Глава 14. Аркан двенадцатый. Повешенный. Жерта Пре

Аркан двенадцатый. Повешенный. Жертва превратности.

 - Ты можешь не показывать мне дорогу, - сказал Император, когда они с Йешем снова оказались под защитными сводами резной беседки, - Просто проводи. Завяжи глаза, наложи заклятие... Все, что угодно....
- Вы настолько доверяете мне или так уверены в своих силах? - тихо спросил Йеш.
- Я уверен в своих силах, - рассмеялся Владыка Неба, - А теперь, познакомившись с тобой, могу сказать, что ты один из немногих смертных, которые внушают мне доверие.
- Нас только двое, а темнокрылых вестников — легионы, - проговорил юноша, - Это очень опасная затея.
- Мы будем осторожны, - улыбнулся Император, - И при первых признаках опасности будем готовы отступить.
Йеш покачал головой. Он верил Императору, но не верил его словам. Владыка Неба говорил искренне, Владыка Неба сам верил в то, что говорил. СЕЙЧАС он готов был отступить. Но что пробудится в нем, окажись они на другом полюсе силы — Йеш не знал. Не знал и не хотел думать об этом и Император, пичкая юношу успокоительными сказками, в которые и сам успел поверить. К тому же оставался еще один не заданный  вопрос, который терзал юношу, как орел одного известного древнего героя. Вопрос, ответ на который или разрешил бы все внутренние противоречия Йеша, открывая прямой путь к оплоту темнокрылых, или поставил бы окончательный крест на робких попытках вмешаться в структуру мироздания. Вопрос висел спелой гроздью, готовый рухнуть на голову в любой момент и юноша наконец решился.
- Что вы будете делать в Черном Замке, Император?
Вопрос рухнул без предупреждения, неожиданно. Виноградная гроздь оглушила Императора не хуже ведуньих шариков, экспериментально и удачно взятых когда-то на вооружение воинами Барона.
- Ждать, - чуть замешкавшись ответил Император, но его секундного замешательства хватило на то, чтобы Йеш понял, что Владыка Неба и сам не знал ответа.
«Это авантюра», - подумал юноша, - «Мы оба ставим на случай слишком многое, но если мирозданию нужно, чтобы мы там оказались — мы там будем. А нет — так и вовсе неважно, что с нами станет. Делай, что должно и будь, что будет... Не помню, чьи это слова...»
- Мне нужно немного отдохнуть, - сказал он вслух, - На закате мы двинемся в путь.
Император понимающе улыбался.

- К вечеру мы будем на месте! - ободряюще усмехнулся Злат, - Хорошо, что девчонка еще не пришла в себя, здесь уже безлюдно и мы можем не опасаться, что привлечем излишнее внимание к ней.
Светловолосый всадник кивнул головой в сторону едущей чуть позади девушки. Капюшон широкого плаща сполз ей на глаза, закрывая пол-лица, но это ее вовсе не беспокоило. Как и обещал Злат, Пелена действовала исправно, сказываясь лишь на движениях, которые сталь чуть заторможенными. Да и то, это можно было понять лишь при пристальном наблюдении, а сторонних наблюдателей тут не было.
- Мне становятся не по силам такие марш-броски, - заметил Барон, - Хорошо, хоть до Тирасполя мы ехали в карете.
Любопытное солнце все ближе сползало к горизонту, словно силилось рассмотреть три крохотные фигурки, затерявшиеся на широких просторах раскинувшейся степи.  Три всадника торопились к горному хребту, который красовался на теле равнины, как гигантский ящер из далеких легенд и им было не до летнего зноя, который выжимал из степных трав все возможные ароматы, на которые они были способны, не до усталости лошадей, которые старательно взрывали копытами сухую землю, ровно чеканя  шаг. Каждый видел свое и каждый думал о своем, а солнце продолжало лукаво щуриться, словно знало что-то такое, чего не знали люди. А спросить было некому. Да даже, если бы и нашелся желающий, солнце говорить не умело.

Золотоволосый юноша стоял перед круглой чашей на высоких гнутых ножках. От чаши за версту вокруг веяло силой, сила плескалась на дне, перепрыгивала через край, сочилась из каждого кусочка окружающего пространства, одурманивая, заставляя прикоснуться к ней. Так медоносных пчел манят благоухающие цветы, так мотыльки слетаются к огню... Она была совсем непростая, эта чаша, в которой пребывал истинный Свет. Юноша сделал шаг вперед, словно прислушивался к чему-то. Сила звенела, Сила пела песню тысячами голосов, Сила перекликалась сотнями колоколов. Она звала, а юноша не торопился присоединиться к хору и словно ждал чего-то. Стоящий за его спиной чуть поодаль черноволосый человек в синем плаще терпеливо ждал, на его губах застыла улыбка, но что выражала она, было непонятно. Много разных смыслов можно приписать ничего не выражающей улыбке, если не видно глаз ее обладателя. Человек свой взгляд прятал, словно боялся сглазить, но юноша ничего этого видеть не мог. Он еще немного придвинулся вперед и смог наконец заглянуть за край. Истинный Свет искрился, будто свежевыпавший снег в лучах солнца, переливался перламутром, как драгоценная жемчужина, струился туманом в сонной, едва пробудившейся лощине. Много сравнений можно было бы придумать еще, но юноша, поддавшись очарованию источника, протянул левую руку навстречу белесой субстанции. Человек в синем плаще вздрогнул, на миг мелькнул цепкий взгляд глаз, синих, как плащ их обладателя и холодных, как лед. Замер юноша, не успев прикоснуться к источнику, замер человек за его спиной, замерло мироздание. Маховик времени сошел с ума, раскручиваясь с неистовой силой и время свернулось змеей, продолжив свой бег по спирали.

