Контракт

1
Решение этой наболевшей проблемы он откладывал день днём, а потому незаметно для самого себя всё глубже и глубже впадал в то особое депрессивное состояние, когда уже не только не хочется никого видеть, но и даже выходить на улицу. Выходить просто подышать свежим воздухом, или потупив взор, чтобы не встретить сочувствующие взгляды соседок по дому, добрести до ближайшего магазина за молоком и хлебом. Именно за молоком и хлебом, ибо теперь два этих немудрёных продукта составляли весь скудный рацион одинокого, никому не нужного безработного мужчины.
Дожив до сорока двух с небольшим лет, Святослав Асанов никогда особо-то и не задумывался над смыслом своей жизни. Никогда не задавался вопросом: «А что дальше?». Просто жил, как все прочие нормальные люди. Ходил на работу, по выходным в театр или кино. Каких-то особых увлечений или хобби не имел. Молодая и очень амбициозная жена Алина, а женился он всего четыре года назад, частенько подтрунивала над ним по этому поводу. Сравнивала его со своими коллегами по юридической конторе, такими же молодыми и напористыми, стремящимися взять от жизни как можно больше и сразу. Они, дескать, и спортом занимаются, и языки осваивают, и своё будущее связывают уж никак ни с этой безнадёжно больной страной! Внутренне он никогда с нею не соглашался, но и в споры не вступал, справедливо полагая, что сейчас в основном так думают и считают все молодые люди вокруг.
Он же свою многострадальную страну любил и бросать не собирался, не смотря ни на что! А ещё он любил читать. Читал практически каждый день, хотя бы минут пятнадцать-двадцать перед сном, если не удавалось в другое время. Читал в основном историческую литературу, но не академического, официального толка, а, так называемых, «альтернативщиков», чьи нестандартные и неформальные подходы в исследованиях исторического прошлого страны вызывали в нём тихое восхищение. Восхищение тем, какие стройные и логические схемы они выстраивают. Восхищение тем, как в рамки этих схем легко укладываются и вписываются ранее не совсем понятные, а от того казавшиеся бессмысленными события. Ему нравилось постигать и обобщать опыт прошлого, хотя он и не совсем понимал, зачем это нужно и сможет ли он применить эти знания в настоящем и будущем. Просто ему это нравилось, он это любил.
А вот жену свою Святослав, скорее всего, никогда и не любил. Наверное, потому особо-то и не удивился, когда та заявила, что не хочет попусту тратить на него время и уходит. Конечно же, он догадывался, что сокращение его ранее престижной и весьма доходной должности на крупнейшем химическом предприятии региона сыграло в принятии данного решения отнюдь не последнюю роль, но вслух говорить об этом не стал. Он и раньше догадывался, что с её стороны их теперь уже непродолжительный союз был всего лишь банальным браком по расчёту. Браком, в котором ему отводилась роль респектабельного солидного мужа при красавице жене.
А что же он тогда молчал и соглашался? Да, скорее всего, до поры до времени его эта роль вполне устраивала, потому что, дожив почти до сорока лет, он очень устал от какого-то безысходного почти вселенского одиночества. А тут, какая-никакая, спутница жизни. Жена! И хотя эта спутница так и оказалась по сути своей никакой, он всё же был где-то ей даже благодарен за совместно прожитые годы и нисколько не обижался. Когда Алина уходила, он, не раздумывая, отдал ей практически все их сбережения, чтобы она смогла хоть как-то решить свою жилищную проблему: гордячка заявила, что на площадь, подаренную его родителями, претендовать не смеет. Уйти ушла, но на развод, видимо на всякий случай, подавать всё же не стала.
Вот так он в одночасье остался без средств к существованию. Те крохи, что предлагали родители-пенсионеры, Святослав брать стыдился, а потому в последнее время влачил практически полуголодное существование. Остатки былых заначек «на чёрный день» таяли на глазах, ведь нужно было оплачивать ещё и трёхкомнатную квартиру в весьма неплохом кооперативном доме, и что делать дальше он просто слабо себе представлял. На бирже, куда он обращался пару раз, ему предлагали такую ерунду, что больше он туда не совался. Немногочисленные знакомые и приятели по бывшей работе тоже особо ничем помочь не могли: «Кризис, дружище! Сейчас у многих аналогичные проблемы! Потерпи, поищи, может что и подвернётся стоящее!» - и стыдливо опускали глаза.
Но ему так ничего и не подворачивалось, ничего не попадалось. Через пару месяцев он перестал докучать их бессмысленными и нервирующими звонками и просьбами. В стране, где под маркой международного финансово-экономического кризиса топ-менеджеры и чиновники разных уровней и всевозможных мастей решали свои сиюминутные задачи, попутно набивая карманы, десятки тысяч таких, как Святослав Асанов, в одночасье оказались не у дел и за бортом жизни. И никому до них не было ровным счётом никакого дела! Хотя впрочем…

