Хризантемы

Однажды в Рождество, помню, ходил я по каким-то избам, много закусывал, везде подносили водку, в рюмках, стаканах, в каких-то чашках, кружках, везде чад, веселье, много народу, какие-то незнакомые лица. Всюду я спрашивал: «Не видели ли её? Нет?» Вроде кто-то видел, была только что, ушла. Я огорчался. Танцевал с какой-то румяной бабой, пил, закусывал блинами… Потом, смотрю, уже другая вроде изба, другие люди, но и прежних много. Я в распахнутой дохе – за столом, пью чай из самовара и снова водку.

Гармонь, какие-то опять бабы в платках, меня затащили в круг… Я выскочил на улицу и упал в сугроб, немного охладился. Потом, помню, снова чей-то дом, пьяная старуха всё время говорила мне: «Баско-о-ой. Ой, какой баской», и всё норовила увлечь меня в тихий угол, видимо, для какого-то доверительного разговора. Снова налили, выпили, налили, водка, заливной язык, хрен… Потом какой-то бородатый мужик в разорванной красной рубахе хватал меня за грудки и свирепо дышал мне в ухо. Его оттаскивали, а он рвался ко мне и кричал: «А че он! А че он!...» Последним помню какой-то низкий темный домик на окраине, в углу красная лампада, дощатый стол, сухой строгий старик наливает мне самогон в алюминиевую кружку, пододвигает луковицу, рядом с ним на лавке сидят три его дочери, замотанные в тряпки, как мумии, вернее, две дочери и один сын. Сын пристально и недоверчиво смотрит на меня и мусолит пряник.

Дальше, помню, обнаружил я себя бредущим по полю сквозь метель. Метель ли тому виной или водка, короче, заблудился я, иду в кромешной тьме и снежной пурге, ноги в сугроб проваливаются, снег глаза залепляет. Потом вдалеке по направлению своего движения я увидел желтый огонек и пошёл на него. Шёл долго, огонек мерцал, пропадал, но снова появлялся. Я упорно, словно к своей путеводной звезде, шёл к этому огоньку. Я уже думал, что никогда не дойду до него, когда он стал увеличиваться в размерах и по мере моего приближения приобретать прямоугольную форму. Вскоре он превратился в какую-то будку с большим светящимся окном. Замедлив шаг, я еще немного приблизился и понял, что вижу какой-то киоск или ларёк с витриной. Что за странное видение? Что здесь на краю поля в совершенно безлюдном месте делать киоску? Переполненный чувством странности происходящего, я подошёл к киоску, заглянул внутрь и увидел цветы, белые хризантемы. Передо мной был цветочный ларёк.

Зажженные свечи теплились за стеклом, заиндевелым по краям. В округлых проталинах сверкали белые хризантемы и были настолько сказочно прекрасны, что я не мог отвести глаз. Среди цветов стояла похожая на ведьму продавщица в тулупе. Мне показалось, что один глаз её сверкает, подобно бриллианту. Я постучался в окошко и спросил: «Сколько стоят хризантемы?» До сих пор не могу опомниться от цены, которую она назвала.