За разностью потенциалов

Франц Герман

За разностью потенциалов
(Повесть-сказка для продвинутых
про то, как Иван-дурак ходил статус-кво восстанавливать)


«Дуракам везёт»
(народная мудрость)

Часть первая. «К Никодиму»

И всё-таки это произошло.
Ещё много много лет назад старожилы нашего государства заметили, что в предгорьях Абсолюта как-то земля под ногами стала понемногу проседать. Обозначилась даже некоторая граница этого проседания в виде овального Края. И чем больше расширялся этот Край тем меньше стали выглядеть вершины Абсолюта. А потом и вовсе поползли страшные слухи, что мол тот, кто шагнёт за этот Край, тот назад уже и не воротится. Рассказывали о трёх охотниках, которые пошли на охоту в район Края. Чем ближе они подходили к месту будущей охоты, тем больше ощущали они на себе какую-то силу. Просто хотелось бегом бежать в направлении Края. Наконец сделали привал. Уже явно ощущался уклон поверхности под ногами. Дело в том, что на картах-то Край не был нанесён. Не бывал никто рядом с Краем. Решили в связке идти, как альпинисты. Причём так, чтобы каждый мог видеть спину впереди идущего. Трудно было идти и сопротивляться всё увеличивающемуся склону. Вдруг охотник, что шёл первым, крикнул: «Туман сплошной». И исчез в этом тумане. Остался от него только аккуратно обрезанный конец верёвки. Больше никто его не видел. А те двое вернулись домой совсем обессилевшие. Давно это было.
Потом в этом тумане стали целые селения пропадать. Видимо, продолжал наступать Край на наше государство. Никто не хотел верить, что Край поглотит всё государство целиком. Всё надеялись, что произойдёт чудо какое-то и что-то спасёт хоть небольшой кусочек нашего государства. Дело в том, что уйти за хребет Абсолюта тоже было невозможно. В этом запрете выхода за Абсолют таился какой-то, никому не известный закон природы. Старые легенды говорили, что за хребтом Абсолюта тоже есть мир. Но скорее всего это были просто легенды.
И всё-таки это произошло.
Горизонт событий*), а это был именно он, совпал с линией Абсолюта и наше государство исчезло с лица Мироздания.

В некотором ЭрПэДва (RP;) царстве, в три на десять в десятой**) государстве, зародился вдруг Абсолют***), маленький такой Абсолютик. Как и почему это произошло до сих пор никому не известно.
А Абсолют стал расти, т. е. расширяться и появилось внутри Абсолюта государство с гиперболической идеологией, которую в простонародье называли просто метрикой («…как посмотреть на метрику…», «…ты с какой метрикой сюда прёшься…», «… извините, господа, – это не наша метрика…» и т. д.).


*) Воображаемая граница, переступив которую уже невозможно выбраться из чёрной дыры
**)   - любимая константа тамошних теоретиков
***) Кривая второго порядка

А по другую сторону Абсолюта, т. е. с внешней стороны, появилось другое государство с эллиптической идеологией. Все знали, что оно там есть, но побывать там никому не удавалось.
Сначала думали, что хребет Абсолюта слишком высок и неприступен (к тому времени выросли уже на Абсолюте горы), а потом был открыт закон Мироздания, который стал называться Принципом Запрета Абсолюта.
Согласно этому принципу из государства с гиперболической идеологией невозможно было проникнуть в государство с эллиптической идеологией и наоборот.
Жизнь текла своим чередом, но вдруг появился Край. Да, тот самый или по научному говоря – «Горизонт событий».
Из какого Мироздания приплыла к нам эта чёрная дыра, неведомо. Но факт остаётся фактом: поглотила она государство с гиперболической метрикой целиком вместе с горами Абсолюта. Но сам Абсолют не исчез. То ли сила его расширения противостояла силе чёрной дыры, то ли сила самой дыры вдруг стала слабеть, только с некоторого времени отделился «горизонт событий» от Абсолюта и стал сжиматься. А на освобождённом пространстве снова появилась жизнь и снова возродилось гиперболическое государство.

- Иван, ты чего трёшься у ступени?
- Да, не трусь я дед. К родителям хочу сходить на «горизонт».
- Тебе чего, заняться нечем? Ждут они тебя там, не дождутся… Глядикось.
- Да ладно тебе, дед. К вечеру вернусь. Только, если Машка придёт, не говори где я.
- Смотри, Иван! Если что дурное задумал…
- Да успокойся, дед…
- Может, общественным ходом-то понадёжней будет?
- Да ты что, дед. На общественной метле*) я только к вечеру туда доберусь. Ты уж совсем… Где мы, и где «горизонт»? А ты чего, дед, на крышу-то забрался спозарану? Или решил сверху «горизонт» увидеть?
- Смотри, дошуткуешься…, нужон мне больно ваш «горизонт». Хоть бы уж скорее схлопнулся бы что ли. А то, как мёдом намазано, прутся все на этот «горизонт» кто ни попадя.
-Дед, ты чего со щеколдой сделал? Не открывается…
- Руки не оттуда растут! По буравчику крути…
- Да знаю я. Всё равно не открывается. Каждый раз что-нибудь не так. Точно, твоих рук дело.
- Щас спущусь, двоешник.
- Всё, всё, дед. Открыл. А чего ты, правда, на крыше делаешь? Может винт Никодима высматриваешь?
- Опять ты со своим Никодимом… Это у тебя винт в одном месте. Кастрюлю я заряжаю, чего ышо… Вечером-то придёшь небось жрать запросишь. Да засов не забудь! А то надысь отправился на болота без засова и капут прабабкиной ступени. А хорошая ещё была, послужила б ещё.
- Взял, взял! Дед, тебе врачу показаться надо. Надысь, надысь, все мозги пропаял…. Уж восемь лет прошло, а ты всё: «надысь». Ладно, до вечера.
- Смотри, чтоб в режиме вертолёта! Реактивку не включай, всё равно узнаю. Привет там матери с отцом! Мозги пропаял, - нахватались словечек.



*) МЛА (в простонародии «метла») - Муниципальный Летательный Аппарат

Иван снялся в режиме вертолёта, но как только крыша дома исчезла из вида перешёл на реактивку. Ступень хоть и бабкина была, но шустро ещё ходила. Когда-то, в незапамятные времена, их просто ступой называли. А прабабкина ступа была уже принципиально новой модификацией и стала называться ступенью. Тогда, восемь лет назад, взял Иван прабабкину ступень без спроса и отправился с пацанами на болота в сторону Абсолюта. Когда-то, говорят, там были горы высоченные. А как стал «горизонт» отступать, всё туманом затянуло и болота появились. Тогда, действительно, забыл Иван засов дома. А когда начали плутать в тумане поняли, что без засова ступень уже не найти. Их самих тогда кое-как нашли.
А засов Иван и в этот раз забыл.
Дед продолжал возиться на крыше. То ли повернулся неосторожно, то ли кастрюля перегрелась, только грохнулась она на землю. Дед тихонько выругался и стал спускаться с крыши.
- Ну если опять засов забыл, получит он у меня…
Дед слез с крыши, подобрал кастрюлю с земли, перевернул её дном к себе и сочно плюнул. Кастрюля зашипела.
- Ах ты ж, мат-ку мою*). И когда успела так зарядиться? – Дед поднялся на крыльцо и увидел на двери забытый засов, - ну, Ванька… И о чём только думает, всё Ивану расскажу, – бурчал потихоньку дед.
Надо сказать, что отца нашего Ивана звали тоже Иваном. Да и дед был Иван. И все трое, мягко говоря, были не от мира сего. Бабки у Ивана меньшого лет пятнадцать уж не было. А самому ему в прошлом месяце уже двадцать годочков стукнуло.
Дед побурчал ещё немного что-то себе под нос и отправился к сараю свою ступень вытаскивать. Потом сходил в дом, что-то там с кастрюлей повозился, снял с двери засов и в режиме вертолёта тоже тронулся со двора.
Засов хоть и начал уже ржаветь, но пеленг на бабкину ступень взял чётко. Дед Иван переключился на реактивку и дал форсаж. Сколько прошло времени дед не знал, так как чем ближе был «горизонт событий», тем время начинало выкрутасы вытворять волнами. То ускорялось, то замедлялось. А тут ещё поправка на скорость ступени… В общем не заметил дед, как время пролетело и засветился голубым накалом засов.
Внизу виднелась лесная поляна, а на ней бабкина ступень. Ванька что-то шарил в бардачке.
- Ага, засов ищет, - злорадно усмехнулся дед Иван и начал спускаться в режиме вертолёта.
- Дед, ты что взялся следить за мной, что ли? – Иван выбрался на поляну.
- Да, если б я хотел следить за тобой, шиш бы ты меня заметил. У нас в мат.-бате…
- Кончай про армию, дед. Чего припёрся? Ты ж с кастрюлей возился.
- Да нужон ты мне. Опять засов забыл! Потеряешь бабкину ступень, я тебе свою не дам. Пешком будешь ходить или на метле общественной. Ладно, показывай, где тут ваш этот «горизонт»? Засов возьми, а мне здесь делать нечего на точке этой. Да и кастрюля осталась без присмотра.
- До «горизонта», дед ещё пилить, да пилить.
- А здесь чего ж?
- А здесь точка родительская. Туда только пёхом.
Тут на поляну из леса вышел мужичок лет шестидесяти. Невысокого роста, крепенький. На макушке серебрился реденький пушок – память о былой шевелюре.