2
За окном догорал багровый закат, предвещая на завтра ветреный день, что, впрочем, было нередко для конца сентября. Непривычно резкий и громкий звонок входной двери, а он уже успел забыть его звучание, заставил непроизвольно вздрогнуть. После небольшой паузы звонок повторился. И снова звонили по-хозяйски долго и настойчиво. Святослав неохотно добрёл до двери, с трудом оторвавшись от дивана перед пыльным телевизором, и посмотрел в глазок. За дверью стоял незнакомый пожилой мужчина. Услышав или почувствовав, что к двери изнутри подошли, он громко затарабанил по ней.
- Святослав Игоревич, открывайте! Я знаю, что вы дома! Соседка мне подсказала!
Немного помешкав, хозяин боязливо приоткрыл дверь, не снимая, однако, старомодной цепочки.
- Святослав Игоревич, не бойтесь я не налоговый инспектор и не судебный пристав! – шутливо попытался сгладить неловкость момента незнакомец с немного усталыми, но очень проницательными серыми глазами. – Я всего лишь агент по найму! – как-то уж совсем по-приятельски добавил он. – Разрешите войти?
- Что за агент? По какому ещё найму? – не понял Святослав.
- Агент по трудовому найму компании «Мидгард». Вот моё удостоверение. Так вы разрешите мне войти, я всё вам и объясню. Ведь вы искали недавно работу, не правда ли?
- Может и искал, а может и сейчас ищу! Вам-то какое дело? Откуда знаете?
- Ну, это не так сложно, как может показаться! Отделы кадров уже не так неприступны, как ранее. Позвольте всё же войти? – вновь доверительно попросил он.
Что-то в интонации его слов действительно вызывало доверие. А может быть Святославу, измученному дефицитом общения, это просто показалось. Но дверь он открыл, пропуская в пыльную прихожую незваного гостя.
- Да! Неуютно тут как-то у вас. Женской руки не чувствуется. А вы ведь женаты, Святослав Игоревич?
- Женат-то женат, да почти что холост! – угрюмо буркнул хозяин квартиры в ответ.
- Что так? Не выдержала временных трудностей переходного периода? – незнакомец, не разуваясь, прошёл в зал и без приглашения уселся на диван.
- Вам-то какое дело? Ушла и ушла!
- Да мне, в общем-то, дела, конечно же, нет. Хотя, как сказать, как сказать. Всё это так кстати! – словно кот промурлыкал гость себе под нос.
Святослав немного насторожился, услышав столь странную концовку фразы.
- Я слушаю вас, господин агент! – твёрдо произнёс он, давая понять, что не намерен обсуждать подробности личной жизни с первым встречным.
- Видите ли, я представляю интересы совместного предприятия ООО «Мидгард» здесь, в России. И в настоящее время нам, то есть компании «Мидгард», требуются специалисты вашего уровня.
- Вам нужны профессиональные химики?
- Я бы сказал, классные химики! У вас ведь диплом с отличием, и основная специальность – физическая химия? – гость был явно осведомлён об уровне его образования.
- Точнее – химия физических процессов. Но диплом я писал по химии термоядерного синтеза.
- Но это же, насколько я понимаю, ядерная физика? – неподдельно удивился поздний визитёр.
- Не совсем. Химия физических процессов – это новое направление на стыке двух наук. Физики не знают всех химических нюансов в ядерных и термоядерных реакциях, а химики не всегда точно представляют, какие именно физические процессы стоят за той или иной химической реакцией. Наше направление специализации в прикладной науке и было призвано ликвидировать этот разрыв. Устранить пробел в понимании истинной природы процессов синтеза новых веществ. А это, знаете, какие перспективы?
- Могу только догадываться!
- Я думаю, не можете! Это же получение одних веществ из других, без особых затрат энергии! Это же все! Золотой век! Не будет никакого дефицита сырья!
- Да. Остаётся лишь одна небольшая проблема – энергия, - задумчиво произнёс гость. – А впрочем, мы с вами немного увлеклись. Так что же вас, блестящего химика с такой перспективной специальностью, занесло на этот банальный химкомбинат? Азотно-туковые удобрения, метанол, аммиак – это же, насколько я понимаю, вовсе не физическая химия? И это притом, что рядом Димитровград с его институтом исследования и усовершенствования ядерных реакторов!
- Ядерные реакторы – это энергетика! А там всё, более и менее, ясно и понятно. Я же специализировался на химии синтеза. И потом, нас выпустили больше, чем требовалось на тот момент. Вот всех и не смогли трудоустроить по основной специальности.
- Но вы же отличник! – возмутился гость.
- А в нашем выпуске посредственностей не было. Но кроме знаний пригодились и связи. Ведь это я  - просто талантливый мальчик из семьи обычных госслужащих, а другие выпускники происходили из семей потомственных химиков – дети и внуки профессоров да академиков! Ну, и кому же, по-вашему, отдала предпочтение комиссия по распределению? – горько усмехнулся Святослав.
- Да! Протекция в те времена имела большее значение! – согласился агент.
- В те времена? А сейчас-то что изменилось? Связи - они всегда имели немалый вес! А тогда, следом за горбачёвской перестройкой, грянул развал Советского Союза. Наше направление в университете закрыли, неустроенные специалисты, вроде меня, сами искали себе работу. Ну, а профессорско-академические отпрыски подались, в основном, за рубеж, на тёплые и сытные места в закрытых институтах, с их бешеными грантами и перспективами различных премий за малопонятные обывателю разработки.
- Завидуете? – гость смотрел на него понимающе и сочувствующе.
- Завидую? Наверное, больше жалею, что так и не смог применить свои знания в полной мере, - взгляд Святослава упёрся в пыльный ковёр на полу.
- А если я скажу, что вы нам подходите? – тихо промолвил тот.
- Подхожу для чего? – не понял Асанов.
- Подходите практически по всем параметрам! – радостно констатировал визитёр, словно не расслышав его вопроса. – Вы готовы для вахтовой работы по специальности?
- Что за работа? Где? – удивлённо вскинул брови химик.
- Да какая вам разница? Главное, платят хорошо, и заниматься будете любимым делом! Хватит уже бока пролёживать на диване!
- Платят за что? - не унимался Святослав.
- Я же сказал, за работу! - недоуменно вскинул глаза гость.
- В чём она будет заключаться? - хозяин квартиры не хотел сдаваться.
- Ну… Это могут быть поручения не совсем обычного свойства!
- И всё же? Нельзя ли поконкретнее?
- Поконкретнее нельзя! – жёстко сказал, словно отрезал, агент. - Потому что я и сам ещё не знаю, какие задания вам предстоит выполнять. Знаю только лишь то, что путешествовать вам предстоит по самым необычным местам этого многострадального мира! - он выразительно поднял глаза к потолку.
- Согласен! - решительно заявил Святослав.
- Подписывайте - протянул ему бумаги гость.

3
«ООО «Мидгард» представляет интересы ООО «Ингард» по найму новых сотрудников в пределах галактики Суати…».
- Что это? - удивился хозяин квартиры.
- Ваш контракт. Читайте дальше, читайте внимательно.
«… размер оплаты составляет три миллиона рублей за полгода работы…»
- Вы это серьёзно? – Святослав ткнул пальцем в сумму, специально выделенную жирным шрифтом.
- Вполне! Читайте, читайте! – лицо гостя поскучнело.
- По истечении этого срока сотруднику предоставляется отпуск длительностью три месяца, по истечении которого он имеет право заключить новый контракт на тех же условиях, но с увеличением оплаты в полтора раза - незаметно для себя он начал читать вслух. – Тавтология какая-то! Два раза подряд «по истечении» в одном предложении!
- Стилистику текста обсуждать не будем, не мною составлялся – стандартная форма. Ну как, в остальном годится? – лицо агента в этот момент чем-то неуловимо напомнило Асанову средневекового Мефистофеля с гравюр к немецкому изданию «Фауста» Гёте.
- Чем подписывать? – огляделся по сторонам безработный химик.
- Можно и авторучкой! – агент протянул ему недорогой шариковый «Паркер». – Хотя на таких условиях и кровью не жалко! – неожиданно и, вроде бы, шутливо добавил он.
Святослав непроизвольно вздрогнул уже второй раз за вечер. Рука его замерла на полпути.
- Разрешите ещё раз взглянуть на ваше удостоверение? – червячок сомнения заворочался где-то в глубинах разума.
- Подумаешь, корочки! Да такие сейчас где угодно купить можно! – усмехнулся агент, всё же протягивая ему внушительную малиновую книжицу со странным гербом.
- Какие гарантии, что меня не пустят на органы или не продадут в рабство? – тихо промолвил хозяин квартиры.
- Что-что? – глаза агента округлились от возмущения. – Вы в своём уме? Да кому нужны органы мужчины за сорок, когда вокруг полным-полно молодых людей, готовых и за меньшие деньги ехать чёрт те куда и за чем? В рабство! Вы в зеркало на себя давно смотрели? Да с вашей конституцией тела в рабстве вы и пары месяцев не протянете! Там работать надо, батенька! Работать физически, подолгу и помногу! А вы тяжелее авторучки за свою жизнь ничего не держали!
- Ну, это вы зря! Я на даче каждый год участок перекапываю весной и осенью. Зарядку с гантелями делаю, то есть раньше делал, - смутившись, поправился Святослав.
- Вот именно, раньше! – устало буркнул гость. – Так будете подписывать контакт? – он небрежно расстегнул кожаный портфель и неторопливо выложил на столик шесть оранжевых пачек в банковской упаковке.  – Ровно по одной за месяц. И, заметьте, авансом! А  вы «на органы, в рабство»! Дороговато для аферы. Не правда ли?
 - Когда выезжать на работу? – химик размашисто расписался в двух экземплярах.
- И в третьем, пожалуйста. Один для вас, второй для моей конторы, третий – для заказчика, - поймал он недоумённый взгляд Святослава.
- Так когда выезжать? – повторил тот.
- А прямо сейчас и поедем, машина у подъезда - добродушно улыбнулся гость. – Если вы, конечно, не возражаете?
- Не возражаю! Надоело одному в четырёх стенах!
- Вот и чудненько, вот и славненько! Незачем откладывать! Производственный туризм, что может быть прекраснее? И работаешь, и путешествуешь! – сказал агент, поднимаясь с дивана, застёгивая портфель и направляясь к двери. – Можете не переодеваться, одежда за счёт компании.
И, поймав его удивлённый взгляд, добавил:
- Дресс-код! Очень серьёзные требования! У вас таких костюмов в гардеробе всё равно нет.
Святослав, язвительно усмехнувшись, натянул старенькие стоптанные дачные кроссовки: «Тогда уж пусть и обувью обеспечат, снобы!». Входную дверь захлопнул лишь на защёлку, не забыв бросить в почтовый ящик соседки коротенькую записку: «Уехал в командировку по контракту. Буду не скоро. Родителям позвоню, как только устроюсь. Святослав». Деньги же, не придумав на ходу ничего оригинальнее, засунул в мусорный бачок на кухне под пустые молочные пакеты.

