03-19. Девичник

                Мы, подруженька, с тобой
                Вместе время проведем.
                Разговорчик меж собой
                Очень славный заведем.
                Поболтаем обо всем,
                Перемелем косточки:
                Никудышных всех на слом,
                Хоть «кудышних» – горсточка!
                Без мальчишек славно жить
                Нам с тобой, не правда ли?!
                Только жаль, не воротить,
                Кому трепку задали!
 
 – А где Марусин?– спросила Люся Вику, когда та предстала одна на пороге ее квартиры. – Я думала вы вдвоем придете.

– А он сегодня с отцом своим поехал за какими-то там деталями к машине, – ответила Вика.

– И что, тебя с собой не взяли?!

– Не-а, я сама не захотела поехать: что мне там делать, все равно ничего не понимаю в его делах. А потом, к тому же, они хотели зайти к кому-то там из своих знакомых, а я решила, лучше зайти к тебе.

– И правильно, – согласилась Люся, – что там делать у каких-то знакомых, еще неизвестно накормят у них или нет, а у меня тортик шоколадный куплен!

– Люся! Ты, как всегда, практична! – засмеялась Вика.

– Ну, а как же без этого! Любовь – любовью, а, как говорится, кушать хочется всегда! А Марусин еще поймет, что он теряет! Правда ему проще самому купить, чем что-то там понимать, но это всё равно не важно, главное, что мы с тобой не пропадем!

– Это точно! – подтвердила Вика, после того, как критически оглядела себя в зеркале и прошла наконец в комнату, куда ее пригласила Люся.

Вика любила бывать в гостях у своей подруги. Большая уютная комната с мягкой мебелью, хорошими репродукциями известных картин в раме и в качестве экзотики – раскидистое южное растение в изысканной чаше, занимавшее почти весь угол в помещении, действовали на нее благотворно. Так выглядела гостиная в Люсином доме, совсем не сочетавшаяся с самой Люсей, предпочитающей более простую обстановку, быть может, не совсем красивую, но зато удобную. И дело было здесь вовсе не в том, что хозяйка дома в его оформлении шла наперекор своим вкусам, а в том, что хозяйкой квартиры была не Люся, а ее мама и бабушка, которые и обставили дом таким образом. И лишь Люсина комната, заполненная различными плюшевыми игрушками, отличалась от всех остальных помещений.

– Эх, хорошо у тебя! – произнесла Вика, устроившись поудобнее на диване. – Уютно и даже как будто прохладно.

– Да, это жара, конечно, нечто изнуряющее, неизвестно когда она наконец кончится! – вздохнула Люся.

– Не знаю. Я вообще люблю жару, во всяком случае, ее я намного лучше переношу, чем холод. И как-то странно, хоть я так же, как все, мучаюсь от нее, но не хочу, чтобы она проходила!

– Наверное, ты действительно, ищешь среди двух зол наименьшее, может быть ты подсознательно не хочешь, чтобы наступили холода, хотя, если честно, я бы сейчас даже на холод согласилась! – сказала Люся, убирая с лица волосы.

– Может быть, – согласилась Вика. – Ладно, чего мы все о плохом, да о плохом!

– Действительно, сейчас хоть и жарко, но зато лето, а это все равно лучше, чем что-нибудь другое, по крайней мере, это единственное время года, когда можно видеть Марусина.

– Да, но скоро он уже уедет, – с грустью произнесла Вика.

– Ну, Вика, это не в последней раз, приедет и еще! – попыталась приободрить подругу Люся.

– Да, ты права, это я так, по привычке – люблю переживать неприятности не по мере их поступления, а заранее.

– В конце концов, у тебя останется нечто приятное после его отъезда, – сказала Люся, – это твоя новая прическа, которую будут видеть и замечать все! Ведь ты не просто поменяла прическу, ты изменила прежде всего себя: когда женщина как-то пытается изменить свой внешний вид, тем самым она изменяет свое внутреннее состояние. У женщин, правда, часто возникает подсознательная потребность в изменении своего внешнего вида, это значит, что они хотят и готовы стать другими. Или я не права?!… – Люся посмотрела внимательно на Вику. – Кстати, как там у вас дела с Марусиным, ты его больше не ревнуешь я смотрю?!

