Сокровища далекого времени

«Жгучий ветер перебирая песок,

обнажает пласты далекого от нас времени»

Автор

Далекий век.

Армения, войска Александра Македонского вторглись на ее территорию, разоряя и поджигая все на своем пути. По пустынной дороге с кое-где встречающейся растительностью едут на лошадях трое всадниц.

Богатые украшения коней и их одежд выдают в них царственных особ. В самом центре женщина лет 27 – царица Ардимисия, рядом с ней красивая черноволосая родственница царицы жгучая брюнетка Ника. Резкими движениями подправляя подругу, она с видимой тревогой на лице, замедляя шаг лошади, обращается к царице – «Повелительница, вы устали, мне с Горпинкой тоже уже пора отдохнуть, вот могучая чинара виднеется, разрешите спешиться». Ардимисия сняв тяжелый головной весь в украшениях убор, устало кивнула Нике в знак согласия. У третьей всадницы белокурой 16-тилетней Горпинки, засияли от радости глаза, она уже еле-еле держалась в седле, но спешится вперед царицы и Ники, она не смела, хотя ее покачивало при порывах ветра так, что она, казалось, вот-вот упадет. Ника сойдя с лошади, расстелила дорогую подстилку, небольшой коврик, работы персидских мастеров и подав руку усадила на нее царицу. Горпинка поспешила поднесла им обоим бурдюк с холодной водой, и терпеливо ждала, когда те две женщины обмоются и напьются, только потом осмелилась сделать это сама. Воины Александра Македонского, напав внезапно ночью на их царство разграбили и уничтожили богатый дворец царицы амазонок, и перебили всех ее поданных. Амазонки сражались до последнего с мечами в руках не сдаваясь в плен.

Через потайной ход из дворца Ника и Горпинка сумели тайно вывести царицу из пылающего города и тайными тропами по темноте уйти оттуда. Ника сняв с коня сумку подала царице кованный небольшой сундучок, затем сняв замок открыла и их взорам представились переливающиеся золотом и серебром украшения, алмазы, изумруды. Горпинка аж застыла глядя на все это великолепие.

Это были сокровища их царства, передававшиеся из поколения в поколение, теперь нужно было их спрятать до лучших времен. Ардимисия направлялась с девушками на север в степи, надеясь, что часть драгоценностей и золота поможет местным племенам принять их. Предки ее матери были родом из этих степей, но отец был грек, и поэтому она получила имя Ардимисия. Но кто бы сейчас узнал в ней грозную царицу амазонок, наводившую ужас, когда она со своим войском появлялась на северных территориях. Валлахия и Русь стонали от ее набегов. В один из походов на берег Днепра была захвачена в плен 12-летняя белокурая девочка. Пожалев ее, Ардимисия приказала зачислить ее в отряд, но воительница из нее вышла никакая, она довольно неумело натягивала лук, взвизгивала от страха от занесенного над нею меча. И в конце концов ее просто сделали старшей над рабами и чернокожими рабынями ее покоев. Грозную Нику правую руку повелительницы боялись все, в том числе и Горпинка с детства старающаяся не попадаться ей на глаза. Жгучая брюнетка – красавица, после каждого из военных походов она требовала к своей постели захваченных мужчин – воинов, потом наутро убивала их без всякой жалости. Два раза оказывалась беременной, но это были сыновья, и

она тут же при их рождении приказывала рабам уничтожать их. При осаде города войсками Александра Македонского, она храбро сражалась, потеряла во время боя не ребенка, которого не успела выносить. К ее досаде он был долгожданной девочкой. Жестокая и беспощадная ко всем, она была неприхотливой, жила в спартанских условиях, а дорогие украшения надевала на себя лишь следуя придворному этикету. Сейчас глядя на усталую, беспомошную царицу Ника чувствовала прилив бодрости и сил, у той нет наследницы и владея этими ценностями она может, да и должна быть ее преемницей. Горпинка вообще не в счет, она уберет ее, как только отпадет в ней надобность.

Стоящая рядом с женщинами и смотрящая во все глаза на эти ценности Горпинка инстинктивно почувствовав опасность поспешила увернуться от колючего взгляда Ники. Нежная белокурая девушка с синими глазами, голубой хитон с дорогой застежкой на хитон плече и легкая жемчужная повязка на голове, подчеркивали ее неестественную для этих лет красоту. Карие с поволокой глаза царицы печально смотрели, на все великолепие ларца. Это все что осталось от ее былого богатства и царства «Возьми мотыгу, здесь зарой возле чинары, а это возьмем с собой» - и она вынув два наиболее тяжелых украшения из ларца бросила их и еще горсть изумрудов и алмазов на подстилку рядом – «Да повелительница» - Ника поспешила исполнить приказ. Через полчаса, когда была готова ямка, ларец был туда спущен и зарыт. Ника сосредоточенно разравнивала мотыгой мягкую землю. Ардимисия устало поднялась, опираясь на Горпинку – «Ну что же, продолжим путь» - сказала она. «Повелительница, у нас осталось мало воды и провизии» - сказала Горпинка. Ника усмехнулась – «Верно девочка, прости но ты лишняя!» - взяв из-за пояса меч, занесла его над головой, зажмурившийся от неожиданности и страха глаза девушки «Ника, оставь ее» - Ардимисия попыталась прикрыть собой, но упала сраженная просвистевшей из расселины находящегося недалеко от кургана стрелой. Ника выхватив меч молнией метнулась было к насыпи, и упала, сраженная вмиг следующей просвистевшей в воздухе стрелой. Застывшая от неожиданности и испуга Горпинка вся в слезах застыла столбом на месте. Из-за кургана показался юноша лет 17-ти в легком скифском облачении, в руках он держал лук, за спиной болтались колчан и стрелы. «Сармат!» - радостно воскликнула девушка и бросилась ему на шею. Тот смущенно и счастливо улыбнулся ей обняв в ответ. Это был домашний раб царицы тоже ребенком захваченный в одном из военных походов.

Они давно подружились, а повзрослев испытывали к друг другу определенные чувства. Сармат мечтал похитить любимую и бежать с ней в вольные степи, здесь им обоим была уготовлена невеселая участь. Сармата после наступления зрелости и обряда превращения в мужчину, заставив его исполнить супружеский долг с одной из амазонок, после, следуя обычаю убили бы. А Горпинке была уготовлена участь домашней бессловесной рабыни до конца дней. И, вот, казалось бы, счастливый случай фортуны. «Прости любимая, я следовал за тобой, я знал, что эта ведьма Ника тебя попытается убить» - «да, спасибо, дорогой, только царицу жаль, она по своему всегда была добра ко мне всегда украшения дарила, даже ласкала как мама!» - грустно заметила девушка. «Ладно, надо их похоронить».

