорды магов, да и бароны не любят, чужих конечно.
Я молчал, бочком, потупив взор, пробира-ясь к дыбе. Наконец и палачи прекратили рабо-ту, услыхав грозный окрик барона.
- Стоять! Куда прёшь, лорда не видишь!
Лорда я, конечно, видел и очень даже хо-рошо, ибо находился от него в пяти шагах, но уже заступала дорогу расторопная охрана, смыкали щиты гридни и щерились алебардами.
Как всегда легко, покинул простенькие ножны вполне приличный меч, сверкнула на солнце голубая сталь, капнули в пыль, скатываясь с острия первые капли крови. Забегали меж пальцев свободной руки весёлые искорки готовые свернуться в заклинание.
- Взять наглеца!
Взять!?
- А ты попробуй!
Кучей ломанулись исполнять приказ по-слушные гридни, отважно ринулись в бой ры-цари охраны, привычно расступилась в страхе толпа.
- Поквитаюсь я с Вами Мудоды! Ох, поквитаюсь!
Ну, не знаю. Мало что может сделать маг, выкачанный досуха, злость конечно великая сила, но чувство праведной мести много магии не прибавит. Заклинание сработало, пали путы с пленённого мага, тут бы нам и бежать, ан нет, застряли. Он не побежал. Не таковский он ока-зался чтобы бежать.
Ловкий маг попался и некромант к тому же (знал бы не встрял), впервые я в живую узрел, как пьют жизнь, поторапливая умирающих. Откуда в его руках появился ритуальный нож лишь Думху известно, но орудовал он им уме-ло. Ох умело!
Я не стремился убивать, просто горел же-ланием, вырваться из кольца смертоносной стали. Гридни падали, заливая кровью, пыльные камни мостовой, и если не умирали сразу, на сцену выходил он.
Худое, обветренное, сведённое мукой лицо, многочисленные раны на теле, отсутствие правого глаза и ушей давали ему повод мстить. Некромант с длинными, некогда светлыми, слипшимися от крови волосами нагибался и перерезал раненой жертве горло, затем втыкал нож в сердце и пил, пил силу, заставляя кружиться и впитываться в его ладони невидимые многим ручейки энергий.
Он не забирал душ, но магия крови издрев-ле считается одной из сильнейших, если вы не боитесь продать душу дьяволу. Он не боялся и брал столько, сколько хотел. Я проходил крат-кий курс некромантии и знал, - он в полном дерьме. Нельзя взять столько, сколько он брал и не оказаться в нём по уши. Некроманту, сильному некроманту, нет дороги назад, их удел зло.
- Уходим!
Его голос был страшен и походил на голос Звельстада, демона загробного мира.
- По-го-ди. У меня здесь дела.
Сейчас в этот момент его ещё можно убить, он только пьёт силу, некромант занят и пока он почти человек. Лишь когда число его жертв перевалит за сотню, он станет сродни демону.
Дурак я конечно, иногда и бароны бывают правы, когда разводят костры и жгут магов, вот только жгут они всех, всех без разбору. А это уже неправильно.
Страшен он был этот безымянный некро-мант, страшен. Теперь убивал и он сам, убивал легко, словно играючи и росло число жертв.
- Уходим!
Я не надеялся на ответ, лишь проверял, как глубоко он зашёл, сколько ещё до черты. Ответа не было. Пора.
Сверкал меч и сверкал нож, падали, гремя железом гридни, и рыцари баронов. Я не жалел, что спас его от смерти. Уже нёсся по сложной траектории мой сверкающий клинок. Я не буду жалеть, что взял его жизнь.
Мне никто не скажет спасибо, и если я за-держусь, меня, в конце концов, затопчут баронские кони и достанет лорд вкупе со своей свитой.
Зло не имеет права в чистом виде быть. Голова некроманта отделилась от плеч, его единственный глаз горел изумлением и гневом. Он ещё пытался поймать голову, за уши, которых не наблюдалось, за слипшиеся от своей и чужой крови волосы, но мешал зажатый в руке жертвенный нож.
Голова покатилась в пыль, всё ещё пытаясь, что-то сказать. Не успела, убитый мной рыцарь упал, накрыв её своим, закованным в броню телом. Хрястнула кость, серые клетки разума разбрызгались в пыль.
Истошно орала толпа, зловеще блистали пики и алебарды, звенели мечи, умирали, обли-ваясь кровью случайные жертвы. Гридни уби-вали всех подряд лишь бы пробиться ко мне, рыцари резали даже гридней в своём праве ткнуть врага первыми.