– Ой, не напоминай мне больше об этом, как вспомню, сразу так стыдно становится! Да я и раньше его особенно-то не ревновала, просто мне многое в нем не нравилось!

– Да, конечно, многое! – саркастически заметила Люся. – А сейчас, что уже все изменилось?

– Нет, я даже не знаю… Нет, наверное, все-таки что-то изменилось, только я сама не знаю что.

– Только не говори, что сам Марусин изменился!

– Знаешь, ты будешь смеяться, но мне иногда кажется, что да, изменился он, но с другой стороны, я ведь прекрасно вижу, что он остался таким, каким был, также опаздывает, когда его ждешь, также цепляется за все подряд по пути.

– И также постоянно ходит с грязными руками! – засмеялась Люся. – Как я его понимаю!
– Почему? – удивилась Вика. – Разве это приятно ходить с грязными руками?

– С грязными руками может быть ходить и не приятно, но гораздо неприятнее их все время мыть, когда они постоянно пачкаются, так, например, как у Марусина! Пойми, он же не может быть спокойным, ему надо постоянно что-то делать, куда-то бежать, с кем-то говорить, а все это требует необходимых энергетических затрат! Он ведь такой буйный, ему нужно куда-то деть свою энергию! Когда он ее тратит, он естественно пачкается. Но если он может тратить свою энергию на все остальное, то на мытье рук он просто уже не хочет, потому что считает это не нужным. Да и это, в конце концов, не главное!

– Так что же главное? – заинтересовалась Вика.

– А ты сама подумай, зачем Мише мыть постоянно руки, когда это за него можешь прекрасно сделать ты.

– Но ведь ты же сама видела, что, когда я однажды предложила ему самой помыть его руки, он скорее сам побежал в ванну. Миша говорит: «я не маленький, чтобы мне руки мыли!».

– Мало ли, что он говорил! Все мужчины так говорят, но при этом они на самом деле такие дети! Посмотри на Руслана! Это еще такой ребенок! И что самое интересное, они просто по-моему хотят ими оставаться, в смысле детьми: ведь Марусину просто нравится, когда ты беспокоишься о его здоровье, о его правильном питании и об остальном подобном. Он даже это может и не показывает, а может просто и не осознает, но это в нем присутствует. А то, что он сопротивляется, так это и есть тот самый ребенок, который сидит в нем самом. И пусть он сидит, этот капризный, неспокойный ребенок, который может и требует воспитания, но обходился же он раньше без нянек, так и сейчас обойдется!

– Но, Люся, зачем мне такой невоспитанный ребенок? В том-то и дело, что я пытаюсь его по-своему воспитать…

– Так, Вика, – перебила ее подруга, – ты и сама сказала: «зачем мне невоспитанный ребенок?». Я про то же и говорю, ребенок тебе совершенно не нужен, тебе нужен взрослый человек, которого воспитывать не нужно уже потому, что он является взрослым. Так ты не ищи в Мише ребенка, ищи в нем взрослого, и тогда никого воспитывать уже не нужно будет!

– Это как? – не поняла Вика.

– Смотри! Ты видишь в Мише ребенка, только потому что ты хочешь его в нем видеть или же просто так привыкла замечать только это его качество, что другого уже не замечаешь. Ты видишь какой-то недостаток и пытаешься тут же его искоренить, или, говоря твоим языком, перевоспитать. А если бы ты не подошла к очередному Мишиному проступку, как к чему-то невоспитанному, а подошла бы к нему как к взрослому человеку, ты бы просто не смогла заговорить с ним о воспитании, просто потому что об этом нельзя говорить со взрослым человеком, ведь поступки взрослого оцениваются несколько иначе. Совершил Миша какой-то проступок, что ж с кем ни бывает! Только одно дело, если ты ругаешь за проступок ребенка, и совсем другое дело, если – взрослого человека. Уже совсем другое измерение.