После того как Сармат вырыл яму и уложил туда тела, Горпинка бережно вложила в руки мертвых амазонок колчан и стрелы, и они молча закрыли их землей. Через 20 минут они стояли уже возле небольшого холма «Едем, мой конь совсем ослаб, возьмем ваших» - сказал юноша Горпинке. Та поспешно уложила брошенные на коврик сокровища в сумку и перекинула ее через седло одной из лошадей. Про клад зарытый в землю смолчала «Ни к

чему, и этих жемчугов и камней им на пол жизни хватит». «Да с этим богатством нас любое племя скифов примет» - радостно сказал ей юноша. Горпинка с веселой улыбкой поглядела в его узкие глаза, и выдающиеся скифские скулы. – «Да, ты их рода, это видно!» И помчались стреножа коней подальше от этих мест на север.

Шли годы, заросли вековой пылью оба кургана, где остались похороненными царица Амазонок с Никой и Ларец с древними сокровищами.

И вот по истечению столетий начинается уже совсем другая история.

Глава II

«Не дай бог жить в эпоху перемен»

Армения 1915 год.

Русско-турецкая война закончилась бесславно. Революции прошедшие в Питере, отобрали часть регулярных войск с Кавказа Граница с Турцией оказалась открытой, фронт был полностью оголен. В Азербайджане подняли восстание на нефтепромыслах рабочие и российский самодержец пригласил отряд турецкого паши, попросив именно турок подавить восстание. Оно было подавленно. Дашнаки (армянские националисты) бросив клич к уничтожению всех турок на их земле разожгли такой пожар, какого еще не видывали. Признав братьев-армян к оружию и собрав отряды, они уничтожили возвращавшееся с Азербайджана на родину турецкое войско. Возмездие со стороны турок не заставило себя долго ждать. Ночью отряды Резвана-паши вступив в армянские селения находящиеся на граничащей с Арменией территорией Турции, поголовно вырезали там всех жителей – мужчин, женщин, детей.

До всех этих событий 22-летний солдат Ашот возвращался в свой родной дом в селении Спитак. Вот и знакомые глинобитные стены дома, обветшавшие от времени: «Сыночек, милый!» - мать всхлипывала и обнимала его вместе с сестрой, пышногрудая 19-летняя Ануш, его всего заросшего, в дорожной пыли война. Старик – отец радостно засеменил придерживая палочку навстречу сыну. Затем на его шею кинулась орава детишек, родные двоюродные братья и сестры. Ашот подумал – «Видимо голод заставил их всех держаться вместе».

Обмывшись с дороги и поев лепешек, сделанных их непонятно какой муки, отрубей и добавленного еще чего-то от отдал половину этого яства братишкам и сестренкам, уставившимся на куски в его руках голодными глазами. «Сынок, кушай, я их уже кормила» - мать со счастливой улыбкой протянула ему следующий кусок. «Да конечно ты как всегда лукавишь, мама, а я и проглотить ничего не могу, ком застревает в горле» - грустно подумал Ашот, однако взяв кусок лепешки, ласково улыбнулся матери. Вдруг он заметил рядом с собой худую двенадцатилетнюю тень, стриженая налысо большеглазая девчушка в темном до пят платье жадно смотрела на лепёшку в его руках. Отломив половину Ашот подал ей и она мигом умчалась во двор, где с радостным визгом поедали данные Ашотом лепёшки другие дети «А это, твоя будущая жена Розалия!» - с улыбкой сказали ему присевшие на коврик рядом с ним братья близнецы Карен и Ованес, им было по 21 году. «Какая еще жена, вы что шутите?» - «Нет. Тетушка соседка Аревик умерла, вручив свой дом, земельный участок и свою дочь нашим заботам, ты старший, мы ее бережем для тебя». «Да сейчас времена другие!» - взмолился Ашот, обращаясь уже к отцу – но тот сурово ответил – «Другие для тех, у кого нет чести и кто не соблюдает обычай, а в нашей семье как решили насчет тебя, так и будет!» «Ну вот, что за напасть!» - Ашот всю

ночь проворочался на жесткой постели. К утру решение пришло внезапно: «Я пойду назад в свой полк, мне нужно получить остатки жалования, да и по пути зайду в селение что на приграничье к нашим родственникам, говорят там нынче хороший урожай, авось пару мешочков зерна для нашей семьи раздобуду» - «Бог мой, ты же только пришел, опять уходишь!» - матушка запричитала почти в голос, Ануш вторила ей, а детвора с плачем присоединилась к ним. «Цыц! Замолкните! Он прав, пусть идет, чего ему с нами здесь с голоду помирать, авось что-нибудь добудет, и мы будем сыты» - сердито заявил родитель – «Я возьму у соседа лошадь с телегой, пусть братья довезут его до границы, сделал бы это сам, но уже стар».

Затем Ашот собрал нехитрые пожитки, вместе с семьей – отцом и братьями, вышел во двор. «Ну, с Богом, сынок!» - крестя сына, сидящего на телеге, старик даже уронил на прощание скупую слезу. Ашот обнял мать и сестру, и телега вместе с ним и его двумя братьями тронулась в путь. Перед дорогой ведущей в приграничные села на Турецкой территории, братья простились с Ашотом, а тот поднял узел на палку, дальше отправился пешком. «Надо же придумали, жена, страшнючая, худущая, разве о такой мечтает мужчина?» - он сердился на родных и твердо решил по возвращении домой, посвататься к любой девушке, лишь бы избавиться от навязанного ему брака. Вдали среди гор показались крыши и строения домов. Парень вздохнул с облегчением «Дошел» - он ведь про жалование просто сболтнул, в Петрограде беспорядки, казна оскуднела, он знал, что рассчитывать не на что, сейчас он зайдет к родственникам, они снабдят его зерном в обмен на ткани их хорошего сукна, что лежат у него в сумке, и он весело зашагал по направлению к глиняным домам.

Дядя Вартан с семьей приняли его с радостью, расспрашивали о войне, о далеком пути сюда. Ашот к своему огорчению узнал, что большую часть нынешнего урожая изъяли турецкие власти, так как им требовались средства и провизия для дальнейшего ведения войны. Но дядя Вартан шепотом рассказывал Ашоту, что все в селе этому даже рады, о Бакинских событиях наслышаны, надеялись, что этим откупились, от разозленных уничтожением их отряда турок. «А вообще – то многие бояться, а некоторые семьи даже ушли прочь из села» - закончил свой рассказал дядя – «Да с места срываться, и начинать все с нуля не стоит, сейчас везде голод» - горячо поддержал его Ашот. «Ну мы тебе немного зерна в подарок родственникам насыплем и еще дам совет – сходи утром за село, в предгорье, там охота знатная, я на днях лань подстрелил, ее мясом и питаемся сейчас, да и соседи охотятся тоже иначе бы не выжили».

