Как побороть дедовщину?

Было это в конце 90-х в российской армии. Как раз в тот момент светлые головы из высокого военного начальства проводили очередной эксперимент над подчиненными – «роты одного призыва». Цель благая – победить «дедовщину» как явление. Нет, а ведь гениальная идея – откуда взяться «дедам», если вся рота – одного срока службы? Не с Марса же они прилетят?

Кое-где даже сработало, в разных секретных и оттого жутко уставных в/ч. В остальных же молодые солдаты при негласной поддержке сержантского состава быстро разделились на классы – и все пошло по накатанной дорожке. Ведь кто-то из «духов» изначально был… нет, не сильнее, сила в армии не главное… выносливее, наглее, решительнее. А кто-то был тихим интеллигентом. Вот и появились среди одного призыва «волки» и «бараны». А офицерам управлять всем этим стадом неохота, они свои функции сержантам вручили. А сержанты тоже не мать-терезы, тащить всю роту на себе, им помощники нужны. Те самые «волки». Развилась в «ротах одного призыва» такая «дедовщина», что уже больше на беспредел смахивала. Все же в классической «дедовщине» многое завязано на традициях, наставничестве, и лишь потом на «битии». А тут – как на «зоне»-малолетке. Бес-пре-дел!

Ну да ладно. Часть, в которой дело было, относилась аккурат к секретно-уставным. То есть, конечно, «дедовщина» тут была, но очень глубоко запрятанная. Ночная. Днем, когда полная казарма офицеров, да и в штабе весь комплект в наличии (включая неулыбчивого особиста и веселого юморного «своего в доску» «замполита»-психолога… неизвестно, кого из них боялись больше…), «деды» просто вынуждены были вести себя скромно и по уставу. Слишком еще свежи были воспоминания о том, как двумя годами раньше сразу восемь «дембелей»-весенников укатили вместо родного дома в дисбат. Весельчак-«замполит» постарался. Так что днем была благодать. А вот ночью… Ночью озлобленные «старики» отыгрывались на «духах». В казарме-то еще полбеды. Но стоило молодому попасть в столовую или в парк, а хуже того – в баню… Там уже ему никто не мог помочь. Забежал «на минуточку» после отбоя по поручению старшины – и остался на всю ночь, «летать» за «дедушек».

А тут на тебе – вторая рота одного призыва, и всех молодых солдат только туда отправляют.  Целая куча «духов», которые, по нехитрому солдатскому обычаю и должны бы делать за «старичков» всю грязную работу… туалеты драить, полы на «взлетке», да и портянки постирать, сапоги почистить, свежую «подшиву» пришить… и совершенно недоступны! Ты в одной казарме, они в другой, и еще там у них каждую ночь  ответственный офицер, и старшина роты, и сержанты тоже не «дедушки», а всего на полгода старше призывом. Облом выходит «деду». Даже «дембельскую сказку» некому на ночь рассказать, не то что «припахать» кого. Обидно! То есть это старослужащим обидно, а отцам-командирам напротив очень даже радостно.

Скоро, однако, радость отцов-командиров начала тускнеть. Начали с молодыми (тщательно лелеемыми, курица цыплят своих так не «пасет») бойцами происходить нехорошие метаморфозы. То у одного новенький кожаный ремень, выданный пару месяцев назад перед Присягой, вдруг пропадет – а взамен «деревянный» полевой. То у другого роскошная зимняя шапка (кстати сказать, наша вятская «Белка») вдруг сама собой обменяется на вылинявшую «чебурашку». Да и вид у многих стал бледный, невыспавшийся. А уж когда на утреннем осмотре обнаружились первые синяки на «фанере»… Ротный забил тревогу. Всем стало ясно: «дедуют». Но как и где? Днем молодой солдат по уши занят – не строевой, так огневой подготовкой, не специальной, так общественно-государственной. Ночью – дверь в роту на засов, наряд бдит, да и ответственный офицер со старшиной рядом. А «духов» явно кто-то по ночам «гоняет». Мистика.

До старшины дошло до первого – все же 29-летний мариец недаром «срочку» прошел и на сверхсрочную остался. Позвал поделиться открытием ротного и всех взводных… кто не занят был. И повел он их вглубь казармы. Точнее, не казармы, а «располаги». Казармы в той части были кирпичные, двухэтажные. На каждом этаже – по две роты. Каждая рота – в отдельном отсеке, «расположении». Из роты ведет выход на лестницу, напротив которого стоит дневальный. Лестница выходит в подъезд, которых в казарме два. Но между двумя отсеками одного этажа тоже есть дверь! На случай пожара или нападения на часть, чтобы можно было перемещаться по этажу свободно. Дверь эта никогда не открывалась, на ней всегда висел солидный замок. Даже когда «играли в войнушку», то есть была учебная тревога, у запертой двери выставлялся часовой – и только.

Вот к этой двери старшина и привел офицеров. Ткнул пальцем и сказал скупо:

- Замок. С той стороны. Сюда. Перевесить.

А действительно, что тут еще говорить? Замок на двери с той стороны – и рота, в которой больше всего «дедушек», тоже с той стороны. Все ж понятно даже тупому. Вот только инерция мышления сказалась, никто не догадался. Сто раз смотрели на эту несчастную дверь, а никто не догадался. Кроме старшины.

Так во второй роте победили «дедовщину». Начисто. Простым, как два удара молотка плотника, перевесившего петли замка на другую сторону, способом. Правда, радовались этому отцы-командиры недолго. Полгода не прошло – началось разделение на «волков» и «баранов», появились среди одного призыва и свои «чмошники». Но это – совсем другая история…