Старший брат

 У меня нет брата.
 Или есть. Наверняка, есть, хотя бы двоюродный, просто я о его существовании не знаю.
 В детском доме завидовала тем, у кого были старшие братья. От них ощутимая польза и защита. Младшие же, в основном, подбрасывали заботы – то пакость какую-нибудь сотворят, то двоек нахватают. А, вообще, с сёстрами, конечно, спокойнее.
 К нам часто поступали многодетные семьи. Количество детей в них доходило до десятка. Почти в каждом классе звучала одна и та же фамилия, с поправкой на имя.
 Бывало, что когда старший заканчивал школу - младшего забирали из роддома.
 Как же им не позавидовать – целая банда.
 Некоторые фамилии, случалось, переплетались, играли свадьбы. В селе жило несколько таких семей. Однако, мальчишек–воспитанников я считала соратниками по несчастливой доле, почти родственниками, поэтому и мысли не допускала о возможном романе. Они же, как братья! Я была уверена, что и для них я - почти сестра.

 После выпуска, многие, на выходные, приезжали в детский дом. А куда ещё? В родные пенаты к нетрезвым родичам? Уж лучше сюда.
 Помимо сестрёнки, я наведывалась к семье, с которой сдружилась в последние годы.
Отоварив талоны в ближайшем магазине, я, как все студентки из общежития, в субботу садилась в электричку и направлялась «домой». Меня тоже ждали, и это было главным.
 В один из приездов, я засиделась у Татьяны. Мы говорили об её плохом зрении, о предстоящей операции, о таланте художника, которым она, несомненно, обладала.
 Я – эгоистка, попросила, чтобы сестра нарисовала мой портрет. Прямо сейчас. И Танюша, безропотно, напряжённо прищуриваясь, изобразила меня, немного приукрасив действительность.
 Довольная, я попрощалась с ней, до следующей субботы, и пошла ночевать в знакомый дом.

 На выходе мне встретился В. Он был взрослее на несколько лет и приезжал к старшему брату и сестре, вышедшей замуж за отчаянного дебошира и пьяницу Славку.
 Я кивнула ему, в знак приветствия, как делала всегда. В ответ, он вдруг схватил меня и привлёк к себе. Вдохнув крепкий запах перегара, я завопила от ужаса и отвращения. А главное от неожиданности – ОН ЖЕ СВОЙ!!!! Вывернувшись из нежелательных объятий, я помчалась к знакомым. Вслед раздались пьяный смех и обещания со мной разобраться.
 Всё. Никаких дискотек сегодня! А то, что-то страшно стало! Он ведь явно в клуб отправится. Буду сидеть дома паинькой! Тем более, мороз на улице около тридцати.

 Семья, в чьём доме я собиралась переночевать, дружно отмечала ноябрьские праздники. Очутившись в безопасности, я успокоилась и попыталась забыть произошедшее, списав всё на водку. Завтра он протрезвеет и ему будет стыдно, а я, к этому времени, уже уеду.

 Но, в разгар веселья, вдруг засобирались сами хозяева. Они решили поздравить родственников в соседней деревне.  Меня позвали с собой, однако, я не стремилась к продолжению банкета и осталась смотреть праздничный концерт по телевизору.
 Предстоял тихий уютный вечер на диване. Торопясь успеть на последний автобус, шумная толпа понеслась к остановке, а я потихоньку начала убирать со стола.

 Всему виной была советская привычка - не запирать дом и ходить в гости без приглашения. Услышав на крыльце шаги, я даже не испугалась. Ужас накатил в тот момент, когда пришелец появился на пороге.

 Вова был пьянее прежнего. Бессмысленный блуждающий взгляд, сжатые в кулаки ладони и подпрыгивающая походка выдавали явное желание с кем-нибудь подраться.

 Увидев меня, он расплылся в улыбке и сразу перекрыл выход из комнаты. Его желание подраться резко отступило на второй план. Между нами оказался маленький журнальный столик. Хрупкая преграда для него и призрачное утешение для меня.

 Никогда до и никогда после мне не приходилось испытывать подобного страха.
 Кричать было бесполезно – дом стоял на отшибе, и прогуливающихся в дальнем «микрорайоне» деревни, в крепкий мороз, совсем не наблюдалось. За окнами лишь темнота...
 «Этого не может быть!». Мысль билась в голове, пока я пыталась найти решение.
 Билась совсем недолго. Через три секунды лимит времени был исчерпан. Вова двинулся в мою сторону.Единственный «спаситель» - столик, застрявший в проеме двери, загремел стаканами.
 Парень был настроен на победу, но пока, видимо, решил не использовать крайние меры и действовал осторожно. Ласково улыбаясь, он попытался ногой отодвинуть преграду.Я, со своей стороны, держала оборону.
 Интуитивно я чувствовала, что любой вскрик или резкое движение нарушат хрупкое равновесие и выведут его из себя.Мы что-то вполголоса говорили друг другу, но думали каждый о своем. Мои призывы к совести и разуму уходили в космос, его вкрадчивые уговоры их догоняли.