Йеш стоял в зеркальном круглом зале. Со всех сторон на него смотрели его двойники. Двойники корчились, хохотали, бились в истерике, глуповато улыбались, надменно смотрели на других, били себя по щекам и производили разом столько шума, что юноше пришлось закрыть руками уши.
- Прекратите! - он с трудом услышал свой собственный голос. Но двойники, к его удивлению и облегчению послушно заткнулись.
- Ты наш! - сказал ближний правый.
- Наш! Наш! - разнеслось эхом по залу.
- Дай мне руку, - сказал он же, - Идем к нам!
- Зачем? - спросил Йеш, - Чего вам от меня нужно?
- Нам? - усмехнулось отражение, и десятки двойников слились вдруг в один, стоящий напротив, - Нам — это и тебе и мне.
- Нет, - ответил юноша, - Я — это я. А ты — это ты.
- Нет, - в тон ему ответил двойник, - Я — это ты. И никак не наоборот.
- Что ты хочешь? - повторил вопрос Йеш.
- А поговорить с самим собой разве не приятно? - ухмыльнулось отражение, - Дай мне руку!
- В прошлый раз наше общение плохо закончилось, - проговорил юноша, на всякий случай пряча руки за спину, - И к тому же у меня нет желания с тобой общаться.
- Значит, тебе неинтересно, что именно произошло в прошлый раз? - двойник картинно поднял брови и демонстративно прошелся из одного зеркала в другое, заставляя юношу следить за ним, - Бедный, бедный Адон.
- Что вы с ним сделали? - побледнел Йеш.
 - Мы? - отражение исчезло на миг, чтобы появиться в зеркале за спиной, - Мы — абсолютно ничего! А он — благородная душа — так тебе ничего и не рассказал, полагаю?
- Нет, - вынужденно признался юноша.
- Он нарушил договор, - вдруг неожиданно серьезно произнес двойник, изящно закидывая ногу на ногу. На чем он сидит — было абсолютно непонятно, - Нарушил — и поплатился. А мне нужен новый смотритель.
- Ничего не понимаю, - сказал Йеш, - Какой смотритель?
- Смотритель меня, - терпеливо пояснило отражение, - Вот ты сейчас что делаешь?
- Слушаю, - честно ответил юноша.
- Слушаешь, - подтвердил двойник, - А еще — смотришь. Работенка непыльная, - он плюнул себе под ноги, разом превращаясь из чопорного джентльмена в заботливого работодателя, - Периодически появляешься тут, внимательно проверяешь зеркала на целостность. В общем-то и все. А за ценой — мы не постоим, не сомневайся.
- А если я откажусь? - прищурил глаза Йеш.
- Не откажешься, - двойник высунул из зеркала руку по локоть, повертел ею и втащил обратно, - У тебя выбора нет.
Юноша замер.
- Ты почти смертник, - сухо заметило отражение, - Не согласишься — я еще и добавлю.
Юноша молчал.
- Что с Адоном? - наконец спросил он.
- Жив-здоров, - усмехнулся двойник, - Чего ему сделается, он же бессмертный. Лишился половины силушки по своей непредусмотрительности и чьей-то неразумности. Так у него этой силушки — и так равного не сыскать. Чего переживаешь. Пройдет пара тысяч лет — и восстановится как был.
- Почему бы не попросить его еще раз? - пожал плечами юноша.
- Если бы! - слишком громко воскликнул двойник, - Но предателей, нарушивших Договор мы не терпим!
- Не терпим! - разнеслось эхо по залу и смолкло, теряясь в зеркальном лабиринте отражений.
- Ты через пару секунд погибнешь! - деловито заметило отражение, - Твоя душа не вынесет разделения. Ты сойдешь с ума и окончишь свои дни в сумасшедшем доме. Быстро, надо сказать, окончишь! Так что решайся скорее.
- Я не могу так... - прошептал Йеш, - Мне надо немного времени. Подумать.
- Некогда думать! - взвизгнул двойник, - Твоя рука погружается в чашу. Да или нет?
- Мы слишком строги, - рядом возник второй двойник, - Может дадим ему немного времени?
- Может вышвырнем его за грань? - громогласно прорычал третий.
- Он — идеальный кандидат, - возразил второй, - Другого у нас все равно нет. Дадим ему время до полуночи! А вышвырнуть успеем всегда.
Третий несогласно промолчал.
- Встретимся в полночь! - улыбнулся первый, - До скорого свидания!
- А что за плата? - крикнул Йеш, но вопрос его затерялся в пустых лабиринтах, которые подернулись белесой дымкой.
Юноша удивленно заморгал глазами. Он стоял перед чашей, в которой покоился Истинный Свет, левая рука опускалась все ниже и он уже не успевал сдержать этого движения. Или — не хотел. Мгновение, ставшее вечностью. Белесая субстанция оказалась очень приятной на ощупь — немного мягкой, немного теплой, немного воздушной, немного тягучей. Еще тысяча разнообразных “немного” так и не смогут до конца описать тот объем чувственных ассоциаций, которые обрушивались на всякого, кто осмеливался прикоснуться к источнику. Йеш медленно вытащил руку — ладонь онемела и не ощущала даже прикосновений.
- Я почти ничего не почувствовал, - внутренне улыбаясь, подумал юноша, - И я еще живу.
- Все в порядке! - обернулся Йеш к Императору, - Можем выдвигаться в путь!
- Главное — успеть до полуночи, - мысленно добавил он.

«Главное — не сорваться, не вызвать подозрений», - думала Люция, трясясь уже столько времени в жестком и очень неудобном для девушки седле. А сорваться было с чего — все тело затекло и жутко болело, шутка ли — столько времени верхом она не ездила никогда в жизни, пешком — пожалуйста, верхом — увольте. Нещадно пекло солнце, приближая состояние девушки к полуобморочному, дурацкий капюшон сполз на глаза, закрывая обзор, но это еще ладно — капюшон выполнял одну очень важную функцию — скрывал взгляд. К тому же вдруг сильно зачесался нос и Люция, словно случайно отстав на пол-корпуса, дождалась момента, когда мужчины увлекутся разговором и украдкой почесалась, а потом еще тайком и потянулась. Светловолосый всадник, которого, как поняла уже из разговора девушка, звали Златом, повернулся и подозрительно взглянул на нее. К этому моменту Люция сидела в седле ровненько, как статуя, и мужчина вскоре потерял к ней интерес. Второго всадника девушка знала к ее прискорбию слишком хорошо. Рыжая шевелюра, ни капельки не поседевшая со временем, плотная фигура, шрам на щеке... Барон... Собственный персоной. Люция с удовольствием всадила бы ему между лопаток что-нибудь острое, несовместимое с жизнью, но на Бароне был доспех, а у девушки кроме собственных пальцев — ничего. К тому же она опасалась светловолосого. Когда он смотрел на нее, Люции казалось, что на нее смотрит что-то потустороннее, замогильное, никак не сочетающееся с этим жарким летним днем. Именно поэтому она продолжала играть очарованную зельем жертву, хотя очнулась уже давно и могла попробовать поднять шум еще в Тирасполе.
«Нет, в Тирасполе не могла», - поправила она саму себя, - «Там я еще плохо соображала»
Цели путешествия всадники не называли, зачем ее тащат с собой — тоже не говорили, хотя она с жадностью ловила каждое сказанное слово.
«Может, они все знают?» - продолжала размышлять девушка, - «Про то, что я наследница, а вовсе не дочь Виконта? Нет, чушь» - вдруг решила она, - «Барону во сто крат проще было бы убить меня, чем заморачиваться с похищением. Тогда что?»
Вопрос висел без ответа, и это очень раздражало Люцию, как и вся ситуация, в которой она оказалась, включая ее собственную беспомощность. Единственное, что ей было известно, это то, что с наступлением темноты их путешествие окончится, и она с нетерпением ждала этого момента, тайком разминая затекшие мышцы.