*) Мат-ка (Сокращение от слова математика). «мат-ку мою» - Армейская поговорка. Дед Иван служил в математических войсках

Шёл он мелкими шажками, но довольно быстро. Уже издалека начал улыбаться и махать руками.
- Да - здравствуйте Вам!
- Привет, Дружище! – протянул в ответ руку Иван, - знакомьтесь.
- Марк.
- Иван, дед его, - Марк и дед пожали друг другу руки.
- А по батюшке?
- Иваныч. Можно вообще, просто Ваныч, как в армии звали.
- Дед, про армию потом. Марк работает с родителями на точке главным навигатором лазерного гироскопа.
- Скажешь тоже, «главным». Там всего-то требуется один навигатор, - заскромничал Марк.
- Астролох, что ль?
- Дед, ты перепутал гороскоп с гироскопом.
- Что ышо за хероскоп такой?
- На точке, где родители сидят, - терпеливо начал объяснять Иван, - есть лазерная пушка. Она стоит на лазерном гироскопе. Батя стреляет, а Марк проверяет, как луч себя ведёт.
- И, как он себя ведёт? – подозрительно спросил дед.
- Загибается вниз и влево, - пояснил Марк.
- Неужели левый винт? Как по Никодиму? – удивился Иван.
- Да, кто этот Никодим?*) – не выдержал дед.
- Легенда такая старая есть. Не обращай, дед, внимания.
- В моё время не было никакой легенды, ни про какого Никодима, - не унимался дед. – И куда ж они палят с этой пушки, по воробьям что ль?
- Хуже, дед. По дырам палят.
- И Клавдея палит?
- Это он про матушку мою, - ответил Иван на вопросительный взгляд Марка.
- Нет. Клавиатура Андреевна – заряжающий, - солидно пояснил Марк.
- Дед! Тебя кастрюля ждёт. Пошли Марк.
Иван стал увлекать Марка в сторону кустов, из которых тот недавно появился.
- Стоять! Это вы куда ж намылились? Ты показывал, что точка-то совсем в другом направлении. И засов опять не взял!
- Дед, мы сначала в одно место, а уж потом на точку.
- Тебя, кстати, там давненько поджидают, - подмигнул Марк.
- Ну, тогда я с вами…
- Дед, а кастрюля?
- Ничего с ней не сделается, в первый раз что ли?
И они дружно двинулись по тропинке, уходящей в лесную чащу. Шли молча, правда дед Иван несколько раз пытался впасть в воспоминания из армейской жизни, но внук всегда вовремя его осаждал. В конце концов дед притих и начал искоса таращиться на верхушки сосен.
- А сосны-то все кривые, - не выдержал он наконец, - как башня эта. Боюсь не правильно название выговорить.
- Пизанская, дед. Тут ты точно подметил. В сторону дыры они клонятся. Не забывай, «горизонт» в той стороне.
-А ты говорил, что до него ышо топать, да топать.



*) Никодим Полянский – физик теоретик, проживающий по легенде в чёрной дыре

-Дед, возле самого «горизонта» уже ничего не наклонится. Там вообще уже ничего не устоит.
-Ну, …- какая-то мысль мелькнула в глазах у деда, но он промолчал и обратился к Марку, - значит загибается луч? И как же это он загибается?
- Он по катеноиду скользит, - пояснил Марк.
- По Кате…?
- Есть такая поверхность вращения, дед, от цепной линии произошла.
- Ну, мат-ку мою, видел цепных псов, а про линию цепную, что-то не слыхивал.
- Эх ты, дед. А всё «мы в мат.-бате…».
- Ты мат.-бат. не трожь. Помню загрузились мы как-то в ковёр-вездеход…
- Не путаешь с ковром-самолётом, дед? – язвительно вставил Иван.
- Не сбивай меня, тот для десантуры, а мы - мат. пехи. Короче, загрузились мы в наш КВ и прём по полю. Ну, не ниже чем кватернионовым было поле. А впереди интегральный заслон, - дед-Иван аж глаза прикрыл, - почище твоих противотанковых ежей будет. Как Женька-Джип эти интегралы щёлкал, только первообразные в разные стороны отскакивали… Как же его фамилия была? Ведь недавно фотки пересматривал… Вот память стала, и ста лет ещё не прошло, а забывать стал. Помню: Женька-Джип, а фамилию забыл, - дед Иван взгрустнул.
-Что новенького в универе, Иван? – неожиданно спросил Марк.
- Да бросил я его.
- Как так? – Марк даже растерялся.
- Ну бросил и всё. В армию пойду, как дед. А через годик восстановлюсь.
- Как дед, - загорячился дед Иван, - да раньше мат. бат. был элитной армией. А сейчас только таких и берут, которым с третьего курса пинка дали. Да тебе кроме циркуля и в руки-то ничего не дадут. Надо было отцу всё рассказать. Дурак и есть дурак.
- Ну ладно, дед, чего теперь.
- Да это всё из-за девицы этой. Машке этой пинка наладили, и он туда же – солидарность. Какая с бабой может быть солидарность? Дурак – он есть дурак. Вон старшие его братовья Петька с Гришкой нормально выучились и на службе уж который год. Надо отцу рассказать, как думаешь, Навигатор?
- Так ты что, Иван, родителям ничего не сказал?
- Да родители такие. Из пушки они палят по Кате и дальше носа своего ничем не интересуются, - не унимался дед Иван.
Повернули за поворот и глазам деда Ивана открылся такой вид. Прямо на дороге стояла покосившаяся изба. Не высокая, бревенчатая. На крыше была светящаяся надпись. Несколько букв в середине не горело.
- «К Ни…му», - прочитал вслух дед, - к кому, к нему?
- «К Никодиму», - пояснил Марк.
- Куда ни плюнь, кругом этот Никодим. Что прямь здесь и сидит?
- Нет, дед – это трактир местный так называется.
- Вот значит, зачем ты на точку мотаешься.
Окон на этой стороне избы не было и вся она была как-то скособочена и кренилась в ту же сторону как и сосны. Завернув за угол стены, Иван по-свойски распахнул массивную дверь, пропуская вперёд деда Ивана и Марка. Внутри царил полумрак и все трое остановились на пороге, давая глазам привыкнуть после яркого солнечного света.
- Иван, Иван, - раздалось несколько голосов и послышался громкий восторженный женский визг.
Иван резко развернулся и двинулся на крик, вскинув над головой руки победителя.
И тут полумрак избы наполнился вдруг густым солидным басом:
- Мат-… мою! Ван! Глазам не верю, - прокричал за стойкой солидный бородатый бармен.
Прямо напротив входа располагалась стойка бара, подсвеченная бледными разноцветными мягкими огнями.
- Джип, неужели ты? Не может быть!
Два деда крепко обнялись прямо через стойку бара.
- Давно ты здесь? – не выпуская руки друга спросил дед Иван.
- Да уж лет двадцать иль поболее. После сверхсрочной ударился я в медицину, потом лет десять помотало меня ещё по свету. Потом стали эти точки создавать у «горизонта». Я к тому времени уже овдовел. Прикупил я списанный КВ и решил здесь обосноваться.
- Наш КВ?- выдохнул Дед Иван
- Да нет, этот поменьше, но дюжит ещё. – Джип показал рукой в сторону боковой стены, на которой висел потёртый уже расписанный под персидский небольшой ковёр.
- Избу вот поставил. Потом смотрю - народ вокруг мелькает туда сюда. Трактир открыл. Так и живу.
- А я после сверхсрочки так и осел за полярным кругом. Женился. А лет десять назад перебрался к младшему сыну. Он здесь на точке из пушки палит.
- Знаю куда он палит, - ухмыльнулся Джип, - ну что, по пивку?
Дед Иван и Марк влезли на высокие стулья у барной стойки.
- Свеженькое, зелёное, только сегодня забросили, - Джип наполнил три здоровенных полуторалитровых кружки, - сейчас рыбки подвяленной достану. Марк утром притащил. Вкуснятина.
- Манфер! – заорал Джип, - рыбки притащи нам.
- Джек, так ты и есть тот самый Джип, про которого мне сегодня час назад Иваныч рассказывал? – спросил Марк прихлёбывая из кружки.
- Для тебя, Марк, я всегда был и буду Джеком. А Женька-Джип – это только для близких, для друзей, с которыми бок о бок много лет прослужил.
- Мы ведь с тобой с самой учебки вместе,- припомнил дед Иван, - рядом кровати стояли…
- И какая учебка была, - присвистнул в унисон Джип, - без всякой там высшей топологии, как у десантуры, просто, качественно и надёжно. По Фихтену*).
- Три тома, три месяца и в бой…- поддакнул дед Иван.
- Да он что, заснул там что ли? Манфер, мат-… мою!
В дверях подсобки показался молодой мужик лет тридцати с подносом в руках, на котором горкой возвышалась вяленая рыба.
- Венцель, а Манфер где?
- Да прилёг отдохнуть.
- Понятно, - многозначительно молвил Джип и поймав вопросительный взгляд деда Ивана, продолжил – прибился пацан. Местным знахарем был в одной деревушке. А как стал «горизонт» затягивать, народ и ушёл из деревни, а тут ещё Манфер… Вообще парень смышлёный. На Славку откликается, но говорит, что он Венцель. Оставил я его помощником грузецкого.
- Что за грузецкий? – поинтересовался дед Иван.
- Грузецкий – Манфер. Тут отдельная история, - прихлебнул из кружки Джип, - рыбу-то грызите. Сегодня Марк такую припёр… Как ты её только допёр?


