День рождения

 В 1993 году, 22 июня- мой День рождения прошел незаметно, бесшумно, обыденно, как другие монотонно прожитые дни. А было так.   Утром, проснувшись, я ожидал, что жена поцелует и, как в прошлые годы, с улыбкой поздравит. Но этого не случилось. Она встала, как ни в чем не бывало, позвенела посудой на кухне; обыденно попросила встать и позавтракать.
   Я встал, умылся, позавтракал и пошел кормить петухов. А их, ни много- ни мало, 25 штук было на тот момент. Петухи обрадовались; один даже на плече уселся и в ухо, любя, клюнул. Мне показалось- это он с Днем рождения поздравил. Но когда я заполнил кормушки кормом, они забыли про меня и про мой День рождения, набивая желудочки вареной картошкой и пареным хлебом. Еще раз взглянул на петухов, но те не удостоили меня вниманием.
   На работе никто не знал про мой праздник. На токарном станке точил болты, гайки, как всегда. Такое знаменательное событие не отвлекало от профессионального дела. А токарная работа- дело неплохое. Всегда можно заработать на кусок хлеба, не то что писанием стихов о любви, природе... Если нет связей, не имея специальности токаря, считай- пропал. А без денег семье не нужен. Шляйся по вокзалам, вытягивай руку со словами:
   -Дайте на пропитание пока несостоявшемуся поэту. Моя книга вознаградит вас тем, что в ней и об вас будет написано, и об интересных событиях, и о многом-многом другом. Ну подайте-же, Христа ради.
   Нет, так дело не пойдет. Хорошо про запас профессию токаря иметь. Будешь с куском хлеба постоянно, и ходить можно не в штопанных штанах, а в нормальных, как у всех...
   Наступило время, когда хотел подойти к начальнику и напомнить ему о моем Дне рождения, потом отпроситься с работы, уйти пораньше, чтобы отпраздновать. Но всякий раз успокаивал себя мыслью: вспомнит он сам обо мне, поздравит.
   Но начальнику нужна отдача от труда. Конечно, он поощрит за хороший труд, поздравит всегда за наивысшие достижения. А День рождения прибыли предприятию не дает, наоборот, одни убытки. И он, вообще, целый день отворачивался от меня и убегал во- свояси. Хотя, конечно-же, знал о моем Дне рождения. Лучше сделать вид, что не знает. К чему это?
   Меня пробрал болезненный интерес: вспомнит-ли кто-нибудь о моем Дне рождения?
   Зять, работающий со мной в одной организации, не только не поздравил, но и не поздоровался даже. Как-будто на что-то был обижен. Но на что? Ответа я не находил. Не передала подарка и сестра, даже поздравительной открытки... Хотя, до этого, каждый год 22 июня особо обращала на меня внимание. Да и, вообще, это было ей на руку. Она именины справляет месяцем позже. Значит, поздравив меня, и я буду обязан отплатить ей тем-же.
   Наконец, не выдержав, после обеда я поведал приятелю о своем Дне рождения. Тот, узнав про такое, просто так произнес:
   -С тебя- бутылка!
   Забрал выточенные мною болты для него, быстрым шагом ушел прочь. И, вообще, не возвращался в этот день в токарное помещение.
   Шел 1993 год- год, когда все были нищими миллионерами. Когда зарплату не выдавали полугодиями, а потом приносили все полные мешки, забитые купюрами под завязку. Но на купюры взять в магазинах было нечего, поэтому, позже уже, с предприятий брали натуру, в виде ковров, телевизоров, носков, водки или табака.
   -Ну, что дать имениннику,- думал приятель, когда его дети уже два месяца мясного не ели; то каша перловая, то гречневая, заправленная постным маслом. А здесь, видите-ли, именинник объявился! Да лучше- уйти с глаз долой. Перемелется, позабудется...
   Да я и не обижался, понимал обо всем. Но грустные мысли в голову лезли: как-будто, родные считают меня врагом народа- не поздравили ни открыткой, ни телеграммой... Ну разве я виноват, что в стране бардак и развал...Работаю так-же, как и раньше работал. Лучше не смогу. "Родные, родные, простите, что не так себя вел, как надо было. Перестану заниматься глупостью: писать стихи и рассказы. Буду вести себя серьезно, работая на предприятии, зарабатывая натурой в виде носков, трусов и водки".
   Наконец, мне самому захотелось, чтобы никто не узнал о моем личном празднике. Он- мой и не позволю никому в него вмешиваться. Да и случай будет единственным на земном шаре, когда человека не удосуживают вниманием при переходе из одного возраста в другой.
   Рабочий день прошел незаметно. Обыденно совсем уж встретила дома жена. Как всегда, заставила меня чистить картошку для супа... Дела я исполнял "в ногу". С делами, правда, возился дольше, чем в другие дни. Готовил на совесть, чтобы вкуснее было.
   Накрыв на стол, позвал жену с маленьким сынишкой. Была еще надежда на то, что жена подойдет с бутылочкой в руке и скажет: "Давай, муженек, отпразднуем!" Но она села за стол в своем старом, длинном, неприятном для меня, халате. Рядом посадила годовалое чадо. Отхлебнула супа, поморщилась и сказала:
   -Опять, пересолил...
   Я ответил, что это- не соль, а резкая приправа жжет рот и язык; стал уминать пересоленный суп. Жена, глядя на меня, тоже стала есть, нехотя и морщась.
   -Тю, тю,- сказало чадо и шлепнуло плашмя ложкой по манной каше так, что брызги залепили нам глаза и носы. И всем стало весело и празднично.
   Перед сном жена чмокнула меня в лоб, как покойника и сказала:
   -Все! Теперь будет, как и прежде. Закончился твой День рождения. Спокойной ночи!