Бронины глаза

14/02/2013
Сухой Елена               
               
      Константин Семенович нехотя сбросил одеяло и сунул ноги в тапочки. Вставать ему не хотелось, но у него была назначена очередь к стоматологу. Собственно, лечить было уже особенно нечего: несколько зубов в верхнем ряду и такое же количество в нижнем. Речь шла о протезировании. Константин Семенович очень надеялся, на так называемый бюгель, благодаря которому он сможет безбоязненно грызть свои любимые твердые яблоки.
      Про себя он думал, если бы смолоду лечил зубы, то теперь бы не нуждался в протезе. Правда, когда он себя укорял за недостаточно внимательное отношение к своим зубам, перед ним почему-то всегда возникал образ детского зубного врача Берты Яковлевны Бирской. После окончания войны, вернувшись в строй из  полевого госпиталя, Бирская нашла применение своим знаниям в детской стоматологии, хотя на фронте она была хирургом. Очевидно, подбирая врача для маленьких пациентов, исходили из того, что у детей молочные зубы все равно выпадут, так что неважно какой врач будет лечить маленьких пациентов.    
     Бирская  была женщиной суровой и строгой, причем,  не только с детьми, но и с их родителями. Каждый визит маленького Кости сопровождался упреками в адрес его родителей:
-  Почему вы не подготовили ребенка дома? Он снова капризничает.
-  Мы готовили, - оправдывлась Костина мама, - но он все равно боится.
-  Он что на фронте? И тут же, обращаясь к маленькому Косте, говорила:
-  Больно, видишь ему. Неженка! Я что тебе ногу или руку отрезаю?
 У меня был парнишка один на фронте, так он без челюсти остался. Вот ему-то было больно.  Ты еще не знаешь, что такое больно! – После этих слов маленький Костя обычно взбирался к маме на колени, так как специальных кресел для детей не было, все дети сидели на руках у родителей во время лечения. Сидя у мамы на коленях, Костя с опаской следил за действиями Бирской.  Она всовывала в рот Кости ватные валики, от которых ему хотелось рвать, но он терпел, зная, что вскоре во дворе под окном кабинета он увидит папу,  размахивающего новой игрушкой, купленной специально по поводу визита к зубному врачу. 
      Единственным утешением ему, в эти минуты, были глаза Брони,  медсестры, ассистировавшей Бирской. Костя не отводил глаз от глаз Брони.  В  ее глазах было столько тепла и любви, что Костя, невольно переставал дрожать и покорно открывал рот. Броня искренне сочувствовала ему. Видя  страх  маленького Кости перед бормашиной, когда Бирская сверлила ему зуб, она ласково держала его за руку.
     -  Да, пора собираться, - подумал Константин Семенович. - Сейчас другое  время,  нет боли при лечении зубов, есть удобные кресла, даже для самых маленьких пациентов, но и нет таких глаз у медсестер, какие были у Брони.