Виктория - значит победа. Глава 28 День испытаний

И вот он настал – день, которого так боялась Вика. День ее 19-илетия. Сегодня она должна сдать своеобразный экзамен на зрелость. На умение нести ответственность за свои слова и поступки.

Все было решено заранее. Все слова и поступки множество раз продуманы. Все слезы выплаканы, все решения приняты.

Она встала рано утром и начала свой день с холодного душа. Разбуженная шумом воды, поднялась Леночка. Когда Вика закончила утренний туалет, на кухне ее уже ждал легкий завтрак… и цветы. Те самые, какие папа когда-то дарил на ее день рождения – садовые ромашки и полевые васильки. Вика обняла букет, вдыхая запах свежести, лета и детства. В этот миг она чувствовала себя совершенно счастливой. За спиной послышались легкие шаги сестры:

- С Днем рождения, Викуля!

Вика обернулась и радостно схватила Леночку в объятия – вместе они закружились по комнате, визжа и смеясь.

Завтракали сестры вдвоем, говоря ни о чем – о детстве, о приятных пустяках, о погоде. Ни одна из них ни слова не сказала о предстоящем дне испытаний.

Вдруг в прихожей зазвонил звонок. Вика вопросительно посмотрела на Леночку:

- Кто это так рано? Странно… «Кто ходит в гости по утрам…», - пропела песенку Винни-Пуха Вика.

- Не знаю… - задумчиво протянула Лена.

- Ладно, сиди, я сама открою.

- Кто там?

- Почтальон. Вам телеграмма.

Расписавшись, Вика поспешно прочитала открытку с неровно наклеенными полосами бумаги, на которых было написано: «Happy Birthday, princess Victoria. King Edward». Вика не сразу поняла, что это значит, но потом догадалась – Эдик жив! Это открытка от него! Вот это неожиданный подарок. Никакого обратного адреса, увы. Штемпель Швейцарии.

На душе ее потеплело. Это было как будто вовремя подставленное плечо, дружеская поддержка, так необходимая ей сегодня.

Цветя счастливой улыбкой, Вика вернулась к столу.

- И кто же это был?

- Почтальон принес телеграмму от Эдика. Наверное, скоро я сложу свои полномочия по управлению беспокойным городским хозяйством. Скорее бы…

- Ты странная. Все так рвутся к власти, а ты счастлива ее вернуть.

- Леночка, власть только со стороны кажется сладкой. Или она сладка не для таких, как я. Она меня тяготит. У меня есть множество других, более интересных планов и задумок. И, наконец, хочется почувствовать себя просто молодой девушкой. Ты не забыла, сколько мне сегодня исполнилось?

- Уже 19

- Уже, - усмехнулась Вика, - что, так много? Я чувствую себя школьницей, забравшейся в мамину машину и пытающейся ее вести.

Их разговор прервал звонок в дверь. Девушки переглянулись:

- Что, еще одна телеграмма? – спросила Лена.

- Не знаю. Но это начинает мне надоедать, - раздраженно сказала Вика и отправилась открывать.

Решительно распахнув дверь, она осеклась, не начав свою фразу. На пороге стоял Коля. В руке он держал букет роз.

- Здравствуй, Вика.

- Здравствуй.

- Можно войти или мне поздравлять тебя прямо в дверях?

Вика отступила в прихожую. Все заготовленные слова куда-то исчезли. Она не ждала его так рано – специально изучила расписание электричек. Хотела его встретить на вокзале. А он приехал рано утром.

- С днем рождения, принцесса.

Не успела она опомниться, как оказалась в бережном кольце сильных рук, их губы встретились. Она растворилась в этом поцелуе, о котором мечтала столько долгих месяцев.

- Почему ты так рано? – задала первый, пришедший ей в голову вопрос Вика.

- Я приехал вчера. Ночевал у друзей – у Тани и Юры. Приехал к тебе с утра. Я же знаю, что ты ранняя пташка. Хотел сделать сюрприз.