Наступила ночь. Ашот лежал глядя на месяц мечтая о том, как придет домой с кусками вяленого мяса и с небольшим мешочком зерна пожертвованным дядей. Рано утром, когда уже все спали он, взяв с собой котомку, в которой лежала пара штук небольших металлических шаров начиненных порохом, прихватил их с фронта тайком, так оружие брать с собой из полка запрещалось категорически. Еще за поясом у него висел отцовский кинжал. С помощью этого всего, он надеялся поймать либо горного оленя, либо какую другую добычу. От сытного мясного обеда у дяди Вартана, ноги его двигались очень быстро, в село то он пришел неспешно, так как лепёшки заботливо завернутые ему матерью – закончились за два дня пути в селение. Он шел по направлению к виднеющимся вдали горам, селение осталось далеко позади, кругом была лишь трава по пояс. Ашоту захотелось пить, увидев, одиноко растущее но еще могучее дерево направился к нему, чтобы сделать привал, проверив по пути, расставленные дядей силки, он забрал из них пару уток, да вот удача маленький дикий кабанчик похрюкивал от боли,

от попавших ему в ногу железок капкана Ашот не без жалости добил беднягу, в конце концов, что ему мучиться, видимо, когда шло стадо он отстал от матери.

Присев под Чинарой, он решил не искушать судьбу, перекусить и идти назад, добычи хватит на всех. Присев на разостланную им циновку под дерево, он принялся поедать лепёшки с мясом, заливая айраном из маленького кувшинчика, болтавшегося всю дорогу у него за спиной. Солнце уже клонилось к закату, начинались сумерки. От пройденного им пути и сытного обеда юношу клонило в сон, и он было склонился головой на циновку ложа локти под голову. Вдруг пара ярких двух, а может шести звериных глаз, сверкнули на него из травы, растущей вокруг. Сон сразу пропал, Ашот похолодел: «Волки» - в минуту сработал инстинкт выживания и он с быстротой молнии залез на чинару, услышал только злобный вой и ощутил боль, зверь успел схватить его зубами полоснув ими по пятке. Но Ашот забрался выше, как только мог хорошо, что котомку он не снял с плеч. Нащупав в ней рукой шарики с порохом «Может они покрутятся, а затем уйдут растерянно думал он. Но волков прибавилось все больше, уже совсем стемнело, и их вой разносился далеко по округе. Они злобно танцевали воя, глядя на сидевшего в недосягаемости для них Ашота. Изгрызли всю его циновку и остатки пищи, брошенные им в спешке. Парень дрожал от страха, и луна освещала всю эту жуткую картину. Изредка грызясь между собой волки царапая дерево где сидел он выли, ожидая когда добыча сама упадет к ним в зубы. Ашот конечно пройдя войну, не был из робкого десятка, в свое время именно его выбрал отец, для подачи рекрута из семьи, когда шел набор в царские регулярные войска. Но окончить свою жизнь под зубами зверей, быть просто растерзанным ими это уже слишком, уж лучше смерть на фронте, чем такой бесславный конец. Он сидел где то в середине чинары отчаянно борясь со сном, одолевающим его ежесекундно слушая волчий вой, надеясь что к рассвету, они устав его караулить просто уйдут. Но наступил рассвет, волки сели кругом дерева выжидательно глядя на застывшего там Ашота. Ашота: «Надо действовать, мысль молнией мелькнула у него в голове, достав из котомки один из шариков, он с силой бросил его на приличное расстояние от дерева, боясь, что осколки могут зацепить его. От взрыва содрогнулась земля, выворачивая пласты наружу, волки в панике бросились наутек, раненые жалобно повизгивали, как собаки. Через полчаса, когда дым и пыль рассеялись, парень к своей радости увидел, что площадка перед деревом, где раньше толпой сидели непрошеные гости пуста, но он просидел еще с час, бросив еще одну бомбу-шарик, думая испугать зверей, если они не все убежали. Но в ответ была тишина, не было слышно визга раненых волков «Ушли!» - не веря собственным глазам Ашот наконец слез с дерева. Слава богу добыча его кабанчик висела в котомке у него за спиной, он успел забрать ее с собой, волкам достались только дикие утки в спешке брошенные им. Парень подошел к земляной насыпи вывернутой взрывом шарика с порохом. В глубокой яме лежали человеческие кости или вернее что от них осталось сверху них что-то блеснуло Ашот подняв это стер руками вековую пыль, сверкнул под лучами солнца острый наконечник, он поднял медные браслеты и дорогие украшения сохранившиеся по всей видимости на запястье. Вековая грязь обнажила корпус лежащего рядом щита. «Могильный курган, вот это удача!» - он поспешил к другой обнаженной взрывом воронке, и обрадованный вынул оттуда стряхнув пыль железную шкатулку, рванул за железный выступ замка и деревянные части шкатулки рассыпались от ветхости. Ашота сразу ослепил блеск драгоценностей, изумрудов и каменьев. Не зная, что делать со свалившими на него неожиданно богатством, он выбросил мясо из сумки, стал лихорадочно запихивать туда ценности, потом опомнился сел, и сняв нижнюю рубаху положил в нее пару ожерельев и
горсть камней, остальное он оставил в шкатулке засунутой в котомку, засыпал ее землей, пометил место свежими ветками. Завтра они придут с дядей Вартаном, и все заберут, а что в рубашке, он возьмет покажет, иначе его рассказу просто никто не поверит.