Они мешали друг другу, а бароны придер-живали коней и закрывали собой лорда от не-существующей опасности. Вокруг царил бедлам и хаос.
Лорд не пытался колдовать, не царское это дело, но был с ним маг и бароны. Он просто отдал приказ.
И взвились кнуты боли. Простенькое, но почти беспроигрышное заклинание, на всякого мага действует безотказно, основано на прин-ципе отката, однако зубы не стиснешь и не пе-реждёшь.
Боль, жуткая, всепоглощающая боль, во сто раз хуже и сильнее чем при откате. Откат можно переждать, перетерпеть, но невозможно дождаться окончания боли вызванной кнутом.
Маги не любят боль, они её терпят, более успешные живут дольше, слабые сходят со сцены жизни. Кнут боли, ломал многих магов, заставляя их выть по-звериному и корчиться в пыли.
Лорд был прав, отдавая приказ, простое, но отнюдь не слабое заклинание практически невозможно остановить, и мало найдётся магов способных выдержать его до конца.
Я проходил. Сам Арфеинодиус тренировал меня, ещё мальчиком, нет ничего проще и до-ступнее, чтобы научиться не бояться отката. Только большая боль закаляет волю и характер.
Но это не главное, магистру не страшен Кнут боли, такую боль, похожую, но напрямую не вызванную откатом можно блокировать. Мало кто из магов знает об этом, ведь магистром становится далеко не каждый.
Мне не было больно, я стоял и смотрел, как они пыжатся изо всех сил, наращивая мощь заклинания и растрачивая попусту силы. Я просто смотрел на них.
Маг при поддержке баронов старался, по-крытый испариной лоб, крупные капли трудо-вого пота, и редкие, чуть заметные косые взгляды на лорда. Плохо когда маг боится хозяйского гнева, он обречён.
Я ждал, поставив вокруг лёгкую защиту – кольцо пламени. Гридни не смели сунуться, огонь жёг, маг боялся отвлечься, лорд смотрел на всё свысока и не вмешивался. Маг что-то за-подозрил, возможно, лорд небрежно насупил брови, начиная уставать от ожидания, либо ба-роны перестали его поддерживать, но он ре-шился. Обречённо вздохнул, убрал кнуты боли и попытался снять огненную стену.
С магистрами не забалуешь. У нас такие ошибки не проходят. Я был готов к любому повороту событий и ударил в подходящий мо-мент, именно тогда, когда противник сбросил одно заклинание и нашёл точку приложения силы для второго. Я ждал.
Маг просчитался, выверт гоблина настиг его во всей красе, заклинание прочное, лёгкое и не требующее особой силы, только мастерства и ювелирной точности. Вначале моего неудачливого оппонента скрутило, затем просто разорвало пополам, вывернув на изнанку.
 Слабак. Но и мне пора честь знать. Плот-ные ряды гридней, лорд, бароны, ещё маги.
Я вырвался и бежал без оглядки, толкая всех, кто имел неосторожность кинуться мне под ноги. Бароны и лорды не прощают само-управства. Меня гнали, не желая отставать. А я всего лишь не хотел лишней крови.
Но кровь лилась. Сверкал клинок, рассекая аорты, пронзая печень, отсекая руки и далеко в стороны разносило магическими взрывами осколки черепов.
Это был мой бой, песня, а не бой. Минимум магии, лишь сталь и грубая сила. Лишь я и они, враги ставшие на пути, их кровь стекала с моего клинка, их кровь впитывалась в землю.
Все смертны, кто-то раньше, кто позже. Смерть всего лишь вопрос времени. Но сегодня не мой день и потому умирают другие. Они не хуже и не лучше меня, возможно, они даже добрее, но кто кладёт на чашу весов такие мелочи, когда на кону своя жизнь.
Гридни больше не приближались, не помо-гали и пики, упёртые в их зады и кровь, стека-ющая тонкими ручейками промеж упрямо сжа-тых лопаток. Баронская дружина отступила, замолчали и охрипшие бароны, не в силах заставить хоть кого-то идти в атаку.
Кровь текла по клинку, сердце стучало в висках. Я пытался вздохнуть полной грудью и не мог. Пауза не продлилась долго. У лордов свои порядки. Вновь скрестилась сталь мечей и окрасилась в алый трава.