История пятьдесят первая. Про смену диплома

Свой самый первый диплом Капитана Дальнего Плавания (КДП) я получил в далёком 1987 году. Конечно же, совсем не подразумевалось, что, получив диплом, я сразу взойду на самый высокий мостик самого белоснежного лайнера! Капитанов в те далёкие времена утверждало Министерство Рыбного Хозяйства, которое находилось в Москве. Да и не подходил я на должность капитана по множеству компонентов: слишком молод – всего 31 год, беспартийный, за кормой шлейф нелестных воспоминаний о жизнерадостной штурманской молодости, бережно хранимый кадровиками в моём личном деле, и так далее.
Тем не менее, меня захлёстывала гордость. Не чванливая и спесивая, а радостная гордость за самого себя – простого пацана из семьи, где на море глядели только с берега санаторного пляжа! А что? Нормальный мужчина должен всегда к чему-то стремиться, иначе он уже не мужчина, а так себе... На своём пути к диплому КДП я не подпилил ни одного стула, не сдал ни одного коллегу, никому не перешёл дорогу. Техминимум на повышение сдавал по полной схеме, справки о плавании были собраны в срок и присутствовали в полном объёме.
Дипломы по установленным правилам вручал Капитан рыбного порта, коим в те времена был Харий Лидакс – латыш, в прошлом - капитан траулера, Герой Социалистического Труда! Харий Мартынович пользовался у моряков безусловным авторитетом. Он был одним из немногих, кто, сменив капитанский мостик на кресло руководителя, не забыл о том, что он моряк. 
С утра я облачился в парадный мундир, проковырял в нём дырочку для нагрудного знака, положил в кейс две бутылки «Арарата» и, слегка волнуясь, поехал в службу Капитана порта. К моему величайшему огорчению Лидакс отсутствовал на рабочем месте, а в его кабинете меня встретили два его заместителя. Один из них извинился от имени Хария Мартыновича и объяснил, что официально Капитан Порта уехал в Запрыбгосфлотинспекцию, а неофициально шлёт мне горячие поздравления и в настоящее время совершает обход порта, который закончит сразу же, как только я выйду за его пределы... Объяснение простое: в стране буйствовал сухой закон и Лидакс не видел другого выхода, чем сбежать из кабинета и тем самым этот закон не нарушить. Он не был алкоголиком, он был моряком! Я, хоть и огорчился, но вынужден был согласиться с его решением. Ведь по традиции он должен был налить мне бокал коньяку, опустить в него мой нагрудный знак, а я – осушить бокал до дна и нарушить сухой закон... Дурдом, конечно, но многие из вас могут понять Лидакса.
В общем, вручение диплома КДП и нагрудного капитанского знака прошло «насухо». Я оставил замам коньяк и помчался домой, где сухой закон хоть и действовал, но только наполовину.
Спустя четыре года, как раз накануне пресловутого путча, я стал капитаном.
В 1993 году мне довелось две недели провести в сирийском порту Латакия, где мы выгружали джут, привезённый нами из Калькутты.
Поверьте на слово – я был поражён тогда безусловным гостеприимством местных жителей! Сейчас, наблюдая за событиями, происходящими в Сирии, я не верю своим глазам. Это просто дурной сон! А в те времена мы спокойно бродили по улицам, любуясь местным колоритом, обедали в ресторанчиках за смехотворные деньги и за такие же смехотворные деньги покупали великолепный шоколад, сувениры и...водку, конечно! А кто откажется заплатить за литр «Смирновки» полтора доллара? Блок «Мальборо» можно было купить за четыре доллара. Не верите? Я и сам уже не верю.
К сожалению, всё хорошее когда-нибудь заканчивается и мы покинули хлебосольную Латакию и взяли курс на Ригу.
Инспектор службы мореплавания сразу же потребовал, чтобы я срочно поменял свой советский диплом КДП на латвийский, иначе меня не выпустят в море. Я выразил большое сомнение в удачном исходе этой операции, потому что у меня нет так называемой «аплиецибы» - документа, подтверждающего, что я владею языком коренного народонаселения хотя бы на зачаточном уровне.