Горный хребет имел поэтическое название - «Спящий Дракон». К слову сказать, на дракона он и был похож — и очертаниями, и струйками едкого пара, то тут, то там пробивающегося из-под камней.
- Поднимемся повыше? - предложил Император.
Йеш спорить не стал, они уже несколько часов кружили по окрестностям, выбирая место, может, там им повезет? Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а юноша все никак не мог определиться.
- Не то, все не то, - шептал он вслух, - Мы ходим вокруг источника и никак не можем к нему приблизиться... Надо еще выше.
И они снова карабкались по скалам, уже почти в темноте, рискуя упасть и сломать себе шеи.
- Йеш, - негромко сказал Император, - Нас никто не гонит, Мы можем вернуться завтра и попробовать еще раз.
- Нет, - ответил юноша, - Мы должны попасть туда сегодня.
«До полуночи» - подумал он, - «Иначе мне конец».
Владыка Неба промолчал, а на Йеша начинало волнами накатывать безумие. Он, как ищейка, шел по следу, приближаясь к цели слишком, слишком медленно.
- Мы не успеваем! - вслух простонал он и вдруг увидел каменную вершину и крохотную площадку на ней. От вершины в самые недра вела огненная жила, на дне которой плескалась лава. По спине юноши во все стороны побежали мурашки, ясно давая понять, что вот она — цель — они дошли. Видение моргнуло и погасло, уступая место горным вершинам, за которыми, где-то далеко, из последних сил боролось солнце, никак не желая угасать.
- Нам туда — обратился он к Императору, указывая рукой на цель их пути, - Ты сможешь нас туда поднять?
- Смогу, - глухо ответил Владыка Неба, - Но нас могут засечь, начинается время темнокрылых.
- Я постараюсь, чтобы не засекли! - воскликнул Йеш, - Скорее!
Император обнял юношу, укрывая его плащом, и они взмыли вверх.
- Это... Кратер? - удивился Владыка Неба, - Интересно, кроме птиц, кто-нибудь ведает, что над ними завис недремлющий вулкан?
Юноша не ответил. Потоки чужеродной силы сбивали с ног, сводили мышцы, кружили голову. Сердце забилось гулко и медленно, будто кровь в венах стала густой, как кисель. Он закрыл глаза. Древний мир испуганно притих. Змеей извивалась среди камней глубинная дорога.
- Идем, - сказал Йеш, беря Императора за руку, - Нам туда.
- Но... - начал Владыка Неба, недоверчиво косясь на обрыв.
- Закрой глаза, - перебил его юноша, - Доверься мне! Главного глазами не увидишь.
Император молча подчинился и две крохотные фигурки скрылись в клубах пара, которые выпускал из своего нутра Спящий Дракон.

- Наконец-то! - Злат спрыгнул с седла, помогая спуститься Барону.
- Вход где-то здесь! - сказал Барон, внимательно осматривая гладкие скальные плиты, - Помоги мне!
И мужчины начали тщательно ощупывать каждый камень.
«Это мой шанс», - подумала Люция, бесшумно соскальзывая с лошади, - «Я должна попробовать»
Ее спутники ничего не заметили и, девушка, стараясь не дышать, скрылась в темноте.
- Злат! - взревел Барон, - Ты ее упустил!
- Вернется, - отмахнулся тот, - Как ушла, так и придет назад. На ней заклятье возврата. Ее максимум минут на 10 хватит.
Спустя некоторое время в поле зрения снова появилась Люция.
- Вот и умница, - усмехнулся Злат, - Думаешь, я не заметил, что ты притворяешься? Еще с Тирасполя? Не глупи и иди сюда!
 - Вот еще! - вздернула нос девушка, - Тебе придется меня поймать, а это не так просто. Я быстрее и ловчее тебя! Ох! - воскликнула она, вдруг оседая на землю.
- Я тебя предупреждал! - Злат пружинистой походкой подошел к распластавшейся фигурке и рывком поставил ее на ноги, - Даже не думай сбегать. У меня против тебя целый арсенал.
- Хватит болтать! - рыкнул Барон, - Я нашел вход.
Злат моментально подобрался и направился к Барону, волоча за собой Люцию.
- Сначала я, - отчеканил Барон, обращаясь к Злату, - Потом девчонка, потом ты. Все ясно?
Злат кивнул головой, накидывая на глаза девушки капюшон ее плаща.
- Тогда пошли!
У основания камня раскрылся черной дырой зияющий провал. Первым туда шагнул рыжеволосый мужчина, потом светловолосый втолкнул упирающуюся девичью фигурку и наконец следом исчез сам. Провал быстро уменьшался в размерах, пока не исчез окончательно.
Темнокрылые вестники исправно дежурили у входа изнутри.
- Императрица ждет! - галантно поклонился старший, - Следуйте за мной!