В селение он шел радостный, представляя изумленные лица дяди, двоюродных братьев теток и сестер, когда он выложит на стол часть спрятанного в узелок богатства. Внезапно еще вдалеке, он увидел зарево, подошел ближе и лицо его сделалось серым от изумления. Дома горели клубы дыма подымались от строений извергавших огонь, в воздухе чувствовался запах горелого мяса всюду на его пути валялись трупы мужчин, женщин, даже детей, убитых с особой жестокостью. Как слепой Ашот добрался до дому где жил дядя с семьей. Перед пылающей входной дверью лежал труп женщины, принимающей к себе мертвого младенца. Это была жена старшего сына дяди Карина. Он вошел в дом, трупы были повсюду, все его двоюродные братья и их дети и жены были разрублены ударами сабель. Лишь старшего сына дяди Вартана, среди них не было. Ашот, как ошпаренный выскочил из пылающего помещения, теша себя мыслью, что дядя и его двоюродный брат возможно еще живы. Вдруг перед собой услышал конский топот, и увидел важного турка, сидящего в седле, двое турецких солдат стояли рядом. «Взять его!» - парень не оказал им никакого сопротивления, к чему это ведь бессмысленно, жаль что узел с ценностями он уронил, спасаясь от падающей на него в сгорающем доме балки. «А может так и лучше, турки запытали бы его до смерти, допытываясь где же он мог взять драгоценности». Глупо кончать свою жизнь от ударов их сабель, после того как судьба спасла его от волков и ему наконец улыбнулось богатство. Ашоту связали руки и повели его за деревню, где с опущенными головами, его встретила колонна из пленных мужчин и турецких солдат охранявших их. Это и был карательный отряд Резвана-паши. К радости Ашота, дядя и его двоюродный брат Гарик, были здесь. О судьбе своих родных те знали их убили на их же глазах. Криками и ударами палок их повели вдоль дороги ведущей в горы. «Нас ведут на работы, на рудники, мне один, из охранников сказал, за пару монет, что у меня остались» - шепотом пояснил Вартан Ашоту. Он шел с трудом, его седые кудри покачивались при ходьбе. Солдат, увидев что тот замедляет шаг ударил его палкой по ногам. Тот вздрогнул и опираясь на Ашота шел дальше. «Сынок, мне уже не дойти, вы с Гариком держитесь, может сбежите – тихо шептал он, когда турки повелели колонне пленных сесть на короткий отдых. «Держитесь дядя, мы богаты, я ведь нашел там кое-что в предгорье» - слабая улыбка мелькнула на измученном лице Вартана, после рассказа Ашота. – «Ну вот будете стремиться к цели и освободите себя , внезапно он упал, и даже палки турок, не смогли заставить его подняться. Старое слабое сердце дяди не выдержало новых испытаний судьбы. Гарик скупо рыдал стоя рядом. Дальнейшее Ашоту казалось происходило, как в каком то дурном сне. Их пригнали в лагерь и заставили дробить тяжелые камни в горах. Правда в цепи не заковывали, но куда убежишь, была уже осень, и снег падал крупными хлопьями. Ашот пришедший в летней одежде жутко мерз, правда Гарик отдал ему куртку, сняв с мертвого дяди Вартана, его и других умерших в пути, турки просто сбросили со скалы, на растерзание птицам. В один из дней, решив перемотать портянки на ногах, надетых на сшитые отцом из кусков кожи сапоги, он с изумлением увидел на одной из портянок знакомый блеск, это была горсть из пяти изумрудов. Схватив ее и сжав в кулак, он спрятал опять в сапоги, подумав что надежнее места нет. Как стемнело и работы прекратились, он заявил Гарику, что попытается подкупить охрану и уйти отсюда, тот не раздумывая согласился «Да чего терять, все равно тут не выживем, работаем как волы, а похлебка каша жидкая – сердито проговорил он Ашоту. Охранник турок молча поглядел на пару камней, протянутых ему Ашотом, и вел

им идти собирать хворост для костра, подальше от лагеря. Вечерами рабочие сушились и грелись у костров, прежде чем идти спать в холодный сложенный из камня - дикаря барак. Луна светила ярко, когда Гарик и Ашот пустившись во все тяжкие, сначала бежали по дороге, а потом спустились с отвесной скалы вниз. С рассветом они уже карабкались по склону, слегка поросшему карликовыми кустарниками. О погоне они не думали. Жизнь заключенного здесь была настолько дешевой, что вероятнее всего, турок взявший камни сказал остальным, что пристрелил их за попытку бегства. Это было здесь делом обычным. Ночью, когда они на маленькой полянке, попытались разжечь костер и сухие ветки все же вспыхнули ярким пламенем, в темноте послышалось угрожающее рычание. Побледневший сразу Гарик выхватив из костра горящую ветку, ткнул ее в морду, бросившегося на него зверя, но это не помогло ему, через минуту он лежал уже бездыханный, возле тлеющих углей. Ашот пытался отвлечь внимание зверя на себя, тыча ему в бок горящей веткой, и тот повернул в его сторону жуткий оскал зубов, весь в крови. Парень зажмурился, ожидая неминуемого конца, болела левая нога, задетая лапой зверя, кровь хлестала из раны. Раздался выстрел, и барс с воем упал на поляну вытянув ноги в предсмертной судороге. Ашот словно в тумане, увидел пожилого мужчину, одетого в меховую, легкую охотничью куртку. В руках он держал ружье с дымившимся еще курком. Перевязав парню рану чистой тряпочкой с положенной на нее какой-то мазью, бывшей в его сумочке, он жестом попросил его следовать за собой. Через время они немного поднявшись выше в горы пришли к небольшой хижине. Их встретила светом факела старуха, которая что-то помешивала в котелке перед разожженным очагом. Почувствовав запах мяса Ашот понял, что он жутко проголодался, он пришел сильно прихрамывая, поев впал в забытье в теплоте и уюте чужого дома. Прошло 4 года Ашот выздоровел, но так и остался хромым. Ахмет подобравший его седой пастух и его жена Хаят с трудом спасли его ногу от начинающейся гангрены. Тогда парень в бреду повторял неоднократно, что лучше умрет, но не калекой.

Очевидно помогли травы и примочки старухи Хаят. Немного оправившись Ашот с радостью стал помогать старикам в их нехитром хозяйстве. Пасти с ними коз, вместе они пережили и зимнюю стужу и сход снежных лавин весной. Чем дальше от него уходило то время и те события что ему пришлось пережить, тем острее начинал он чувствовать острую тоску по дому, матери, братьям. В один прекрасный летний день, простившись с добрыми спасшими ему жизнь стариками. Он тронулся в неблизкий путь домой Ахмет на прощанье отдал ему, единственного ослика, бывшего у него в хозяйстве. «Гостеприимные сердечные люди», он поклялся мамой, что никогда их не забудет, на ослике до ближайшего пограничного селения отдал его проводнику, пообещавшему ночью перевести его тайными тропами в Армению. В портянках вдетых в самодельные сшитые Ахметом чуни у него хранились 3 драгоценных камешка, сохраненные им несмотря на нелегкие испытания выпавшие на его долю. Впрочем проводника и других посторонних людей, он в этой свой секрет не посвящал, опасаясь разбоя и грабежа. Границу перешел благополучно, и вот Ашот, сильно прихрамывая устало шагает по дорогам к родному Спитаку, с узелком надетым на палку. Навстречу ему не раз попадались отряды молодых людей в буденовках с веселыми песнями марширующий по дороге, а при подходе к Спитаку, он увидел отряд ребятишек в красных галстуках. Они шли подымая босыми ногами дорожную пыль, а ими командовал молодой человек в буденовке в руках, он держал барабан, дети дружно пели а он стучал по нему палочкой. «Арсен!» - изумленно воскликнул Ашот, узнав в нем младшего двоюродного братишку. Тот озадаченно подняв палочки, остановился перед ним вместе со своим небольшим отрядом. Чумазая лохматая

ребятня с любопытством смотрела на Ашота. «Бог мой, да это же ты, вот тетя Мануш обрадуется, отец твой правда умер два года назад!». Они обнялись, а затем отдав барабан одному из мальчиков, Арсен повел усталого путника к отчему дому. Седая мать выбежав, с рыданиями упала к нему на грудь, Ануш подбежавшая к нему вместе с 2-х летним цепляющимся за ее подол мальчуганом тоже захлебывалась в слезах радости. К ним неспешно подошел бритый 38летний мужчина, ее муж. Куча внезапно откуда-то взявшихся родственников и братья по очереди жали ему руку по родственному обнимая его. Позже умывшись и садясь за накрытый стол к ужину, он заметил ставящую на стол тарелки со съестным, девушку невиданной как ему казалось красоты. Две толстых косы до пояса и большие карие глаза, которые вспыхнули вместе с ярким пунцовым светом щек, при одном взгляде Ашота, когда она поставила перед ним кувшин с айраном. «Кто она- шепотом спросил брата Карена Ашот «Да это же твоя нареченная жена Росалия, ты когда ушел она была еще ребенком, а сейчас ей уже семнадцать лет. «Господи, да неужели он тогда был так слеп, да еще на родных рассердился настолько, что ушел из дома странствовать, прости меня покойный родитель, теперь же я хочу провести остаток всей своей жизни с этой красивой молодой женщиной, спи спокойно на небесах, я обвенчаюсь с ней!»- радостно думал Ашот, брал время от времени красноречивые взгляды на невесту. Когда же наконец, он показал родным свое сохранное виде 3 камней изумрудов богатства, то общей радости не было предела.