*) Фихтенгольц Г. М., трёхтомник, «Курс дифференциального и интегрального исчисления

- На плече. Случаются и поболее. Эта так – средненькая.
- У них там на точке озеро солёное. Ну ради баловства нет-нет да пальнут из пушки своей по озеру. Рыба-то и всплывает кверху брюхом. Причём те рыбины, что в непосредственной близости от лазерного луча находились сразу копчёными и всплывают. Подсушил малёха и готово. Вкусная, грызите.
- Вот значит как, - понимающе сказал дед Иван, - надо было мне раньше на эту точку отправиться. Ведь что думал: учёные люди, что я им там мешать буду… А они вона, браконьерство там развели. Иван! Где Иван-то?
- Да оставь его, Ван, в кои веки свиделись.
- Так что там за история с твоим грузецким? – дед Иван наконец вытащил из-за пояса, мешающий ему засов и положил на стойку. Засов подсвечивал слабым голубым огнём.
- А история такая. В аккурат перед приходом Славки, дня за два наверное, обнаружил я под кустом мужика лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Пьяный в нуль. Мычит что-то не по нашему. Рядом бурдюк с какой-то жидкостью валяется. Нюхнул я - ну форменная отрава. Вспомни, какой вонючий спирт у десантников на полюсе пили… Хуже раз в сто. А в руке у него этот пруток зажат. – Джип показал на светящийся предмет, что висел непонятным образом над стойкой бара.
- Ну втащил я его в дом, не бросать же в лесу. Через пару дней немного он оклемался. Стал бочонки с пивом помогать грузить и разгружать. Как без грузецкого? И годы уже не те. Я и оставил его грузецким. А тут Славка появился. И оказалось, что он понимает, на каком языке этот Манфер трёкает. В общем, как утверждает этот Манфер, прибыл он от самого Никодима из чёрной дыры, по какой-то кротовой норе, в поисках какого-то посланника. А посланника этого, должен этот пруток-индикатор определить. Ну-ка, Ван, возьмись-ка рукой за этот индикатор.
Дед Иван сполз со стула и взялся рукой за светящийся пруток. Пруток был прохладный и невесомый.
- Такое правило у нас теперь, - продолжил рассказ Джип, - кто к стойке подходит тот должен потрогать этот индикатор. А индикатор сам отметит посланника. Вот и висит здесь.
- А почему он висит-то?
- А шут его знает. Он везде висит. В любом месте. Стоит подержать его секунд пятнадцать на нужном месте. Потом руку разжимаешь, а он там и остаётся.
Дед Иван вернул индикатор на прежнее место.
- Ну, водочки?
Дед Иван и Марк одобрительно переглянулись.
- Манфер! – крикнул Джип и стал наполнять опустевшие кружки. Потом достал три лафитничка.
В дверях подсобки появился долговязый мужик. Седеющие волосы торчали в разные стороны. Взгляд блуждал по залу, плохо фокусируясь.
- Ладно, я сам, – Джип махнул рукой на Манфера и отправился в сторону подсобки.
- Я по малой пока, - дед Иван слез со стула и вышел в наружную дверь.
Тут к стойке подошёл весёлый Иван. Влез на стул рядом с Марком и спросил: «А где народ?». Марк ничего не успел ответить, так как Иван взялся рукой за светящийся пруток и всё вокруг полыхнуло. Марк увидел, что в стене за стойкой бара образовалось отверстие. И вся стена как-то прогнулась наружу. И в это отверстие стало затягивать Ивана. Марк машинально схватил Ивана за ноги.
В это время дед Иван застёгивал возле избы штаны. Вдруг прямо из стены показалась голова внука, а за ней и он сам. Иван отчаянно пытался избавиться от светящегося индикатора. А тот упорно тащил его за руку. Вслед за Иваном из стены показался Марк, ухвативший за ноги Ивана. Вся эта цепочка начала двигаться в сторону леса. Дед Иван понял, что неведомая сила уносит куда-то и Ивана, и Марка. Дед изловчился, схватил за ноги Марка. И они все втроём, как молния полетели в лес в сторону «горизонта».
Первым пришёл в себя дед Иван. Он лежал, глядя в тёмное рассветное, но ещё звёздное небо. Потом оттолкнулся руками от земли и сел. Вокруг был лес. Чуть поодаль сидел на траве с закрытыми глазами Марк, широко расставив ноги. В руке он держал полную кружку пива. Ещё чуть дальше ничком лежал Иван, зажав в руке пруток. Возможно тот самый, но не светящийся.
- Все живы? – подал голос дед Иван.
Марк открыл глаза и хлебнул пива. Иван медленно заворочался и тоже сел на траве. Огляделись. Вокруг был лес. Они сидели на небольшой полянке. Метрах в пятнадцати рос здоровенный дуб, на нижней ветке которого сидела здоровенная птица неизвестной породы.
Вот это да, - молвил дед Иван и стал шарить руками в траве.
- Щас я его сыму, - и дед Иван ловко запустил в птицу здоровенную булыгу.
Каменюка, как пушечное ядро, пролетела в миллиметре над головой птицы. Пернатый закрыл глаза и грохнулся с ветки на землю.
- Ну, дед, ты садист, - процедил сквозь зубы Иван.
- А ты што жрать собираешься? День вон только начинается.
Тут все действительно заметили, что в лесу полумрак и солнце ещё не показалось из-за деревьев.
- А как это может быть? – недоумённо спросил Иван.
- Возможно мы во времени назад вернулись или наоборот, наступает уже новый день, - сделал предположение Марк.
Тем временем все сгрудились вокруг неведомой птицы. Марк отхлебнул из кружки и прыснул на пернатое животное пивом. Птица вдруг открыла глаза и оглядела всех задумчивым вполне разумным взглядом.
- Контузил, - с сожалением в голосе произнёс дед Иван, - надо добивать…
- К Никодиму, - сказала вдруг птица человеческим голосом и махнула здоровенным крылом, указывая направление. Марк поперхнулся пивом
Иван, дед и Марк стояли как окаменелые. Иван даже рот приоткрыл. Птица поднялась на когтистые лохматые лапы, встряхнулась и, ни на кого не глядя, двинулась в лес.
- Меня зовут Птиц Вездесущий. Вижу - этот с индикатором – посланник, а вы кто такие расскажете по дороге. Что стоите, как заколдованные? Идти надо.
Марк и два Ивана на ватных ногах двинулись за Птицем.
- Вот по этой тропе нам и идти. Тут не далеко, - сказал Птиц, бодро вышагивая впереди, - чего примолкли-то, рассказывайте почему втроём? – тропа была довольно широкая и мужики трусили рядышком.
- Дык, мы вместе…, - начал дед Иван ещё не совсем оправившись от потрясения, произведённого Птицем.
- К Никодиму всё равно только посланника пустят.
- Ну, там видно будет. Разберёмся, - ответил дед Иван, - не чужие ж мы ему, - дед Иван качнул головой в сторону Ивана.
- Ничего не понимаю, - вдруг молвил Иван, - я ж этот индикатор сотни раз брал в руки и ничего.
- Значит время тогда не настало, - по деловому ответил Птиц.
- Кстати о времени, что-то не понятно…, - наконец подал, охрипший вдруг, голос и Марк.
- Чёрная Дыра. Что тут непонятного. Время вообще еле-еле ползёт. А то и совсем скоро остановится, - ровным голосом пояснил Птиц.
- А лес-то другой. И деревья – вроде бы наши, а не наши, - подметил Марк.
- Пришли, - вдруг сказал Птиц.
Лес расступился. Впереди на тропе показался покачивающийся серебристый огромный шар. А перед ним стоял руки в боки мордастый мужик. Был он лыс, бородат, одет в джинсы и майку-безрукавку. Мышцы заметно перекатывались под одеждой. Правый глаз, по-пиратски был закрыт чёрной повязкой. Тут Марк понял почему шар покачивался. Из под шара выглядывали мохнатые когтистые лапы очень похожие на лапы Птица, только раз в двадцать-тридцать помощнее. Лапы слегка переминались и от этого шар чуть-чуть покачивался.
- Избушка на курьих ножках, - Марк легонько толкнул в бок Ивана.
- Лихо Одноглазое, - обернувшись сказал Птиц, - привет, Лихо. Принимай посланника, - Птиц указал крылом на Ивана.
- Вместе мы, - дед Иван грудью попёр на одноглазого.
- Пропущу только одного, - Лихо стоял, как стена.
Неожиданно дед Иван круто размахнулся и смачно заехал одноглазому по левой скуле. Одноглазого здорово качнуло. Он отлетел, но не упал - сзади был шар и Лихо опёрся на него спиной. Толстая лапа под шаром загребла когтями под собой землю, а потом по деловому дала хорошего пинка одноглазому. Он снова очутился перед дедом Иваном и профессионально въехал ему в правый глаз. Дед Иван потерял равновесие и шмякнулся на пятую точку.
- Ах, так ты левша, - дед Иван пошарил руками на поясе, видимо, в поисках засова. Потом вспомнил, что засов остался на стойке в трактире и смягчившись произнёс: « ну одного так одного».
- Смотри, Иван, если што - кричи. Мы рядом, - добавил дед Иван.
Лихо повернулся к шару и произнёс: «Стань к лесу задом».
Шар переступил с ноги на ногу. Потом в боку у шара появилось круглое отверстие и из него вывалилось что-то, напоминающее надувной спасательный трап, который используют в аварийных ситуациях в гражданской авиации. Только поменьше.
- Идти что ли? – Иван нерешительно посмотрел на Марка и деда. Дед молча кивнул.
Иван медленно подошёл к трапу и шагнул. Нога не скользила и он стал подниматься наверх. Здесь Марк и дед Иван заметили не яркую надпись над отверстием: «НИКОДИМ».
Птиц вдруг откуда-то вытащил колоду карт и стал её тасовать.