4
Он пришёл в себя от лёгкого толчка в плечо. Резко открыл глаза и огляделся по сторонам. Рядом с ним в каком-то малопонятном и тесноватом помещении сидел всё тот же знакомый агент по найму.
- С прибытием, Святослав Игоревич!
И снова легонько толкнул его в плечо:
- Ну же! Приходите уже в себя! Мы на месте, добрались без осложнений.
И уже еле слышно пробурчал себе под нос:
- Точно доходяга какой-то! Доза-то вроде обычная, а он всё глазами хлопает, никак не очухается!
- Какая-такая доза? – возмутился Святослав. – Что вы со мной сделали?
- Я говорю, питаться нужно нормально, вот и не было бы таких последствий!
- Я про дозу! Что вы имели в виду? – перепуганный химик вцепился мёртвой хваткой в руку сопровождающего.
- Да прекратите! Что вы с самом деле, словно маленький мальчик себя ведёте! Доза! И что доза? Стандартная процедура, дабы исключить негативное влияние от перелёта на вашу психику. Всего-то небольшой укольчик смеси сильнодействующего снотворного с антидепрессантом! Руку-то отпустите! – он кое-как разжал пальцы Святослава и, болезненно поморщившись, потёр левое предплечье.
Память постепенно возвращалась к горе-контрактнику. Он вспомнил, что и вправду агент чем-то слегка уколол его в правое плечо, как только они забрались в кабину какого-то странного аппарата в виде равнобедренного треугольника. А до этого они долго тряслись в салоне «Лэнд круизера» по грунтовой дороге где-то в глубине Жигулёвского заповедника. Самым странным ему показалось то, что их джип легко и непринуждённо пропустили хмурые охранники с автоматами у шлагбаума перед одной из недавно расконсервированных нефтяных скважин.
Дело в том, что около года назад он, с женою Алиной, в один из осенних выходных дней катался на своей машине по Жигулёвским горам примерно в этих же местах. И несколько раз пытался проехать вглубь заповедника по немногочисленным дорогам со стороны правого берега Волги. И каждый раз натыкался на шлагбаумы с автоматчиками в чёрной униформе. Таблички на полосатых перекладинах, преграждающих им путь, извещали о том, что дальше - частная территория ОАО «Юкос» и его режимные объекты – нефтяные скважины, проезд к которым посторонним лицам строго-настрого воспрещён! На все его возмущённые возражения, что на территории государственного заповедника не может быть частных владений, а тем более частных нефтяных скважин – как-никак заповедник, охранники реагировали невозмутимо и советовали ехать своей дорогой  во избежание серьёзных проблем с правоохранительными органами. В общем, никто и никуда тогда их так и не пропустил.
А сегодня совсем другое дело! Те же суровые стражи, лишь мельком взглянув на странные корочки агента, без лишних слов пропустили их автомобиль через частную территорию, мимо тех самых режимных скважин, вглубь древнейшего в Европе горного массива. Пропустили, не смотря на то, что явно ООО «Мидгард» никакого отношения к гиганту «Юкосу», вроде бы, и не имеет. Или всё же имеет? И разговоры о странном найме химика для нужд некой ООО «Ингард» всего лишь отвлекающие разговоры, а на самом деле он, Святослав Асанов, высококлассный химик, зачем-то понадобился могущественному нефтяному холдингу? Что-то здесь не так. Ведь, чувствовался же с самого начала какой-то подвох в этом подозрительном контракте! И усыпили его, скорее всего, для того, чтобы не понял, куда отвезли после пересадки в странный летательный аппарат. «Стеллс» какой-то, да и только! А что? У нефтяных компаний денег куры не клюют! Запросто и «Стеллс», и «Аврору» могут себе купить!
- Выходим, выходим, Святослав Игоревич! Нечего машину задерживать! Пилоты тоже люди, им отдых требуется! Тем более что скоро назад лететь, везти в отпуска других контрактников, - агент начал уже нервничать, глядя на то, в каком состоянии находится вновь прибывший.
Так и не дождавшись ответа, он подхватил Асанова под руку и чуть ли не силой вывел его из странного аппарата наружу. Они оказались в длинном узком коридоре, вроде тех, что в современных аэропортах, и по которым, вместо трапа, проходят и садятся в самолёты дальних рейсов. Навстречу им шли две молодые женщины в невиданной ранее Святославом униформе золотисто-оранжевого цвета. Золотистые длинные волосы свободно спадали на плечи. Одна из них приветливо улыбнулась химику:
- С прибытием на Ингард! Надеюсь, тебе у нас понравится! – и, шутливо толкнув оторопевшего мужчину в плечо, пошла дальше.
- Что за манеры, всё время толкать в плечо? – возмущённо обратился он к спешащему агенту. – Что за панибратство? Вы толкаетесь, она толкается! Да ещё на «ты» обращается, словно мы знакомы!
- Не отвлекайтесь, просто вы ей понравились! – агент, повернув в боковую дверь, юрким ужом выскользнул наружу.
Святослав машинально вышел за ним и едва не сел тут же от увиденного, от открывшегося перед ним пейзажа.

5
На этой планете, а то, что это уже не Земля он понял сразу же, похоже близился вечер. Золотисто-оранжевый приятный свет заливал всё пространство вокруг, хотя самого светила видно не было. Фантастические деревья с тёмно-красными листьями и трава бледно-фиолетового оттенка сражали наповал! Но самое зрелищное находилось наверху, в глубинах темнеющих небес!  Почти строго в зените закручивалось в гигантскую спираль огромное скопление необычно крупных звёзд! В самом центре этой спирали уже нельзя было разглядеть отдельные раскалённые шары, всё выглядело словно одна гигантская звезда!
- Впечатляет? – голос агента раздался у левого уха. – Ядро нашей галактики! Меня в первый раз  также впечатлило! Только я сразу назад, к космолёту, рванул, орал, чтобы меня на Землю вернули! Хотя, если честно, до сих пор так и не привык к этому фантастическому зрелищу! А вы ехать не хотели! Ещё не такое увидите. А пока, добро пожаловать на Ингард, прародину белых землян!
- В каком смысле «прародину»? – удивился Святослав.
- В самом прямом! Только не говорите мне, что вы дарвинист! Ни за что не поверю! – хохотнул агент.
- А причём тут теория Дарвина?
- Как это причём? Все «цивилизованные» современные люди знают, что их предками является некий вид приматов, который в силу не совсем понятного эволюционирования сначала встал на задние конечности, то есть стал прямоходящим, а затем, не понятно почему, начал использовать примитивные орудия, чтобы трудиться! Лично я не верю, что обезьяна, у которой вокруг полным-полно еды, ни с того, ни с сего начнёт пользоваться палками и камнями, чтобы её добывать. Где логика?
- Ну, может быть, еды всё же было не так много? – осторожно добавил химик.
- В Африке? Да по данным современных археологов, климат на африканском материке миллионы лет назад был более мягким, а природа - более разнообразной. И ведь антропологи всех уверяют, что наши древнейшие предки происходят именно оттуда. Нестыковочка номер один! И таких уйма! Взять хотя бы переходную стадию от примата к первичному, ещё не совсем разумному, человеку! Где он, этот вид? Нет его, не было никогда, и быть не могло! А гипотезы учёных от классической археологии и предъявляемые ими доказательства в виде найденных единичных скелетов – не более чем умозрительные построения и банальные фальсификации. Хороший пример того, как факты подтягивают к уже существующей теории. Но ведь, исходя из этой теории, ископаемых скелетов австралопитеков должно быть немало! А как же иначе? Ведь это переходная стадия от обезьяны к человеку. Если бы их были единицы, то откуда тогда появилась новая ветвь, давшая впоследствии начало новому виду – человеку разумному? То-то и оно! Где не копни, всё шито белыми нитками, и концы торчат не обрезанные!
- Если честно, я никогда не верил, что человек произошёл от обезьяны, - тихо признался Святослав.
- И правильно, друг мой! Земля сразу была заселена людьми разумными, они появились совсем в иных местах, а туда прибыли уже в сформировавшемся виде! Например, белые люди Земли происходят отсюда. Ингард – их материнская планета. Не буду тебя утомлять рассказами, когда, как и почему это произошло. Со временем сам всё узнаешь! – агент незаметно перешёл на «ты». – А пока для тебя будет занятие поинтереснее, да и по твоему профессиональному профилю!
- В смысле? – снова насторожился Асанов, хорошо памятуя, кто он по специальности.
- Ну, ну! Святослав Игоревич, уж от вас-то никак этого не ожидал! Не бойтесь, к оружию, к средствам массового поражения это не имеет никакого отношения! – он снова перешёл на уважительное «вы».
- Что же тогда? Не похоже, чтобы в этом мире ощущался недостаток энергии. Ядро галактики, опять же, рядом. Или я не прав? – Святослав выжидающе уставился на агента.
- Прав. Конечно же, прав. Энергетика тут вовсе не причём. Даже если Дажьбог погаснет совсем, Ингард не погибнет. И света, и тепла хватит от ядра галактики. Но это не главное. Спектр – вот что важно! Изменится спектр, изменится характер жизни на планете. Со временем начнутся сначала незаметные, потом всё более ускоряющиеся мутации. И предугадать их характер практически нереально. Может быть, ничего такого уж страшного и не произойдёт, а может быть, изменения станут необратимо негативными. Как знать, как знать. Одним словом, мы не можем рисковать и должны что-то предпринимать уже сейчас, когда наше солнце ещё не начало коллапсировать.