В Советской республике был как раз период нэпа, и они продав ювелирам камни, открыли пошивочную и рядом сапожную мастерскую, стали делать искусные изделия из кожи, и прославились как мастера на всю округу. Ашоту с Росалией справили пышную свадьбу. Впоследствии они стали родителями четырех детей, дочери и троих сыновей. Их мастерские со временем как и все другие мелкие предприятия национализированы. Но Ашот и его родственники остались руководить основанной на месте их бывшей собственности артелью. Ашот помнил мудрый совет пастуха Ахмета: «Прими свою судьбу, тогда она не покажется такой тяжелой.» Так и поступили, поэтому репрессии 30-тых обошли их уже добротный турлучный дом стороной. Арсен правда активно участвуя в политике чуть было не попал в лапы НКВД, но потом ушел из органов власти по состоянию здоровья, и стал работать у Ашота сапожником в артели. По вечерам когда все уже укладывались спать Ашот рассказывал о богатстве, найденном им в далеких краях. Но о том чтобы теперь идти через границу в чужую страну, не могло быть и речи. От работы на турецких родниках того далекого времени у Ашота осталась не только больная нога, но и желудок и мучающие его постоянно головные боли. Так что с годами его рассказы о сокровищах, превратились в сказку, развлекающую внуков.

Прошли десятилетия.
                Манящая даль.

г. Москва 2010 г. Аэропорт Домодедово.

На кресле среди других пассажиров спит скорчившись молодая девушка 20-ти лет. Коротко стриженные, темные с каштановым отливом волосы рассыпались по ее молодому лицу с легким румянцем на щечках. Синие шорты, легкая кофточка надетая по нынешней моде до пупка, и легкие на шпильках босоножки дополняли ее летний наряд. Из динамика раздался пронзительный голос диктора, объявляющий посадку. Оксана, так звали девушку, протирая заспанные глаза приподнялась, вставая с кресла, вокруг засуетились люди, мамы с малышами, мужчины с большими сумками в руках, и часть этого людского
потока хлынула к окошку на регистрацию на ближайший рейс. Девушка жалобно и удрученно вздохнув села опять в кресло.

Рейс был на юг, на ее родимый Краснодар, но у нее не было достаточно денег на руках. Остались только тысячи две, а надо было пять, каждый день она ходила на почту аэропорта, надеясь что мама и бабушка вышлют ей до востребования недостающую сумму, но у них видимо не было денег совсем. Они как могли отговаривали ее от поездки в Москву, но самонадеянная молодость не желала никого слушать.

Тетка, после того как она провалила первый тур, поступая в театральный институт, попросту выгнала ее «Зато у нас с семьей жила год назад почти все лето» - сердясь вспомнила про тетушку Ольгу, Оксана. И надо же провалилась по литературе, к которой она не очень то серьезно относилась в школе, и результат как говорится не заставил себя ждать.

Что делать дальше? Она попросту не знала. С левого угла аэропорта, на нее смотрели два молодых человека. «Андрей, видишь эта киска похоже бедствует, давай-ка ее присоединим к нашим девочкам» - проговорил маленький, щуплый чернявый паренек в спортивном костюме другому, широкоплечему рослому, светловолосому, красивому юноше в голубой футболке и черной кепке стоявшему рядом с ним. «Да ладно Вовчик, я сейчас пойду в разведку» - с легкой ухмылкой появившейся на лице ответил тот – «Похоже девушка порядочная, но я попытаюсь договориться с ней не говоря о всех наших делах напрямую, не поймет сразу это уж точно!» Через минуту подойдя к креслу, где сидела протирая заспанные глаза Оксана, высокий парень учтиво представился ей «Меня Андреем зовут, я вижу у вас какие-то трудности, тут рядом кафешка, там столики и кофе подают неплохое, выпьем по чашечке и может быть вы поделитесь со мной своими трудностями.» – проговорил парень беря девушку за локоток. Первым желанием изумленной девушки было выдернуть его из руки державшего ее юноши, но его вежливость и учтивость немного тронули ее сердце, и она решила уступить этому симпатяге. Улыбнувшись, отправилась с ним к столикам. Через пару минут их разговора к ним присоединился и скучающий Вовчик, затем Андрей что-то и кому-то объяснял по сотовому, обращаясь к повеселевшей уже Оксане. Она узнала, что парни приехали брать билеты на завтрашний рейс в Анталью, короче они набирают обслуживающий персонал для отеля в Турции, сказали, что она им вполне подходит, для нее будет работа горничной, а документы загранпаспорт мелочи жизни, их человек все оформит, денег нет тоже неважно, расплатится вычетами из будущей зарплаты. Конечно Оксана сама живя в южном городе, не была уж слишком наивной, о сутенерах вербующих девушек в заграничные бордели она слышала, но эти милые парни совсем не были похожи на грубых качков какими они должны были быть в ее воображении. Да и когда ты находишься на грани отчаяния, как не поверить если блеснет лучик надежды.

Вскоре она вместе с парнями направилась к выходу. Они шли мимо старающегося закрыть глаза и как-нибудь уснуть молодого кареглазого юноши примерно 21 года. Саша Акопян открыв глаза посмотрел вслед удаляющейся от него девичьей фигурки. Вздохнув сел в кресло и стал перебирать содержимое своего ранца. Виза, документы, небольшое количество разрешенных долларов, маленький геологический молоточек (не изъяли бы посчитав холодным оружием). Из ранца выпало студенческое удостоверение Горно-обогатительного института. «Уже бывшего» Саша грустно усмехнулся. На днях его отчислили за неуплату и денег больше нет, да и к чему ему учиться дальше, конечно диплом не помешал бы, но если нет протекции и с высшим образованием дороги нет, а для того чтобы устроиться кем-нибудь, хватит и трех курсов что он окончил. Но ничего

если удастся осуществить свою мечту то он будет просто крупным предпринимателем, а управленца и финансиста он найдет. Он едет в Турцию вернее туда, где когда-то были армянские селения уничтоженные в результате геноцида в 1915 году.

