Тысяча и одна ночь. Глава V

Глава V.

Начальник охраны дворца, шёл быстрым шагом в зал золотого трона. Массивные золоченые двери огромного размера бесшумно и с немалыми усилиями двух стражников, что стояли по их краям, растворились. Капитан царской гвардии вошёл в тронный зал без доклада о своём приходе, как это было положено по воинскому уставу и дворцовому этикету. А в это самое время, султан или как его ещё называли – Царь всех царей, принимал своих министров и никак не ожидал увидеть своего верного слугу в столь неподходящий момент.
На лице султана читалось негодование, которое было вызвано таким нелепым поведением капитана его собственной гвардии. Брови Его Величества медленно съехали на переносицу, а в глазах начал появляться гневный блеск. Это состояние главы государства всем было прекрасно известно и ни раз наводило не малый страх на придворных и подданных , кроме капитана гвардии и самих гвардейцев, привыкших ко всему за долгие годы службы. Начальник охраны стоял у дверей и сохранял спокойствие, как будто ничего не происходило, лишь выждав момент,он решил приблизиться к владыке.
Правда ему было неловко за свое вторжение, но ,переборов чувство вины, он всё же подошел ближе к золотому трону. Наклонившись к уху султана, капитан начал что-то ему нашептывать. Он очень тихо говорил слова, так что министры ничего не расслышали, но могли только догадываться по меняющемуся выражению лица владыки, о чём шла речь. Услышав достаточно, султан поднялся со своего трона и произнёс со сдержанным волнением, которое подметили все присутствующие в тронном зале.
-Господа, я должен оставить Вас, - с этими словами он начал спускаться по ступенькам с трона, - мы продолжи с Вами наше собрание позже.
Министры и охрана поклонились своему повелителю. Стражники растворили, блестящие от свечей, двери и султан вышел из тронного зала в длинный коридор: по обеим его сторонам, стояли верные гвардейцы, по одному охраннику на каждые 5 метров.

Он шёл довольно быстро, не как обычно это делал глава государств, то есть медленно, чинно и размеренно, так, что в его шаге должна замечаться особая царская стать, - но сейчас это был обычный ускоренный шаг.
Преодолев все коридоры и переходы, Халифа, не постучав в дверь, а лишь с шумом растворив створки, ворвался в покои своей любимой дочери.
Принцесса сидела возле зеркала, она была одна в комнате, за исключением своего ручного леопарда, которого ей подарили на совершеннолетие, и маленького тигренка, что обнаружился сегодня утром в саду. Когда двери резко с шумом растворились, и она в испуге обернулась, пожалуй, даже можно было услышать, как в воцарившейся тишине, волнительно билось её юное сердце, когда прекрасная дева смотрела на своего отца.
Султан, так же порывисто, закрыл за сбой двери и точно таким же быстрым шагом, преодолел расстояние, что их разделяло друг от друга.
На удивление принцессы, он крепко обнял её, когда она поднялась на встречу отцу.
-Как же ты меня напугала, дорогая, - взволнованным и в тоже время испуганным голосом произнес Халифа, - начальник охраны сообщил мне об этом утреннем происшествии в саду.
- Там не было ничего ужасного, - она, улыбнувшись, посмотрела на престарелого отца. - Это не стоило твоих волнений.
-Но как же мне не волноваться за тебя, мою дочь?– султан удивленно смотрел на принцессу.
- Но я даже не испугалась. Крик подняла перепуганная дуэнья, так что сразу сбежалась стража. А тот, не менее перепуганный, ловкач скрылся быстрее, чем расторопные охранники прибежали, гремя ятаганами. – Она говорила, шутя, пытаясь успокоить своего отца.
Их разговор затянулся, так что принцессе удалось унять тревоги и развеселить своего беспокойного отца.
Султан ушёл от дочери в хорошем расположении духа: его сердце и душа, были теперь спокойными, за свою дочь, за своё царство. Но что было важнее – семья или трон? Остаётся загадкой.