На орбите

                Мы - в космосе. Чувство восторга и гордости переполняло нас. Отзвучали в микрофонах приветствия начальства и друзей. И в назначенное время связь прервалась. Мы остались наедине с Вселенной. Мы – это два астронавта: Денис Куравлев и я, Андрей Дежнев.
       Тьма окутывала космическую станцию черным плащом. Вдалеке мерцали звезды, а внизу висел огромный светло синий шар. Это – наша планета. Она казалась отсюда необыкновенно красивой и очень родной. По мере того,  как станция двигалась, Земля постепенно исчезала.  И хотя было ясно, что она вскоре появится вновь, мы ожидали этого момента, затаив дыхание. Ее вид был единственной нитью, которая связывала нас с домом. В ее отсутствие казалось, что чернота окутывает нас еще плотнее, прилипает к коже и слепит глаза. В эти минуты не хотелось даже мельком коснуться взглядом иллюминаторов, чтобы не чувствовать, как галактическая бездна тяжело дышит  в лицо и давит   своим безмолвием.
      С каждым новым днем жизни на станции мы все более осознавали, что нам не хватает щебетания птиц, дуновения ветра и  шума дождя.  Всего того, что мы не  особо замечали там, на Земле. Вид черного  пространства все более угнетал. Глаза жаждали радуги цветов. Спасали нас кассеты с земными пейзажами. Просматривая их, мы с упоением впитывали в себя буйство красок и многоликость звуков. Я с упоением слушал звуки дождя, и научился различать сотни  их оттенков.  Дослушивался до того, что начинал ощущать капли дождя на лице. Но вскоре мы обнаружили, что многократное просматривание этих кассет дает странный эффект: оно не уменьшает ностальгию, а наоборот резко усиливает ее.
     Замкнутое пространство тяготило. У нас  появилась болезненная жажда движения. Возникала вдруг острая необходимость пойти то в один, то в другой отсек станции. Причем цели подобных передвижений были совершенно бессмысленны. И сами эти походы все больше напоминали броуновское движение атомов. Время от времени каждый из нас прилипал к круглому окну в чужой мир. А там все та же картина- чернота и рассыпанные повсюду крупицы звезд. То, что было романтикой на Земле, становилось  наваждением здесь. Хотя, во всем есть свои минусы и плюсы. И нам пришлось скоро в этом убедиться.
    Как случалось часто, я стоял у иллюминатора и тупо смотрел в него, думая о своем и не обращая внимания на то, что происходило снаружи. Да и что там могло происходить.  Вдруг меня словно пронзило током – из глубины бездны с огромной скоростью к нам приближался какой-то объект. Я был столь ошеломлен, что не был в состоянии ни вымолвить слово, ни шевельнуть рукой, чтобы сообщить эту новость. Но Ден уже почти «впечатался» в  стекло. Когда два человека долгое время находятся вместе, они начинают понимать друг друга на уровне подсознания. Мы напряженно следили за приближающимся предметом. Через несколько минут стало ясно, что это, скорее всего,  контейнер  с так называемыми «отходами жизнедеятельности человека в космосе».  Нашими или чужими – это не меняло дела, если  наши траектории совпадут, то мы будем уничтожены собственными фекалиями и прочей дребеденью. Говорят, что в момент смертельной опасности перед мысленным взором человека пробегает вся его жизнь. Моя голова была пуста, тело парализовано, и лишь сердце билось бешеными скачками.   Пришли мы в себя только когда поняли, что «подарок» пролетает мимо нас. После этого случая неменяющийся пейзаж за окном стал казаться нам более приятным.
    День за днем мы все больше и больше уставали друг от друга. Каждый находил в другом множество недостатков. Бесило буквально все! Не так двигался, не так сказал что-то, не так ел. Продолжение списка могло бы быть бесконечным, как сама Вселенная. Вот и сейчас! Прошел, вернее, проплыл,  и все приборы сдвинул. Барахтается как тюлень на льдине.  Ну как с таким…. От бешенства, нарастающего внутри меня,  нечаянно поранил отверткой палец. Красные маленькие шарики веером разлетелись вокруг него. Даже кровь не может здесь течь по-человечески. Ловлю себя на мысли, что здравый смысл утекает из моих мозгов со скоростью света.
   Одной из задач нашего пребывания на станции являлся «анализ дискомфорта во взаимоотношениях экипажа и поиск путей выхода из него». Нас выбрали специально:   друзей с колыбели, плечи которых промокли от слез, а заодно и промялись  от бесконечных «подставлений» их друг другу. Но здесь?!  Какое тут к черту «установление гармонических взаимоотношений», когда хочется схватить мачете и  с воплями индейцев, выходящих на тропу войны, гоняться друг за другом по станции до первой крови. Мы все понимали, но поделать ничего не могли. Хотя! Были моменты, когда после выплеска негативных эмоций, наши глаза встречались, и мы начинали смеяться, понимая все, и понимая самое главное, мы – друзья, друзья навечно.
   Даже сон не давал здесь расслабления, начиная уже с   момента подготовки  к нему. Проскальзываешь в подвешенную кровать, как  селедка в полиэтиленовый пакет. И чувствуешь себя в ней подобно мухе в паутине.  Разве это может сравниться со сном в родном доме. Матрац прогибается под твоей  тяжестью.  Ты блаженно потягиваешься, и кровать отзывается на каждое движение тихим скрипом.  А потом.… Потом ты становишься с ней единым целым. Она обволакивает тебя. Сладкая истома наплывает волной, захватывает в плен, и ты засыпаешь, предвкушая приятные сны.
    Бывают ли здесь сновидения приятными?  Вчера во сне я купался в реке. Вода скользила по  телу прохладными струями и манила в глубину.  Солнце рассыпалось сотнями искр, скользя по водной ряби, и ласкало лицо нежным теплом.  А потом я оказался в весне. Я прислонялся лицом к тяжелым гроздям сирени, вдыхал ее дурманящий аромат и был совершенно счастлив.
    После таких снов просыпаешься совершенно разбитым, как будто тебя отжали как половую тряпку. Ни слов, ни эмоций. Каждая мелочь начинала раздражать: провод, ускользающий из рук, кресло, врезавшееся в бок. Сам виноват, но все равно обидно. А перчатка?! Куда ты полетела, чайка бескрылая! Тоже мне, нашла себе морские просторы. Куда ни упадет взгляд – стена, потолок, дверь; потолок, дверь, стена. Хотелось выть. Взгляд столкнулся с иллюминатором.  А не прогуляться ли по Вселенной? Хорошенькая идея. Один толчок и….  Ты за несколько километров от станции, в океане звезд, и никакой сачок тебя уже не выловит оттуда.  А там – Черная дыра, а в ней – и вечность и бесконечность в одном бокале. В голову лезли различные идиотские мысли, типа: зачем я здесь, что мне здесь нужно? Но одна присутствовала в ней постоянно – хочу домой, хочу на Землю! Я подлетел к календарю, начерченному нами, вопреки всему техническому прогрессу, дедовским способом,  прямо на листе бумаги, и зачеркнул крестом еще одно число.
Скоро домой!