6
- Значит, оно остывает? Как давно вы это заметили? – Святослав внимательно рассматривал сравнительные диаграммы спектров излучения Дажьбог-солнца в одной из обсерваторий Ингарда.
- Та, что сверху – сделана два года назад. На ней лишь незначительные колебания в красно-оранжевой области. Нижняя – двухдневной давности. Видите, вот и вот – уже более яркие компоненты. Даже на глаз заметно. Процесс, явно, прогрессирует. И это притом, что никаких новых пятен или неоднородностей на поверхности не наблюдается. Вывод – звезда переходит в следующую фазу развития, фазу формирования красного гиганта, - ингардскому астроному на вид было лет двадцать пять, никак не больше.
- Ну, что ж, хоть я и не астроном, но ещё из курса средней школы хорошо помню, что это закономерная последовательность в жизни жёлтых звёзд. Так ведь?
- Да, это вполне нормально для звезды такого типа. Вот только по нашим расчетам это должно было начаться не раньше, чем через полмиллиона лет.
- Да, ладно? Полмиллиона раньше, полмиллиона позже! Что такое полмиллиона лет в рамках галактических процессов, если самой галактике более десяти миллиардов лет? Или я не прав? – Асанов непонимающе смотрел на учёного.
- Если быть точным, одиннадцать миллиардов шестьсот восемьдесят семь миллионов триста девяносто четыре тысячи восемнадцать лет, - меланхолично ответил тот, лихорадочно размышляя о чём-то своём.
- Как? Вот так точно? Не может быть! – изумился гость.
- Может, может. А вы говорите «полмиллиона раньше, полмиллиона позже». Так не должно быть. Во Вселенной есть свои строгие закономерности. На полмиллиона лет раньше – это уже отклонение от закономерности. Значит, что-то пошло не так, - учёный всё глубже погружался в свои мысли, лишь машинально отвечая на вопросы Святослава.
«Чёрт возьми! Де жавю какое-то! Где-то и когда-то это уже со мной происходило!» - он растирал виски, силясь ухватить ускользающие воспоминания, словно капризную синюю птицу удачи за хвост.
Нет! Синяя птица, дразня и усмехаясь, никак не хотела отдаваться в его непутёвые руки. Он устало опустился в удивительно комфортное пластиковое кресло и тупо уставился на центральный экран, по которому змеились диаграммы изменения состояний звезды, начавшей умирать слишком рано. Дьявольщина какая-то! И аналогичные диаграммы он тоже уже где-то и когда-то видел! Похоже, мозг просто не справляется с таким объёмом обрушившейся на него за последние сутки информации и сам начинает порождать все эти ощущения! Но нет, не похоже. Уж слишком всё реально. Слишком всё по-настоящему. Стоп!
Как же он сразу не вспомнил? Это же было не так давно, всего-то около двадцати лет назад! Совместный семинар астрономов и их, химиков ядерного синтеза. Тогда они ещё в числе прочих обсуждали одну нестандартную тему. Что, если вдруг Солнце ни с того, ни с сего начнёт катастрофически быстро остывать. Выгорит и начнёт остывать! Что тогда? Можно ли будет спасти человечество, спасти Землю? Спорили долго, до хрипоты. Пока один студент-тихоня не предложил до безумия простую идею – начать бомбардировать остывающее солнце атомными ракетами! А что, удивился он, ядерного оружия на планете предостаточно, просто девать некуда. А тут такой шанс и отсрочку получить, и от опасного оружия избавиться! Его тогда подняли на смех. И всё только из-за того, что подобное решение действительно было лишь отсрочкой, но не решало проблему кардинально. А что нам нужно здесь? Я думаю, отсрочка в любом случае не помешает.
- Послушайте, уважаемый, есть одна идея! – Святослав увлёк астронома к вычислительной машине. – Нужно кое-что прикинуть. И ещё, пригласите-ка парочку грамотных химиков…
- Поразительно! Всё так просто? – астроном и его коллеги отошли от монитора вычислительной машины и обернулись к землянину-химику и его ингардским коллегам. – Две с половиной тысячи лет – неплохой тайм-аут для размышлений над природой процесса!
- Ну, это только от одной «инъекции»! – улыбнулся Асанов. – Не хватит времени, можно повторить! Материала на Ингарде достаточно? – это он уже обратился к коллегам.
- Вполне. А если и не хватит, остывших звёзд-карликов в окрестностях, - один из них картинно раскинул руки, -  более чем достаточно. Так что в топливе недостатка не будет.
- А что же вы тогда молчали? – не сдержался и гневно блеснул глазами в его сторону астроном.
- А кто нас спрашивал? – вопросом на вопрос ответил тот. – Да, и я, собственно, никогда не рассматривал и не рассчитывал реакции в таких объёмах. Необходимости как-то не было, - честно признался он.
- Это называется свежий, не замыленый взгляд со стороны, - тихо добавил второй.
- Но это не самое главное, - вступил в разговор Святослав, охлаждая назревающий спор. – Вспышки на Дажьбог-солнце приедут к резкому повышению не только лучистой энергии, но и потоков невидимых частиц. Ни магнитосфера, ни радиационный пояс с ними не справятся.
- Насколько это опасно, и как долго будет продолжаться их воздействие на планету? – напряглись астрономы, тихо пугаясь тому, что от заманчиво простого варианта, возможно, придётся отказаться.
Асанов выдержал томительную паузу и спокойно продолжил:
- Не более трёх-пяти дней. Причём наиболее опасная амплитуда продержится всего пять-семь часов. Я думаю, нужно всё будет рассчитать так, чтобы наиболее максимальное воздействие пришлось на океанические области, так как водные толщи хорошо защитят всё живое. Ну, а на материках для людей самое надёжное средство – не покидать всё это время помещений. Ведь организационно всё это вполне решаемо?
- Вполне! – облегченно вздыхая, согласился с ним астроном.

