Бука

     В деревне, где папа и мама учились в школе мастеров маслоделия, мы жили у деда Вани и бабы Наташи на квартире.

     Я был спокойным и покладистым ребёнком. Мог, конечно, побегать по дому, гоняясь за котёнком и топая на весь дом.

     Иногда бабушка днём спала, и деда Ваня говорил подходящую для таких случаев фразу:

     — Баба Наташа отдыхает. Не разбуди её, а то Бука придёт и заберёт тебя!

     Я затихал и принимался складывать из кубиков домики и машинки.

     — Кто такой Бука? — спросил я однажды.

     Из замысловатого ответа деда я понял лишь то, что Бука — это страшное чудище.

     Той ночью я видел Буку. Это был, конечно же, сон. Но во сне я этого не понимал. Я знал только то, что его нужно опасаться. Это было странное тёмно-коричневое существо чуть больше меня ростом, напоминающее плюшевого цыплёнка. Его жёлтый клюв раскрывался и закрывался, словно Бука очень хотел пить.

     Мне должно было Буку бояться, как учил дед. Но мне было его очень жалко.


     — Деда, мозно взять тетладку, полисовать?

     — Вот эти листочки бери, рисуй. А это баб-Наташина тетрадка. Бабину тетрадку не трогай, а то Бука придёт и заберёт тебя!

     — Деда, мне залко Буку.

     — Жалко? Мне тоже его жалко: он устаёт, у него много-много работы — непослушных детишек целыми днями таскать.

     — Нет, деда, он такой несчастный, и у него такие грустные глаза: — это, конечно, было сказано совсем другими словами — словами двухлетнего ребёнка. Но смысл был примерно такой: — Ему очень тоскливо и одиноко.

     В глазах у дедушки засветились крупные светлые капли. Он взял меня на руки, достал из шкафа целый альбом и усадил меня за стол.

     — Что ты будешь рисовать?

     — Буку.

     Я нарисовал Буку-цыплёнка. Чтобы Буке не было грустно, я нарисовал ему цветочки и солнышко.

     Дедушка подошёл и показал на синее пятно в верху листка:

     — Вот, оказывается, какой Бука…

     — Это не Бука, это облачко. А Бука — вот, — и я указал дедушке на цыплёнка, что развалился под жёлтой ромашкой.