Космическая буйволица

Приснилось как-то одному студенту-психологу, что он уснул. В том (втором) сне явился к нему архетип — Трикстер.

— О чем ты думаешь, мальчик? — будто в насмешку злобно прошипел он, глядя исподлобья свиными глазками.

—  Умоляю, только не издевайся надо мной. Я думаю о том, что я думаю, о том, что я думаю, о том, что я думаю… — ответил студент.

 Эта внезапная мысль вскружила голову и подкосила ноги, словно он голый и босиком шагал он по какой-то мягкой вате, или еще чего хуже – болоту.

 (То же ощущение он испытывал, когда задумывался о бесконечности Вселенной. Вот, бывало, представит себе Её, проносясь в своих фантазиях сквозь галактики, – а конца нет.  Бесконечность, от которой так сильно кружится голова. Она восхищает и пугает, и вновь заставляет ступать в мякину. И ноги тогда оказываются в густом молоке Космической Буйволицы – теплом, но вязком. Удовольствие от тепла и страх увязших ног.)

Тут студент проснулся... Все было до боли привычно-родным:  вот эта спальня, кровать, раскиданные по полу его вещи.

— О, Боже, как хорошо, что я очнулся, — прошептал он и вытер капли пота со лба.
 
— Му-у-у-у, — внезапно раздалось грозное мычание, от которого сначала потрескались, а потом и вовсе разбились стекла в оконных рамах. — Бог, кстати, умер.

— Не верю! Кто ты, что ты? — студент от страха еле шевелил высохшими губами.

— Я – Космическая буйволица, му-у-у, Всё Сущее, а ты кто? – вопросила она, наполняя комнату теплым воздухом из ноздрей.

— Меня зовут Марк, я студент-психолог, только вот вышел из второго сна, и сразу в первый, как я понимаю, — жалобно произнес он.

— Ты, му-у-у, смышленый малый. Предлагаю тебе отправиться со мной в веселое путешествие — буйволица рассмеялась, и, казалось, подмигнула кому-то карим глазом. — Садись ко мне на спину!

— Почему бы и нет, живём-то один раз, — сказал парень, и (в чем мать родила) уселся на спину буйволицы, крепко обхватив ногами её могучие бока. Холодные пятки утонули в теплом меху, а руки крепко держали рога.

Буйволица пару раз шаркнула копытом по ковру и вылетела вместе с будущим психологом сквозь разбитую раму. Порывы восходящего потока трепали каштановые волосы юноши. Он от удовольствия зажмурил глаза; плакал и смеялся, громко и бессмысленно кричал, его даже изогнуло в дугу…

— Хватит кривляться, открой глаза, му-у-у, и посмотри вокруг, — промычала Космическая буйволица.

Марк оглянулся. Среди пустынного пейзажа и оглушающей тишины он увидел огромного престранного слона с длинными тонкими ножками, будто грациозно сошедшего с картины Сальвадора Дали. Верхом на чуднОм животном была установлена кушетка, на которой лежал человек. Он был безутешен и горько плакал, повторяя лишь одну фразу: «Бог умер, бог — умер».  Слезы катились по щекам, попадая на густые усы, которые, намокнув, казались погрустневшими. Держа за хобот, слона вел мужчина, как две капли воды похожий на Ленина. Он, не переставая, кричал на усатого: «Хватит плакать, лжец! Тебе даже Шопенгауэр не поможет!».

…Тишину нарушил лай собак. Стая, обезумевших от голода четвероногих, неслась в страхе, поднимая столбы пыли. За потомками волков бежал пожилой мужчина с фистулой. «Постойте, куда же вы, мы еще не закончили!», — запыхавшимся дребезжавшим голосом орал старик.

— Му-у-у, давай догоним собак, — промычала буйволица и, не дождавшись ответа, рванула за ускользающей стаей.

Гонясь за ними,  буйволица с Марком ловко преодолели пустыню,  реки и моря. Однако окончательно  (к стыду буйволицы)  потеряли их след. Погоня привела их к подножию горных хребтов Северных Анд. 

— Ох, как я устал и замерз, буйволица,  — дрожа от холода произнес Марк. — Разреши мне  согреться и взбодриться, позволь осуществить детскую мечту: испить твоего молока.

— Я и сама устала, му-у-у, но – вставай на колени и пей.

Марк слез с буйволицы, потер руки и жадно присосался к вымени. Сладкая нега окутала его: теплое и густое молоко ласкало, согревало его тело, наполняя безмятежной радостью.

— Фот фам пример застрефания на оральной статтии, — с глубоким акцентом произнес, появившийся из густых зарослей кустарника голос.

Марк оторвался от вымени, посмотрел в сторону зарослей и увидел  старого измученного человека с большой тростью и грозным выражением лица. Человек постоянно шмыгал носом, покрытым каким-то белым порошком.

— Не нахоттите ли фы, обнашённый юноша, сексуальный подтекст нашей фстречи? — произнес старик, поглаживая рукой трость.

— Что вы, это всего лишь — сон, притом первый, истинный, вот и Космическая буйволица подтвердит, — неуверенно ответил Марк, вопрошающе глядя на морду животного. Но буйволица — словно язык проглотила.

— Ну-ну, сонн… — хитро произнес таинственный незнакомец. — Фы снаетте, инокта трость – всего лишь трость.  Дорогие первокурсники, мы бегло рассмотрели  воззрения Ницше, Павлова и даже Ирвина Ялома. А теперь, в нашем кратком обзоре направлений и течений, школ в психологии мы перейдем к психоанализу, точнее психодинамическим теориям. Предметом психологии уже являлось бессознательное…, — голос старика внезапно преобразился: стал женским и без акцента.

— Марк… Ну, Марк, проснись уже, — прошептал сосед по парте, пихая парня в бок.

Марк открыл глаза, поймав взгляд преподавателя по истории психологии.

— Надеюсь, уважаемый, Вы поделитесь с коллегами своим сном. Вам повезло: мы как раз записали цитату Фрейда: «Сны — царская дорога к бессознательному», — улыбаясь, произнесла преподаватель.

— С удовольствием, — ответил Марк. — Итак, слушайте. Приснилось как-то одному студенту-психологу, что он уснул. В том (втором) сне явился к нему архетип — Трикстер…


Фото автора