Малыш в нетопленой избе

С пьяных глаз похищая ребенка, безжалостный сосед надеялся вернуть, пропавшие у него  вещи.

В  последние ноябрьские  числа та осень особенно не скупилась на морозное дыхание надвигающейся смены сезона. Вот и в тот день прямо с  утра по-зимнему приморозило, заставив одеться в теплую куртку Евгения Савкина (все имена и фамилии изменены всякое совпадение случайно), когда тот отправился со скорбной миссией на местное кладбище, расположенное поблизости от их сельского поселения, входящего в городскую черту. Помощь  взрослого безработного мужчины, не растратившего силы и на несуществующие семейные хлопоты, была оценена в несколько стаканов водки. Так что обратно в слою нетопленую холостяцкую избу, после обеда он шагал без особой спешки, по пути размышляя о том, что случилось с ним несколько недель назад. Тогда он пригласил старшую дочь соседки – Людмилу Буркину, приехавшую на день-другой к матери, постричь его, как прежде бывало. Та выполнила просьбу. После чего модник обмыл новую прическу столь истово, что утром проснулся с похмельной головой и недоумением по поводу того, куда пропали из его незапертого дома  DVD-плеер, флакон дезодоранта и покрывало, использованное, видимо, похитителем в качестве маскировки добычи.
Найти пропавшее имущество так и не удалось. А вот теперь, следуя мимо ограды подворья Буркиных, сосед вдруг подумал, что приложить руку к его вещам могла «парикмахерша», когда уходила после стрижки пьяного клиента. Эта мысль так захватила Евгения Григорьевича, что он решительно распахнул чужую калитку. До крыльца было всего несколько шагов. А  когда на стук в запертую дверь, детский голос спросил: – Кто там? Ответил привычно, как уже случалось: - Дядя Женя! Дошкольник Павлуша Буркин откинул крючок и пропустил взрослого в дом, где были, только что вернувшаяся с занятий сестра Лиза и самый маленький в их большой семье – двухлетний брат Сережа. Пройдя, не разуваясь прямо в кухню, откуда по всем комнатам расходился жар от протопленной печи, гость сел на кровать и потребовал от Лизы немедленно позвать старшую сестру Люду и мать Галину Ивановну. Ответив, что тех нет, мол, мама пошла к бабушке, а сестра – в городе, девочка вернулась к своим прерванным занятиям, оставив визитера под присмотром младших братьев. И вот тут в хмельном сознании Евгения Григорьевича созрела мысль о том, как заставить подозреваемую девушку и ее мать самим прийти к нему для решительного разговора о пропавших вещах. Схватив Сережу в охапку, Савкин быстро вышел вон. Ни жестом, ни словом не откликнувшись на крики Павлуши и Лизы, которые выбежали следом за ним на крыльцо и оттуда требовали  вернуть им младшего брата.
Мороз на улице крепчал. А потому, желая то ли уберечь от пронизывающего ветра, одетого в легкую футболку и шортики, босоногого малыша, то ли стремясь скрыть свою добычу от ненужных свидетелей, Евгений прикрыл его полой своей куртки и проследовал в свою избу. Спустя несколько часов туда и бросилась  мама мальчика, когда по возвращению домой, услышавшая от оставшихся детей, тревожную весть о похищении соседом младшего сына. В нетопленой избе Савкина было так холодно, что первое, что бросилось в глаза женщине, было посиневшее тельце, безучастного ко всему, зареванного  Сережи, лежавшего на кровати рядом с Евгением Григорьевичем. А вот сам хозяин, тупо уставившись пьяным взором на гостью, удивившись ее утверждению, о том, что мальчик ее, и никак не отреагировав на возмущенные упреки в содеянном. Взяв на руки сына, Галина Буркина быстро унесла его домой, где сняла запачканную легкую одежду, чтобы обтереть Сережу полотенцем и переодеть в теплые вещи. И вот тут поняла, что посинел он не только от холода. Все тело, голова и лицо мальчика были покрыты кровоподтеками, уши почернели от того, что их жестоко «крутили», а на правом предплечье алел ожог от сигареты.
Утром за мальчиком приехала бригада «Скорой помощи», установившая у него ушиб головного мозга, линейные переломы  костей на лбу и на темени, а также кровоизлияния и кровоподтеки, потребовавшие немедленной госпитализации.  В то же самое время участковый уполномоченный полиции зашел к Савкину, подозреваемому в похищении и жестоком обращении с ребенком. Разбуженный Евгений Григорьевич с похмелья утверждал, что ничего не помнит из того, что происходило вечером. Но когда увидел фотографию избитого Сережи Буркина, принялся врать, чтобы избежать ответственности за то, что совершил. По его словам, мальчика он не похищал, а просто понес к себе домой, чтобы угостить вареньем. По дороге несколько раз падал, задевал за косяки дверей и вот тогда мальчик мог получить травмы.
Эту ложь развеяли материалы судебно-медицинской экспертизы, заодно установившей и то, что все травмы были нанесены твердым предметом с ограниченными травмирующими поверхностями, каковыми являются выступающие кромки ногтевых пластин пальцев рук Савкина. И только тогда он поведал о том, как принеся Сережу к себе в нетопленную избу, вскоре не смог терпеть плачь замерзающего малыша и попытался всячески заставить того замолчать, в том числе – побоями и прижиганием горящей сигаретой.
Действия Евгения Савкина были квалифицированы как похищение человека, совершенное в отношении заведомо несовершеннолетнего и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенного в отношении малолетнего лица, заведомо для виновного, находящегося в беспомощном состоянии. Бийский городской суд, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, приговорил осужденного к семи годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.