Будёновец

Дед Семён вошёл в бар. На нём была красноармейская шинель до пят, с красными «разговорами» поперёк груди, и будёновка на лысой голове. На ногах - старые кроссовки, которые делали дедов прикид  ещё экзотичней.
Местные мужички захихикали втихаря, не решаясь смеяться открыто.
Его нрав они знали.
Он подошёл к барной стойке, вынул из-за пазухи чёрный маузер и, наставив его на Зинку, произнёс с металлом в голосе.
- Два пива и селёдку! Метнулась живааа! Ну!
- Не запряг ещё! Спрячь свою пукалку пластмассову! Разнукался здеся! 
- Дура! Не видишь чё ли, я сёдня крутой! –  смутился дед.
Зинка налила пиво и поставила тарелку с селёдкой.
- Крутой –  член с халвой!  Иди уже! Будёновец хренов! Вон тебя Сашок кличет. 
- В войнушку играешь, дядь Сень!? – спросил Сашка, улыбаясь, когда дед уселся за его столик. Дед бросил на стол будёновку и положил на неё игрушку-маузер.

- Ну, ты, как всегда – спросишь, как в лужу топнешь! Из меня вояка уже хреновый. И шинелка не моя, а деда моего! Ты мне лучше ответь – чёй-то у нас полстраны в войну играет?! А?!
- Почему – вся!? Ну, Чечня там! Дагестан!.... – пожал плечами Сашок.
- Во-во! Дристан изо льда! Не рубишь ты фишку, паря! Немытая твоя харя! Не в том вопрос, кто кому башку снёс! А в том, что все к этому стремяца! Как голые …
- Не матерись! – вовремя крикнула Зинка от бара.
- Вот и я про то! – И дед продолжил.
– Да, щас, куда ни плюнь, в ссыкьюрити попадёшь! Тьфу, ты!
Он  выплюнул рыбную косточку в тарелку.
- «Секьюрити», дед! Опять слова коверкаешь?! – поправил его Сашка.

- Всё ругаешься! Похож, уже хлебнул от души! – сказал деду Семёну охранник, появившийся в проёме внутренней двери, что вела в  туалет.
- А ты говоришь! Нате – на лопате! – дед засмеялся и ткнул хвостом селёдки в сторону охранника.
- Чего ты?! –  удивился тот.
- Обсыкьюрился? Вот и иди, сыкьюрь дальше! – ответил  дед и продолжил.
- И везде так! У меня от этого дурдома голова уже болит. И чё ты думаешь?! Вчера зашёл в аптеку за анальгином, глядь, и там сидит!  Таблетки сторожит, мать его яти!
- Так щас всё охраняют! Мода такая! – возразил Сашок.
- Да, это не мода, а страх и гнилая порода! В русской деревне замков не знали. Избы на палочку запирали, или на притвор. А появлялся вор, так ему от общины был позор! Изгоняли из деревни с глаз долой, и становился он изгой!
- Вспомнил тоже! Это было-то когда!?
- Было да сплыло! Ты вспомни Ильича – грабь награбленное! А тут и раскулачки подоспели! В деревне-то, кто власть держал?! Босяки! У них за душой мыши-висяки! Бога отменили, «не укрАди» забыли! Вот и начали хапать чужое на халяву!
- Эко ты повернул! А бы и не догадался! – восхитился Сашка.
- Эх, Саша! У кажинной рожи есть свой затылок! По-научному, аверс! Или реверс? Ну, тут как не гляди, всё одно две стороны! Так вот с другой стороны – оборона всей страны!

Суди сам!
- Армию-то укоротили. Стыд  на деньги заменили. Тыщ триста офицероОв и прапорОв в отставку ухнули! Это ж целая армия! А куда им податься-то, если они ничё, кроме «ать-два», не умеют?
А тут ворьё – охраняй моё! И понеслась душа в рай!
Да, и то сказать – все привыкли воровать! Вот и бояца дружка дружку! Это страх, Саня! Страх! А чё люди со страху делают?
Вот потому и ссыкьюрют не по-децки! А ты говоришь - коверкаю!
- С этим ясно! А шинель-то ты зачем напялил!?
- Ну, ты тупой! Я ж тебе битый час излагаю черным по синему! Шинель дедова. Он в ней в Гражданскую воевал.
- И чё!?
- А то! Охранники, службы безопасности на заводах, ВОХРа,  МЧС, казаки, наконец… – перечислил дед, загибая пальцы, - и все в униформе! Классику вспомни! Если по стране бродит армия полувоенных людей, значит рано или поздно быть войне!
Дед Семён допил из кружки, напялил на затылок будёновку, встал и громко запел.
  «Мы красные кавалеристы и про нас
  Былинники речистые ведут рассказ…»