Знак судьбы. Если нет ничего - ничтожество

               
     У   старшего     Юркова,    лет   десять    назад    умерла   жена,   не  оставив    ему   прямых   наследников.   Единственным   из   ближайших    родственников   у   Льва   Семёновича,   был   только    его  племянник.
Но,  говорят,   старик   недолюбливает    его,  считает,   что    Марк   с  нетерпением  ожидает   смерти    дяди,  чтобы  прибрать  к    рукам    его  бизнес.
От  богатого   старичка,  на  которого   Люба   возлагает        свои     надежды,  мысли     снова    вернулась   к    Виталию   Даниловичу,  законному   её    супругу,   который   ничего    в  этой    жизни    не  имеет,   кроме   стихов   о  любви.    Любу  сейчас,   всю    буквально    передёрнуло,   от    прозвучавших    в   её   сознании    слов,   о  какой-то     звёздной  шали,   которую   он   собирается    накинуть    ей   на  плечи,  о  ковре,  сотканном   из  весенних   трав,  который   он  расстелет  у   её   ног.   О  луне,   которая,  стыдливо  прикрывая   колени,  прошлась  по  берегу   моря.
Боже   мой! -  думает    она,  неужели  он  сам  не  понимает,  что  всё  это  абсолютная   чушь.  Что    это,  какое - то   сумасшествие,  сидеть   и  без  конца   писать   и  писать   какие  - то   никому   не  нужные   стихи.    Ну,  зачем?   Зачем   всё   это?
          И  снова   терзает      себя   мыслью,   как   могла   она   так  ошибиться   и   выйти  замуж  за  этого    ненормального,   ни  к  чему  не  приспособленного      человека.     Часто,    не   утруждая  себя  в  выборе    выражений,    всё   это    она    говорит    ему    прямо      в  лицо.    Сколько  раз    порывалась   бросить    его    и   уйти.    Может,   так  бы  и  поступила.     Давно   нужно  было     так    поступить,   но   была  жалость  к  нему,  любви     уже   не  было,   -  только  жалость.  А   потом  и  её  не  осталось.  И  она,  просто  терпела   рядом  с  собой   этого   старого   неудачника.   
Если   он,    хотя  бы    изредка,  задавал    ей   вопросы   личного  характера,   всегда    отвечала    ему   довольно  жестко    и   резко:  -  Тебя   это    уже   не  касается.
Или,   вот    вчера,   свежий   пример,      после  того   как    она,   в  очередной    раз,   послала    его   ко  всем  чертям,    он    вдруг   начал     ей   читать   стихи    о    любви.  И    как  она  должна  была  их  воспринимать?     И   уже    не    от   того,   что    помнила    наставления   Марфы,  чтобы   к   стихам   его   не   прикасаться    сердцем,  а    потому,    что  знала,   всё   это   только   пустые,   ничего   не  значащие    слова     и   больше   ничего.     Слова,  которые    и  раньше-то   она    всерьёз,     особенно   и   не  воспринимала,  а  теперь,   с  каждым  днём,      всё   больше   только   раздражалась,   когда   слышала  его  голос,  или   видела   на   бумаге,  что-то   написанное    его    рукой.
И   ладно   бы,    просто  читал    бредовые   свои   строки,  а  то,     возомнил  из  себя   какого-то    гения. 
     - Тоже  мне  гений,   на  общественный  транспорт  у  неё  деньги  просит.   Ничего  не  имеет,   ни   в  кармане,   ни   за  душой.   Вот  и  получается,  что  не  гений,  а  просто  - ни    что,   абсолютное   ничтожество,      если  ничего   у  него   нет.
И  снова  думает:  -  Какая  же  я  дура,  что  с  ним   связалась.  Это  же,  надо,  столько  лет  впустую  потратить.   А  он  всё,     пишет   и    пишет,  даже  ночью,  иногда   проснёшься,   всё  также    сидит  и  выстукивает     на   старой   своёй   машинке,   на    которой   никто   уже   давно     не    работает.   Один,    наверное,    такой    и   остался,  такой   же   старый,   как    и   эта   его   пишущая    старомодная   машинка.   
      Прислушалась,  о  чём   это     он  сейчас    говорит.   Опять,   про  новую    свою    повесть.   А  ей   то  что,   новую  он  пишет  или   старую,   денег  то,   всё  равно   от     этого    не  будет.