Фёдор Сологуб в Ростове-на-Дону

                «Твоя свирель над тихим миром пела,
                И голос смерти тайно вторил ей,
                А я, безвольная томилась и пьянела
                От сладостной жестокости твоей»
                Анна Ахматова

Федор Сологуб — один из виднейших представителей старшего поколения русских символистов, 1 марта 2013 года Фёдору Кузьмичу исполнилось 150 лет. Но мало кто знает, что в этом году исполняется еще и 100 лет со дня первого посещения Федором Кузьмичем Сологубом нашего города - Ростова-на-Дону.
Восторженные слова признания еще при жизни высказывали этому писателю Зинаида Гиппиус и Анна Ахматова, Андрей Белый и Константин Бальмонт, Игорь Северянин и Осип Мандельштам, Александр Блок и Николай Гумилёв. Поэтому даже недолговременное пребывание мастера такого уровня в нашем городе подлежит изучению и описанию.
Век назад, на фоне повышенного интереса общества к произведениям символистов, и к сочинениям Сологуба в частности, была задумана и осуществлена серия поездок по стране с чтением стихов и лекции о новом искусстве, пропагандировавшей принципы символизма. Премьера лекции «Искусство наших дней» состоялась 1 марта 1913 года в Петербурге, через несколько дней Сологуб с женой Анастасией Чеботаревской и поэтом Игорем Северяниным выехали в турне. Более месяца они объезжали 39 городов Российской империи от Вильно(ныне столица Литвы-Вильнюс) до грузинского города Кутаиси. Основные тезисы лекции «Искусство наших дней» были составлены Чеботаревской, организовавшей принципы сологубовской эстетики по его статьям. При этом были учтены предшествующие работы Мережковского, Минского, Вяч. Иванова, Андрея Белого, Бальмонта и Брюсова. Сологуб развивает мысль о соотношении искусства и жизни. По нему, подлинное искусство влияет на жизнь, заставляет человека смотреть на жизнь уже пережитыми образами, но оно же и побуждает к действию. Без искусства жизнь становится лишь бытом, с искусством же начинается преобразование самой жизни, то есть творчество. А оно, если искренно, всегда будет этически оправданным, — таким образом мораль ставится в зависимость эстетики.
Однако, после первых выступлений оказалось, что лекции Сологуба на слух принимались не очень успешно, несмотря на аншлаг во многих городах, связанные с обывательским желанием посмотреть на живого поэта. Обзоры выступлений в прессе также были двузначными: кто-то не принимал воззрений Сологуба совершенно, кто-то писал о них как о красивом вымысле, и каждый укорял лектора в его нежелании хоть как-то установить контакт с публикой. А чтение стихов Игорем Северяниным, завершавшим лекции Сологуба в первом турне, вообще рассматривалось обозревателями, как намеренное издевательство над литературой и слушателями. Вот что писал, например, Николай Радин в газете «Виленский курьер» от 7 марта :          
«- Как вам понравился Сологуб?
- Сологуб? Игорь Северянин поразительно смешон…
 - Я не об Игоре, а о Сологубе.
 - О Сологубе? А я почем знаю?
Открывайте после этого новые горизонты в искусстве. Открыватель два битых часа вбивает гвозди в голову, а посвящаемые в это жестокое таинство ничего не чувствуют. Верх обиды.
Гвозди - это немного сильно. Но говорит Сологуб, действительно, так, точно молоточками бьет по затылку. Слово от слова отделяется одного и того же разрыва паузой. Интонации никакой. Умно и скучно. Ново и серо.
……………………………………….
Хохотали и над Игорем. Этот симпатичный молодой человек, довольно удачно копирующий кончившего полный курс попугая, погибает жертвой своих друзей. Талант есть, но все хорошее, что проскакивает у него, подвергается в кружке глумлению: старо, дескать, манера негодная…………………………………………………………………..         
- Новатор, адамист, акмеист…
 Вот и вышло. Сологуб открывает Америки - публика зевает. Игорь открывает рот - публика покатывается. Г-жа Чеботаревская…
Как огня боюсь писать о дамах и существующего типа…….  Это был отвратительный вечер.»
7 марта поэты прибыли в Харьков. Вот текст харьковской афиши:
 «В четверг 7 марта 1913 года писатель Федор Сологуб прочтет  лекцию на тему «Искусство наших дней». Лекция будет иллюстрирована чтением поэтических произведений. Ненапечатанные стихи Ф. Сологуба и Игоря Северянина прочтет автор – поэт Игорь Северянин. Новый (ненапечатанный) рассказ Ф. Сологуба «Венчанная» прочтет А.Н. Чеботаревская. Стихи Ф.Сологуба прочтет автор».

