Лава-лампа

Она с детства мечтала о ней. Такая была у соседей – вытянутая, с желтоватой жидкостью. А в ней – плотный желтый воск, от нагревания становящийся мягким. Он поднимался вверх неровными каплями, которые становились потом шариками разных размеров. И продолжали свое движение. Продолжали соединяться и распадаться.
У нее никогда не было возможности смотреть на эту лампу долго. И, видимо, поэтому ей казалось, что если она сможет это сделать, то поймет что-то недоступное сейчас. Получит какой-то важный ответ.
Но потом шли годы. Детская мечта, нет, не тускнела, а как-то постепенно отдалялась от нее…
…Но однажды на день рождения ей подарили красивую, современную, но – лава-лампу. Она была не восковой. Но глицериновой. В ней от нагревания начинали плавать маленькие прозрачные и плоские шестиграннички. Внутри них были блестки. Жидкость была розовой. Это было так современно – пластик, блестки, розовое… Новая модификация старой мечты.
Она ложилась на пол у лампы и смотрела на нее. Иногда движения были почти хаотичными. Иногда казалось, будто кто-то невидимый выдыхает блестяще-шестигранный дым в розовое пространство. Ничего не повторялось в лампе. И ничто в ней не требовало вмешательства.
Она касалась рукой детской мечты и она не казалась ей старой. Что-то знакомое было в этом.
Она улыбнулась. Старая соседская лампа, так манившая ее в детстве чем-то непознанным, дала ей большее, чем просто воск в глицерине – она дала ей желание наблюдать. Смотреть на изменения, происходящие без тебя. Не изменяя, но меняясь.
P.S. А еще у этих соседей была невероятная библиотека, книг так тыщи под две – Ленин рядом с коневодством, Фрейдом и руководством по игре в шахматы.