Февраль

 


             Таллинн.  Двадцать четвёртого февраля в девять утра я стою на автобусной остановке «Tedre». Жду свой троллейбус номер девять. Небо без единого облачка. Тихо, ветра нет.
             Сразу вспомнил Сибирь. Там у нас, в небольшом городке Шелехове, под Иркутском, таких дней не счесть. Здесь же, в Прибалтике, это первый безоблачный день за всю долгую, уже изрядно надоевшую зиму с её вечно серым небом. Белый снег на утреннем солнце непривычно слепит глаза. Это он такой белый и пушистый потому, как выпал всего-то неделю назад. Не успел слежаться и стать серым, не было пока никаких оттепелей. А они бывают у нас и довольно часто.
             Вон там, вдалеке, виднеется высокая полосатая красно-белая труба. Из неё вертикально вверх поднимается столб белого дыма. Метров через сорок он бесследно исчезает, остывая в холодном голубом небе. Деревья пусты, стоят без снега. После порывистых февральских ветров нет на них ни одного белого комочка. Красные черепичные крыши домов только наполовину обсыпаны снегом. Тихо и хорошо в эти воскресные утренние часы на улицах зимнего Таллинна.
             Остановка, на которой я стою, вся из витринного толстого стекла. Здесь, в городе все они такие. На каждый маршрут имеется своё расписание, которое выполняется в пределах одной двух минут. Внутри каждой остановки на стекле прикреплена карта города. Любой турист сразу без труда сориентируется, как и куда ему надо доехать.
             Именно это витринное стекло, обращённое к солнечной стороне, привлекло моё внимание. Внутри оно всё было усеяно большими причудливыми снежинками, величиной с большую монету. Наружная сторона стекла тоже была вся в таких же снежинках. Они были очень похожи на маленькие морские звёзды. Самое интересное произошло, когда я посмотрел на стекло под небольшим углом. Эти гигантские снежинки начинали вдруг вспыхивать холодным слегка зеленовато-синим светом. На противоположной теневой стороне, точно такое же стекло было чистое, без малейшей изморози.
            Я снова посмотрел на стекло расписанное морозом и только сейчас обратил внимание, что кто-то, сминая снежинки, видимо, варежкой, сделал приписку: «Paul лох». Имя было написано на  эстонском языке, а далее по-русски. И теперь, после морозной ночи, в левом верхнем углу стекла красовалась эта заиндевевшая надпись. Она вся была в сказочных крупных снежинках.
            Я решил проверить хрустит ли снег? Сошёл с уплотнённого, обсыпанного мелкой гранитной крошкой, снега и зашёл за остановку, походил. Да, снег похрустывал. Был лёгкий морозец, светило солнце. День выдался на славу.
 
            PS. Зимняя идиллия оказалась на редкость короткой. Не прошло и трёх дней, как погода стала портиться. Уже к пятнице на Таллинн обрушились ветра, снега и морозы.
            Впереди нас ожидал, как оказалось позже, самый холодный месяц года! 


                февраль 2013г.