Часть вторая. «За разностью потенциалов»

Долго ли, коротко ли отсутствовал Иван, определить было трудно – солнце упорно не хотело всходить. Вдруг снова разверзлось отверстие в боку шара. Из него вывалился тот же трап и по нему медленно сошёл на землю Иван. В руке он по-прежнему держал потухший индикатор.
Перед ним раскрылась такая картина. Все четверо сидели на траве и играли в карты. Дед Иван называл уже Лихо Одноглазое просто Лёхой и передавал по кругу пивную кружку. На правом глазу у него красовался изрядный фингал. Левая скула Лихо Одноглазова тоже отсвечивала лиловыми разводами.
- Ну што, видел Никодима? – бодро спросил дед Иван.
- Надо идти, - не отвечая на вопрос произнёс Иван неожиданно уверенным голосом.
- Куда идти? – допытывался дед Иван.
- За разностью потенциалов.
- Куда-а?? – чуть ли не в унисон вырвалось у деда Ивана и Марка.
- За разностью потенциалов. По дороге всё объясню.
- Вот ышо незадача…, - дед Иван и Марк стали подниматься с травы, - Лёха, может с нами? Всё веселей. Чего тебе тут одному торчать? Пошли. Глядишь, по дороге ышо пивком разживёмся.
- Не положено, - обречённо и коротко выдохнул Лихо.
- Ну, прощай! Навигатор, может ему кружку на память оставим?
- Допивай, - Марк протянул кружку, в которой ещё оставалось с пол-литра пива и пожал на прощанье руку. Дед Иван и Лихо обнялись.
- Может когда снова свидимся. Прости, если што…
Неожиданно шумно вспорхнул Птиц и низко и медленно полетел над тропой. Все трое двинулись вслед. Иван шёл первым, а Марк и дед Иван двинулись за ним бок о бок.
- Давай, Иван, рассказывай, што там за задача, куда надо идти? И вообще, што за хрень такая с нами приключилась?
- Понимаешь, дед, у нас своя сказка, у них, т. е. здесь, - своя сказка.
- Какая сказка, Иван?
- Сказка – это жизнь наша. Родились мы в ней, живём мы в ней… Привыкли мы к ней потому и не замечаем в этом ничего необычного и сказочного. А здесь своя жизнь. И многое в ней кажется нам не таким, как у нас. А, порой, и вовсе сказочным. Разные Мироздания.
- Мы что в другую Вселенную свалились? – спросил Марк.
- Ну, можно и так сказать. Как говорит Никодим, когда-то всё было едино. Единое Мироздание, отдельные участки которого были связаны пространственными структурами. Структуры такие назывались геликоидами. И вот однажды какой-то злой теоретик завладел волшебной палочкой, при помощи которой превратил геликоиды в катеноиды. В центре катеноидов посадил чёрные дыры и тем самым разъединил общее Мироздание на несколько частей. Саму волшебную палочку раскормил до неузнаваемости, сорвал с неё разность потенциалов и где-то закопал.
- Всё это как-то туманно, - молвил дед Иван. – Ну хорошо. А ты-то тут при чём?
- Я просто, дед, подошёл по некоторым необходимым параметрам.
- По каким таким параметрам, - продолжал допытываться дед Иван, - тоже мне: 90 – 60 – 90.
- По возрасту, дед, по времени, по месту, по образованию, по…
- По какому образованию? Скорее по необразованности. Ну?
- Короче, дед, послан я чтобы раздобыть длину окружности мнимого диаметра и похищенную разность потенциалов.
- Посланец… Навигатор, ты что-нибудь понимаешь?
- ?, - Марк пожал плечами и покачал головой.
- Значит разность потенциалов искать. И для чего она эта разность нужна?
- Для корней квадратного полинома. Что б эти корни восстановить. Потом волшебную палочку починить. А затем уж вернуть прежнее нормальное положение в мире.
- Так сказать, восстановить статус-кво, - по научному определил Марк.
- Восстановить статус ково? – переспросил глуховатый дед Иван.
- Кво, дедусь, чтобы всё было чинно, благородно, по старому.
- Ты зря смеёшься, Иван, над стариками. Старики – они не подведут. Дык куда идём? – горячился дед Иван.
- Птиц дорогу покажет, а что делать - по месту решим.
- Короче, пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю чего, - подытожил Марк.
- Да-а… дела, - вечно ты, Ванька, куда-нибудь вляпаешься, - сколько ж мы так ходить-то будем?
- Не знаю, дед. Как повезёт…
- Будем надеяться, что дуракам везёт, - с надеждой сказал дед Иван. – А Никодим-то сам, что за человек, а может и не человек вовсе? Как выглядит?
- Мужик, как мужик. По возрасту, наверное, такой же как и ты. Только ты весь лысый, а он весь седой. Местный физик-теоретик. Это по его гипотезе галактики в нашей вселенной имеют левый винт, а на противоположной стороне Мироздания - винт правый. Реликтовое вращение, когда-то было задано тем ещё уничтоженным геликоидом. Вернее – превращённым в катеноид геликоидом. Ещё до превращения.
- Что ж он сам – Никодим-то не ищет разность эту потенциальную?
- Заколдован он и должен сидеть внутри этого шара и чёрной дыры, пока не получит недостающих запчастей для волшебной палочки. И не превратит снова катеноид в геликоид. Тогда чёрная дыра исчезнет. А от неё, от волшебной-то палочки вот что и осталось, - Иван показал, зажатый в кулаке пруток.
- Куда это Птиц подевался? – перевёл Марк тему разговора.
- Да вроде впереди летел, - неопределённо сказал Иван.
Впереди был поворот. А за поворотом наши герои чуть не налетели на огромный камень. На камне сидел Птиц.
- Ты чего, пернатый, - недружелюбно сказал дед Иван, - предупреждать надо. Чуть носы не порасшибали.
- А ведь здесь письмена какие-то, - Марк пальцем водил по камню.
- Нукось, давай читай. Может кака важная информация, - серьёзно изрёк дед Иван. И Марк начал медленно, с расстановкой читать.
- «Налево пойдёт – дед не дойдёт»
- Вот те на, - озадачился дед Иван.
- «Направо пойдёт – навигатор пропадёт»
- Ещё не легче, - продолжал комментировать дед Иван.
- «Прямо пойдёт - …», - Марк вдруг замолчал.
- Чего там? – загорячился дед Иван
- А ничего. Здесь фига нарисована, - сказал Марк.
Иван и дед склонились к камню. Ниже последней записи действительно ничего не было, но была выбита в виде наскального рисунка смачная фига. То есть известная комбинация из трёх пальцев. В задумчивости обошли вокруг камня.
- Што скажешь, Птиц? – обратился дед Иван к пернатому проводнику.
Тот многозначительно развёл в стороны крылья. За камнем тропа, действительно, расходилась в разные стороны: налево, направо и прямо.
- Держаться нам надо вместе, - решительно сказал дед Иван, - а потому пойдём прямо.
- У меня тут есть записка от Никодима, - Иван вытащил из кармана небольшой клочок бумаги, - может она что прояснит.
- Читай, - повелел дед Иван.
- Никодим сказал мне перед выходом, - начал рассказывать Иван, - «Запомни, встретятся тебе три преграды, сам будешь решать, как их преодолеть. Первая преграда - живая, вторая - водяная, третья – никакая». Я и записал, чтобы не забыть, - Иван замолчал.
- И всё?, - изумлённо поднял брови дед Иван, - надо было поподробней попытать теоретика. Не возвращаться же?
- Возвращаться можно только тогда, когда запчасти раздобудем, - вздохнул Иван.
- Ну, делать нечего. Пошли на «фиг». Эх, засов оставил в трактире. Глядишь, может и помог бы. Непутёвый ты, Иван, надо было как следует этого Никодима расспросить.
- Все мы сильны задним умом, - примирительно сказал Марк и они двинулись по тропе, которая уходила прямо.
Птиц спешился и тоже пошёл по земле. А солнце по-прежнему не спешило всходить и в лесу по-прежнему царил полумрак.
- Дружище Птиц, - ласково начал дед Иван, - у тебя под крылом не завалялось случайно несколько бутербродов иль котлета какая? Иль хотя бы просто – краюха хлеба?
- Увы, - немногословно ответил Птиц, - теперь до самого коллайдера не встретится ни одного поселения. Глухие здесь места.
Путники двинулись дальше. В полумраке идти было не очень уютно. И лес был чужим. Теперь это уже все замечали. Птиц шёл рядом с Иваном и взлетать не собирался. Шаг его был короче чем у Ивана и ему приходилось чаще переставлять когтистые лапы.