- Не открывайте глаз! - предупредил юноша Императора, - Что бы ни случилось!
- Это непросто! - ответил Владыка Неба, - Моя сила требует опоры на зрение. Долго я не выдержу.
Они пробирались по каменному лабиринту. Йеш хорошо чувствовал источник, и они почти не плутали.
 - Я надеюсь, надолго мы тут не задержимся, - сказал юноша, - Но если что — можно будет сделать повязку на глаза.
- Пока терпимо! - усмехнулся Император, - А куда мы направляемся?
- К Источнику, - коротко ответил Йеш, не замедляя хода.
- Постой... - остановился вдруг Император, - Но мне — туда!
Он указал рукой на коридор, который они почти миновали.
- Но Источник там! - Йеш махнул рукой вперед.
«Что же делать...», - лихорадочно пытался сообразить юноша, пока Владыка Неба выжидающе смотрел на него, - «Ладно... Будь что будет... Я должен успеть! А если они узнают друг друга — тогда и вовсе все будет неважно.»
- Идем! - решился он наконец и свернул в боковой проход.
Теперь их вел Владыка Неба. Они миновали коридор, потом еще один, потом еще и еще... Йешу казалось, что проходы похожи друг на друга, как близнецы. Источник остался далеко позади, когда лабиринт вдруг закончился и их взорам предстала огромная зала.
- Стоп! - сказал юноша, остановившись за высокой резной колонной, - Извините меня, но дальше вы пойдете с завязанными глазами.
Император молча наклонил голову.
- Не обижайтесь, так надо, - прошептал Йеш, - Ради нашей безопасности.
- Потерплю, - ответил Император.
Юноша сделал свое дело и впервые огляделся. Зала, в которой они оказались, была действительно огромной. Высоченные резные колонны подпирали ее своды, делая рукотворную пещеру похожей на каменный лес. Йеш не сразу понял, что они тут не одни. Двое светловолосых мужчин и темноволосая девушка стояли почти напротив, у великолепного черного трона, но настолько большим оказалось разделяющее их расстояние, что как юноша не силился — так и не смог разглядеть их лиц. Хотя фигурка девушки ему вдруг показалась до боли знакомой. Он мысленно потянулся к ней и когда ему показалось, что он все-таки зацепил ее краешком сознания, девушка неожиданно подняла голову и уставилась прямо в ту сторону, где сидели, притаившись, Йеш и Император. Лицо ее словно приблизилось и из глубин подсознания на юношу взглянули изумленные зеленые глаза. Йеш отшатнулся.
- Не может быть!
И в тот же момент у него в голове четко зазвучал голос Люции:
- Йеш, это действительно ты?
- Я — прошептал юноша, - Но как ты....
- Потом, - отмахнулась девушка, - Честно говоря, я тебя тут тоже не очень то ожидала встретить. Не подскажешь, куда мы попали? А то я начинаю догадываться и мне это совсем не нравится.
- Это Черный Замок, - ответил юноша, предусмотрительно решив не говорить ей пока про Владыку Неба.
- Как я и думала, - кивнула головой девушка, - Рядом со мной Барон и его то ли слуга, то ли приятель, я что-то не пойму. Зачем они меня сюда притащили, я тоже понятия не имею. Опоили каким-то зельем, очнулась я уже на полпути сюда. Хотели бы убить — давно бы уже убили, но значит я им зачем-то нужна.
- Я вытащу тебя отсюда, - сказал юноша.
- Уж постарайся! - усмехнулась она, - О, а вот, видимо, и твоя мама, сиречь Императрица.
Йеш вытянул голову, пытаясь разглядеть шествующую мимо колонн женщину. Но ничего, кроме длинного черного одеяния и копны вьющихся золотых волос, спадающих ниже поясницы — он так и не увидел. Почему-то ему очень захотелось заглянуть ей в лицо, увидеть ее глаза. И тут он вспомнил про Императора. Юноша резко обернулся. Император, не скрываясь, стоял во весь рост, замерев, как змея перед броском, которая наконец увидела свою добычу.
- Мне нужно подойти поближе, - сказал Владыка Неба, и Йеш не сумел его удержать. Они заскользили вдоль колонн, стараясь не попадать на открытые участки и в конце концов остановились метрах в десяти от трона.
- Все, дальше пути нет, - решительно заявил юноша.
Император не стал спорить и снова замер, прислушиваясь к доносившемуся разговору.
Говорил рыжеволосый мужчина со шрамом во всю щеку.
- Я исполнил твою просьбу, Императрица. И я жду награды.
- Вот как? - мягкий бархатный голос потек из уст Императрицы. Он завораживал и уводил за собой. Йеш готов был поклясться, что никогда в жизни ни у кого не слышал такого богатого тембра и такой вкрадчивой мягкости.
- И кто же это? - чуть помолчав, продолжила она.
Юноша покосился на Императора, но тот полностью погрузился в происходящее и не отреагировал даже на прикосновение.
- Это дочь Виконта Риментийского, - Барон выставил перед собой Люцию, - Забирай ее себе. Наш договор остается в силе?
- Ты действительно дочь Виконта? - проигнорировав вопрос Барона, обратилась Императрица к девушке. Та, чуть помедлив, кивнула головой.
- Ты не лжешь, - Императрица сложила руки на груди, - Но и не говоришь правды!
- Как это понимать? - обратилась она к Барону, - Либо в ней нет крови Виконта, либо во мне. Я не ощущаю родственных связей.
Барон озадаченно молчал.
Йеш снова обернулся, чтобы взглянуть на Императора, но тот за все время разговора даже не пошевелился.
- Это очень странно, - хриплый от волнения голос Барона разнесся по Зале, - Но я знаю точно, что ты действительно дочь Виконта. А эта... эта.... - Барон никак не мог подобрать подходящего слова, - Девица! Тоже носит благородную фамилию Виконта, хотя может такое статься, что ее легкомысленная мать...
- Довольно! - мягкий голос Императрицы властно прервал затянувшееся объяснение Барона, - Ты ошибся. Иди ко мне, я освежу твою память.
Императрица поманила мужчину рукой и тот, будто послушная кукла, двинулся к трону.
Император дернулся, но юноша успел схватить его за руку.
- Я тебя поцелую, - прошептала Императрица, - И ты, как послушный мальчик, все мне расскажешь!
- Нет... - прошептал Император, вырывая руку, - Это все уже было! Где... когда... не помню! Нет... Помню — церковь... Алтарь... Священник в храме. Жених... невеста... Давно.... Очень давно... И картина многолетней давности услужливо вынырнула в памяти Императора.
Белоснежная церковь... Рыжеволосый мужчина со шрамом на щеке... Барон... Золотоволосая девушка кого-то настойчиво ищет в толпе... Кого? Взгляд ее останавливается на черноволосом юноше с пронзительными синими глазами. Это же он сам... Целую вечность они, не отрываясь смотрят друг на друга. Смотрят, как в последний раз, а потом...
 - Согласны ли вы, барон Кримнейский, взять в жены Айнэ, дочь виконта Риментиского?
 - Да! - ответил барон.
 - Согласны ли Вы, Айнэ, дочь виконта Риментиского взять в законные мужья барона Кримнейского?
- Да... - еле слышно выдавила она из себя.
Нет, не так, неправильно.... Император сжал голову руками. Что он хотел сказать ей тогда? Что собирался крикнуть ей из толпы, чтобы удержать разъезжающийся в разные стороны мир? Что удержало его? Страх? Нет, не страх. А что тогда? По спине Императора пробежал холодок. ТАК БЫЛО НАДО. Кому надо, зачем? Это не нужно, неправильно!
- ТАК БЫЛО НАДО, - снова ответило мироздание, - НЕЛЬЗЯ БЫЛО ПО-ДРУГОМУ.
- А теперь? - мысли Императора скакали, играя в чехарду друг с другом, - Теперь как?
- ТЕПЕРЬ МОЖНО.
 - Я сейчас, я успею! - воскликнул он.
Мироздание умолкло, а Император набрал полные легкие воздуха и выкрикнул то, что не смог, не сумел крикнуть ей тогда. То, чего она ждала больше жизни.
- АЙНЭ, НЕТ!
Йеш в ужасе отшатнулся, а Император выпрямился и шагнул прямо к трону.
Он стоял у алтаря, закрывая собой, своим телом сестру.
- Никогда, - повторил он, - Пока я жив.
- Так ты жив! - изумленно прошипел Барон и осекся, глядя на Императрицу.
А она медленно протянула руку и коснулась повязки на глазах Императора.
- Мы пропали, - успел подумать Йеш, когда повязка бесшумно упала к подножию черного трона.
- Я не должен открывать глаз, - сказал Император, - Но я должен тебя увидеть, ради этого момента я жил все это время, ЧТОБЫ ВСПОМНИТЬ.
И он распахнул глаза. Бездонное синее небо разлилось в тронной зале Черного Замка.
- Сай... Ты... - успела прошептать Императрица и нарастающая сила захлестнула ее, выливаясь криками тысяч голосов, дежуривших повсюду.
- Светлые!
Зала мгновенно наполнилась темнокрылыми вестниками, готовыми в любой момент своими жизнями прикрыть от чужеродных сил чудом обретенную Госпожу.
Йеш решительно шагнул и встал рядом с Императором.
- И ты здесь! - прошипел Барон, - Большая удача!
- Уходи... - еле слышно, почти одними губами прошептала Императрица, по ее глазам текли слезы, - Спасайся... Пока я не...
Она не договорила. Черный трон стал хрустально-прозрачным, окутывая свою повелительницу облаком первозданной тьмы. Йеш почувствовал, что начинает задыхаться, но изо всех сил старался сдерживать свет, который рвался наружу из глаз Императора. Свет, сжигающий, убивающий, рвущий тьму на кусочки.
- Уходи! - крикнул Йеш Императору, - Слышишь?
Тот не реагировал, и юноше пришлось чувствительно ударить его.
- Чего тебе? - спросил первородный свет.
- Спасай своего повелителя, - ответил Йеш, - И как можно скорее!
- Мы никуда не уйдем! - ответил Свет, - Мы нашли цель!
- Это не та цель, - попытался поспорить юноша, но Источник не отреагировал на его слова.
- Если я погибну, - решил он сменить тактику, - То вы никогда не вернетесь назад, останетесь здесь, даже если победите. Уйти можно только тем путем, которым пришли.
- Ты пойдешь с нами, - скорее приказал, чем спросил Первоисточник.
- Нет, - ответил Йеш, - Вы возьмете с собой девушку. Я буду держать вам путь. Она пойдет вместо меня. Скорее! Долго я не выдержу!
Свет закружился вокруг Императора, окутывая его слепящим коконом, запахло грозой. Тьма в ответ утробно заворчала, наливаясь изнутри багровым заревом.
- Люция! - мысленно позвал ее Йеш.
- Что? - отозвалась она.
- Постарайся незаметно ускользнуть от Барона и пробраться к нам. Отправишься назад с Владыкой Неба. Только, пожалуйста, побыстрее!
- Хорошо! - моментально сориентировалась она и сделала маленький шажок в сторону трона.
- Куда? - крепко схватил ее за руку светловолосый, надо отдать ему должное, несмотря на происходящее, Злат как всегда был начеку.
- Пусти! - попыталась вырваться девушка.
- Оставь ее! - темнокрылый вестник встал рядом с Люцией, и Злат, нехотя, разжал руки.
В мгновение ока девушка оказалась рядом с Йешем.
- Спасибо, Эрев, - устало прикрыв глаза, улыбнулся юноша.
Вестник едва заметно кивнул головой.
- Иди с ним, - сказал Йеш.
- А ты разве остаешься? - воскликнула Люция.
- Так надо, - ответил он, - Слишком мало времени осталось, ИДИ.
- Без тебя... - начала было девушка.
- ТАК НАДО, - перебило ее мироздание.
И Люция все поняла, она подошла к Владыке Неба и взяла его за руку.
- Прощайте... - выдохнул Йеш, выталкивая Императора и девушку наружу. И в тот же миг огромные башенные часы, услужливо подсунутые Зеркалом, пробили первый удар, знаменующий наступление полуночи.
- Пора! - грустно усмехнулись его отражения, - Иди к нам!
- У меня еще есть время! - сказал Йеш.
Второй удар зазвенел, вытряхивая весь воздух из легких юноши.
- Осталось десять! - подсказали отражения, - Каждый последующий будет убивать тебя, а с последним ударом тебя не станет!
- Посмотрим! - попытался улыбнуться юноша.
- Девять! -  бесстрастно обозначило Зеркало и Йеша швырнуло на пол, выворачивая от боли.
Он лежал у подножия Черного трона, его отец и его мать только что чуть не поубивали друг друга, заодно едва не прихватив с собой весь Зримый мир. Клубы тьмы, бывшие Императрицей, нехотя рассеивались, обнажая собой бесчувственную фигурку золотоволосой Госпожи. Барон шагнул вперед и бережно взял ее на руки, откидывая со лба пряди волос.
- Восемь! - сердце юноши сжала стальная рука и отпустила, когда он почти уже был на грани.
Йеш закрыл глаза. Назад... Время хлынуло встречным потоком, сбивая с ног злой метелью, звезды страшно царапали руки. Назад...
- Семь! - сквозь завывания ветра пробился далекий голос и юноша упал, когда ему скрутило все мышцы.
- Я смогу... - прохрипел он, отплевываясь от снега, перемешанного с песком.
Где-то на горизонте, между небом и землей, вырисовывались очертания большого черного камня. И Йеш, собрав последние силы, пополз к нему.
- Шесть! - новый удар сотряс его тело на половине пути, резанув по глазам болью.
- У меня начинают отказывать органы, - подумал юноша, - Я практически ослеп, но это уже неважно... Главного глазами не увидишь.
Пальцы уперлись холодную шершавую поверхность камня. Йеш, пошатываясь, встал на ноги, ощупывая его.
- С тебя ведь все началось, - грустно сказал он, - Только тогда было лето, и ты был теплый и живой.
- Пять!
Кровь забурлила в венах, обжигая юношу изнутри и пошла через нос. Йеш уже едва стоял на ногах, голова кружилась, а его кровь все текла и текла, впитываясь в камень. И камень начал заметно нагреваться. Юноша закрыл глаза, а когда открыл, то оказался на перекрестке двух путей — горнего и глубинного. Вокруг царило такое знакомое и жаркое лето. Йеш набрал побольше воздуха в легкие и закричал, что есть мочи:
- Эрев!!!
- Четыре! - раздался в ответ знакомый голос, - Я жду ответа! Когда останется только три удара, начнутся необратимые процессы и даже я уже не смогу ничем помочь.
- Эрев! - задыхаясь от боли, вместо ответа крикнул Йеш, - Я готов! Я жду тебя!
Но дорога по-прежнему оставалась пуста.
- Три! - безжалостно констатировало печальный факт зеркало, - Прощай. Но отдавая дань твоему мужеству, я все же побуду с тобой до конца.
По щекам юноши бежали слезы. Ноги уже не держали его, и Йеш, встав на колени, сделал первое движение в сторону глубинного пути. Путь изогнулся дугой и Йеш покатился вниз, в темноту, больно ударяясь о камни.
- Два! - настиг его новый удар и юноша исчез в черном провале, едва удерживаясь на самом краю сознания. Последние мгновения жизни.
- Нет, мне все же интересно, - и тут встряло Зеркало, - Почему ты выбрал именно этот Путь? Я тебе даю силу, бессмертие — в обмен на небольшую услугу. А ты отказываешься — Почему?
- Потому что,  я — это я, а ты — это ты, - ответил Йеш, - И никак не наоборот. Тебе этого не понять...
- Глупо... - подумав, ответило Зеркало, - Но ты этого уже не осознаешь...
- Откуда тебе знать? - нашел в себе силы огрызнуться юноша.
- Потому что ОДИН!, - жутко улыбнувшись, провозгласило Зеркало, - Остался последний удар, отделяющий мир живых от мира мертвых.
- А вот теперь, видимо, все... - успел подумать Йеш, теряя сознание.
- Нет! - подхватила его на руки черная тень.
- Да кто ты такой, - усмехнулось Зеркало, - Так, букашечка... Мое порождение.
- Нет! - сгусток света выплыл рядом.
- А это уже любопытно! - заинтересовалось Зеркало, - Ну что же вы стоите? Поубивайте друг друга, как мириады ваших сородичей до вас.
- Не тебе решать, - тень выросла до размеров темнокрылого вестника.
- Неужели ты это допустишь? - съехидничало Зеркало, обращаясь к облачку света.
- Не тебе судить! - облачко приняло очертание крылатой девушки, - Давай, Эрев, скорее.
- Ух ты, как неожиданно! - ухмыльнулось Зеркало, - Но вы уже не успеете!
Вестники не ответили. Темнокрылый вдруг размахнулся и ладонью пробил дыру под ногами. В дыре заклубилась Первозданная Тьма. Вестник опустился на колени и опустил правую руку юноши в пролом. Тьма прильнула к руке, лизнула ее языком и начала впитываться через поры кожи.
- Давай, Йеш! - крикнула вестница.
- Все! - подвело итог Зеркало, - Игра окончена, Господа.
- Нет, - вдруг улыбнулся вестник, - Смотри, Шахар, его сердце еще бьется. Он очень хочет жить...
И произошло чудо... Светлокрылая вестница прильнула к плечу Эрева и по ее щекам покатились слезы.
- Вестники не умеют плакать, - снова улыбнулся темнокрылый.
- И улыбаться тоже, - тихо ответила светлая, - Кто мы теперь, Эрев?
- Не знаю, Шахар..., но я знаю, что нам дальше делать.

