Мир у моих ног

Высота дала мне больше, чем любое из стремлений раньше,
И внезапный взгляд в низину даровал мне власть,
О которой некогда мечтая и в себе не зрея фальши,
Я готов был многое отдать, чтоб лишь упиться ею всласть.

То была обычная пустыня лишь, коих нынче много,
Кои охватили мир, некогда  такой знакомый и живой,
И всею сущностью желали, чтоб я не усмотрел иного,
Но к счастью или к горю, стал чист внезапно разум мой.

Где-то вдалеке виднелась далёкой бури пелена,
(На западе иль юге? Увы закрыто солнце пылью)
И ветер мог принесть беду кислотного дождя,
Который изничтожил бы меня с моею былью,

Но в сей момент я жизнь готов отдать был,
Всю без остатка, до своей последней мысли,
Чтоб лишь размышлением умерить пыл
И до откровения подняться выси:

Мир лежал открытым предо мною,
Грязный, выжженый, голодный,
Предсмертно горестно-беззвучно воя.
Он людям больше не был годным,

Но ведь и не был годен никогда,
(Всё человечество тому свидетель)
И не изменят больше ничего слова,
Пусть искрення хоть трижды добродетель.

Мир был у моих избитых ног,
Разрушенный дотла, без капли сожаленья,
И понял я, что был владыкою сего творенья,
(Как жаль, что раньше того видеть я не мог).

Мир всегда был мне подвластен,
И во времена расцвета так же, как сейчас,
Но будучи под гнетом мелкой страсти,
Я это упустил, как и любой в тот час.

Я думал, чтоб стать владыкой мира
Большая куча денег мне необходима,
Почести, талант, признание, фанаты
И не нити управления людьми — канаты.

А что ж теперь? Что имел бы сейчас я,
Будь под моим контролем не одна страна?
Лишь люди-зомби и мутанты, пустота,
Сажа, пыль, и пепел — каждая сожжённая дыра.

Меж тем я мог улучшить мир, пока он жил
И позволял в нём жить другим,
Но мы лишь безвозмездно пользовались им:
И каждый тем его безжалостно убил.

Нет больше Википедии, и в общем интернета,
И где теперь те миллиарды лайков, мемов,
Где чтоб выжить знаний нынче взять?
Мир как нынче возродить?  Нам не узнать.

 Мы лишь жалкие глупые твари,
Возомнившие себя богами Вселенной,
Но даже планете выжить не дали,
Хоть она была предельно откровенной.

Катастрофа лишь была последним шагом,
Ведь мы были слепы к белым флагам
В безумной жажде абсолютного Ничто,
Уничтожившей теперь непринуждённо всё.

И вот нещадно мир повержен,
Беспомощен, разбит у наших ног:
Вой бродячих мертвецов слух режет -
Вот всё, чего добиться каждый смог.