Живой свидетель того времени, его прадед Ашот умер 2 года назад. Он часто рассказывал внукам о сокровищах, найденных им в те далекие годы. Саша, в отличие от других многочисленных правнуков и внуков, не считал рассказы Ашота глупыми байками. Он с раннего детства садясь к дедушке на колени чувствовал в его словах убежденность в своей правоте. Правда никто из родных и друзей не захотел пуститься с ним в столь рискованное предприятие, хотя он как мог убеждал их «Что ж он поедет туда сам, уже все подготовил, завтра в 12ч. 30 мин. он улетит в Анталию». С этими мыслями Саша примостив поудобнее ранец под голову, закрыл глаза. Вот и объявление о регистрации, затем посадка. Саше в самолете место досталось в самом хвосте. А на сиденьях впереди слышался громкий смех. Юноша приглядевшись увидел десять этак веселых девчонок и среди них знакомые синие шорты, вчерашней спутницы двух молодых людей. Кстати они находились среди девушек и весело раздавали им конфеты и напитки поднесенные заботливой стюардессой. Саша усмехнулся: «Все понятно, русский транзит» - однако его глаза против воли поворачивались в сторону знакомой фигурки в синих шортах. При высадке группа веселых девочек и их спутников затерялась от его взгляда. «Ну да не до глупостей!» Парень взяв такси поспешил на городскую автостанцию. Там он сел на один из автобусов едующих в сторону турецко-армянской границы. Он немного знал турецкий язык, и ему прекрасно удавалось на смеси его и английского объясняться с кассиром а затем и водителем автобуса.

К крупному местному предгорному селению он подъехал уже ночью. К счастью местный караван сарай или гостиница еще работала. Слуга отнес его вещи на 2 этаж большого турлучного дома. В маленькой комнате была даже душевая кабинка, он с удовольствием помылся затем лег на жесткую кровать, однако застеленную свежими простынями принесенными тем же слугой. Наконец-то он в двух шагах от своей мечты!

Если ему удастся найти сокровища прадедушки Ашота, то он разбогатеет и откроет в Москве пару доходных ресторанов, да и вообще отправится путешествовать по миру. Он не слишком то горевал, что не удалось закончить институт, ну куда бы он отправится будущий геолог, в болоты Якутии, и всю жизнь стоять перед начальством навытяжку, а будут деньги, уже ему поклонятся. Родственники горестно качали головой, когда он им пытался рассказать о своих планах дескать ты не в себе. А друзья сердито говорили что он совсем повернулся от своих фантазий. Ну вот теперь он всем докажет что дедушка Ашот не обманщик, да и он не фантазер. С этими радостными мыслями он и заснул.

Глава III.

Сергей Горобченко шел изнемогая от усталости среди травы по пояс, ступая на
сухую потрескавшуюся землю. Солнце палило нещадно. Двое суток без воды и пищи, в глазах мелькали мошки, «Быстрее командовал он себе, надо дойти до гор и скрыться в тени хотя бы скал. Вон впереди что-то чернее, какое-то огромное дерево» - и он зашагал по направлению к нему. Еще совсем недавно солдат Горобченко прибыл с отрядом на погранзаставу. Домой невесте Наде и маме он писал про свою жизнь веселые и ободряющие письма но жизнь армейца-первогодка была тяжелой.

Однажды группа старослужащих, пытаясь привлечь его к продаже наркотиков, ежедневно перевозимых местными через границу, избила его за отказ и сбросила в речку.

Через сутки после этого ночью, весь израненный он пришел в свою часть, а там отцы командиры сразу клеймо дезертир. Напрасно Сергей умолял разобраться, его никто не хотел выслушать. Тогда же, когда усталая охрана заснула, он сбежал из старого деревянного сарая занятого частью под гауптвахту, он залез под скамейку в большом фургоне, который отправлялся в сторону границы. Решил, если удастся благополучно переправиться, то попросит убежища в чужой стране, чем ни за что отбывать срок на родине. Границу фургон миновал благополучно, пограничная стража почти не обыскивала. Следующей ночью Сергей тихонько покинул стоящий у местной гостиницы фургон, отправился в степь, подальше отсюда. Начало темнеть, у солдата горло пересохло от мучавшей его жажды, и он из последних сил стремился к одиноко стоявшему в степи дереву, надеясь с ним рядом найти источник с родниковой водой. Вот, наконец, и оно. Спустились глубокие сумерки, луны в данный момент не было видно. Сергей почти терял сознание, подошел к дереву, и рухнул, как ему показалось на белеющее полотно под ним какого-то тряпья. Пронзительный девичий визг оглушил его, он рассмотрел тонкую талию, короткую стрижку, тоненькие ручки со всей силы били его в грудь. «Я не сделаю тебе ничего плохого, я даже не предполагал, что здесь кто-то есть!»-растерянно бормотал Сергей, стараясь увернуться от ударов лёгких девичьих ладоней, ловя её руки. Девушка удивленно затихла: «Так ты русский, как ты здесь оказался?» - «Давай-ка, наверно присядем я все тебе расскажу, только прости, у тебя есть что-нибудь попить?» - «Да, тут недалеко родник, я ещё днём набирала воду, и она поспешно поднесла к губам юноши бутыль с водой. Он выпив половину ёмкости с нескрываемой жадностью, принялся рассказывать за свои злоключения. После его рассказа девушка уже доверительно промолвила: «А меня Оксаной зовут. Меня обманули, сказали, что я буду работать горничной, а это оказались сутенеры, доставляющие девушек для турецких борделей». Да как же ты могла клюнуть? Это ведь не первый случай должна бы догадаться что что-то тут не так!» - вырвалось у Сергея помимо его воли, но спохватившись, он проговорил: «Не мне как говориться тебя судить, ну слушаю, дальше, рассказывай, как же ты все-таки от них сбежала. И Оксана поведала ему что она и девочки стали подозревать что-то неладное, когда их погрузили в маломестный грязный автобус, за рулем, которого сидел накачанный угрюмого вида турок, а на передних сидениях двое качков. Веселые, вежливые их спутники, переговорив с турками и помахав девушкам рукой, покинули автобус. Один из качков представился переводчиком по имени Камиль. Вечером их привезли в какое-то поселение и поместили в грязную гостиницу. «Да, ежели это наше новое место работы, то я хочу домой вернуться!» - заявила одна из девушек по имени Анжела. Все остальные возмущенно горячо поддержали её. Утром вместе с Камилем к ним зашел какой-то важный седой господин, вместе с парой охранников. Он резко проговорил на турецком, обращаясь к девушкам, а Камиль не спеша переводил: «Ваши парни продали вас всех мне, сейчас поедем в село в горы, там свадьба, и вы будет обслуживать всех гостей мужчин без разбора, мне за это уже там заплатили, а кому это не по нраву отвезем на рудники, к рабочим там через месяц сдохнете!» - жестко закончил Камиль. Среди девушек послышался плач в голос «Как же так вырвалось у Оксаны, мы ведь не нанимались работать проститутками!» Камиль, подойдя к ней ударил ее по лицу наотмашь крикнув остальным - А ну замолчите, или прикажу охране огреть вас каждую плетьми «Да это ты врешь, мы товар, и ты не будешь его портить!» - вырвалось у одной из девушек. Камиль улыбнувшись взял ее за подбородок - «Сейчас пожалуй да, а потом никто не помешает мне приводить вас в чувство!» После их ухода все словно оцепенели Оксана вспомнила, как по телевизору показывали бесцельно склоняющуюся по турецкому
пляжу лишившуюся рассудка девушку-молдаванку, привезенную сюда очевидно так же, как сейчас она. В голове мелькала только одна мысль «Надо бежать, бежать во что бы то не стало, и одной, ведь предатели всегда найдутся» В полдень она с видимой покорностью села вместе с другими в автобус.