Как явствует из афиши – центральной фигурой в поездке был Сологуб: поэт, прозаик, критик. Публика шла «на Сологуба». Приняв после лекции заслуженные им аплодисменты, писатель объявлял залу незнакомое для многих имя: «Игорь Северянин – блистательнейший из здравствующих ныне поэтов!..» В наступившей тишине распевный голос, достигая галерки, декламировал:

      Я полюбил двух юных королев,

      Равно влекущих строго и лукаво.

      Кого мне предпочесть из этих дев?

      Их имена: Любовь и Слава.

      Любовь и Слава

Такая постановка вопроса импонировала молодежи. Но и те, кто перешагнул «бальзаковский возраст» были угаданы Северяниным:

      Вы мать ребенка школьнических лет,

      И через год муж будет генералом...

      Но отчего на личике усталом –

      Глухой тоски неизгладимый след?

      Необходим для сердца перелом:

      Догнать... Вернуть... Сказать кому-то слово...

      И жутко Вам, что все уже в былом,

      А в будущем не видно и былого...

      Элегия

 Между поэтом и слушателями возникало взаимопонимание. Имя Северянина запоминалось на всю жизнь. Сменялись города и залы, и успех всюду сопутствовал петербуржцам.
В Одессу прибыли в начале Великого поста, когда публичные выступления и зрелищные мероприятия были запрещены. Из Одессы Сологуб поехал по приглашению в Полтаву, а Северянин и Чеботаревская отправились в Ялту. Остановились в гостинице «Россия.  Съехались в Симферополе. Все втроем, Сологуб с Чеботаревской и Северянин, пошли на вечер поэта-футуриста Вадима Баяна (В.И. Сидорова).Поэт-футурист Вадим Баян, влюбленный в новейшую литературу, он писал в крымских газетах, и приезд столичных знаменитостей использовал для знакомства. Присутствие Северянина вдохновляло его. Зинаида Гиппиус писала : «В апреле 1913 года Ф. К. Сологуб прислал мне в Ментону (где мы тогда находились) письмо, со вложением стихов Игоря Северянина, о Балтийском море, и посвященных мне. Письмо было откуда-то из Крыма, там Сологуб жил тогда вместе с И. Северянином, а, может быть, попали они туда, совершая одно из совместных своих турне по России»
После Крыма петербуржцы посетили Ростов, а затем  Екатеринодар, Баку. В гостеприимном Тифлисе на банкете в честь гостей тамада назвал Игоря Северянина «с небес сошедшим богом». Было от чего вскружиться голове. Но Северяниным овладела усталость, и после Кутаиси, прервав турне, несмотря на уговоры Сологуба и Чеботаревской, он выехал в Петербург.
Во время гастролей Сологуб не переставал писать стихи, триолеты.  Подшивка газеты «Приазовский край» за 1913 год позволила установить, что в Ростов-на-Дону поэты прибыли 27 марта. На следующий день 28 марта они присутствуют в нахичеванском коммерческом клубе на лекции Мариетты Шагинян «Две морали». Ныне в здании бывшего нахичеванского коммерческого клуба находится швейная фабрика. А уже 29 марта на первой странице газеты объявление, что сегодня в ростовском клубе в 8 ; вечера лекция Ф.К.Сологуба «Искусство наших дней». Билеты продавались заранее в книжном магазине Сытина на Садовой и в музыкальном магазине Л. Адлер, а с 5 вечера в клубе. В этой же газете опубликованы две статьи о Сологубе, принадлежащие перу известного фельетониста и драматурга Петра Герцо-Виноградского, писавшего под псевдонимом Лоэнгрин. Вот выдержка из статьи : « Сегодня ростовской публике  представляется возможность увидеть и услышать этого может быть самого заманчивого и тревожащего современные умы писателя. Если бы символизм и модернизм требовали своего оправдания, следовало бы указать на Федора Сологуба и эти течения современной литературной мысли, вызывающие столько разногласий, споров, разноречивых мнений были бы не только оправданы, но торжественно и безапелляционно введены в пантеон литературы». Далее в статье «К лекции Сологуба» была