- Где он? - сидящая в кресле Императрица даже не повернула головы.
- Он еще не очнулся, - ответил вошедший в покои рыжеволосый мужчина, - Он бредит.
- Так поставьте его на ноги, да поживее! Чем занят твой хваленый знахарь?
- Он не знахарь, - негромко ответил Барон, - Он... впрочем неважно... Он готовит зелье, но на это нужно время.
- Что случилось в тронной зале, ты знаешь? - Императрица взглянула на Барона.
- Мы со Златом заняты были тобой, - ответил тот, - А когда вернулись, он был без сознания и весь в крови. Может быть, один из твоих вестников сможет просветить тебя?
- И ты знаешь, кто?
Барон кивнул головой.
- Скажи ему, что я жду его!
- Не стоит ждать, госпожа...  - Эрев переступил порог комнаты, - Я сам шел к тебе.
- Ты знаешь, кто этот молодой человек?
- Знаю, госпожа, - склонил голову Эрев, - Я его личный вестник.
- Кто он? - повторила свой вопрос Императрица.
Эрев мельком взглянул на Барона, стоящего у стены.
- Ты свободен, Барон, - поняла его жест золотоволосая повелительница, - Попозже я позову тебя.
Барон, скрипнув зубами, нехотя вышел.
- Он — дитя Древнего мира, - ответил темнокрылый вестник, - Он способен идти двумя путями сразу. Такие, как он  рождаются раз в двенадцать тысяч лет, когда мир переходит из сферы скорпиона в сферу стрельца.
- Что он делал рядом с моим... с Саем?
- Твой брат искал тебя, Госпожа, и этот юноша стал его единственным шансом. Император Света не может проникнуть в подземелья Черного Замка, как Ваш ээээ... знакомый барон... Только изнутри, через того, кто согласится стать проводником. А для того, чтобы суметь вернуться, проводник должен знать помимо дороги Тьмы, еще и путь Света.
По щекам золотоволосой красавицы потекли слезы.
- За что? - всхлипнула она, - Зачем я вспомнила? Мы никогда не сможем не то что быть вместе, мы даже увидеть друг друга не в состоянии. Злая-злая насмешка судьбы. К чему мне такое бессмертие? К чему мне такие воспоминания? Только вечная мука.
- Не плачь, госпожа..., - Эрев распахнул свои крылья, укрывая ими Императрицу, - Мир не так плох. Всегда есть надежда.
- Я не знала, что вы умеете сочувствовать, - сквозь слезы, сказала она, - Спасибо.
 - Я сам не знал, - ответил темнокрылый вестник, - Я хочу попросить тебя кое о чем.
Императрица кивнула и Эрев продолжил:
- Отпусти нас, Госпожа. Меня и юношу. Он погибает здесь. Одна половина его души глотнула из Чаши Света, другая напиталась из Источника Тьмы. Он не протянет долго.
- Барон обещал поставить его на ноги, - возразила Императрица.
- Барон убьет его, - ответил вестник, - Он думает, что этот юноша — наследник Короны.
- А кто он на самом деле? - поинтересовалась Императрица.
- А ты еще не поняла? - печально поинтересовался Эрев, - Он тебе никого не напомнил?
- Я его и не успела разглядеть толком, - призналась Императрица.
 - Тогда тебе стоит его увидеть, - улыбнулся вестник, - Идем, я провожу тебя!
 