Вечером селение встретило их звуками музыки и светом факелов в руках встречающих. Камиль и охрана общались с пришедшими турками в праздничных одеждах. Оксана выйдя из автобуса вместе со всеми незаметно соскользнула в тень сарая, а затем через дырку в ней заметив телегу с лошадью зарылась в куче соломы на ней и уснула, проснувшись от легкого покачивания. Возница пожилой турок ехал по дороге направляясь к северу. Оксана лежала целый день неподвижно боясь пошевелиться и издать какой-то звук. Вечером, когда стемнело, возница остановил лошадь и слез с нее отправившись в степь, видимо по естественной надобности. Оксана молнией соскочила с повозки не потрудившись даже поправить ее и рванула бегом по степи, высокая трака скрывала ее почти всю целиком, и лишь когда она уже отбежала на приличное расстояние от телеги, то услышала изумленный крик возницы:- «0 Аллах, что это?»

Она шла весь день, и почти к сумеркам пришла к чинаре, одиноко стоящей в предгорье, здесь же решила найти воду отдохнуть и переночевать, пока ее не разбудил своим появлением Сергей. Они проговорили с друг другом до рассвета, затем все же решили подремать и тени чинары, а потом думали, что делать дальше. Улеглись, но их сон был недолог Сергей привыкший чутко спать на заставе, насторожился и услышал шум схватил попавшийся под руку сук дерева. Зашелестела трава, послышалась легкое посвистывание Оксанка, протирая глаза приподнялась с видимой тревогой на побледневшем лице «Это вероятно за мной, со свадьбы погоню выслали» - шептала она - «Тикай я уж за все сама отвечу» - «Не говори ерунды!» - сердитым шепотом ответил ей парень. Трава раздвинулась и перед их глазами вырос симпатичный чернявый с ранцем за спиной юноша. Он удивленно смотрел на них. Сергей было взмахнул суком намереваясь рассечь юноше голову, но Оксанка быстро убрала его руку: «Стой, он не из охраны, это уж точно!» - Так вы русские, вот это да где только не встретишь соотечественников! - засмеялся уже пришедший в себя от легкого испуга парень, и сев рядом с ним под тень чинары протянул Сергею руку для знакомства. «Меня Александром зовут, мама русская, а отец армянин, я учился в Москве в горном институте» - Вот как, а как же тебя сюда занесло - поинтересовался Сергей, ладно мы сейчас выложим тебе свои истории, а ты расскажешь зачем пришел сюда с России. После их рассказов Саша достав из ранца лепешки, отломив им по большому куску с кусочком сыра торжественно начал: «Не сочтите меня фантазером, мне прадед рассказал легенду о спрятанных здесь сокровищах древности, амазонками если поможете все вместе со мной разбогатеете.»

Найдем у меня в Анталье друг в банке работает еще по институту. Он поможет их вложить куда надо и мы все трое будем с помощью этих сокровищ хозяевами в этой жизни!» - пафосно закончил он. Оксана поверив во все, сразу горячо обняла смущенного парня, Сергей правда немного замялся: «А ладно так или нет, что я уже теряю, распоряжайся, помогу тебе, это далеко, куда-то надо идти?» – «Нет надо, мы уже пришли, по рассказам прадеда Ашота сокровища здесь под этой чинарой, у меня мотыга и черенок от лопаты, и нож, сейчас настругаем ветки и насадим палки на черенки и приступим». Работа кипела у них в течении всего светового дня. Сергей и Саша усердно копали ямы вокруг чинары, а Оксанка долбила начатую ямку ножом.

На следующее утро, переночевав на принесенном Сашей одеяле, троица доев остатки лепешек и сыра и запив все это водой, приступила опять к раскопкам, но к обеду

над горизонтом поднялось палящее солнце их энтузиазм поутих. Сергей лениво ковырял каменную землю, а Саша стоя на краю вырытой им траншеи думал: «А в правильном направлении они пошли». Лишь Оксана упорно ковыряла ножом землю не желая расставаться с мечтой, вдруг нож уперся во что то и она воскликнула: «Саша сюда!». Тот подскочив вырвал из Оксаниных рук кусочек глины и счистив с него грязь радостно закричал: «Это наконечник скифской стрелы, мы нашли курган! Копайте левее, что мы ищем где-то рядом!» все, мигом забыв про усталость начали копать, метр, полтора нужной глубины и наконец, Саша с криком «Ура!» вытаскивает кованную железом шкатулку с комочками грязи и кусков истлевшей материи. И даже наступающие сумерки, не смогли потушить блеск камней и украшений, лежащих в шкатулке, которую они не без труда открыли. Они танцевали втроем, забыв об опасности, несмотря на внезапно хлынувший дождь. Конец всем невзгодам, нищете, богатство дает им место в жизни. Саша захлебывался от восторга, говорил о своем будущем путешествии по миру и открытиях. А Сергей поделился мечтой, что после того, как восстановит документы (слава богу, деньги этому поспособствуют) займется строительным бизнесом на родной Кубани. Он предложил ей при всех стать его женой. Оксанка, поцеловав их обоих, хмелея от радости, тут же ответила парню согласием «Что может быть крепче чем брак скрепленный, в годину несчастий и невзгод» - глядя на их улыбающиеся лица думал Саша, ощутив при этом легкую грусть, ведь девушка понравилась ему тоже, уже тогда в аэропорту, ну хватит блажить, видно не судьба, он найдет еще себе попутчицу по жизни. Когда их восторги немного поутихли, они решили утром, идти на трассу и ловить попутку до города. С рассветом отправились в путь, отойдя еще добрых два километра от селения.

Выйдя на дорогу проголосовали перед небольшим фургончиком. Сев с друзьями в кабину, Саша быстро разговорился по-турецки с водителем, затем повернувшись к ним, сказал: «Я в город поеду сам, а вы побудите в качестве гостей в его доме на окраине, ведь документов у вас нет, на первом же посту в полицию отведут» - Сергей с Оксаной неохотно согласились.