7
- Как вам теперь? – агент стоял вместе с Асановым на той же лужайке, что и два с половиной месяца назад, когда они только что прибыли на Ингард.
- По мне так ничего и не изменилось! – решил пошутить Святослав, делая нарочито серьёзное лицо.
- Бросьте, Святослав Игоревич! Неужели не замечаете? Насколько ярче свет, хотя уже почти на час позже, чем тогда!
- Нет, не замечаю, - начал было он и тут же сдался, картинно поднимая руки. – Да заметил я, заметил! Ну, что вы, в самом деле, как маленький! – Асанов понял, что агент начинает сердиться.
- А я, батенька, так привязался к этому миру, что и сам теперь не знаю, что мне дороже, Мидгард или Ингард! – глаза старика влажно блеснули в свете заходящего Дажьбог-солнца или Святославу это только показалось.
- Не спорю, мне здесь тоже нравится больше, чем на Земле. Я хотел сказать на Мидгарде, - поправился химик. – Всё, знаете ли, никак не привыкну к новому названию. Я хотел сказать к старому! – не сдержавшись, он захохотал в голос.
Агент с грустной завистью посмотрел на него:
- Эх, молодость! Всё-то вам нипочём, всё-то вас веселит и радует!
Святослав аж поперхнулся, услышав эту странную реплику:
- Это я-то молодой? Да мне уже за сорок, если вы не забыли!
- А то кто же!
- А вам-то самому сколько лет?
- Почти сто сорок. Скоро полный круг жизни исполнится!
- Это сколько? – не понял Асанов.
- Это, батенька, сто сорок четыре года! Минимум столько должен жить любой человек. Правда, стопроцентно это верно только для Ингарда, хотя говорят, что и на Мидгард-земле это далеко не предел. Но лишь при соблюдении определённых условий, питания, режима сна и много чего ещё. А здесь это даётся так, с рождения. Правда, режим питания здесь сам по себе иной, но вот все остальные привычки, например вам, менять вовсе не обязательно. Это не относится к курению и алкоголю! – он предвосхитил вопрос изумлённого Святослава.
- Да я и не курю! А вот алкоголь иногда употреблял в умеренных количествах. А ещё что за привычки можно не менять?
- Ну, вот вы спите сколько? Или физзарядку делать любите?
- Спал я до недавнего времени мало, часов по пять, не больше. Но это ж со стрессом было связано, с нервами, после того, как без работы остался. А зарядку и не любил особо-то никогда.
- Вот! – агент многозначительно поднял палец вверх. – А здесь по сколько спите? Как самочувствие?
- Да также, вроде бы, и сплю. Но самое странное, - Асанов на миг задумался, - высыпаюсь и чувствую себя изумительно! Даже как-то и не замечал этого!
- Всё верно, всё верно! К хорошему привыкаешь быстро и главное, незаметно. Это ещё что! Скоро мышечная масса начнёт увеличиваться. И, заметьте, безо всякой там гимнастики и зарядки. Масса Ингарда почти на двадцать процентов больше Мидгарда. Соответственно, и сила тяготения здесь иная. Ваш организм уже начал адаптироваться, поэтому при возвращении на Мидгард вы будете себя чувствовать гораздо лучше, нежели до этой командировки. Окрепнете не только душой, но и телом! – шутливо закончил он. – Опять же воздух тут иной, процессы окисления в организме протекают гораздо медленнее, а следовательно и стареет он медленнее. Кабы раньше сюда попасть! – грустно вздохнул он.
- А выглядите вы шестьдесят с хвостиком, не старше, - удивлённо молвил Святослав.
- Да, я в шестьдесят два первый раз подписал контракт. С тех пор словно застрял в этом возрасте. Даже здешние геронтологи поражаются. Я, вроде как, совсем стареть перестал! Но привычки-то никуда не денешь. Если ты внутренне почувствовал себя пожилым человеком, от этого уже ох как сложно избавиться! Но я стараюсь, стараюсь! Только вот таких как вы всё равно за зелёную молодёжь считаю. Уж не обижайтесь на меня!
- Обижаться? На что? Да я вам от всей души благодарен за то, что вы меня сюда вытащили. А то бы я так и загнулся от тоски в своей квартире! Кстати, а как вы всё-таки на меня вышли?
- А вот это, батенька, вам знать не положено, как и моё имя на Мидгарде. Для вас я просто агент по найму, таковым и останусь.
- Ну, хоть встречаться-то мы с вами сможем?
- Это пожалуйста, это не запрещено. Но, думаю, вам скоро не до меня будет. Вам же новое задание подготовили, - произнося эти слова, он посмотрел куда-то за спину Святослава.
Тот инстинктивно обернулся и с изумлением увидел ту самую златовласую молодую женщину, что встретил в день прибытия.
- Ухожу, ухожу! – шутливо-испуганно заторопился агент, оставляя их наедине.

8
- И в чём же суть моего нового задания? – Святослав не мог оторвать взгляда от подошедшей к нему женщины.
Нельзя было сказать, что она так обворожительно красива, но что-то в её облике непроизвольно заставляло взгляд возвращаться к её лицу вновь и вновь. Её приятная, не по-земному мягкая внешность успокаивала, настраивала на какой-то домашний, давным-давно забытый им уют и покой.
- Не твоего, а нашего! – всё также мягко и обворожительно улыбнувшись, поправила его она.
Святослав смутился и покраснел, словно школьник перед незнакомой девочкой, которую пригласил на медленный танец на дискотеке на выпускном балу, а та почему-то ответила ему отказом.
- Хорошо, - как-то разом смутившись, промямлил он. – Так и в чём же суть нашего с вами задания?
- Не «с вами», а «с тобой»! – заливисто расхохоталась женщина. – У нас не принято обращаться на «вы». На «вы» обращаются только к чужакам, а ты ведь не чужак. Ты же с Мидгарда, значит свой. Разве Никоша тебе не объяснил этих тонкостей? – удивилась она.
- Какой ещё Никоша? – химик смутился окончательно и потупил взгляд.
- Ой! – женщина деланно испуганно прикрыла рот рукой. – Я, кажется, проболталась. Тебе же не положено знать имя агента!
- Подумаешь, Никоша какой-то. И что мне это даёт? Прям сейчас его и разоблачу что ли?
- Нет, конечно! Но всё равно я не должна была говорить тебе об этом.
- Да, да! Вот и он всё твердил то же самое, как только я желал узнать, кто он и откуда.
- Ну, и ладно. Что мы всё про Никошу, да про Никошу? Ты же хотел знать, что за задание мы должны выполнять вместе?
- Изволь, если тебе будет не сложно это сделать, сударыня! – Святослав уже немного освоился в беседе и перестал краснеть.
- Во время третьего визита на Мидгард учителей с Ингарда тамошним жрецам был передан ценный артефакт – кристалл аграхона, на котором с помощью специальной технологии записан огромнейший массив голографической информации, касающейся истории самой Ингард-Земли и освоения Мидгарда. Делалось это намеренно, дабы последующие поколения детей Расы великой, родившиеся уже на Мидгарде, не забыли своего происхождения, откуда они родом, и где их родовые корни.
- И что? – химик пока всё ещё не понимал, в чём суть.
- А то, что на Ингарде, естественно, осталось ещё несколько десятков аналогичных кристаллов. Но со временем и они были отправлены в иные миры, постепенно осваиваемые сынами Расы. В конце концов на Ингарде остался всего лишь один, матричный кристалл, тот самый, с которого делались все остальные копии.
- С ним что-то случилось? – догадался Святослав.
В ответ женщина грустно улыбнулась:
- Два наших года назад кристалл захотели воспроизвести в новом, усовершенствованном устройстве чтения. И вот неожиданно, по не  выясненным до сих пор причинам, кристалл треснул! Да не просто треснул, а рассыпался больше чем на сотню осколков разной величины. Попытки восстановить информацию не увенчались успехом.
- Да не в жизнь не поверю, что вы не оставили копий на других носителях! – возмутился землянин.
- Конечно, оставили, - женщина вновь грустно улыбнулась, - но эти копии фрагментарны. Полностью идентичных копий, как это ни странно, не оказалось ни одной!
- А что же кристаллы из других миров? – снова не понял Святослав.
- Дело в том, что только совсем недавно выяснилось, что те копии – тоже урезанные варианты оригинала. И только запись на кристалле, оставленном на Мидгарде, один в один точная копия так нелепо утраченного оригинала!
- Наша задача? – до мужчины, наконец-то, дошло, что и где им нужно искать.
- Нам нужно найти потомков тех самых жрецов и убедить их на время передать кристалл нам.
- И всё?
- Всё!
- А почему на время?
- Нам достаточно сделать несколько копий, и мы вернём его обратно.
- Так можно вернуть копию им!
- ???
- Ну, я имел в виду, что это всё-таки ваша собственность, - смутился Святослав.
- Это был дар старших братьев младшим, а дары назад не забирают! – назидательно промолвила ингардка.
- Понятно, - виновато протянул мужчина, досадуя на себя за столь нелепую оплошность. – Но Мидгард-Земля даже больше Ингарда! И где же нам искать потомков тех самых жрецов?
- Предварительная работа уже проделана предыдущей группой. Они выяснили, что кристалл находится в горах Кавказа, и владеет им одна из сельских семей того самого древнего рода потомственных жрецов. Вот только все мужчины их погибли в последних нескольких войнах. А с женщинами им договориться так и не удалось! – ингардка снова слегка прикрыла рот ладонью.
Этот жест означал одно, она снова сказала лишнее, то, чего ему, землянину, знать пока не следовало.
- Ничего себе «подготовительная работа»! Да они же почти всё испортили! Надо же знать кавказских женщин! – возмущённо воскликнул Святослав. - Как, впрочем, и мужчин! – уже себе под нос добавил он. – И куда мы едем? В смысле, Кавказ-то тоже не маленький!
- В Осетию, к потомкам древних иронов, - виновато ответила женщина.
- Хорошо хоть не в Чечню! – облегчённо вздохнул химик-контрактник.