Император Света сидел на своем троне, закрыв глаза. В сотый раз он уже проживал одну и ту же картину. Тронная зала Черного Замка... Золотоволосая красавица, едва уловимым движением снимающая повязку с его лица. Ее взгляд. Она узнала его, она произнесла его имя. А потом... Император сжал руку в кулак, вспоминая багровую ворчащую тьму. Повелительница Сотворения... Темная Госпожа... Проклятие... Кто же знал, что так все обернется, худшей шутки и быть не могло. Император Света и Императрица Тьмы! Разные источники, разные полюса силы, разные начала, питающие этот мир. Собственное бессилие бесило его, мешало мыслить разумно. А что было потом... Потом его закружил водоворот Света и он уже плохо соображал и мало что помнил. И если бы не Йеш... Император выругался сквозь зубы, проклиная все на свете. Юноша остался там, внизу, в подземельях. Сможет ли он выбраться назад, сумеет ли найти его, Императора, захочет ли... Йеш... Его верный билет в оба конца. Он так и не понял, зачем юноше нужен был источник, что затевал он, какими силами играл, зачем и почему согласился помочь. Какая тайна осталась вместе с ним, что он так и не смог рассказать. Император думал, что спросит потом, когда они вернутся, хотел спросить, когда они только собирались в дорогу, но отложил, хотел спросить, на хребте у Спящего Дракона, но было не до этого, хотел спросить, когда они пробирались через лабиринты подземелий... Хотел, но не успел. И вряд ли теперь уже спросит. Йеш остался внизу. Вместо него вернулась назад какая-то девушка, еще почти девочка. Вряд ли это был простой жест благородства. Хотя, зная Йеша... Император покачал головой. Потом... Он позовет ее и поговорит с ней потом... Сейчас не до этого... Сейчас картина запустится по сто первому разу, погружая его в воспоминания, добытые столь дорогой ценой. Слишком долго он был обезличен... Слишком настойчиво хотел вспомнить... Слишком... Дела подождут... Подождут вестники... Подождет Зримый мир... Подарит Императору немного вечности... Ведь что у него осталось? Одни только воспоминания... И снова они буду смотреть глаза в глаза, так похожие  друг на друга — черноволосый молодой человек с пронзительным небесно-синим взглядом и золотоволосая красавица на великолепном черном троне.


Императрица шла вслед за вестником и сердце ее отчего-то билось быстрее, чем обычно. С чего? Что могло произвести на нее большее впечатление, чем встреча с братом? Она не знала. Но знал вестник, она чувствовала это, ощущала тайну, которая лежала почти на поверхности — оставалось подойти и взять и она послушно следовала в нужном направлении.
- Пришли, - сказал вестник, пропуская вперед себя Императрицу.
Повелительница Сотворения перешагнула через порог и остановилась. В комнате было довольно темно, но света свечей хватало для того, чтобы различить на кровати разметавшуюся в горячем бреду фигуру. Она подошла поближе, потом не удержалась, потянулась за ближайшим подсвечником и поднесла его к лицу юноши. Дрожащий свет выхватил из темноты золотые пряди волнистых волос, окаймляющие исхудавшее лицо. Догадка смутной тенью скользнула по задворкам памяти и забилась испуганным мотыльком где-то совсем рядом. Почему-то ей захотелось увидеть его глаза. Непроизвольно Императрица протянула руку и дотронулась до щеки юноши. И случилось маленькое чудо: он, словно вняв ее немой просьбе, слегка приоткрыл веки, на краткий миг, на ничтожное мгновение, но этого хватило, для того, чтобы синие искры плясавшие в его глазах, успели отразиться в пляшущем свете горящей свечи. Повелительница Сотворения замерла, а потом медленно сползла на пол, Эрев едва успел подхватить и ее, и выпавший из руки подсвечник.
Золотоволосая женщина рыдала у кровати умирающего сына, и темнокрылый вестник снова распахнул свои крылья — успокоить, укрыть, утешить. И постепенно, раз за разом ее плечи сотрясались все меньше, пульс успокаивался, дыхание выравнивалось, и пришел тот миг, когда она подняла заплаканное лицо и прошептала заветное:
- Спасибо...
Эрев улыбнулся... Многим ли вестникам дважды подряд удавалось услышать такое из уст своей Госпожи.
- Это мой сын, ведь так? - тихо спросила она.
Темнокрылый вестник кивнул головой.
- И он знает... - она чуть замешкалась, - Кто я?
- Да, Госпожа.
- И он знает, - она снова запнулась, - Кто его отец?
- Да, Госпожа, знает.
Она закрыла лицо руками и замерла, потом вспомнила что-то, встрепенулась и спросила глухим голосом:
- А Сай... мой брат... знает?
- Мне это неведомо, Госпожа, - тихо ответил вестник.
- Я хочу немного побыть рядом с ним, пока снова не потеряла его, - она почему-то спрашивала разрешения у вестника, но тот, не смутившись этого факта, просто кивнул головой, направляясь к выходу:
- Конечно. Я буду здесь. Рядом.
- Спасибо... - третий раз за истекшее время поблагодарила она.
Эрев снова улыбнулся и встал, направляясь к выходу.
- Постой! - окликнула его Императрица, и замялась, замешкалась.
- Йеш, - ответил вестник, мгновенно угадав причину ее замешательства, - Его зовут Йеш.
И вышел, закрыв за собой дверь.