Вика улыбнулась. Улыбка получилась виноватой. Она поднесла розы к лицу и пробормотала:

- Сделал…

Она думала о том, что хотела сказать ему, какую сцену она продумывала – красивую и печальную. Но что делать теперь, она просто не знала. Она глупо улыбалась и просто хотела, чтобы он был рядом.

- Я хочу, чтобы ты был рядом, хотя бы сегодня, - повторила вслух свою мысль Вика, удивляясь своей глупости. Что она несет, это просто нелепо…

- Твое желание для меня закон. Если ты хочешь – я буду рядом.

- Ты не боишься оказаться в моем мире?

- Я хочу этого.

- У нас есть еще 10 минут на завтрак, потом за нами придет машина.

Леночка деликатно удалилась. На столе стояли две чашки свежесваренного кофе, на блюдце лежало несколько пирожных и свежие булочки.

О чем они говорили эти 10 минут счастья, она не смогла потом вспомнить. Так напряженны были их взгляды, так жадны, так нежны.

Третий звонок в дверь разорвал эту тягостную и сладостную сцену. Расколол на звенящие осколки. Сердце Вики затрепетало и ухнуло в темный омут. Она взяла себя в руки и пошла к двери, требовательно оглянувшись на своего спутника, но он был уже готов. Готов ко всему, судя по его решительному взгляду.

Вика открыла дверь и вдруг отшатнулась от неожиданности и недоумения. Мягко шурша, в комнату влетела целая туча разноцветных воздушных шаров. Несколько секунд потребовалось, чтобы она поняла, в чем дело. Тем временем, за дверью раздался довольный знакомый смех.

Димка стоял на пороге и хитро ухмылялся. Он заорал:

- С Днем Варенья, сестренка!
 
Друг подхватил ее на руки и закружил, но, увидев Колю, споткнулся и чуть не уронил драгоценную ношу. Осторожно поставив девушку на пол, он протянул руку Коле:

- О, привет… Ты здесь откуда?

- Приехал. Хотел сделать сюрприз Вике.

- У меня сегодня просто день сюрпризов, - рассмеялась Вика, - если дальше так же все пойдет, то все расписание полетит к чертям.

- Малыш, ты не рада? - удивился Димка.

- Рада. Поехали! Время!

Мужчины, как по команде, посмотрели на часы и заторопились к лифту.

Водитель ждал во дворе, нервно курил и поглядывал на часы. Увидев хозяйку в сопровождении двух мужчин, он сел за руль и завел машину.

Салон Мерседеса оказался достаточно просторным, чтобы без труда уместить всех троих пассажиров на заднем сидении.

- Дим, расписание сегодняшнее помнишь?

- Да, конечно.

- Я все-таки сомневаюсь – не рано ли мы на рынок едем?

- Да что ты – туда чем раньше, тем лучше. С утра самая торговля. Все стараются захватить поток граждан, едущих на работу.

- Тогда, все правильно, сначала – туда. Дим, у меня есть хорошие новости, - с этими словами Вика вытащила из сумочки и показала другу телеграмму, полученную утром.

- И что все это значит, - поинтересовался Димка.

- Это весточка от Эдика. Он возвращается. Я не знаю когда, но я чувствую.

- Ну что ж, это не плохо. Не жалко уступать бразды правления?

- Нет. Хочу снять с себя эту ответственность. Не по мне она.

Коля ехал молча, не пытаясь встрять в разговор. Чувствуя, что он о чем-то очень важном.

- Что с магазином? Все готово? – продолжала расспросы Вика.

- Все в полном ажуре, - бодро ответил Дима.

- Дим, на открытии будет Родион Борисович. Не должно быть никаких косяков.

- Не будет, не волнуйся. Расслабься. Сегодня твой праздник. Позволь событиям идти своим чередом. Не насилуй время. Выдохни.

Вика глубоко вдохнула, закрыла глаза и медленно выдохнула. Это позволило ей расслабиться и немного успокоиться.

Машина уже ехала по загородному шоссе. Ветерок из открытых окон щекотал локонами волос ее щеки. Она почувствовала на своей спине руку Коли, которая медленно провела по позвоночнику, ощущая отсутствие белья под платьем. Вика зарделась и постаралась отвлечься, но мысли предательски вязли, хотелось думать только о его руке.

