Красные колокола, которые потрясли мой мир

  Когда во времена правления трюковыми съёмками на Ленфильме Массарского  и Шулькина, поднявших голову мальчиков для битья  Сысоева, Корытина, Ходюшина и прочих  жаждущих славы,  в 1979 году Игорь Масленников пригласил меня для постановки трюков на его фильме «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», я осознал, что не пропадёт  мой  скорбный труд и дум высокое стремление.
      Правда в 1980 они мне сорвали историческое шоу на Петропавловской крепости, но когда приехал в Ленинград Сергей Фёдорович Бондарчук снимать часть революционной эпопеи «Красные колокола»,  у этих паркурщиков не было никаких шансов. Бондарчук пригласил меня для постановки трюков и предложил мне сыграть роль матроса с «Грома», сопровождающего  американского журналиста Джона Рида в исполнении итальянца Франко Неро, звезды мирового класса. Работа заключалась в организации и постановке сцен штурма Зимнего дворца рабочими и крестьянами в октябре 1917 года, страховке Франко Неро и Сидней Ром при проезде по городу на подножке трамвая, разгон демонстраций рабочих и подъём красного знамени на шпиль Петропавловского собора в финале фильма.
      Больше месяца я со своими ребятами вливался в многотысячную массовку и изображал на первом плане, перед камерой Вадима Юсова, сцены боя восставших с юнкерами на прорыве в Зимний дворец. Потом прибавилось страхование жизни американской актрисы Сидней Ром и Франко Неро во время съёмки сцен их проездов по Петрограду на подножке трамвая и в кузове грузовика. Каждый день мы ожидали команды к съёмкам в баре гостиницы «Астория» и беседовали об их работе в Мексике, об их ролях в моих любимых фильмах. Узнав о том, что в Питере Франко Неро, прилетел мой друг Никита Михалков и просил меня познакомить их, втайне от Бондарчука. Михалков тогда высказался о крышевании Бондарчука правительством СССР, о том , что на Бондарчука работает вся страна и тот не выносил его на дух. Мы тайно встречались в барах гостиницы «Астория», где остановился Никита. Киногруппа и Сергей Фёдорович Бондарчук жили в «Октябрьской». Так было удобнее выезжать на съёмки и провожать, и встречать актёров с Московского вокзала.
     Сцены убитых солдат, по несколько часов лежащих в ледяной воде, я доверил поставить Массарскому и привлечь к этой ответственной работе его «мальчиков для битья» Сашу Покрамовича, Толю Ходюшина, Диму Шулькина, Колю Сысоева, Олега Корытина, Сашу Филатова и других начинающих каскадёров. Они выполняли это самозабвенно и потом писали об этой работе в своих послужных списках на звания заслуженных работников культуры России.
      Когда умопомрачительные многотысячные съёмки штурма Зимнего дворца подошли к концу и Сергей Фёдорович  вышел из образа мудрого и уверенного полководца, повелевающего массами, я предложил ему для финального кадра торжества большевисткой революции  снять подъём красного флага на шпиль Петропавловского собора. В мгновение ока на фабрике было сшито шестиметровое  шёлковое красное полотнище и мы полезли готовить эту сцену. Бондарчук задумал, что я, засветившийся крупным планом рядом с главным героем, должен появиться на шпиле с флагом и он снимет меня крупно с вертолёта. Наш новый консультант по трюкам, альпинист и пятиборец  Михаил Михайлович Бобров, маскировавший шпиль во время войны согласился нам помочь и показать секреты выхода на шпиль. Мы подготовили съёмку общего плана и Вадим Юсов установил камеру внизу на площади возле собора и приготовился снимать. Бондарчук посмотрел на Боброва и опасливо спросил меня не свалится ли этот дедушка. Я долго рассказывал, что этот дедушка даст фору ещё олимпийским чемпионам, потому что он тренировал самого Вову Путина.
-А кто такой этот Путин? – удивлённо спросил Бондарчук.
-Пока никто. Но пути Господни неисповедимы.-ответил я.
    Мы взошли на шпиль и открыли потайную дверцу. Ветер раскачивал шпиль и создавал ощущение дискомфорта. Спрятав полотнище флага за пазуху Бобров, Василюк и Шульга вышли на шпиль. Взметнулась в небо зелёная ракета, дававшая сигнал к началу съёмки и Бобров начал вынимать из за пазухи знамя. Ветер неистово полоскал красный стяг и Бобров еле держался второй рукой за тонкие ступенечки наружной лесенки. Внизу маленькими букашками шевелилась тысячная массовка и не слышно стрекотала камера. Нужно было продержаться до красной ракеты, когда Бондарчук остановит съёмку. Я знал, что по плану Юсов должен был наехать на флаг до большой крупности, чтобы смонтировать кадр, снятый со мной с вертолёта завтра.
      В это время прорыв ветра рванул так,что Бобров выпустил шестиметровое  полотнище из своих старческих рук и знамя, колышась на ветру как ковёр-самолёт, полетело в сторону многоводной Невы под громкие аплодисменты многотысячной массовки.
     Пока шили другое знамя, пока ждали ветра, пришло время снимать другие сцены. Так в фильме остался этот короткий, но очень выразительный фрагмент красного знамени на православном кресте поверженного царизма.
    За свою работу я получил от Сергея Фёдоровича Бондарчука благодарственное письмо на имя директора Ленфильма Виталия Аксёнова, которое помогло мне подняться на новую ступень в борьбе за право упасть с высокой скалы, танка или  лошади, мчащейся галопом по бескрайним просторам моей Родины - СССР.