- К Вам гостья, Мой Повелитель! - объявила вестница и растаяла в воздухе.
- Здравствуй! - попытался приветливо улыбнуться Император, наблюдая за входящей и озирающейся девушкой. Удивляться, надо сказать, было чему.  Искрящийся радужный камень, который облицовывал стены дворца изнутри, был главным украшением парадного зала. Светлокрылые вестники по крупинкам бережно собирали его с незапамятных времен, прессовали в шарики, потом переплавляли в слитки и аккуратно укладывали в многочисленные панно, оживающие прямо на глазах.
- Добрый день! - твердо ответила девушка.
- Я вижу, ты в полном порядке, - продолжил Император, - Мои вестники отправят тебя на землю, укажи им только место, куда тебе нужно попасть.
- Мне нельзя вниз, - хмуро ответила девушка.
- Почему же? - уже более искренне улыбнулся Император.
- Меня хотят убить, - безапелляционно заявило юное создание.
- Вот как? - брови Императора насмешливо поползли вверх, разговор начинал забавлять его, - И за что же?
- У меня нет выбора, - серьезно ответила девушка и Императору на миг показалось, что все это не шутка, не плод разгоряченного юношеского воображения, - Мне придется Вам довериться.
Ему оставалось только развести руками, настолько странным выходил этот разговор.
- Дело в том, - она сделала паузу, Император заинтересованно ждал, - Что я законная наследница Короны и дочь покойного Короля, всю семью которого, включая его самого, уничтожил когда-то один небезызвестный Вам Барон. Он похитил меня из Монастыря и притащил в Черный Замок, теперь он знает, что я не дочь Виконта.
- Дочь Виконта? - переспросил Император, чувствуя, что за всеми этими событиями упустил что-то очень важное.
- Виконта, - повторила девушка, внимательно следя за реакцией Императора, - Виконта Риментийского.
Император замер, а в голове у него оживала до боли знакомая картина...
Церковь... Алтарь... И слова, которые будут преследовать его всю его бессмертную жизнь, а значит вечно.
- Согласны ли вы, барон Кримнейский, взять в жены Айнэ, дочь виконта Риментиского?
Дочь Виконта Риментийского... Айнэ... Риментийская... Я ее брат... Я Сай... Сай Риментийский... Голову сдавило тисками боли, воспоминания возвращались медленно, неохотно, наждачной бумагой проходясь по еще свежим рубцам памяти.
- Так ты... моя... приемная сестра? - с трудом ворочая языком запоздало сообразил Император.
- Можно и так сказать, - наконец-то за все время разговора девушка соизволила улыбнуться и солнечные зайчики запрыгали в ее глазах.
- И законная наследница Короны... - подвел итог Император, - Значит это тебя я пообещал возвести на престол.
 - Правда? - заинтересовалась девушка, - Я была не в курсе...
 - Правда, - ответил Император, - Я пообещал это вашему Прелату. В обмен на... - он замолчал, - Неважно...
- В обмен на Йеша? - тихо и серьезно спросила девушка.
Император вздрогнул:
- В обмен на разговор с ним, хотя какое это теперь имеет значение.
 - Вы правы... Никакого... - она ненадолго задумалась, - Скажите, Император, а он Вам ничего о себе не рассказывал?
Император покачал головой.
- Я хотел спросить, но не успел. Мне страшно подумать, ЧТО с ним могут сотворить темные за то, что он указал дорогу мне, да еще и вернул назад. Мне бы хотелось верить, что Айнэ не допустит этого, но мы сами себе уже не принадлежим, мы гордо зовемся Императорами и Императрицами, хотя по сути мы всего лишь подходящие сосуды для двух источников, которые питают этот мир. Мы ничего не боимся, потому что у нас ничего нет. Мы никому не верим, потому что у нас никого нет. Мы могущественны, как боги, и бедны как церковные мыши. Нам дарована вечность, хотя что толку в пустой вечности. У нас отнимают даже память, потому что никому не нужен Император, тоскующий по своему прошлому.
Император замолчал, и в зале воцарилась давящая тишина.
«Ему сейчас очень нелегко», - подумала Люция, - «Так долго искать свою сестру, потом на краткий миг найти, чтобы снова потерять навсегда. Но я должна ему сказать, должна. Уж не знаю, сделаю ли я лучше.»
«Скажи!» - беззвучно прошептала светлокрылая вестница, вплывая в открывшуюся дверь, - «Твои мысли так звонки, что не будь Император в таком смятении, он наверняка бы услышал их. Скажи ему правду! Или отойди в сторону и это сделаю я. Только не молчи, видишь, как ему тяжело? Ему — а значит всем нам. Тяжелые грозовые тучи реют над Зримым Миром. И свободно гуляющие ветры уже не в силах разогнать их.  Пусть он заплачет, пусть ему станет легче. Зримый Мир накроют ливневые дожди на недели вперед, но потом... Потом снова выглянет Солнце, и он снова будет улыбаться, наш Император»
«Снова, но не как прежде», - возразила Люция своей молчаливой собеседнице.
«Даже мы меняемся», - улыбнулась та, - «Не скупись, подари эту возможность нашему Императору»
 «А ты не боишься, что однажды Зримый Мир рухнет?», - спросила Люция.
«Нет», - печально ответила та, - «Бояться вестники еще не научились. К тому же этот мир не единственный, куда дотянулось Зеркало.»
«Шахар?» - повнимательнее присмотрелась девушка к собеседнице.
«Я», - ответила светлокрылая вестница, - «Давай уже, не тяни».
И Люция собралась с духом:
- Он Ваш сын, - сказала она, чеканя слова, - Йеш — Ваш сын, Император.
И время на пару с памятью в голове Императора принялось отплясывать свой сумасшедший танец. Он наконец вспомнил себя ВСЕГО. Целиком. Вспомнил отца, их родовое поместье в Рименте, детство и юность, проведенное там, вместе с сестрой, бок о бок. Вспомнил их первый поцелуй и весть о замужестве, вспомнил злополучную свадьбу и клятву верности у алтаря. Вспомнил свое смятение и боль, когда предательски сбегал из церкви, оставив сестру, которую он так любил в руках того, кого уже успел возненавидеть. Вспомнил таверну, странную вестницу и кольцо, спасшее их на обратном пути от погони. Кольцо, подарившее им день безоблачной жизни, день любви и жизнь их сыну. Потому что ТАК БЫЛО НАДО. На этом воспоминания обрывались, что было дальше, Император не помнил и вспомнить уже не мог, да и не стремился. Самое главное, самое дорогое было теперь все время рядом с ним... Его воспоминания...
- Кольцо, - вдруг невпопад произнес Император, - Кольцо я так и не нашел... Крупный сиреневый аметист... Сгинуло где-то... Потерял...
- Оно у Йеша, - поняв, о каком кольце идет речь, сказала Люция, - Он носил его на цепочке не снимая.
Император кивнул головой.
- Айнэ... Умница... Догадалась...
Потом вдруг встрепенулся и встревоженным голосом спросил:
- А она... Она знает, что Йеш... наш сын?
Люция пожала плечами, ответа на этот вопрос у нее не было.
- Знает, мой Император, - бессловесный призрак проявился до очертаний светлокрылой вестницы, - Уже знает...
- Кто ты? - Запоздало поинтересовался Император.
- Личная вестница Вашего сына, Повелитель! - улыбнулась она, но не той пустой формальной улыбкой, которую успели заучить, запомнить все вестники его свиты, а настоящей, живой, искрящейся, почти так, как недавно улыбнулась его приемная сестра, когда он догадался об их родстве, или почти так, как улыбалась Айнэ, когда он щекотал ее... давно... в прошлой жизни.
Он внимательнее всмотрелся в ее лицо. Все вестники, как один, были похожи друг на друга, различаясь только цветом глаз, но она все же чем-то неуловимо отличалась от всех их. Может, цветом волос, который показался Императору чуть темнее, чем обычно? Или цветом крыльев, которые казались светло-серыми в этом освещении? Или всем сразу? Император не мог сказать наверняка и снова задал этот же вопрос:
- Кто ты?
- Я Шахар, Вестник Рассвета, - наконец ответила она, и Император наконец понял, что же ему не давало покоя в облике его подопечной — глаза... Глаза вестницы обрели непривычную Императору глубину и на дне этих глаз плясало изначальное пламя.
- Ты, Сотворенная, как смогла стать Рожденной? - Императору показалось, будто он царапается в неизвестную доселе дверь. Но дверь стояла запертой намертво, а ключа не было.
- Отпусти меня, Император, - вместо ответа попросила Шахар, - Позволь мне присоединиться к твоему сыну и к его темнокрылому вестнику, что меняется также, как и я, и я попробую найти ответ на твой вопрос. И может быть когда-нибудь нам удастся открыть ту дверь, что увидел ты.
Император улыбнулся, по щекам его побежали слезы, горячие долгожданные слезы.
- Иди, - отпустил вестницу Император, стараясь сдерживаться, - Иди, Шахар, Ангел Рассвета, Иди за Рождением и новой надеждой для этого мира, который день за днем и ночь за ночью  пьет кровь самого себя. Лети, светлокрылая вестница, я буду ждать твоего возвращения.
Шахар вдруг подошла к трону, встала на колено и прижалась прохладными губами к горячей руке своего Повелителя:
- Я горжусь Вами, мой Император.
- Иди, - улыбнулся Император, сверкнув глазами, в которых застыли слезы.
И вестница мгновенно упорхнула так,  как это умеют делать только вестники.
- Сложилось, - прошептал Император, закрывая уставшие глаза, и улыбаясь , как юродивый блаженный, - Сложилось...
Что сложилось - Люция даже не стала уточнять.