Именно такая – юная, прекрасная, с сияющими глазами, розовыми от возбуждения щеками и развевающимися волосами она и предстала перед своим небольшим царством.
Подданные рукоплескали.

Вперед вышел Миша. Он преподнес ей подарочно оформленную корзину с цветами, конфетами и чем-то еще. Девушка успела разглядеть коробку духов. Выслушав пространное поздравление, высказанное от души, но немного косноязычно, Вика благодарно улыбнулась. Ее верный телохранитель подхватил корзину и передал водителю, который отнес ее в машину.

Вторым поздравил именинницу от лица кавказцев Давид. Его корзина была больше и пышнее. В ней были белые лилии, алые розы, фрукты и вино. Вторую корзину тоже передали в машину. Давид извинился, что не умеет так красиво говорить, но его речь была еще красочнее и еще непонятнее. Вика ободряюще улыбалась ему.

Потом к ней подошел Сергей и сказал, что подарков еще много, но чтобы не утомлять Вику, он заранее их собрал и попросил отвезти ей в новый офис – там она сможет рассмотреть и распечатать подарки не спеша. Он попросил к каждому подарку приколоть записочки с именами дарителей.

Она вышла на площадь перед рынком и увидела множество людей, высыпавших ей навстречу. Все они кричали, смеялись, свистели. Сердце девушки екнуло, но она не подала вида, что боится толпы. «Они не толпа», уговаривала она себя. «Они люди. Каждый – индивидуальность».

Она глубоко вздохнула и лучезарно улыбнулась. Поднесла обе руки к губам и послала воздушные поцелуи им всем.

- Люди! Мой народ! Я всех вас люблю.

В толпе послышался тонкий девичий голосок, но скоро знакомую песенку подхватили все. Толпа грянула поздравительную:

Happy Birthday to you,
Happy Birthday to you,
Happy Birthday, dear (ВИКА)
Happy Birthday to You!

Ей поднесли бокал шампанского на подносе. Она выпила шипящую хмельную влагу и грохнула тонкий бокал об асфальт. Толпа взорвалась аплодисментами.

Вика картинно развела руки в стороны, показывая, что она их обнимает. Они обожали ее. Они бесновались и кричали. Ребята из охраны едва сдерживали их напор. Ей стоило немало мужества, чтобы ни один мускул на ее лице не дрогнул, когда цепь охранников чуть не порвалась.

Вика повернулась к своей гвардии и тихо шепнула:

- Все, едем.

В машине Дима сел вперед, Вика осталась наедине с Колей. Обнимая девушку, он с удивлением ощущал, как мелко дрожит ее тело, как взмокла кожа. Он видел, как бьется синяя жилка на виске, к которому прилипла мокрая прядь волос.

- Тебе страшно?

- Да. Очень. Я их боюсь. Не каждого по отдельности, а момента, когда они сплачиваются в толпу. Боюсь, что не удержу их, и они, как сорвавшийся с цепи зверь, откусят руку, которая их кормит.

- Никогда не показывай зверю своего страха, - сказал Коля, - это я тебе как опытный дрессировщик говорю.

- Я знаю. Я чувствую это. Но каждый раз бывает момент, когда я боюсь, что дрогну.

Он гладил ее по спине, но ласка его не успокаивала. Она взвинчивала нервы, которые и так звенели от напряжения.

- Дим, у нас есть что выпить?

- Может быть воды?

- Нет, лучше вина.

- Не увлекайся. Ты должна быть свежей до вечера.

- Постараюсь. Но мне надо расслабиться.

Коля вынул из нагрудного кармана плоскую флягу и протянул девушке. Она удивленно посмотрела на него.

- Всего один глоток.

Она послушно приникла к горлышку. Что-то крепкое и пахучее обожгло горло. На глазах выступили слезы. Она сморгнула слезинки и удивленно посмотрела на Колю:

- Что это?

- Настоечка на травах. Тебе должно помочь. Я для себя вез. Понимаешь… - он запнулся, виновато отводя взгляд.