9
- Давай хотя бы познакомимся, - примирительно сказал Святослав, обращаясь к спутнице, сидевшей тихо и обиженно нахохлившись на слишком широком для неё переднем сиденье тонированного по кругу «Лэнд круизёра».
Они вот уже вторые сутки ехали в Северную Осетию, откуда их путь лежал ещё дальше, через Рокский перевал в мятежную Южную Осетию. В маленькую, но гордую и свободолюбивую самопровоглашённую республику, так и не склонившую головы перед армадой грузинских головорезов, опьянённых собственной безнаказанностью и поддержкой всегда и во всём лживого и двуличного американского режима.
И вот в такой непростой обстановке нашим героям предстояло не только добраться целыми и невредимыми до затерянной в горах осетинской деревушки и убедить женщин славного древнего рода хотя бы на время передать в руки чужаков драгоценную семейную реликвию, но и вернуться с ней восвояси, на Ингард-Землю. Потому-то Святослав и хотел ослабить напряжённость во взаимоотношениях со своей спутницей, что возникла между ними ещё на её родной планете, под благословенными золотистыми лучами Дажьбог-солнца.
Женщина ещё несколько минут ехала молча. Затем, бросив на мужчину мимолётный взгляд и заметив его крайнюю озабоченность, лукаво улыбнулась и промолвила:
- Меня зовут Дара. А тебя?
- Меня Святослав.
- Это твоё настоящее имя или полученное на Ингарде? – не сразу поверила Дара.
- Конечно, настоящее! А что не похоже? – удивился Асанов.
- Да, нет. Просто меня удивило, что на Мидгарде сохранились древние имена руссов.
- Да без понятия! – беззаботно отозвался Святослав. – Родители так назвали. А почему, кто ж их знает-то. Вернёмся, спросим!
Женщина, всё так же лукаво улыбаясь, снова посмотрела на него, но ничего не сказала, словно и впрямь после этой поездки собиралась вместе с ним навестить его престарелых родителей. А он и не догадывался, что сказанная им фраза на Ингарде звучала практически как предложение о совместной жизни. Ведь к родителям там с первой попавшей или малознакомой девушкой не ходили. А значит, её он уже относил к совершенно иной категории своих знакомых. Так подумала Дара.
Проехав живописное Алагирское ущелье, они к вечеру, наконец-то, добрались до Верхнего Заромага. Пограничник на пропускном пункте сухо и однотипно спросил обоих:
- Цель визита?
Они также сухо и коротко ответили:
- Приглашение правительства республики.
Офицер за тонированным стеклом удивлённо вскинул на них глаза, но ничего не сказал, а лишь только связался с кем-то по телефону, бросил в трубку короткую фразу и, получив такой же короткий ответ, молча протянул паспорта с контрольным талоном на двоих.
Километров через десять они, наконец-то, добрались до знаменитого Рокского тоннеля. Сказать, что это просто грандиозное сооружение, значит не сказать ничего! Это не только грандиозное, но и по-своему прямо-таки уникальное сооружение. Тоннель прорезал Рокский перевал насквозь, по всей ширине, причём не напрямую, а почему-то по плавной дуге. Так что, въезжая в него, не видишь выезда на дальнем конце. Хотя сделать это было бы весьма непросто, будь он даже идеально прямым, как-никак длина в три километра шестьсот шестьдесят метров – расстояние отнюдь не маленькое! Поэтому, въезжая в него днём, сам невольно сбрасываешь скорость до разрешённых сорока километров в час – ограниченная видимость из-за медленно выветривающихся выхлопных газов, неяркое освещение, постоянный ремонт на отдельных участках и, главное, отсутствие видимости места выезда не располагают к гонкам. Хотя, как только видишь свет в конце тоннеля, так и хочется нажать на педаль газа посильнее, дабы скорее покинуть недра суровых кавказских гор.
Нашим героям повезло не испытать всей этой гаммы чувств сразу же при первой поездке через Рокский тоннель. Уже смеркалось, когда они в него въезжали, а потому никаких особых эмоциий не испытали – снаружи темновато и горят фонари, там тоже темновато и горят такие же фонари. Но когда выехали с другой стороны, на Южном портале, уже в Южной Осетии, поняли, что тоннель не просто длинный, а очень длинный! Но испугаться так и не успели!
На осетинской посту, в Нижнем Руке, их взмахом руки остановил строгий пограничник.
- Салам! – приветливо поздоровался Святослав.
- Салам! – заулыбался тот в ответ и сразу же перешёл на осетинский.
- Не-не! Я по-осетински не понимаю! – честно признался Асанов и протянул контрольный талон с паспортами.
- Русские? – настороженно спросил пограничник.
- Русские, русские! – подтвердил Святослав.
- И она? – пограничник, подсвечивая фонариком, разглядывал Дару.
Видимо, его смущал необычный цвет её волос, а ещё больше огненных глаз.
- Да русская я! Волосы крашены, в глазах линзы. Для красоты, понимаете? – тут же нашлась, что ответить, женщина.
- Понимаю, понимаю! Я по-русски хорошо понимаю! – миролюбиво отозвался страж границы, забирая талон и возвращая паспорта.
К русским здесь относятся очень неплохо, догадался Святослав. И это не могло не радовать…

10
Республика Южная Осетия, площадью всего около 4000 квадратных километров, раскинулась по ту сторону Рокского перевала, отделяющего Россию от Грузии. С северной его стороны всё ещё российская Северная Осетия-Алания, а с южной, уже самоотделившаяся от фашиствующей по отношению к осетинам Грузии, Южная Осетия – Хуссар Ирыстон – южная страна иронов*.
*Ироны или иронцы – самоназвание южного субэтноса осетин-аланов, «дети солнца» - так ещё они сами себя иногда называют (прим. автора)

