Записная книжка Паниковского - 16

Записная книжка Паниковского
Часть 16
Из архива Одесской тюрьмы.

***

В поисках Балаганова, отправившегося на добычу провианта, Остап зашел на местный рынок по продаже предметов ширпотреба и сельскохозяйственной продукции.

Совершенно неожиданно в одном из рядов он обнаружил Паниковского. Михаил Самуэлевич находился со стороны продающих, а не покупающих или крадущих, как обычно, и это было странно.

Паниковский был в черных очках, которые надевал только в самых важных моментах своей жизни. Перед ним на деревянном прилавке лежали мешочки, перевязанные тесемкой. В тесемках Остап Ибрагимович узнал ботиночные шнурки, которые Паниковский вместе с Балагановым украли позавчера в обувной мастерской.

Он только хотел узнать, чем же таки торгует этот иждивенец и гусекрад, как Паниковский сам ответил на его вопрос.

- Подходите – торопитесь, товарищи уважаемые! Только здесь и только сейчас! Прямо из Китая! Пентаграммы Хунь Ваня!

- Чего? – обернулся на крик Паниковского дюжий мужик, ведущий в поводу кобылу и жену… впрочем, жена просто держалась за повод.

- Ничего! – ответил растерянно Паниковский.

Остап досадливо покачал головой.

- Это он не тебе, Ваня! – сказала мужикова супружница, и тронула супруга за богатырское плечо. – Это он продает чевой-то!

- Чего продаешь, мил человек? – мужик придвинулся вместе с лошадью и пустой подводой за ней, прикрепленную к кобыле, то есть к лошади. Судя по остаткам ботвы в его бороде и характерному запаху изо рта, колхозник только что продал целый воз репы и с точки зрения продавцов на рынке перешел в разряд выгодных покупателей.

- Вот возьмите! – сказал Паниковский. – Триграммы Вань Хуня…. Полезная вещь.

- Ты же говорил – Хунь Ваня?!!

- Да? – Паниковский засуетился и поднес к очкам табличку, с коряво написанными иероглифами… теперь Остап понял, зачем вчера Михаилу Самуэлевичу понадобилась краска.

- Не имеет значения! – твердо сказал, смелея, Паниковский. – Хунь Ваня или Вань Хуня… великий смысл от этого не изменится. Это вот самое… - он потряс мешочком и прикрепленной к нему табличкой. – Оно вас спасет от засухи, мора, сибирской язвы и еще разных разностей. Одобрено Минздравом и самим товарищем Куйбышевым.

Мужик раскрыл рот и почесал бороду в явном сомнении.

- Может, возьмем, Ваня? – попросила супружница его. – В хозяйстве сгодится. Деньги-то у нас щас есть.

- Деньги то у нас есть! – буркнул мужик. Остап понял, что ему совсем не хочется выглядеть перед своей прекрасной половиной неучем и, значит, расчет Паниковского оказался верным.

Опережая его мысли насчет второго игрока, сбоку обнаружился Балаганов и деловито сказал

- А я весь день ищу! Дайте мне три штуки вот этого самого.

Заслонившись от мужика плечом, он сделал вид, что расплачивается, взял три мешочка и тут же пошел прочь.

Паниковский с ненавистью поглядел ему вслед… этот идиот за целое утро так и не сумел запомнить, как назвать товар.

Но мужик все еще сомневался… он взял один из мешочков и принюхался… Паниковский насторожился.

- Ну, как? – спросила супруга.

Мужик молчал… ему этот запах оказался знакомым… так пахло рядом с коровниками после сухостойного июля.

- И в мужском деле помогает! – сказал вкрадчиво Паниковский и хитро подмигнул.

- Берем! – сказала супружница уверенно.

- Нам этого не надоти! – покосился на нее мужик и прокашлялся.

- Ну, не надоти – так не надоти! – согласился Паниковский и, развязав мешочек, отсыпал немного. – Вот… теперь значит только от моровой язвы, наводнений, засухи и там по списку много чего еще.

Он указал на табличку с иероглифами.

- Сомневаюсь я чевой-то!

Паниковский снисходительно улыбнулся.

- Вполне понятно, товарищ! Сомневаться нужно и обязательно необходимо. Но тут совершенно другой случай… - он стал чертить пальцем на прилавке.

- Вот сами смотрите… вот окружность Лавуазье и поперек ее линия Мажино… вот смотрите, где они пересекаются!...

- Хде?!! – ошарашено переспросил мужик, нависая над невидимым воображаемым рисунком.

- Эх, вы! – добил его Паниковский. – Вас обмануть раз плюнуть! Где же, как не конусном симбиозе параллеллеллепипеда! Вот где!

Стал подходить народ. Паниковский развил мысль в направлении уравнения Фуко и его токов и проточин.

Мужик решительно развязал кошель и стал считать требуемую сумму. За его спиной супруга делала Паниковскому страшные гримасы, и Михаил Самуэлевич, понятливо кивнув, незаметно для мужика, всыпал отсыпанную ранее часть эликсира обратно в мешок. Супруга сделал неуклюжий книксен. Кобыла заржала… народ стал придвигаться ближе.

- Вы, молодец! – похвалил Паниковского Бендер. – Надо сказать, не ожидал. Я привык, что вы больше оперируете своими руками, чем головой.

- Ах, пустое! – отмахнулся Паниковский, но было видно, что ему стало приятно. – Вы знаете… это иногда настолько просто, что перестает доставлять удовольствие.

Остап некоторое время шел молча и слушал, как шедший замыкающим Балаганов хрустит колбасой.

- Да… мельчаем! – наконец, согласился он.