Вдруг Марк остановился и стал прислушиваться. Дед Иван тоже остановился. Сзади нарастал какой-то шелестящий звук.
- Не может быть…, - лицо деда Ивана стало вытягиваться.
Тут из-за поворота показался небольшой ковёр-вездеход. На месте механика-водителя восседал Джип. Сзади на ковре сидели Манфер и Венцель. В центре ковра лежали два бочонка пива, несколько кругов колбасы, каравай хлеба и здоровенная, как два полена, вяленая рыбина. Через шею Джипа была перекинута связка из пивных кружек. КВ мягко приземлился на траву около тропы.
- Добро пожаловать, - торжественно произнёс Джип, - как вы тут, не оголодали ещё без нас?
- Откуда вы здесь? – вопросом на вопрос ответил дед Иван. - Слышу звук знакомый. Ушам своим не поверил.
- Как только началась вся эта чертовщина Манфер смекнул, мол, в кротовую нору они провалились. Ну сборы наши были не долгими. Славка колбасу, хлеб, рыбу притащил. Мы с Манфером мой КВ со стены сняли. Я пивка прихватил и в путь. Да, засов твой тоже не забыл. Вот он, - Джип протянул засов деду Ивану, - через него, кстати, мы к шару и вышли. А там нас одноглазый уже по вашему следу направил.
- Это Лёха. Отличный парень. К Никодиму Ивана водил, - пояснил дед Иван.
Все тут же уселись на ковёр, стали откупоривать пиво, ломать хлеб и колбасу. Джип снял с шеи пивные кружки…
- Позвольте небольшой кусочек хлеба, - скромно попросил Птиц из-за спины Ивана. Тут настала очередь удивляться вновь прибывшим. Все разом притихли.
- Послышалось? – Джип недоумённо посмотрел на деда Ивана.
- Дружище Птиц, што ты там за Ванькиной спиной прячешься. Двигайся ближе, будь как дома, - дед Иван по хозяйски освободил место у ковра для Птица. – Это Птиц – местный проводник нашего похода. Вот такой пацан, - дед Иван показал большой палец. – Давайте братцы быстренько перекусим и в путь. Время не ждёт.
- Кстати, что это со временем? – Джип глянул на свои командирские часы.
- По дороге расскажу. Здесь всё сикось накось, - махнул дед Иван рукой.
Быстренько закусили хлебом с колбасой. Запили пивком. С рыбиной никто не захотел связываться. Так она и осталась не тронутой. Не ел только Манфер. Он флегматично развалился на траве, посасывая из своего вечного бурдюка. На все приглашения молча покачивал головой, что означало: «мне и так хорошо».
Тронулись наконец в дальнейший путь. Впереди вышагивали Птиц и Иван. Иван нёс скатку ковра-вездехода, а Птиц нёс в клюве покалеченную волшебную палочку, она же – пруток-индикатор. За ними шли друзья однополчане, неся на плече по бочонку пива. Джип нёс нераспечатанный, а дед Иван – початый, в котором ещё оставалась почти половина бочонка. За ними шли изрядно нагруженный Венцель-Славка и Марк. На шее у Венцеля бряцали в связке пивные кружки. А в руках он нёс недоеденную колбасу и хлеб. Марк нёс на плече рыбу-полено, которую ещё утром притащил с точки в трактир к Джеку-Джипу. Замыкал шествие неторопливый Манфер, неся через плечо булькающий бурдюк. Незаметно прошли плавный поворот и тут всем пришлось остановиться.
Впереди метрах в двадцати, заслоняя собой всю тропу, молча стояла толпа молодых мужиков-крепышей. Все они были похожи друг на друга как братья близнецы. Одеты были в чёрные костюмы и чёрные водолазки. На глазах, несмотря на сумрачное утро, у всех были солнцезащитные очки. Головы были бриты под ноль. Стояли они молча. Челюсти монотонно шевелились, что-то пережёвывая. Похоже было, что уступать дорогу они не собираются.
- Морд тридцать с гаком будет, - прикинул на глазок дед Иван.
- Что-то не нравится мне это, - пробурчал Джип, - дружище Птиц может слетаешь, спросишь чего им надо?
Птиц передал индикатор Ивану и чинно, не торопясь направился пешим ходом в сторону толпы молчаливых.
- Я, кажись, знаю кто они такие, - молвил в задумчивости Джип. – Помнишь, Иван, - обратился он к деду Ивану, - лет двадцать назад появились эти ОПГ. И Марк должен помнить.
- Соловей-Разбойник тогда ещё бросил индивидуальную деятельность и стал создавать отряды партизан-гангстеров, - начал припоминать Марк, - эти самые ОПГ.
- Точно, Марк, - сказал Джип, - я тогда служил врачом в заполярном МЧС в команде спасателей на ковре-вертолёте. Тогда правительство крепко их обложило. Многие помёрзли. А оставшихся куда-то на полюс Соловей увёл. Поговаривали - в тамошнюю кротовую нору они ушли. Теперь понятно почему в очках. Это не от солнца. Это - от снега, по привычке.
Тут прилетел Птиц.
- Што говорят? – поинтересовался дед Иван, - надеюсь языки не у всех поотморожены.
- Говорят, что мы захвачены в плен и должны отправиться в распоряжение самого Соловья-Разбойника.
- А нам куда надо-то? – поинтересовался Джип.
- Дык, Ванька говорит по этой дороге идти надо. Значит только вперёд, - уточнил дед Иван.
- И в записке сказано: «первая преграда живая», - вдруг вспомнил Иван.
- Значит миром не пустят, - констатировал Джип, - ну что ж повоюем. Примерно по пять харь на брата. Пустяки, не таких видали.
- Так, свиньёй пойдём, - дед Иван понял вдруг, что наступает его звёздный час. Более того он почувствовал себя прямо-таки в армейской обстановке. – Мы с Джипом впереди. Вензель, раздай пивные кружки.
- Венцель, - поправил Джип, - или просто Славкой называй.
- Да, давай, Слава, нам с джипом по паре кружек. Не с голыми же руками воевать. Жаль, что Лёха не смог с нами пойти. Вот оттянулся бы. Ты, Марк, держишь правый фланг и полено у тебя подходящее. Хорошо, что раньше не сожрали. Пацаны, Слава с Иваном – в арьергарде пойдут. Так сказать, на подхвате. Фермер…
- Манфер, - поправил Джип.
-. Да, Манфер! На тебе левый фланг. Птиц атакует с воздуха, - хотел сказать дед Иван, но не успел.
- Куда без команды!!?, - вдруг заорал дед Иван.
В это время Манфер начал наступление на левом фланге. Непонятным образом, вращая одновременно и руками и ногами, он с ходу врезался в толпу чёрных. И толпа тут же поредела чуть ли не на треть. Манфер как комбайн косил толпу налево и направо.
- Как ступень четырёхмоторная в режиме вертолёта, - зачарованно молвил Марк, держа наперевес свою рыбину.
-. Пошли, - скомандовал дед Иван, - а то нам ничего и не достанется.
И две толпы смешались. Слышались звуки раздаваемых оплеух и время от времени кричал Джип: «под Манфера не подвернись!». Перед Марком возникали какие-то рожи, но уже без тёмных очков и с разнообразными лиловыми разводами на лицах. Разводы напоминали узоры пивных кружек. Рыбина смачно шлёпала по шеям и по спинам. И тут всё закончилось. Чёрные практически не успели оказать никакого сопротивления. Правда дед Иван теперь начал подсвечивать ещё и левым глазом с характерным узором на скуле, напоминающим узор на пивной кружке. Кругом лежали чёрные тела. На спине одного из них грозно сидел Птиц, держа в страшном клюве заветный индикатор. В центре поля боя стоял Джип с пивными кружками в руках.
- Ну что…? Кати-ка, Славик, сюда бочонок, - отпыхиваясь молвил Джип.
- Сильно рассиживаться не будем, - напомнил дед Иван, - неизвестно ышо што там впереди. И эти сейчас начнут приходить в себя. Вон ворочается.
- Я слетаю на разведку, - по деловому предложил Птиц и полетел в сторону кустов, скрывающих уходящую вперёд дорогу.
На траве безмятежно развалился Манфер, потягивая из своего бурдюка. Во время боя Венцель трепетно хранил бурдюк Манфера, только изредка пуская его в дело. Вернулся по воздуху Птиц и все с интересом его окружили.
- Там, за кустами, вход в пещеру. Другой дороги нет.
- Ну тогда поступаем так, - решил Джип, - в пещере на КВ делать нечего, да вшестером на нём и не уедешь. Я остаюсь здесь. Может кому из братвы и помощь понадобится. Я всё-таки врач и спасатель.