приведена биография лектора и сообщено, что лекция будет иллюстрирована чтением стихов Сологуба. А. Чеботаревская прочтет новый рассказ «Венчанная». Это даст возможность яснее уяснить те положения об искусстве, которые высказывает Сологуб. «Пусть будет для многих чуждым этот поэт-мыслитель, с уст которого сорвалось такое признание, как «быть с людьми- какое бремя, о зачем же нужно с ними жить», но пройти мимо творчества Сологуба нельзя. Как уже отмечалось лекция состоялась в ростовском клубе, располагавшимся на углу Большого проспекта( ныне Воршиловский) и Большой Садовой улицы, в доме Мелконова-Езекова. Сейчас этого здания нет, в годы Великой Отечественной войны он был разрушен авиабомбой.
В январе 1916 года Федор Сологуб осуществил и вторую поездку в Ростов .На этот раз он выступал один с лекцией «Россия в мечтах и ожиданиях», с которой 1915—1917 гг. объездил всю Российскую Империю от Витебска до Иркутска. Как и предыдущая, «Искусство наших дней», новая лекция вызывала прямо противоположные реакции. В провинциальной прессе вновь преобладали прохладные оценки выступлений. Нередко лекции запрещались. Но большинство выступлений прошли с успехом, и как всегда, особенно чутка была молодёжь. Сохранились три письма Федора Сологуба супруге, из которых мы можем выстроить подробное описание пребывание поэта в Ростове:
                <Ростов-на-Дону.> 23 января 1916 г.
Выехал я из Курска в 5 ч. 30 м. вечера, так что на вокзале в Курске успел поесть как следует. Билет у меня был 1<-го> класса и плацкарта, в купе никого не было, и я воспользовался этим обстоятельством, чтобы поспать. В Харьков приехали в 2 ч.: следующий поезд должен был идти в 6 ч., но опоздал и пошел только в 8 ч. В город я не поехал, провел время на вокзале. Здесь купил «Приазовский Край» 20 января, там объявление о моей лекции, и объявление о том, что 22 янв<аря> в Ростовском театре первый раз пьеса Герцо-Виноградского. Послал ему телеграмму, что надеюсь быть на его пьесе. Вокзал харьковский оказался очень уютным, и всю ночь в нем продолжалась жизнь, даже газетный киоск ни на одну минуту не прекращал своей работы. В 7 часов достал новую плацкарту до Ростова, нижнее место, носильщик взял мой чемодан из хранения, а я пошел на 6<-ю> платформу, где оказался очень уютный маленький зал с буфетом; пил кофе. По дороге в Ростов отчасти поспал, с какой-то промежуточной станции послал Тебе открытку. Пока ехали до Ростова, купил еще 2 номера «Приазовского Края». В одном было о запрещении моей лекции в Таганроге и о том, что тамошний устроитель Говберг (как оказывается, популярный местный деятель) хлопочет о разрешении. Приехали уже в 12-м часу. На вокзале купил номер 23-го,— выходит, как часто в провинции, накануне; в нем объявление и заметка Лоэнгрина. Этот номер Тебе посылаю бандеролью. Гостиница хорошая, моя комната очень чистая, светлая и удобная, и, конечно, стиль модерн. Вечером в здешнем ресторане поел немного и в 2 ч. завалился спать; пьесы так и не видел. Сейчас выхожу на улицу. Крепко целую. Пиши мне в Козлов, если будешь писать сразу.
                < Новочеркасск.> 24 января 1916 г.
Вчера в Ростове все сошло очень удачно. Утром зашел в «Приазовский Край». Застал там Лоэнгрина, потом пришел редактор, сотрудники. Долго беседовали и о лекции этой, и о театре, и вообще о делах. Настроение в редакции довольно крепкое и бодрое. Потом у меня был здешний профессор Бобров,— в Ростов перебрался теперь Варшавский университет,— этот профессор очень усердно изучает мои сочинения. Он руководит педагогическим кружком студентов, и очень много опирается на мои книги; особенно хвалил роман «Тяжелые сны».