Вика задумалась. Может быть действительно, она воспринимает Мишу, как ребенка? Ведь она прекрасно знает, что мужские качества в нем прекрасно развиты, только она почему-то не хочет их замечать. Может быть действительно, если не потакать Мишиному небольшому ребячеству, то это ребячество само по себе пройдет?

– Знаешь, Люсь, ты наверное права, я просто не задумывалась над этим вопросом, – согласилась Вика. – Но я хотела тебя спросить еще: ты действительно считаешь, что я как-то изменилась?

– Как-то изменилась, – подтвердила Люся.

– А как?

– Ой, – испугалась подруга. – Ты мне задаешь такие вопросы, что на них не знаешь, как ответить! Ну, мне кажется, у вас как-то поспокойнее стали отношения с Мишей в последнее время. Это уже говорит о каких-то изменениях в тебе. Вот и сейчас ты пришла ко мне в гости, когда Миша оказался чем-то занят, а раньше ты наверняка поступила бы иначе!

– Да, ты права, раньше я бы наверняка поехала вместе с ними, с Марусиными, полдня я бы мучилась, терпела, пока они наконец сделают все свои дела и навестят знакомых, а потом бы вечером, когда оказалась бы наедине с Мишей, дала бы себе волю и вылила весь свой гнев на него.

– Ну, вот видишь, ты и сама можешь сравнить себя с прошлой Викой, – произнесла Люся.


– Знаешь, вчера мы с Мишей ходили на рынок, и наш поход опять не обошелся без казуса, – решила поделиться своими последними впечатлениями Вика. – Он наткнулся там на Марго, вернее даже не наткнулся, а налетел, сбил, уронил, рассыпал ее только что купленную картошку, из-за чего потом опоздал и ко мне (мы договорились ненадолго расстаться там, прямо на рынке, а потом встретиться в условленном месте).

– Ну, что, кто в результате жив остался?

– Все живы остались! Мы потом с Марго так долго хохотали над этой историей и над самим Мишей. Знаешь, я действительно, поняла, что все мои прежние переживания были глупостью. Я это поняла на примере Марго: мы так спокойно с ней вчера поболтали, и теперь сама себе удивляюсь: почему я раньше как-то не так смотрела на эти Мишины встречи и разговоры?!

– Ну, я рада, что у тебя все наладилось! – успокоилась Люся. – В конце концов, это должно было когда-нибудь случится: не всё время же вам ссориться с Марусиным! А то, что ты теперь ни к кому не ревнуешь Мишу, означает, что ты ему доверяешь!

– Наверно, – улыбнулась Вика и пожала плечами.

Серьезный разговор был исчерпан. Вика чувствовала себя довольной и счастливой. И действительно, как мало надо человеку, чтобы понять, что жизнь прекрасна: уютное и надежное место пребывания, где человек может чувствовать себя в безопасности, быть здоровым телом и душой, и когда ты чувствуешь, что тебя любят. А главное, когда рядом с тобой есть верный друг, с которым можно всем поделиться и который может вместе с тобой порадоваться за твое счастье. Именно таким человеком оказалась для Вики Люся.

– Ну, а теперь я предлагаю перейти к главному моменту, ради чего, собственно говоря, мы с тобой и встретились! – объявила Люся.

– Когда ты так говоришь, мне кажется, что ты напоминаешь о нашем торте?

– Я не просто напоминаю, я утверждаю! «Вино и женщины – так говорите вы! А мы в ответ – конфеты и мужчины!» – Люся с легкостью перефразировала пару строк когда-то услышанного ею стихотворения Новеллы Матвеевой. – Так, что пойдем получать удовольствие!
– Пойдем! – радостно подхватила Вика. Теперь она оказалась полностью под влиянием Люсиного отличного настроения и бодрого состояния духа.

