Чирей

Я, наблюдая вашу прыть,
боюсь сарказмом занедужить,
"по фене"  вдруг заговорить,
талант Баркова обнаружить
и рассказать про вашу суть,
кто вы на самом деле есть,
и что в конвертах вам несут,
и что их брать – в том ваша честь.
Однако, видит сверху Бог,
пока народу вы служили,
с понятьем "честь", тем паче "долг",
увы, вы всё же не дружили.
Мне лицедейство ваше мерзко
и тошнотворна ваша власть.
Признайтесь: чести офицерской
в вас вовсе нет – перевелась!
Вы обрекли её на гибель,
когда фетишем стал обман.
Для вас всего важнее прибыль
да разбухающий карман.
Вся ваша сытая порода
имеет собственную масть,
во власть вы рвались из народа,
чтобы его же обокрасть.
А чтоб свобода людям мнилась,
и не был виден беспредел,
не замечалась власти гнилость,
и вонькость тухлых, тёмных дел,
и дел реальных силиконность,
надутость внешних пышных форм,
декларативная законность,
вся бутафория реформ,
вы своей сущности приметы
с личин стараетесь отмыть,
через продажные газеты
всю свою хищность в благость скрыть.
Я убеждался много раз,
читая вашу дурь на морде:
хоть глупость – божий дар для вас,
зачем её носить, как орден?
Осточертела, словно жвачка,
засунутая в зубы ловко,
забот пустяшная подачка
в красивой яркой упаковке.
И сами вы осточертели!
От вас не ждать  уже добра.
Нужны, как чирей, вы на теле,
который вскрыть давно пора!