- Румянцев, дуй в Морскую Администрацию немедленно – Главный Капитан в отпуске. Мы тебе уже подготовили представление, так что задержек быть не должно.
Взяв необходимые документы, около килограмма шоколада и бутылку «Смирновской», я рванул в Администрацию, где нашёл Костю Гайлиша – нашего бывшего капитана- и вручил ему бутылку. Он обрадовался мне, как родному, выписал направление на обмен диплома, мы поговорили немного «за жизнь» и я пошёл в дипломную группу.
Открыв дверь, я прямо остолбенел – почти все девчёнки были мне знакомы! Ну, не девчонки, конечно, а дамы. Откуда знакомы? Практически весь состав навигационной камеры рыбного порта переехал в дипломную группу! Они меня помнили ещё сопливым штурманёнком, когда я таскал навигационные карты и пособия к ним на корректуру. После непродолжительных, но бурных приветствий меня попросили изложить суть вопроса. Услышав мою просьбу, они расхохотались. Звонко и продолжительно. Задорно и жизнеутверждающе.
- Нет проблем, приходи через два-три дня, всё будет готово!
- Я буду через десять дней, мне к отцу на семядисятилетний юбилей ехать надо. А вам, чтобы жизнь без меня горькой не казалась, нате! – и я высыпал на один из столов гору шоколада.
Через две недели я пришёл в Администрацию за своим дипломом. Девчонки, вернее, женщины, увидев меня, вдруг потупили взоры. В моей душе шевельнулось нехорошее предчувствие:
- Что???
- Виктор, ты знаешь, проблема нарисовалась.
- Какая проблема? От шоколада несварение организмов?
- Шоколад вкусный, ели и тебя вспоминали. (то-то мне икалось всё это время!). Начальник дипломной группы твой диплом не подписывает. Говорит, что без «аплиецибы» нельзя.
Сказать, что на меня упало небо, значит ничего не сказать. На меня упал Космос!   И придавил метеоритом почище Тунгусского. И название ему – Латвийское законодательство.
Одна из дам протянула мне документ:
- Вот твой латвийский диплом. Мы всё сделали, а он не подписывает. А печать без подписи недействительна, ты же знаешь...
- А кто у вас, вернее, у нас начальник дипломной группы?
- Лидакс, ты его должен помнить, он у нас капитаном порта рыбного был.
Чудны дела твои, Господи!
Я вдруг попросил:
- А можно мне мой-не мой диплом в коридоре посмотреть? Очень уж интересно знать, что у меня есть, а на самом деле нет!
- Да смотри на здоровье! Шоколад уже не вернём, так хоть дипломом потешься.
Я вышел в коридор и начал внимательно изучать оба диплома – советский и латвийский. Что я в них хотел увидеть? А фиг его знает!
      Мимо меня стремительным шагом пронесся Лидакс и я вдруг брякнул ему вдогонку:
- Харий Мартынович, добрый день, можно Вас на секундочку отвлечь?
Он остановился и подошел ко мне:
- Эс клаусос (я слушаю).
     - Лабдиен (добрый день)! У меня к Вам один маленький вопрос: чем подпись капитана дальнего плавания, Героя Социалистического труда Лидакса на советском дипломе отличается от подписи господина Лидакса на латвийском дипломе?
Харий Мартынович был смуглокожим, поэтому он не покраснел, а потемнел от гнева. Потом он вырвал у меня из рук  латвийский диплом и ушёл к себе в кабинет, а я стоял и думал: «ну на кой ляд ты опять вступил в ненужную ненужность? Кто тебя, идиота, за язык тянул? Из какого нужника теперь будешь этот диплом выуживать?»
Из глубокомысленных раздумий меня вывел голос секретарши:
- Викторс Румянцевс? Вот ваш диплом, пусть девочки в дипломной группе поставят штамп!
Когда я зашёл в дипломную все хором воскликнули:
- Как?!!!
Честно говоря, я и сам до сих пор не пойму.
Хорошим человеком был Харий Мартынович Лидакс! И моряком настоящим.

23.02.2013
Переход Лодинген - Алесунд