На пивном заводе

Хороший мой приятель Валера рассказал, в советские времена дело было.
Работал (хотя, правильнее сказать, наверное, будет "подрабатывал") тогда Валерка на Хамовническом пивзаводе — хамовническое пиво, кстати, было весьма "продвинутым", не чета какому-то там "Жигулёвскому".
Дисциплина на производстве была весьма жёсткой и подчинялось всё довольно своеобразной, но вполне логичной морали. Так, если у работающего обнаруживался стакан, — такой работник немедленно увольнялся: "Ишь ты, — со стаканом; ты работать сюда пришёл или пиво пить?!!!"
Поэтому со стаканом никто и не ходил; все ходили с пакетами из-под молока: чисто промытыми, тщательно просушенными и аккуратно сложенными. Когда Самое Большое Руководство видело, как рабочий пьёт что-то из пакета — всё в порядке, пролетарию захотелось попить молочка, всё нормально. Правила игры соблюдены.
Когда Валера в первый раз захотел "попить из молочного пакета", он ещё не знал, откуда наливать требуемый напиток; никаких краников не было видно, — и он подошёл к старому местному рабочему, спросить, — где же можно наполнить пакетик вожделенной жидкостью?
— Не вопрос, давай свой пакет, — потянулся к какому-то рычагу рабочий.
Валера дал.
"Кап" — это звук упавшей капельки.
"Бульк" — звук упавшего в лужу камушка.
"Угрульды-бурлы-бульдум-пшшшшшшшшшш" — это звук хлынувших на пол 150-и (стапятидесяти!) литров пива.
— Технологическая проверка пройдена, — буркнул в усы рабочий, подавая Валере наполненный доверху молочный пакет. Потрясённый Валера пригубил: "Класс, свежайшее!"
— А то, — горделиво усмехнулись Усы.
...
Так прошло несколько недель.
...
А потом, всё-таки, Валеру уволили. Дело было так:
Помимо "запрета на стаканы" (лоббировавшегося, говорят, местной столовкой, — с их ежедневным пересчётом подотчётных стаканов), существовал ещё строжайший запрет на закуску. С практически тем же обоснованием: "Ишь ты, — c закуской; ты работать сюда пришёл или пиво под закусь трескать?!!!" Увольняли за бутерброд "под молочко" (руководство-то не глупее рабочих было, и если глаза на что-то и закрывались, — то это ещё не значит, что ни о чём не знали и не подозревали); за сушки увольняли как за экономическую диверсию, совершаемую с особым цинизмом. Уволенного "за воблу" провожали всем заводом, обсуждая потом такого героя месяцами.
О Валерином увольнении на заводе вспоминали даже 10 лет спустя (чем он, по правде сказать, весьма гордился): своей сверхъестественной, ошеломляющей, неописуемой, феерической наглостью он вошёл в легенды, народные былины и анналы пивоваренного сообщества, — Валера принёс КРЕВЕТКИ!!!