- Я тоже остаюсь, - наверное впервые подал голос Манфер, - подстрахую если что…
- И я - по медицинской части, - вспомнил Венцель свою знахарскую бытность в местной деревне.
- Ну, тогда ждите нас на обратном пути, долго не задержимся, - уверенно сказал дед Иван.
Продукты поделили следующим образом. Початый бочонок и рыбину взяли с собой Иван и компания. Хлеб, колбаса и непочатый бочонок оставили Джипу с друзьями. Слегка перекусив дед Иван, Марк и Птиц с Иваном тронулись в путь. Дед Иван взвалил на плечо бочонок. Марк нёс на плече рыбину, которую опять не решились есть. А впереди, позвякивая тремя кружками, шёл Иван. Рядом с ним вышагивал Птиц, которому доверили нести индикатор.
Расставание было не долгим.
- Встретишь Соловья, привет ему от меня, - крикнул вдогонку Джип, - должен меня помнить.
Дорога путалась в густых кустах и в дело пошёл засов. Дед Иван умело орудовал им как мачете. Во время боя засов так и оставался за поясом деда Ивана невостребованным.
Скоро показался чёрный проём. Это и был вход в пещеру.
- Эх, фонаря нету, - сокрушённо покачал головой дед Иван, - а засов только чуток подсвечивает.
- Мои глаза заменяют хороший фонарь, - уверенно доложил Птиц.
- Ну, дорогой Птиц, без тебя - как без рук, - и Марк с чувством пожал крыло Птицу.
Свод был не высокий, проход узкий, поэтому продвигались гуськом. Первым шёл Птиц, освещая взглядом, как фонарём дорогу перед собой. За ним – дед Иван с бочонком на плече. За ним - Иван. На этот раз индикатор был у него. Замыкал шествие Марк, опираясь на рыбину как на посох.
Неожиданно проход кончился и перед путниками возникла металлическая дверь. Все остановились в нерешительности.
- Пусти-ка, сынку, меня вперёд, - дед Иван опустил на землю бочонок с пивом и приблизился к двери, осторожно взялся за солидную дверную ручку, которую можно было назвать и скобой, и тихонько потянул. Дверь не поддалась.
- Мат-ку мою, - ругнулся дед Иван, поплевал на ладони и со всей что есть силы дёрнул на себя дверь.
Ничего не произошло. Дверь не поддавалась.
- Давай, Ваныч, вместе, - протиснулся вперёд Марк.
- Три, четыре, - скомандовал дед Иван и они в четыре руки стали тянуть ручку двери.
Дверь была как монолит в единстве со стеной.
- Вот тебе и незадача, - переводя дух сказал дед Иван, - дружище Птиц, может ты што посоветуешь? Там точно не было обходной дороги?
- Не было, точно говорю. Скала отвесная. Куда-то в небеса уходит.
- Дед, ты засов попробуй, - посоветовал вдруг Иван.
- Ишь ты, - дед вытащил из-за пояса мерцающий голубым светом засов и приложил к двери. Засов прилип как родной. Дед Иван снова взялся за ручку двери. Раздался тележный противный скрип и дверь отворилась без видимых усилий.
- Ну, Ванька. Ты никак умнеть начал. Глядишь этот поход тебе на пользу пойдёт.
- Да дед – уравнение с одним неизвестным. Отверстия для ключа нет, а место для засова имеется.
- Ладно, пошли, - примирительным тоном сказал дед Иван, - нет, стойте. Засов нельзя здесь оставлять, - дед Иван легко снял засов. – Теперь пошли. В том же порядке. Птиц первым, только мы с Марком меняемся местами.
Все протиснулись в дверь в указанном порядке. Порог был довольно высокий. Иван споткнулся и выронил индикатор. Птиц стал шарить взглядом под ногами, освещая всё внизу. Индикатор был здесь. И тут все заметили, что пол в пещере был земляной, а за дверью керамический, из каменной плитки сухой и гладкой.
- Иван, ты меня не разочаровывай. Доверил тебе Никодим этот индикатор, - храни его.
- Да это уж и не пещера, а тоннель целый, - Марк с любопытством крутил головой, - дружище Птиц, притуши-ка взгляд.
Свет погас в глазах пернатого проводника. И все увидели, что тоннель освещается приглушённым сиреневым светом. Тоннель был довольно обширный. Вдоль тоннеля по центру тянулись какие-то трубопроводы и ещё какая-то арматура. На стенах висели провода.
- Однако это и есть заброшенный коллайдер, - в задумчивости молвил Птиц, - есть легенда, что здесь до сих пор носится по кругу не то протон, не то бозон.
Тут Марк обратил внимание на надпись на трубопроводе прямо против двери, в которую вошли наши искатели приключений. На трубе мелом были изображены две стрелки, указывающие в противоположные направления. Одну стрелку сопровождала надпись: «к Соловью-Разбойнику». Рядом с другой было написано: «на минные поля».
- Ну, куда ж двинем? Давненько я не ходил по минным полям. Помню в армии…, - дед Иван приостановил свою речь, ожидая, что внук сейчас скажет: «дед, кончай про армию», но Иван молчал. – Помню в армии испытывали мы как-то новую модель миноискателя. Я тоже был среди добровольцев… Ощущение мало приятное, - дед Иван замолчал.
- Навигатор, что скажешь? – снова подал голос дед Иван.
- Ваныч, а засов твой тут не подойдёт?
- Нет, засов не по этой части.
- Знаете что, слетаю-ка я на разведку. Посмотрю, кто таков этот Соловей-Разбойник. Большая ли у него здесь банда. Тоннель приличный, есть где крылами помахать.
- Отличная мысль, - ободрился дед Иван, - ты, сынок, только взгляд свой не включай. Так незаметней будет. А мы тихонько за тобой двинем.
Так и порешили. Птиц почти бесшумно маханул крыльями и скрылся в направлении «к Соловью-Разбойнику». Остальные не торопясь пошли следом. Дверь решили не закрывать на случай экстренного быстрого отступления.
Птиц отсутствовал совсем немного. Тоннель всё время плавно заворачивал влево и скоро с той стороны забрезжил свет. Птиц шёл на бреющем полёте с включенным взглядом. Ловко погасив скорость он уселся прямо на трубу. Похоже было, что эта труба тянется вдоль всего тоннеля.
- Быстро ты, - одобрительно приветствовал его дед Иван, - мы даже взволноваться не успели.
- Вода там. Поперёк всего тоннеля. До противоположного берега я не полетел – края не видно. Никакого Соловья-Разбойника тоже не видать.
- Я сразу заметил, что тоннель вроде под уклон немного идёт, - сказал Марк.
- Делать нечего. Там на месте разберёмся, - принял решение дед Иван.
- А ведь это пожалуй - вторая преграда, - Иван порылся в кармане и вытащил помятый листок, - первая преграда живая, вторая - водяная, третья - никакая, - прочитал Иван.
- Ну, значит правильно идём. Две преграды осталось. Пошли, - махнул рукой вперёд дед Иван.
- А что значит «никакая»? – по ходу спросил Марк.
- Не будем гадать, Навигатор, ещё вторую преграду преодолеть надо. Сильно не галдите, в аккурат на Соловья напоремся. Может он где затаился, и не бренчи кружками, Иван, - дед Иван возглавил шествие. Благо освещения хватало.
Идти пришлось не долго. Уже издалека можно было понять, что впереди плещется вода. Труба тоже резко исчезала под водой. Дед Иван присел и потрогал воду рукой.
- Тёплая. Ну што, видать тебе, Навигатор, придётся брод искать, а уж мы опосля. Што-то противоположного берега не видать. И Птицу лететь опасно. Случай чего на воду што ль садиться. Кстати, а ты плавать-то умеешь?
Птиц отрицательно покачал головой.
- Значит и вовсе – выбора нет, - подвёл черту дед Иван.
Марк понимающе разделся до трусов и ступил в воду. Но метров через пять и трусы пришлось снять (жалко было мочить), а дно резко пошло вниз. Ещё через несколько метров вода доходила уже до подбородка Марка. Марк собирался поплыть, держа руку с трусами над головой. Но дед Иван велел возвращаться.
- Вплавь не годится. Неизвестно сколько придётся плыть. А Птиц и вовсе плавать не умеет, - дед Иван задумался, - плот бы какой соорудить…
Неожиданно Марк присел у бочонка и начал отвинчивать пробку.
- Жажда што ль? – спросил дед Иван.
- Есть одно соображение, - загадочно сказал Марк, - Иван, подай пожалуйста кружку. Помните, как Птица в чувство приводили?
Марк набрал полный рот пива и прыснул на вяленую рыбину. Потом повторил свой опыт. И тут рыбина саданула хвостом.