- Мне страшно...
- Не бойся...
- Я весь горю...
- Я впущу ветер...
- Мне холодно...
- Я укрою тебя...
- Темно...
- Посмотри мне в глаза. Там, на дне, ярится Изначальный Огонь, Первородное пламя. Ты рожден им, чтобы быть.
Тишина. Только трещат, сгорая, восковые свечи, оплавляя свои мягкие тела. Темнота. И только неровный живой свет скачет наперегонки с тенями. Пустота. Есть только двое — разметавшийся по подушкам юноша и прильнувшая к его руке мать. Да еще вечность, притаившаяся у изголовья, жадная вечность, которая так любит подслушивать.
- Здравствуй, мама, - чуть слышно, улыбаясь краешками губ, шепчет юноша.
- Здравствуй... сынок, - выдыхает она.
И жадная до чужих секретов вечность вдруг тушуется и деликатно отползает в сторонку — чтобы не мешать, и вслед ей доносятся голоса:
- Мне пора, мама...
- Я знаю, сынок...

Каменные своды Спящего Дракона раскрылись, выпуская в пасмурные дождливые сумерки темноволосого вестника, спрятавшего под объемным черным плащом свои крылья и бесчувственного юношу, бережно укутанного точно таким же серым плащом.
- Ты не похож на остальных, - сказала Императрица, - Это все из-за него? - она кивнула на спящего юношу, которого вестник легко, как маленького ребенка, держал на руках.
Эрев улыбнулся, вспоминая что-то очень приятное, а потом ответил:
- Из-за него, Госпожа... Он отыскал наши имена — мое и светлокрылой вестницы из свиты Небесного Императора.
- Люди вас часто называют разными именами, - заметила Императрица.
- Называют... Да...  – Эрев немного помолчал, - Только Истинное Имя отличается от обычного тем, что поднимает обезличенное существо до уровня осознания себя. Сложно объяснить, но ты должна меня понять. Ты же тоже пыталась вернуть себе память, пыталась вырваться из липкой бездны небытия. Но у тебя была нить... потерянная нить... но она была. У нас же нет и этого. Кто мы? Бессметные полчища, легионы, армия... Все на одно лицо. Не станет одного — его место тут же займет другой. Не станет и этого — придет третий. Твой сын подарил нам надежду. Наверное, нам повезло — так любят говорить люди — потому что он — единственный, кто смог, кто захотел. Единственный, кто увидел нас. Я — Эрев — Вестник Заката — обещаю тебе, что найду путь. Мы найдем его. Вместе.
И Императрица все поняла и прошептала в уходящий день:
- Иди, Эрев, Анегл Заката, спеши, времени осталось так мало... И вечности не хватит, чтобы осуществить то, что задумали вы. Но надежда умирает последней, так тоже любят говорить люди. И я верю им. А я буду ждать — и покровы ночи сомкнутся, укрывая вас, оберегая, даруя сон и покой. И верный вестник будет стоять рядом на страже ночи, а его бессменная спутница — на страже дня. Не осталось богов в этом проклятом мире. Вместо них есть мы — Император и Императрица, хранящие этот мир всем человеческим, что в нас осталось — воспоминаниями. Мы проиграем этот бой с вечностью, но пока у вас есть время — у нас остается надежда.
Мироздание плавно тонуло в наступающей ночи. Замолчала Императрица, улыбался темноволосый вестник. И тогда за его спиной опустилась на камни светловолосая посланница и положила свою белую руку на плечо, обтянутое черной тканью.
- Пора, Эрев...
- Да, пора, Шахар...
И Императрица вдруг улыбнулась в ответ. В этом простом и таком человеческом жесте ей вдруг пригрезилось будущее. То запредельное, невозможное будущее, о котором она и думать  не смела, которое висело опечатанное замками и печатями. На краткий миг оно вдруг проступило и снова скрылось, на ничтожное мгновение ей показалось, будто замки не так крепки, а печати не так надежны.
- Самый темный час перед рассветом, - вдруг сказала она, - Люди говорят и так. Удачи вам...
И Императрица скрылась в черном провале бездны, намертво запечатывая за собой вход...
- Куда мы дальше? - поинтересовалась Шахар.
- Помнишь место, где мы с тобой познакомились? - спросил Эрев, - Говорят, вся деревня вымерла. И люди сторонятся этого места. Все-таки Йеш там вырос — в этой рыбацкой деревушке, в хижине на отшибе.
- Нам подходит, - сказала Шахар.
 - Круг замкнулся, - проговорил вдруг Эрев, - Большая дорога сделала петлю, но мы найдем обход и больше не станем петлять.
И светловолосая вестница легонько сжала его плечо.