- Понимаю, - тихо прошептала она, гладя его руку.

Они приехали на Чистые Пруды. Вся улица была забита черными волгами, мерседесами и другими машинами попроще. У красивой магазинной витрины, всем своим видом демонстрируя свою НЕ принадлежность к советскому обществу, стояли модно одетые красивые продавщицы. На дверях красовалась алая ленточка.

Вика вышла из машины и деловым шагом направилась к магазину.

Ее встретил какой-то немолодой тучный мужчина в официальном костюме. Вика его не знала, но поняла, что это кто-то из городской администрации. Прямо в ухо шепнул услужливый голос: «Александр Васильевич». Вика благодарно кивнула и адресовала свою обаятельную улыбку чиновнику.

Он разразился длинной поздравительной речью о том, как почетно открывать первый кооперативный магазин на этой исторической улице Москвы.

Она мило улыбнулась и сказала:

- Благодарю Вас за добрые пожелания и оказанную честь, Александр Васильевич.

Им поднесли ножницы на красной бархатной подушечке. Вика разрезала ленточку и, придерживая длинный ее край, передала ножницы чиновнику.

После торжественного открытия магазина, люди в дорогих костюмах чинно вошли в высокие зеркальные двери. Вику остановил ослепительно красивый мужчина в безупречно сидевшем твидовом пиджаке и галстуке с правильно завязанным виндзорским узлом. Он выгодно выделялся на фоне остальных роскошно одетых гостей и выглядел среди соотечественников иностранцем. Его голубые глаза на загорелом лице дерзко смотрели прямо в глаза Вики. В руках был микрофон.

- Виктория Александровна! Московский телеканал, Георгий Илларионов. Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов для наших телезрителей.

- С удовольствием, - искренне улыбнулась Вика.

- Сегодня Вы открываете свой кооперативный магазин на Чистых Прудах. Скажите, чем планирует торговать Ваш магазин?

- Ассортимент нашего магазина по достоинству оценят московские хозяйки, которых всегда отличала рачительность. Мы предлагаем самые разные товары для дома – от удобных пластмассовых ведер до лучшего в России хрусталя, фарфора, фаянса. У нас также будут в продаже деревянные изделия ручного изготовления.

- До меня дошли слухи, что этот магазин «Виктория» далеко не последний, что Вы собираетесь открыть и другие аналогичные магазины в престижный районах столицы. Это так?

- Да, Георгий. Мы создаем первую в Москве сеть магазинов по западному образцу. Теперь жителям столицы не надо будет стоять в очереди, чтобы купить необходимые в хозяйстве вещи.

- Ну что ж, пожелаем такой молодой и красивой бизнес леди Москвы удачи, и будем с нетерпением ждать открытия новых кооперативных магазинов «Виктория». А теперь посмотрим, чем торгует этот новый магазин.

На этих словах Георгий опустил микрофон и подал знак оператору, снимавшему интервью.

- Виктория Александровна, я слышал также, что у Вас сегодня день рождения.

- Да, Ваши сведения верны, - кокетливо улыбнулась ему Вика, ощущая, как невольно подпадает под обаяние этого красивого и уверенного в себе мужчины.

- Разрешите Вас поздравить…

- От имени телезрителей? – невинно хлопая ресницами, ангельски улыбнулась Вика.

- Нет, от себя лично, - белозубо улыбнулся репортер.

- Благодарю Вас, - кокетничала Вика, - если Вы обещаете не снимать наше мероприятие, то милости прошу сегодня на празднование моего 19-илетия в ресторане «Руслан».

Услышав название ресторана, куда можно было попасть только по личному приглашению его хозяина Руслана Золотарева (московского цыганского барона), репортер внимательно посмотрел на девушку и удивленно выгнул бровь. Вика обернулась к следовавшему за ней телохранителю и взяла приглашение, которое тот уже протягивал хозяйке.

- Благодарю. Обязательно буду. Обещаю ничего не снимать без Вашего разрешения.