Дорога на Квайсу оставляла желать лучшего, и Асанов ни сколько не пожалел, что выбрал для этой поездки тяжёлый «Лэнд круизер». Для него грунтовка, с укатанными в неё крупными голышами и просто обломками горной породы, была в самый раз. Можно было, конечно, ехать и на «Патриоте», он также идеально подходил для таких горных дорог, но Святослав остановил свой выбор на более комфортной «Тойоте».
Въезжая в Саритатское ущелье, они невольно остановились, залюбовавшись открывшимся с высоты видом. Затем их внимание привлёк красочный плакат, извещавший всех проезжающих по этой горной дороге о том, что через неделю в селе Саридтат состоится большой фамильный куывд, праздник, в честь фамилии Багаевых.
- Это мы вовремя приехали! – обрадовано констатировал Асанов. – Через недельку здесь можно будет застрять дня на два, на три!
- Это ещё почему? – не поняла Дара.
- Да потому, что праздник большой у известной фамилии намечается! А это значит, все проезжающие мимо просто обязаны почтить своим присутствием род Багаевых. И не простым формальным присутствием, а полноценным гулянием с питием вин и поглощением самых разных вкусных блюд.
- И что? – не поняла его девушка.
- А то, что хлебосольные организаторы такого пира никого из званых и случайных гостей раньше времени не отпускают! Отпрашиваться, ссылаясь на неотложные дела, совершенно бесполезно.
- И нельзя уйти, как это у вас говорится, по-английски, не прощаясь?
- В Англии можно, а здесь нет. Это Кавказ, за такое здесь смертельно обижаются. Так что ещё раз повторяю, нам очень повезло…
- Ну и кто пойдёт первым? – спросила Святослава Дара, настороженно глядя на покосившийся старинный каменный дом на краю села.
- Жребий бросать будем! – невесело откликнулся тот, лихорадочно подыскивая повод для визита в семью, где не осталось ни одного мужчины.
Один неверный шаг, одно неосторожное слово и можно было испортить всё окончательно и бесповоротно. Однако придумать он так ничего и не успел. Не понадобилось бросать и жребий. Из дома неожиданно вышла пожилая женщина, одетая во всё чёрное, и пристально уставилась на незваных гостей.
- Всё! Пошли! Думать больше некогда, а то могут позвать соседей. Здесь не любят не в меру любопытных незнакомцев.
И они, бросив беглые взгляды по сторонам, пошли навстречу женщине. А уже через полчаса вышли с потерянным видом обратно.
- Говорила я тебе, нужно идти мне одной! – горячо зашептала в спину Святослава Дара. – Женщине всегда проще договориться с женщинами!
- Ой, не всегда! Не всегда! – отмахнулся от неё Асанов.
Они уже собрались садиться в машину, как их негромко окликнула девочка-подросток, осторожно выглянувшая из-за куста лесного ореха, растущего у обочины грунтовки. Она прикладывала палец к плотно сжатым губам и, смешно жестикулируя, давала им понять, чтобы они остановились за ближайшим поворотом.
Святослав с Дарой изумлённо переглянулись, но сделали так, как просила их девочка. Правда, им пришлось некоторое время подождать, пока она догонит их и отдышится.
- Не обижайтесь! Мы ждали вас! Знали, что обязательно придёте! Я случайно подслушала, как бабушка ругалась с тётей Зарой. Это она была против, а бабушка хотела отдать камень ещё тогда, прошлым летом. Говорила, что больше не может нести эту ношу. Да и те гости, как я поняла, сказали что-то особое, известное только ей. А тётя предлагала продать камень и жить на вырученные деньги. Но бабушка всегда говорила, что это непростой камень. Не зря же его так берегли в нашем роду. А сейчас бабушка сильно хворает, вот тётя и самовольничает. Но бабушка успела мне сказать, откуда будут гости.
Девочка вопросительно уставилась почему-то именно на Дару. Та присела перед ней на корточки и, глядя прямо в глаза, спросила:
- Она сказала тебе, что гости будут с Ингарда?
- Да! – тихо прошептала девочка. – Спрячьте машину и ждите меня тут. Я приду, когда стемнеет…
И не обманула. Луна ещё не успела показаться из-за ближайшего горного пика, как со стороны крайнего дома послышались лёгкие, словно дуновение ночного ветерка, шаги. Девочка оделась в тёмное платье, поэтому её не было видно до тех пора, пока она не поравнялась с кустами, где, затаив дыхание, притаились незваные, но такие долгожданные гости.
- Мы здесь! – тихонько окликнул девочку Святослав.
Та ничуть не испугалась и быстро юркнула в темноту кустов, туда, откуда послышался мужской голос.
- Вот! – протянула она Даре деревянную шкатулку, завёрнутую в тёмный шерстяной платок, безошибочно определив именно в девушке представителя таинственного Ингарда.
Святослав даже негромко крякнул от досады, не сумев скрыть своих чувств. Дара сделала ему предостерегающий жест левой рукою, дабы он не вздумал выражать своё недовольство таким поворотом дела словесно. Асанов и на самом деле еле-еле сдержался, чтобы не возмутиться таким поведением девочки. Ведь по строгим законам суровых жителей гор она должна была передать столь значимую семейную ценность только в руки мужчины, но никак не женщины!
- Самое позднее через месяц мы вернём кристалл обратно! – заверила девочку Дара. – И постарайся сделать так, чтобы тетя не заметила его отсутствие.
- Я попробую! Но, мне кажется, она уже что-то заподозрила. Боюсь, мне трудно будет её обмануть!
- Если будет на тебя давить, скажи, что мы тебя просто запугали, пообещали взорвать ночью дом! А ты побоялась рисковать жизнью самых дорогих тебе людей! – подсказал ей линию дальнейшего поведения Святослав.
- Хорошо, хорошо! – успокоила их девочка. – А теперь уезжайте быстрее. До рассвета вам нужно успеть пересечь границу. У тёти есть мобильный телефон, и если она заметит пропажу, то может позвонить двоюродному племяннику в Верхний Заромаг. Он таможенник. У вас могут быть серьёзные неприятности. Торопитесь!
Больше не говоря ни слова и не прощаясь, она также тихо юркнула в темноту и словно растворилась в ней.

11
Не включая фар и сильно не газуя на многочисленных подъёмах, Асанов почти на ощупь вывел машину как можно дальше от Квайсы. Немного перевёл дух, заглушил двигатель и, кряхтя, выбрался из машины. Немного постоял, не закрывая дверцу, напряжённо вслушиваясь в ночную тишину и тщетно вглядываясь во тьму в ту сторону, откуда они только что буквально приползли, словно тати. Там всё было тихо и мирно. Никто не поднимал тревогу, никто не гнался за ними во след. Село спокойно спало и не подозревало ни о каких таинственных посланцах с загадочного Ингарда.
- Мы едем или так и будем ждать рассвета? – донёсся из машины насмешливый голос девушки.
Асанов неторопливо сел за руль, также неторопливо пристегнулся и только после этого запустил двигатель и включил ближний свет фар.
Тусклый свет от приборной панели падал на его осунувшееся за последние два дня лицо. Дара поняла, что шутить с ним сейчас бесполезно, предпочла промолчать и терпеливо ждать, когда он наконец-то соизволит поехать.
Через пару минут непонятного для девушки ожидания Святослав всё же тронул машину, но на ближайшей развилке почему-то свернул на юг.
- Куда это мы? – не поняла Дара.
- В Грузию. Так безопаснее. Я не уверен, что эта самая тётя уже не спохватилась и не отзвонилась любимому племяннику. А ты? – он бросил мимолётный взгляд на спутницу.
- Что я? – не поняла та.
- Уверена, что в селе действительно пока ещё всё спокойно?
Дара непроизвольно оглянулась назад и втянула голову в плечи.
- Нет! – еле слышно прошептала она в ответ.
- Вот и я не уверен! – как-то уж слишком резко отозвался Асанов. – А потому будем уходить другой дорогою, через Ленингор и на Тбилиси. Думаю, корыстная тётя не сообразит позвонить ленингорским пограничникам. Да и кто её там станет слушать? У них своих забот полон рот!
Святослав и на этот раз оказался прав. В Ленингоре их и вправду никто не ждал и не встречал. Условный погранпункт миновали без особых проблем. Российский старлей, как это ни странно, даже не поинтересовался, зачем они едут в Грузию. Попросил лишь открыть багажник, да придирчиво осмотрел салон.
- Оружие? Наркотики? – безразличным тоном спросил он Асанова.
- А что, у вас есть, хотите предложить? – неудачно было пошутил тот в ответ.
- Юморист? Пошутить, гляжу, любишь? На Задорнова вроде не похож. Была бы не моя смена, застрял бы ты тут на полдня, не меньше! – также бесцветно и беззлобно ответил офицер.
- Ну, извини, командир, если что не так! – спохватился Асанов. – Я ж это так, для поддержания разговора!
- Ладно, езжай! Не вздумай также пошутить с Гоги! У них с юмором в последнее время туговато что-то стало! – отмахнулся от его неуклюжих извинений пограничник. – Всё нормально, чисто! – эту фразу он бросил уже майору, вышедшему из-за маскировочных сетей, скрывающих батарею гаубиц, хищно задравших стволы в направлении Тбилиси.
- Куда нацелены эти пушки? – настороженно спросила Дара своего спутника.
- На Тбилиси, куда же ещё! Здесь напрямик около двадцати пяти километров. Одним махом могут накрыть!
- А зачем? Там ведь мирные люди! – не поняла его девушка.
- Ну, здесь, положим, тоже не головорезы Пол Пота. Просто эти пушки очень хороший аргумент для отрезвления слишком горячих голов там! – он махнул рукою в сторону столицы Грузии. Не думаешь же ты, что наши парни действительно будут обстреливать мирный город?
- Но они же обстреляли Цхинвал! – испуганно прошептала девушка.
- А это другой вопрос! То, что натворили они, не можем позволить себе мы. Вот в этом самом та маленькая разница между ними и нами. Совсем небольшая. Они позволили себе переступить черту, а мы не можем. Но им с этим теперь жить. Жить и ждать, ждать и думать, а вдруг и мы решимся переступить черту!
- Страшно! Как страшно они все здесь живут! – резюмировала Дара.
- Да уж, однозначно не Ингард! – грустно согласился с нею Святослав. – Но ты не бойся, задерживаться нигде не будем, после Тбилиси сразу же повернём на Россию, домой! Домой!...
Через полтора суток почти безостановочной напряжённой езды они снова оказались в Жигулях. Уже подъезжая к заветному повороту, Дара задала Святославу неожиданный вопрос:
- Зачем ты пообещал девочке, что мы вернём кристалл?
- Не понял? А разве ты сама не говорила мне об этом в самом начале экспедиции? – мужчина от возмущения даже резко притормозил, так как отвлёкся и, чуть было, не проскочил мимо нужного поворота на ту самую нефтяную скважину.
- Говорить-то я говорила, но только тебе. А если и этот кристалл растрескается в считывающем устройстве? Что тогда повезёшь назад? Муляж? Хорошую копию? Так ведь это обман!
- А так, по-твоему, лучше? Забрать без возврата то, что тебе не принадлежит! Ни тебе, ни Ингарду! Сама же говорила, эти кристаллы были подарены переселенцам на Мидгард и другие земли!
Дара лишь промолчала в ответ, лишь только как-то по-детски прикусила нижнюю губу. Больше они не обмолвились ни словом, даже когда дискор доставил их на Ингард, и пришла пора докладывать Совету галактической конфедерации результаты мидгардского вояжа их скромной группы.