- Она ж вяленая, - вырвалось у деда Ивана, - а ну, давай ышо Марк!
После очередного опрыскивания рыба перевернулась с боку на бок и плавно соскользнула в воду.
- Чудеса, - молвил дед Иван, - и закуска уплыла.
Не успел он это произнести, как из воды вдруг высунулась рыбья морда и радостно произнесла: «Не кручинтесь ребята, сейчас сплаваю и разузнаю что к чему. Как я поняла вам на тот берег надо». Рыбина мощно шарахнула хвостом по воде, обдав всех брызгами с ног до головы и скрылась в водах тоннеля.
- Да, дела, - неопределённо промолвил дед Иван, - я всё к брату Птицу не могу привыкнуть, а тут на тебе: и рыба ещё. Брат Птиц, может у вас тут все вокруг по-человечьи разговаривают?
- Нет не все, - отозвался Птиц, - только те кто в миссии участвуют.
- А мы её съесть собирались…, - многозначительно подчеркнул Марк.
- Дед вон Птица чуть каменюкой не укокошил, - напомнил вдруг Иван.
- Иван, ты это зря. Прости брат Птиц, попутал нечистый, - дед Иван вдруг начал обращаться к Птицу со слова не иначе как «брат».
- А скажи, брат Птиц, который тебе годок?
- Лет триста будет, а точно не знаю. Надо как-нибудь к деду слетать. У него там полная летопись ведётся. Вот вырвемся из дыры этой чёрной, со всей роднёй вас познакомлю. Дед у меня потешный… А сколько анекдотов про пернатых знает… На все случаи жизни.
Тут послышался отдалённый шум. По воде явно что-то приближалось к берегу.
- Надо схорониться. Кто его знат, што там плывёт. Давайте-ка все за трубу, ближе к стене, - серьёзно заметил дед Иван.
Все кинулись подползать под трубу и прятаться у стены среди какого-то оборудования и непонятных ящиков.
- Руками за провода не хватайтесь, - профессионально заметил Марк.
Грохоча и бухая, что-то причалило к берегу.
- Где вы там все?
- Да это рыбина наша, - прошептал дед и высунулся поверх трубы. – Батюшки святы. Кажись ковёр-пароход.
Все шумно стали вылезать из своих укрытий и повалили к берегу. У края берега действительно покачивался старенький ковёр-пароход. Рядом из воды высовывалась знакомая рыбья морда.
- Рыба моя, где ж ты его раздобыла? – с любовью в голосе произнёс дед Иван.
- Местный водяной, дядя Вова, как узнал, что миссия идёт, так сразу дал свой ковёр-пароход попользоваться. Но я обещала ему полбочонка пива.
- Будет пиво. Грузись братва, - скомандовал дед Иван.
- А Вас как звать-величать? – вежливо обратился к рыбе Марк.
- Да вот как он назвал, так и обращайся. А в малёкченстве, по вашему – в младенчестве, Щучкой крестили.
- А про миссию, откуда знаете? – всё спрашивал Марк.
- Так об этом вся Природа знает. Коль заговорил, значит при миссии тебе быть положено.
- Навигатор, кончай балаболить. Влезай на КП, нечего разговоры говорить, - командовал дед Иван, - где ж водила?
- В нём программа заложена. Обычно, как сказал дядя Вова, он под парами ходит, пароход всё-таки, а в особых случаях – под пацанами. Ну, пошли.
Рыбина скрылась под водой.
Пароход запыхтел и отшвартовался от берега. Странный это был ковёр-пароход. Он то пыхтел, почти как человек, то отфыркивался, то натужно ревел, а один раз, как показалось Марку и Ивану, даже легонько, в полслова матюгнулся. Но дело своё делал исправно и скоро прибыл к противоположному берегу.
На берегу, свесив ноги в воду, сидел пузатый мужик. Весь заросший и с бородой до пупа. Лицо добродушно улыбалось.
- Привет миссионерам, - приветствовал всех водяной, подняв вверх волосатую руку.
Все сошли на берег и дед Иван поставил рядом с водяным бочонок с пивом.
- Иван, кружку подай.
- Это не потребуется, - сказал водяной, выдёргивая пробку из бочонка, и, запрокинув его над головой, подставил рот под пивную струю. Струя беспрепятственно обрушилась водопадом через горло прямо куда-то в живот.
- Солидно! – шепнул дед Иван на ухо Марку.
- Ух, уважили, - дядя Вова (это был он) поднёс бочонок к уху и встряхнул его, - есть ещё маненько, давненько я пивка не пробовал. Значит с миссией? Не обманула Щука…
- Дядя Вова, - с укором в голосе отозвалась откуда-то из воды рыба.
- Ладно, ладно. Значит - дорога здесь одна, по тоннелю. Заблудиться негде. Но, смотрите, мой вам добрый совет: старайтесь идти тихо, чтобы не попасть на Соловья-Разбойника. Лучше вдоль стены держаться. Вообще-то он парень не плохой. Попугает, постреляет маненько да и отпустит. Но иногда может и привлечь на каку-никаку работёнку. Время конечно потеряете, но советую – не перечить. Хотя, вы ж с миссией. Он парень с понятиями.
Все, включая Птица, чинно попрощались с дядей Вовой.
- Возвращаться-то этой дорогой будете?
- Этой, какай же ышо, - утвердительно сказал дед Иван.
- Тогда, может, ещё пивка притараните?
- Всенепременнейше, - пообещал Марк дяде Вове.
Дед Иван махнул рукой в направлении стены тоннеля и все двинулись гуськом. Первым шёл сам дед Иван. Замыкал – Марк.
- Брат, Птиц, - повернувшись сказал дед Иван, наклоняясь к Птицу, который шёл следом, - передай там Ваньке, что б кружками не гремел – на всю пещеру слыхать. Хоть кол ему на голове теши.
Тоннель скоро упёрся в стену.
- Надо дверь искать, - шёпотом сказал Марк.
- Разумно, - согласился дед Иван.
Почти ощупью пошли вдоль стены и скоро дверь отыскалась. Внешне она ничуть не отличалась от входной. Дед Иван не стал тянуть её за ручку, а сразу приложил засов.
- Ну, с Богом! – сказал он и потянул за ручку.
Дверь заскрипела и распахнулась. От неожиданности все разом отпрянули. В дверном проёме стоял здоровяк огромного роста. Дед Иван был роста представительного, а этот, пожалуй, был повыше, как минимум, на полголовы. Одет он был только в брюки-галифе армейского покроя и сапоги. Голый торс крест-накрест перепоясывали пулемётные ленты. На могучем теле и крепких руках было множество татуировок. Самая заметная татуировка на груди гласила: «Не забуду родной Полюс». Голова была лысая или выбрита до блеска. На плече он правой рукой придерживал пулемёт Дегтярёва, с притороченным дисковым магазином.
Он медленно, наклонив вперёд голову, чтобы не задеть верхней перекладины, перешагнул порог и остановился, разглядывая наших путешественников. Вдруг Птиц взмахнул крыльями и в одно мгновение оказался на плече у деда Ивана. Вслед за громилой в дверь вошёл огромный пёс из породы овчарок и не мигая уставился на Птица.
- Не дрефь. Без команды не тронет. Рядом, Разбой.
Пёс уселся у ног хозяина.
- Ну, блин. Как серпом по Фаберже! – тихонько выругался дед Иван.
- Как? – так же тихонько переспросил Марк.
- Не обращай внимания, Навигатор, в песне одной так поётся.
- Ну, при-вет, - с расстановкой произнёс вошедший. Проскользнуть хотели? От дяди Вовы или через минные пробрались?
- От дяди Вовы, - ответил дед Иван.
- Понятно. С минных полей ещё никто не приходил. Кучно сидят противопехотные. Как звать, кем будешь?, - обратился он к стоявшему сбоку Ивану.
- Иван, - охрипшим голосом ответил тот.
- По профессии?
- Студент… бывший.
- Бывших не бывает, - и громила погрозил вдруг толстым указательным пальцем.
- Ты?
- Марк, навигатор.
- Ты, отец? – обратился он вдруг к деду Ивану с сыновьей ноткой в голосе.
- Ван, мат. – пех.
- Где лямку тянул? Не на полюсе?
- Случалось и там бывать, - уклончиво ответил дед Иван.
Громила скосил глаза на плечо деда Ивана, где сидел пернатый проводник и тот не дожидаясь вопроса отчётливо доложил: - Птиц Вездесущий. – Разбой напрягся, но почувствовав руку хозяина на голове, снова сел у левой ноги. Громила опустил голову, когда гладил пса и все увидели у него на блестящей лысине красивую татуировку в виде морды свирепого белого медведя с раскрытой клыкастой пастью.
- Куда путь держите, добры молодцы?
- Дык, с миссией мы.