Впрочем, девочки не стали переходить на кухню: солнце, палящее в большое окно того помещения, не приносило прохлады, которую так хотелось почувствовать в это время года. К тому же, в гостиной комнате, где они сейчас находились, на мягком просторном диване было гораздо уютнее и приятнее. Подруги поставили чайный набор вместе со сладким на небольшой журнальный столик и, не разогревая чайник, разлили чай по чашкам. Вставив в видеомагнитофон кассету с зарубежной мелодрамой, они с удовольствием насладились современными техническими достижениями, которые дала им жизнь.

Фильм оказался милым и романтичным и, что больше всего понравилось подругам, с хорошим концом. Вика всем сердцем отдалась переживанию нелегкой судьбы главной героини фильма и чуть ли не рыдала от счастья над последней сценой.

– Ты уже можешь создавать свои счастливые сцены вместе с Мишей! – произнесла Люся.

– Могу. Только в кино все же как-то по-другому получается, более красиво, более бурно. Более ярко, что ли…

– А как же то, что ты мне сегодня рассказала?! – удивилась Люся. – Куда уж ярче?

– Да, ты права. Это я так по привычке. Сентиментальная, наверное, я очень.

Не успела Вика докончить свою речь, как в коридоре зазвонил телефон.

– Алле-е, – подняла трубку Люся. – О! Миша? А мы как раз тебя вспоминали!

Услышав это, Вика встрепенулась.

– Когда-когда, всегда вспоминаем, периодически! – продолжала разговор Люся. – Ты такая личность, что тебя невольно приходится вспомнить. Ну, ладно, все вопросы задашь Вике, даю ее!
Вика поняла, что Миша, как всегда, по привычке решил поболтать с тем, на кого ненароком наткнулся, но Люся не дала ему такой возможности. Подбегая к телефону, Вика все же успела осознать, что это Мишина привычка ее нисколько теперь не сердит и не задевает. Может быть из-за того, что сама она себя чувствовала вполне счастливой.

– Зая! – услышала она до боли знакомый и родной голос в трубке. – Как ты там?

– Хорошо, – призналась Вика.

– Зайка, я очень стараюсь, но мне пока никак не выбраться, нам с отцом еще в одно место заехать надо…

– Заезжайте! Если надо, так надо!

– Спаси-и-бо, – протянул Миша, хотя в его голосе Вика уловила расстроенные нотки.

– За что спасибо-то?

– … Ну…, за то, что разрешаешь задержаться.

– Я вовсе не разрешаю, я просто понимаю, что по-другому уже никак, – весело и совершенно искренно произнесла Вика.

– Ну как! Ты ведь можешь мне и запретить!?

– И что ты тогда сделаешь, не поедешь и откажешь отцу?

– Да-а! Ты знаешь, для тебя готов на все. Ты важнее! – заключил Миша.

– Нет уж! – снова рассмеялась Вика. – Езжай-ка ты лучше с отцом! И просто попытайся не задерживаться и ни за что не цепляться!

Поговорив с Мишей, Вика вернулась в комнату к Люсе.

– Что, опять девичничаем? – спросила она.

– Ага, – кивнула Вика. – Может еще чего посмотрим?

– Тебе этого мало?

– Ага, – снова подтвердила Вика.

Но когда девочки стали подбирать следующий фильм для просмотра, снова зазвонил телефон.

– Опять Мишка! – воскликнул Вика. – Почти уверена, что у него опять изменились планы, только вот еще не знаю в какую сторону!

Вика сняла телефонную трубку.

– Люся? Это ты? – послышался в ней незнакомый мужской голос.

– Нет, – ответила Вика, растерявшись от неожиданности.

– Тогда где Люся? – настойчиво сказал все тот же голос.

– Люся? – Вика все еще не могла сообразить, что нужно сделать. – Люся…, она рядом, позвать ее? – глупо спросила она.

– Да, – уже с небольшим раздражением произнес он, – позвать!

– Люся, это не Марусин, это тебя! – обратилась Вика к подруге.

– Да? – удивилась Люся и приняла трубку у Вики.