 Я лихорадочно переставляла грязную посуду, строила из неё Джомолунгму, кажется, утверждала, что нужно срочно её помыть. Он, вроде бы, обещал перемыть все тарелки или выбросить их к чертовой матери.
 Напор на столик нарастал. Края просто врезались мне в ноги. Шла борьба между моей выдержкой и его терпением.
 Вскоре, у Вовы нервно задвигались скулы, а в глазах появился хищный блеск. Моё сознание переполнилось ужасом – я не слышала собственных слов и держалась из последних сил. В отчаянии, бросив взгляд на окно, поняла, что запутаюсь в шторах, если попытаюсь выбить стекло.
 Почему так!? Он же был мне как брат…

 Казалось, прошла вечность.
 Я почти проиграла эту войну, когда на крыльце заскрипел снег. В тот момент я поверила в Бога. Бабушка, ты не обманула - он есть!!!
Через несколько секунд я снова была атеисткой, потому что на пороге стоял свояк моего оппонента - человек, которого я боялась ничуть не меньше - из-за присущих ему приступов агрессии на почве беспробудного пьянства. В алкогольном угаре он не разбирал ни левых, ни правых, поэтому я всегда старалась обойти его и теперь даже не сомневалась, чью сторону он примет.
 Слава вытер о штаны окровавленные костяшки пальцев и оценил «картинку». Несмотря на замутнённость сознания, свояк моментально всё понял, но, вдруг, прореагировал совсем не так, как ожидала я.
 - Ты, что - дурак? Ей же шестнадцати нет! – удивился он. (Здесь и далее я буду использовать перевод на допустимую лексику.)
 - Иди отсюда. Мы сами разберемся! - Вова не сводил с меня глаз, и отвечал, не поворачиваясь к дверям, боясь потерять контроль над ситуацией.
 Слава не обиделся.
 - А-а-а, так у вас по-договорённости - предположил он и повернул к выходу.
 - Нет!!!!! - закричала я.
 - Да! - сказал Вова.
 Тут Славик задумался. Кто-то из нас нагло врал.
 - Тебя посадят. Пойдем, лучше подерёмся?!
 Помолчав, предложил он и подарил мне ещё один маленький кусочек надежды этой фразой.
 Слава, ты оказался лучше, чем я думала.
 Нервы у Вовы сдали. С криком «Давай!» он кинулся на родственника и вытолкал его за дверь. Через секунду на крыльце вовсю шла драка. Проскользнуть мимо парней возможности не было никакой.
 В этот вечер я стала единственным человеком в деревне, по достоинству оценившим чудную планировку дома. Его жильцы сомневались - а нужно ли было делать ещё один выход сбоку, прямо к забору?
 Ещё как нужно!!!
 Я перемахнула через столик, схватила шубу и валенки и выскочила во вторую дверь.
 Сразу за крыльцом лежали глубокие сугробы. Тропинка вела к калитке возле главного крыльца, но там шел бой. Придётся через огород. Зимой в него никто не ходил, я буду первой. Чтобы не терять драгоценное время и оторваться на большее расстояние я, прямо в носках, проваливаясь по колено в снег, понеслась, не разбирая пути.
 Как преодолела забор, даже не помню. Меня догнал разъярённый крик. Потасовка была в самом разгаре, и я надеялась, что кричали не мне - но убеждаться в этом не стала, мчалась без оглядки подальше отсюда.
 Лишь на центральной улице, под фонарями, я позволила себе одеться. Кровь пульсировала в висках, и мороз совсем не чувствовался.
 Пришлось напрашиваться на ночёвку в детский дом. Таня обняла меня, пытаясь согреть, однако, тряслась я вовсе не от холода.
 На следующий день нужно было возвращаться в город. Хмурые хозяева встретили меня вопросом - почему всю ночь в незапертом доме горел свет и работал телевизор?
 Я не хотела и не знала - как рассказывать о вчерашних событиях. Почему то было стыдно.
 Только через месяц я приехала снова. Первым делом мне сообщили, что Вову за что-то жестоко побил старший брат. Не найдя нужных слов, он применил популярную в их семье методику. После чего я захотела перебраться на другую планету. Ведь я знала за что. Теперь, скорее всего, парень затаил на меня обиду. Во мне поселился страх.
 Через несколько лет наши пути опять пересеклись. Я стояла в толпе и ждала автобус, когда ко мне, улыбаясь, подошел Вова… Вмиг я почувствовала себя одинокой и беззащитной.
 Как ни в чем не бывало, он спросил о жизни, о семье, о детях. Совсем как старший брат.

 Только нет у меня брата. И не было никогда.