Враги сожгли родную хату

23 февраля- День Защитника Отечества

Принято в этот день дарить мужчинам подарки. Получил его от Новооскольской районной администрации и мой отец – ветеран Великой Отечественной войны. И я теперь сижу у постели девяностолетнего старожила хутора Колодезный, стряхиваю для него в ложечку капли и пытаюсь успокоить.
А как? Меня самого трясёт.
А подарочек такой. Отец уроженец этого хутора. Десять лет назад, когда умерла мама и наш фамильный дом обветшал, я купил ему рядом другой – тоже старый, но получше.
А когда президент подписал Указ об обязательных квартирах для ветеранов, отец собрал документы и отправил их в соответствующие районные органы.
И эти органы вымотали у старика душу. Такого количества отписок и циничных отказов набралось на толстый том. Возмущенный отец пытался искать защиты у гебернатора, президента, писал депутату Скочу.
Тщетно. Все письма возвращались в районную администрацию и не влекли за собой последствий.
И отец смирился. Плетью обуха не перешибешь. Мы подправили домик, просверлили прямо на кухне скважину.
Худо-бедно , жить можно.
Но вот накануне Дня защитника отечества аукнулось отцу письмо для депутата Скоча. Как водится – ответ пришел из районной администрации.
Не знаю – нарочно ли она прислала ветерану это письмо накануне праздника. Но думаю – нарочно. Нет ветарана – нет проблемы.
И что интересно – во всем многостраничном издевательстве над ветераном нет ни единой подписи главы администрации района господина Понедельченко. Душит он деда чужими руками.
И тот этот раз письмо подписано заместителем. Суть праздничного подарка такова.
Рассмотрев на ваше обращение к депутату Скочу,написано в бумаге, предлагаем вам заново собрать весь пакет документов на имеющееся жилье и представить его в соответсвующую комиссию. Комиссия после этого рассмотрит вопрос о сносе (!) вашего дома, после чего вы будете поставлены на учет, как нуждающий ся в жилье.
И, как контрольный выстрел, подпись : Калашников.
Я ко всему привык. К тому, что от имени депутата Скоча, губернатора и президента по отношению к отцу творятся откровенные мерзости. К тому, что нет правды на земле, но нет её и выше.
Но, господин Калашников? Как вы себе представляете «сбор необходимого пакета документов» человеком да закате девятого десятка лет? Вы пробовали сами ходить по ваши конторам? Это же лабиринты Минотавра! А ведь отец этот «пакет» представил в вашу комиссию, и не раз. Разуйте глаза.
И дальнейшую нелепость требуемых вами действий вообще представить невозможно. Хотите, чтобы с этим пакетом отец пришёл к вам и написал заявление о сносе своего единственного жилья? Если ваша комиссия выжила из ума, то у отца он еще остался.
И как вы планируете «снос непригодного жилья» на пустом хуторе, где вообще из всех оставшихся построек только домик отца и выглядит еще жилым.
Хутор почти мертв. Мрачая картина – прохожу по заснеженной улице, а к калиткам подворий нет следов. Ни магазина, ни фельшерской точки – ничего.
Господин Калашников, окститесь ! Вы уже снесли всё, что здесь жило и шевелилось.
И мне непонятно. Разве вы не осознаете, что вами, и иже с вами чиновниками, Понедельченко, как половой тряпкой, затирает следы своего бесконтрольного владычества.А ваша фамилия выглядит под этим письмом, как предательство солдатского братсва, привыкшего всегда и во всем полагаться на надежный Калаш…
Думаю – дальше события станут развиваться так. Подгонят бульдозер и сравняют единственный пригодный к жилью хуторской дом с соседними развалинами. Чтоб к 9 мая закрыть окончательно вопрос жилья для ветерана. А сам дед,надеется комиссия, в лучшем случае, переедет к сыну. Но тут господин Понедельченко, как мне видится, полагается, скорее, на худший случай.
Но дело в том, что домик на хуторе – это не только жилище отца. Это и моя родовая пуповина. Письмо господина Калашникова я воспринимаю, как личное оскорбление, как попытка лишь меня малой Родины. И в ближайшие дни я сделаю табличку с надписью « В этом доме живёт участник штурма Берлина Устин Павлович Калуцкий». И намертво приверчу её к дому. Подгоняйте свои бульдозеры, господин Гедери… простите, господин Калашников.