12
- Не надо тебе связываться с этим, химик! Это же крайне опасно! Пусть Совет сначала примет решение, что, да как! – голос Никоши, того самого агента по найму, что заключал со Святославом злополучный контракт, был подозрительно вкрадчив и как-то уж по-отечески мягок.
- Тебе-то что? – довольно резко оборвал его медово-заботливые речи Асанов. – Беспокоится он, понимаешь! Как в Осетию за кристаллом ехать, так давай-давай, паря, вперёд и с песней! А как вернуть хозяевам обещанное, так все сразу такие заботливые стали! Дара напела что ли? Или просто с самого начала отдавать не хотели? – он в упор посмотрел в не по-стариковски ясные и проницательные глаза Никоши.
Настроение после размолвки с девушкой оставляло желать лучшего. Откровенно говоря, он по ней жутко тосковал. Скучал по её голосу, по золотистым бездонным глазам, по звонкому, словно трель серебряных колокольчиков, голосу.
- И вправду, чего это я? А? – агент подозрительно быстро согласился с грубыми доводами Святослава и заспешил в сторону ярко оранжевых лент горизонтальных эскалаторов.
«Всё побежал докладывать!» - чертыхнулся в сердцах, но всё же про себя, химик. «А была, не была!» - и он быстрым шагом, еле сдерживая себя, чтобы не сорваться на бег, заспешил в сторону космопорта. Благо ехать туда на наземном эскалаторе было вовсе не обязательно – напрямик, через поле фиолетовых цветов, получалось даже быстрее…
- Ах, это ты негодный обманщик! Я сейчас же звоню Сослану! Обратно тебя вот так запросто не выпустят! – негодовала не ко времени вышедшая из дому тетя Зарины, той самой девушки, что всего десять дней назад поверила им с Дарой на слово и бездумно, с точки зрения тётки, отдала семейную ценность в руки незнакомых авантюристов.
Асанов только-только осторожно выманил её из дому и лишь успел вернуть шкатулку, как на пороге словно злой рок появилась эта строгая женщина, неизменно одетая во всё чёрное.
– Ты, глупая, - это она обратилась уже к Зарине, - думаешь это тот самый камень? Муляж! Наш-то они уже давным-давно продали! – подвела она неожиданный итог своему выспренному, но короткому монологу.
- А зачем же я, по-вашему, снова сюда приехал? Отвести от себя подозрения? Да вы и так не знаете, кто я и откуда! – усмехнулся в ответ Святослав, понапрасну не обращая внимания на предостерегающий жест девушки.
- Ах, вон оно значит как? Так это мы враз узнаем! – разгневанная тётя достала мобильный телефон, набрала номер и быстро-быстро затараторила в трубку по-осетински.
Наскоро поблагодарив Зарину, Асанов быстро спустился по пыльной тропе к джипу и замер от неожиданности. Все четыре колеса были спущены. Он быстро проверил золотники, так и есть, кто слегка выкрутил их. «Хорошо хоть резину не порезали!» - только и успел подумать он, доставая электрический насос.
- Не спеши, джигит! Отбегался уже! – услышал он за своей спиной гортанный голос, лишь только нагнулся у правого переднего баллона.
Святослав медленно приподнялся, выпрямляя спину, неторопливо поднял обе руки ладонями вверх и лишь после этого слегка обернулся. Сзади, шагах в десяти, с потрёпанным автоматом Калашникова наперевес, стоял небритый молодой мужчина. За его левым плечом маячила слишком уж ехидная физиономия Никоши…

13
Святослав открыл глаза. Голова невыносимо трещала, и, казалось, готова была взорваться от любого неосторожного движения. Он лежал в своей пыльной квартире, в зале, на всё том же потёртом диване. Рядом на табурете сиротливо лежал пустой пакет из-под молока. На тарелке скукожились два ломтика сыра и огрызок чёрствого ржаного хлеба. Початая упаковка аспирина красноречиво говорила, что, похоже, он всерьёз заболел, раз даже потратился на лекарство. Начиналось очередное мрачное утро безработного сорокалетнего мужчины.
И вдруг, словно что-то вспомнив, он подорвался с дивана и, охая от головокружения и подкатывающей тошноты, прошлёпал босыми ногами на кухню. Там дрожащими от волнения и болезни руками достал из мусорного ведра пластиковый мешок и вывалил его содержимое прямо на пол. Пакеты из-под молока, картофельные очистки, две пустые банки из-под дешёвых рыбных консервов. И всё. Больше ничего. Никакого пакета с деньгами, никакого контракта.
«Чёрт возьми! Неужели мне всё это приснилось? Так явно, так ярко? Словно и впрямь прожил все эти невероятные приключения или посмотрел кино в 3D-кинотеатре! Ведь так не бывает? Не должно быть! По крайней мере, не со мною!»
Святослав обессилено опустился на давно не мытый, замызганный пол и в отчаянии обхватил голову руками. От бессилия и безысходности хотелось завыть. Завыть утробно, по-волчьи.
Из этого состояния его вырвала трель звонка входной двери, показавшийся ему сейчас давно забытой любимой мелодией. Он нехотя поднялся и поплелся навстречу неизбежности.
«Наверное, председатель притащился в такую рань узнать, когда собираюсь гасить долги по квартплате» - только и успел подумать Святослав.
За дверью стояла Дара. Её взгляд был непривычно серьёзным и одновременно тёплым.
- Собирайся! Контракт никто не отменял. А Никоша за свою самодеятельность ещё получит. Как, впрочем, и ты!
Она отвесила ему шутливый подзатыльник и шагнула в прихожую. Святослав задохнулся от радостной неожиданности и, только ударив кулаком о косяк, медленно опустился на корточки. Слёзы радости непроизвольно покатились по его небритым щекам.
«Контракт никто не отменял! Контракт никто не отменял» - радостно стучало в висках…


(11 сентября 2011 года - 26 февраля 2013 года, Цхинвал - Тольятти)