Теперь и Вика смогла войти внутрь своего магазина. Она тревожно и придирчиво оглядела все вокруг. Увидела бросившийся в глаза неровный уголок витрины и покраснела, прикусив губу, но не решилась на немедленные меры по устранению дефекта. Затем она увидела, что у продавщицы Ани неровно накрашены губы. В глаза бросались какие-то мелочи, которые она проглядела раньше. Она нервничала, ей казалось, что магазин нелепый и убогий, что товар никто покупать не будет. Ей хотелось убежать отсюда куда глаза глядят. Но потом она ощутила на своем локте теплые пальцы Коли и напряжение начало отступать. Она увидела заинтересованные довольные взгляды посетителей. Некоторые уже потянулись к кассам, чтобы приобрести что-то для дома, для семьи.

Ей хотелось поскорее закончить с этим торжественным мероприятием, но она понимала, что ретироваться сейчас будет трусостью и нелепым поступком. Она мужественно терпела, улыбалась, вежливо отвечала на поздравления. Наконец, к ней подошел Родион Борисович и подхватил ее под локоток, уведя в сторонку от остальных. Охрана деликатно отступила в сторону.

- Расслабьтесь, деточка. Все просто замечательно! – это получилось у него с какими-то ленинскими интонациями, - у Вас все получилось. Примите мои поздравления с 19-илетием. Мой подарок откроете позже. Он в этой черной папочке, - с этими словами он передал девушке папку из дорогой кожи.

Проведя несколько утомительных часов в новом магазине, Вика чувствовала себя разбитой и больной, с ужасом думая, что ей предстоит сегодня развлекать гостей до глубокой ночи. Наконец, с необходимыми торжественными формальностями было покончено, и Вика с облегчением опустилась на сидение своей машины.

- Едем. Пластмассовый завод. Там тоже запланирована встреча с работницами кооператива.

В конце этого трудного дня, когда на Москву опустилась милосердная прохлада, а августовская жара сдала свои позиции, их кортеж, насчитывающий уже несколько машин сопровождения и гостей, подъехал к ресторану «Руслан».

Коля помог ей выбраться из машины. В который раз, опираясь на его сильную руку, она ощущала прилив уверенности и сил. Вика с улыбкой легко ступила на расстеленную красную ковровую дорожку.

Сам Роман с подносом в руках стоял напротив нее, и задорно блестя черными, как спелые вишни, глазами, пел цыганскую величальную:

Хор наш поет
Припев любимый,
И вино течёт рекой,
К нам приехала родная,
Наша Вика дорогая!

С этими словами он протянул тяжелый драгоценный хрустальный кубок с шампанским, один аромат которого кружил голову. Цыганский хор грянул:

Пей до дна, пей до дна,
Пей до дна, пей до дна!

Когда Вика допила бокал, цыганки разразились смехом и визгом, а гости аплодисментами. Зазвучала задорная цыганская музыка и Вика, на подгибающихся подрагивающих ногах шаг за шагом шла к сверкающему огнями ресторану.

Весь вечер она была на виду. Любезничала с дорогими гостями, кокетничала с репортером, обсуждала насущные дела, принимала бесчисленные поздравления и даже танцевала с Романом цыганские танцы, которые, как оказалось, совсем нетрудно танцевать, особенно после того, как выпито столько шампанского.

Только поздно ночью она оказалась с Колей наедине. Машина, мягко шелестя шинами, ехала по ночной Москве. В душе было тепло и уютно. Он нежно целовал ее. Она боялась только одного – сейчас он скажет ей: «Спокойной ночи» и уйдет. Она помнила о его принципиальном не согласии на секс до брака. Все истосковавшееся по ласке тело горело и просило продолжения праздника.

Он легко подхватил ее на руки, как тогда, в деревне, и понес наверх. Не на лифте. По широкой парадной лестнице сталинской многоэтажки. А ей казалось, что он возносит ее на вершины рая.

И это был рай. Они впервые были близки. Он был нежен и терпелив. Она была пылкой и страстной. Утомленные, они уснули на широкой кровати, которая уже не казалась Вике такой огромной и холодной. Они были совершенно счастливы.