— Хотел зайти к Гнесину, но Бобров сидел так долго, что не осталось времени. Обедал в своей гостинице, «Астории». Читал в зале Торговой школы. Была на лекции преимущественно молодежь, очень восторженная. Зал большой, но акустика хорошая, и голос звучал очень хорошо. Успех был шумный. В антракте и после лекции давка, автографы, наивные вопросы, всё, как водится там, где есть восторженная молодежь.— Днем, зайдя к Адлеру, получил Твою телеграмму, распечатанную, потому что она адресована была Престо без моей фамилии. Надо в адресе телеграфном прибавлять и мою фамилию (Сологубу).— Лекции о театре здесь предвещают большой успех; управляющий здешнего театра предлагает мне устроить ее в Посту в театре.— Сбор с лекции невелик, всего 630 р., потому что главная масса — входные по 60 и ученические по 50. Расходы колоссальные, 310 р., так что очистилось всего 320 р. Но все таки за этот сезон это самая крупная цифра. — Сегодня выехал из Ростова в 9 ч. утра, езды до Новочеркасска только час. Остановился в Европейской гостинице. Дом с колоннами, старый. Номер вполне приличный, чистый. Сейчас выхожу посмотреть на город и зайду к Бабенко.— Письмо отправляю в Петроград. Если будешь писать сразу, пиши в Самару,— Целую крепко.
В этом письме упомянуты:
Евгений Александрович Бобров (1867-1933) — историк литературы и русской общественной мысли, философ; профессор Варшавского университета в 1903-1915 гг., в последующие годы — профессор Донского (Северно-Кавказского) университета (Ростов-на-Дону).
Михаил Фабианович Гнесин (1883-1957) — композитор, педагог, музыкальный деятель, уроженец Ростова-на-Дону, где основал музыкальную школу и общество «Музыкальная библиотека им. Н. А. Римского-Корсакова»; автор романсов на тексты стихотворений Сологуба «Плачьте, дочери земли...» (1911), «Он шел путем зеленым...» (1916).
Ростовский склад музыкальных инструментов и нот фирмы «Наследники Л. Адлер» (Большая Садовая ул., 66/70).
В. И. Бабенко — владелец магазина в Новочеркасске, в котором продавались билеты на лекцию Сологуба.
                <Козлов(ныне Мичуринск)> 26 января 1916 г.
В Новочеркасске все было очень хорошо. Читал я в городском клубе. Акустика неважная, зал слишком длинный, но слушали очень внимательно. Публики было 737 человек; цены от 3 р. первый ряд до 25 к. ученические; ученических было 410, входных по 50 к.— 63. Весь сбор 445 р., расходы (включая и 5% за устройство лекции) — 114 р., так что мне пришлось 331 р., т. е. даже больше, чем в Ростове. Успех был очень большой, и среди молодежи, и среди взрослой публики. Городской голова Дронов и его жена просили меня повторить или прочесть другую лекцию в пользу высших женских гимназий. Новочеркасск оказывается очень учебным городом: здесь есть политехнический институт, высшие женские курсы, ветеринарный институт, учительский инст<итут>, духовная семинария, еще что-то, т<ак> ч<то> учащейся молодежи много. Сам город производит впечатление довольно сонного. Оживление только на Платовском проспекте. Улицы очень широкие, бульвары, тополя; здания больше одноэтажные; гимназисты в штанах с красными лампасами, казачьи.— Уехал я из Новочеркасска 25<-го> утром, в 11 ч., со скорым поездом
Из этих писем следует, что в Ростове Сологуб останавливался в гостинице «Астория», сейчас в этом здании на Будёновском проспекте находится магазин «Дом обуви» и ряд офисов, а лекция проходила в зале торговой школы на улице Сенная(сейчас в этом здании на улице Максима Горького располагаются экономический и юридический факультеты Южного Федерального университета). В этом же здании выступал Рахманинов и учился на математическом факультете А.И. Солженицын, о чем сообщают размещенные мемориальные доски
Известно так же, что в мае 1916 года Федор Сологуб все же посетил Таганрог, об этом свидетельствует одно из его стихотворений, написанное по дороге из Таганрога в Ялту. Однако пока найти каких-то документальных подтверждений этому не удалось.