Турок – водитель и его многочисленная семья оказались людьми очень гостеприимными, отвели им в своем довольно просторном доме отдельную комнату, а после того, как они обмылись и летней душевой двора, что было очень кстати, после всех земляных работ, они просто изнемогали при жарком солнце от грязи и пота, пригласил их за накрытый стол с ароматными турецкими лепёшками.

Для Сергея в Сашином рюкзаке нашлись запасные шорты, хозяин великодушно подарил им по расписной маячке, а Оксанке одно из летних платьев его дочерей. «Дожились» - со вздохом шепнула девушка Сергею – «уже и тряпки подают как нищим» - «Да будет тебе! Саша сдаст драгоценности в банк, приедет и рассчитается с ним за все» - «А много ли мы о нем знаем? Ведь за клад знал только он, мы так случайные попутчики, он может за нами и не возвращаться» - сердито отбивалась от упреков возмущенного ее речью парня Оксана. «Не говори о нем так, я прошел хорошую школу, чтобы отличить хорошего человека от плохого, а ты из-за этих 2-х аферистов, что тебе попались, будешь теперь всех мазать черной краской!» - замолк, увидев возвращающегося из хозяйской кухни с арбузом в руке Сашу «Ладно доверимся, а что нам уже остается» - снисходительно улыбнулась девушка «О чем это вы?» - поинтересовался подошедший Саша – «Да так, пустяки» - ответил Сергей. После обеда, Саша с водителем уехал в город. Через 2 часа он появился с каким то молодым человеком, потом уединившись с ним и Сергеем в комнате, сказал что сдать можно, но получить они даже не половину, а треть от суммы найденного клада, так как по закону любой страны он принадлежит государству, а
они даже не его граждане, но это проблема банка, он сумеет все оформить официально. У Саши документы в порядке, просто получат на него разрешение у местных властей но раскопки, ну а что касается Сергея и Оксаны, то им прямая дорога в русское консульство, у них там связи, помогут. «Да ладно вам!» - воскликнул Саша, увидев окаменевшее лицо Оксаны – «Треть это же огромная сумма, нам хватит на все, зато закон не нарушим и в турецкой тюрьме не окажемся!» - «Да конечно» - поспешила заявить ему девушка, а Сергей поддержал ее: «Верно, нам и этого хватит» «Хорошо» - и Саша уже спокойно пояснял, показывая на сидевшего рядом с ним молодого человека: «Мы с ним приехали на бронированном автомобиле с охраной, сначала поедем в банк, а потом я с вами в консульство и полицию деньги сразу оформим на мой счет, а как выправим ваши документы, я перекину их на счета, которые откроете вы» «А заминки не будет? Это вероятно долго», - встревожилась Оксанка «Не беспокойся, с такими деньгами, которые у нас будут, везде будем все что нужно за час!» - смеясь доказывал ей Саша. Ложа шкатулку в темный инкассаторский мешок. Далее им все уже казалось сном. Оформление сдача украшений банку, получение денег заняло на их удивление не так много времени, как они думали. Часть принадлежащих им украшений Саша оставил в банковской ячейке, а остальное перевел в валюту на карточку. Затем уже со знакомым молодым человеком они отправились в консульство, и в полицию. Там их ждала хорошая новость, им сразу выдали документы Оксаны, которые изъяли у арестованных ими сутенеров во главе с Камилем. Сергею пришлось посидеть под арестом пару дней, пока не пришел ответ, на запрос посланный в его воинскую часть, там значилось, что он погиб на задании при переходе границы. Сергей аж истерически захохотал читая подобный ответ. Ну да к его радости теперь формальности были улажены, а самое главное, он не значился нигде как преступник, теперь он получил на основании всего этого паспорт в консульстве. Утром Саша взяв их документы перевел остатки стоимости украшений на их счета.

После этого восторгу и веселью кампании уже не было предела. Сергей и Оксана тут же оформили свой брак в консульстве и пригласили Сашу отпраздновать его в ресторане шикарного отеля, в котором они проживали. Когда они весело подымали бокалы за столом , то Саша глядя на пышащую здоровьем румяную веселую Оксану, в подвенечном белом платье, уже не мог представить себе то существо в легких шортиках с грязными спутанными волосами встреченное им на перепутье под чинарой. На миг ему сделалось грустно. Ну почему эта чудная девушка досталась не ему, но он подавив в себе ростки эгоизма закричал на весь отель так, что все обернулись: «Горько, горько!» Оксана и Сергей поднявшись застыли в долгом поцелуе, и все окружающие громко захлопали. Дальше всем было ясно, надо ехать домой, позвонили родным. Те очень обрадовались так как уже не чаяли их увидеть теперь ждали их возвращения. Решили сначала в Краснодар, а оттуда Саша последует в Армению. Ему после всего, очень захотелось навестить могилу прадедушки Ашота.

Оксана представит мужа родным, а затем уедет вместе с им на Новгородчину.

Сергей решил организовать строительный бизнес, это сейчас очень выгодно убеждал он друга жену. Праздновали всю ночь, а наутро были уже в аэропорту. Саша обратил внимание на свернутый в плотный узел купленный зачем то Оксанкой шиньон у нее на голове. «Да ей без него ведь было гораздо лучше» - сердито подумал он. Сергей, словно читая его мысли напрямик спросил жену об этом, но та лишь загадочно улыбаясь просто подняла на него глаза. Все стало ясно при прилете в родной город, при высадке девушка неловко наклонилась забирая сумочку с сиденья и Саша увидел пару жемчужин спрятанных глубоко внутри шиньона. «Вот глупая, сама рисковала, да и нас риску

подвергла» - подумал парень. «Да ладно, что уже ей мораль читать, победителей ведь не судят, это уже точно девиз из самой древности». Он простился в аэропорту с ней и с Сергеем, пообещав с ними видеться хотя бы раз в году, где-нибудь на одном из шикарных заморских курортов. Вечером он уже прилетел в Армению в свой знакомый с детства родной город. Родным он ничего подробно не рассказал, сказал, что просто путешествовал по Турции, не захотел, что то кому то доказывать. Переночевав, утром отправился на местное кладбище. Вот и знакомая оградка покосившийся поржавевший крест. «Да нужно все старье убрать, да сделать прадеду новый памятник, благо средства для этого теперь есть: размышлял Саша, выплывая сорную траву выросшую на могиле.

На граненой плите надпись:

Ашот Георгиевич Акопян.

1885 г.- 1998г. Вздохнув, вспомнив деда, Саша сосредоточенно открутив ручку у маленького геологического молоточка, достал оттуда черный камешек изумруда, и вкопал его в мокрую от дождя землю под гранитной плитой «Я выполнил то что ты мне завещал прадед, теперь я богат, а это пусть тебе останется навечно!» Поднявшись минуту постояв Саша решительно отправился назад, к отчему дому по дороге, думая о том что теперь он обязательно поедет в Южную Америку, где на берегах реки Амазонки еще полно неизвестных кладов, оставленных империями ацтеков и инков, и он посвятит всю свою жизнь открытиям мира сокровищ древностей для человечества.