- Уже догадался, - сказал громила мельком глянув на Птица, - миссия – святое дело. Надолго не задержу, но потрудиться немного придётся, - многозначительно добавил он.
- Кто я такой, знаете?
- Дык – Соловей, кто ж тебя не знат.
- Надо Бозона одного борзого повязать.
- Бизона, - переспросил дед Иван.
- Нет, Бозона. Бизон давно уже не шустрит. А этот скотина - …
- Форменная, - пояснил со знанием дела Дед Иван.
- Точно, мат. – пех, смекаешь. Недодал он мне прошлый раз обещанной массы. Интегралы давай тут передо мной гнуть веером. В общем поступил…
- Не по понятиям. Кстати тебе привет от Джипа, - дед Иван начинал чувствовал нить разговора.
- Хорошая малява, - одобрительно кивнул головой Соловей. – Но если этот Бозон снова уйдёт, буду душу вынимать из самого Кекса
- Кто таков этот Кекс? – по-деловому поинтересовался дед Иван.
- Не то Кекс, не то Хигс - Пахан этого Бозона. – Короче, есть у меня одна наносеточка. С какого-то изолятора тут смотал, - Соловей вытащил из кармана тонкую, почти воздушную паутинку-наносеть, - раскинуть её надо. Мне одному не сподручно. Толково раскинем – враз попадётся.
- Поможем, - утвердительно сказал дед Иван.
- Простите, а свою команду не пробовали привлечь, - ненавязчиво поинтересовался Марк.
- В самую точку. Пробовал. Но бестолочи эти, отмороженные, враз всё позапутали. Двоих вообще не смогли из сети выпутать. Так и отрезали вместе с сетью, не распутывая. Уступил я их по дешёвке дяде Вове на потеху. Он то стоячую волну заставляет их гонять, то пароход они у него таскают, когда движок на профилактике…
Марк с Иваном переглянулись, вспоминая, как плыли на пароходе.
- Разбой заволновался, не иначе Бозон подлетает. Шустрый он падла. Делаем так. Я в центре, - Соловей прицепил сеть на ствол пулемёта и поднял его вверх на вытянутую руку. – Молодой - станешь справа, цепляй сеть на свою палку и тоже поднимай по команде. Отец - ты слева, тащи свой засов с двери и цепляй на него сеть. Пернатый и Навигатор - по краям. Как дам короткую очередь, поднимай.
Разбой действительно вёл себя не спокойно. Вдруг он замер и поднял переднюю правую лапу. И тут же громыхнула пулемётная очередь, а за ней налетел громоподобный вихрь. Откуда-то с потолка сыпалась штукатурка и какая-то каменная крошка. Сеть натянулась и потащила всех за собой в сторону озера. Видно было, что кто-то попался в сеть в аккурат между дедом Иваном и Соловьём. В этом месте кого-то немилосердно терзал Разбой.
- Хватай, деда за ноги, - отчаянно прокричал Птиц.
Иван, Птиц и Марк изо всех сил пытались вырвать деда Ивана из сети. Наконец им это удалось и они кубарем покатились в сторону выходной двери. А клубок с Соловьём, Разбоем и, видимо, неуловимым Бозоном так и скрылся в сиреневом полумраке в направлении подземного озера.
- Бум надеяться, что дядя Вова подсобит, - с надеждой отдуваясь сказал дед Иван. – А нам топать надо.
- Ты смотри, ни одна кружка не разбилась, - как-то радостно заметил Иван.
- Што ты хотел? Ими по мордасам били и то ничего…
Все наконец выбрались из тоннеля.
- Вроде светает, - предположил Марк
- Да нет. Просто после тёмного тоннеля так кажется, - разъяснил Птиц.
- А этот Соловей – ничего мужик, - с грустинкой в голосе заметил дед Иван, - здоровый, как эти братья боксёры… Забыл как их кличут…
Путь по прежнему пролегал по лесу.
- Так што, Иван, - это и была што ль последняя преграда?
- Да наверное, дед, нет. Никодим говорил, что последняя преграда «никакая», а это всё-таки конкретная.
Тут путники вышли на обширную лесную поляну и остановились. Впереди происходило какое-то движение.
- Ты, што видишь, Навигатор? – спросил дед Иван Марка.
- Вроде, как человек на костылях бегает, - с сомнением ответил Марк.
- А ты, Иван?
- Да вроде человек, но какой-то не как все.
- Думаю, что это Вектор, - с ударением на последний слог медленно произнёс Птиц, - где-то здесь и должна проходить мнимая граница.
Все потихоньку двинулись в сторону неугомонного, который продолжал нарезать круги по поляне. Костыли мелькали как спицы в ободе велосипедного колеса. Наконец остановились в центре поляны. Неугомонный сошёл с круга и приблизился к путникам.
И тут все увидели, что это не человек, а пол-человека, правая его часть: одна рука, одна нога, полголовы, поллица, один костыль. Был он взъерошен. Борода и усы торчали клочьями. Он не стоял на месте и всё время двигался. Но тем не менее всё время видно было только его правую половину.
- Вектор, - с ударением на последнем слоге представилась половина человека. Потом нарезал, как метеор ещё пару кругов вокруг путешественников и продолжил представление.
- Реперный. Вторая половина за границей, - и он снова замелькал костылями.
- Марк, ты границу видишь? Иван, про какую границу он тут толковал?
- Граница мнимая наверно.
- А нам надо длину окружности мнимого диаметра раздобыть, - вдруг крикнул возбуждённо Иван, - значит нам и надо за эту границу.
- Да где она эта граница, Иван? Ты её видишь? – всё допытывался дед Иван.
- Сейчас этот Вектор притормозит и спросим, - Иван чувствовал прилив сил. – И границы этой не видно! Вот вам и третья преграда – «никакая».
- А ведь он наверное прав, - в задумчивости сказал Марк.
Наконец Вектор сошёл с круга и тормознул около стоявших.
- Мил человек, постой малёха, голова кругом от тебя идёт, - взмолился дед Иван.
- Не могу. Костыли-скороходы покоя не дают. А бросить нельзя, одна нога здесь - другая там. Толком ни причесаться, ни побриться не могу. – И он снова пустился нарезать круги.
- Дай-ка кружку, Иван, - неожиданно попросил Птиц.
- Ты что, кружкой его хочешь? – насторожился Марк.
- Да нет. Дай ещё одну.
Птиц поставил одну кружку на землю донышком кверху, а второй кружкой постучал по первой. Донышко о донышко.
- Годится, - сказал он.
Все с непониманием следили за его действиями. В это время примчался Вектор и Птиц как дятел застучал кружкой об кружку с невероятной скоростью. Вектор внимательно вслушивался в этот стук. Потом утвердительно кивнул головой и взмахнул костылём.
- Морзянка, не иначе, - понимающе сказал дед Иван, - где научился?
- В застенках одной миссии пришлось освоить эту науку.
- И што ты ему настучал?
- Сказал, что у нас миссия. Что ищем мы длину окружности мнимого диаметра. Что нужен паромщик, чтобы переправиться на мнимую сторону.
- Ты смотри…, - с уважением сказал дед Иван, - всё точно изложил.
В это время примчался Вектор.
- Вам к Токарю надо. Но к нему – только с литром водки. А паромщик – я, - запыхавшись доложил Вектор и, видимо, пошёл на рекорд, потому что костыль замелькал ещё быстрее.
- Ничего себе, - возмущённо сказал дед Иван, - где ж мы ему литр водки возьмём, да ещё в такой час? Водка-то с одиннадцати! Ты настучи ему, брат Птиц, как тут быть? Где водку искать?
Примчался Вектор. Отстегнул с пояса фляжку и сделал два больших глотка. Птиц отчаянно наяривал на кружках. Вектор кивнул и пошёл на большой круг. Через пару кругов он притормозил и крикнул: «К бабе Ане Забулдыго. Первый дом за опушкой». Он махнул рукой с костылём, указывая направление и наддал темп.
- Забулдыго. Яркая фамилия. Ну, выбора у нас, так я понимаю, нет. Пошли, - грустно сказал дед, - а вообще-то есть уже хочется. Может у этой бабы Ани Забулдыго чем-нибудь съестным и разживёмся.
Перевалили за бугор. Невдалеке стоял симпатичный домик. Вернее хата – крыша была соломенной. К дому примыкал обширный огород. От двери спускалось небольшое крыльцо с перилами. Не успели наши друзья подойти к крыльцу, как дверь дома с грохотом распахнулась и стукнувшись о стену, сорвалась с нижней петли. Ощущение было такое, что дверь открывали пинком. Через проём вывалилась столетняя старуха в ярком цветастом сарафане. Следом за ней, стоя на задних лапах, выбрался чёрный котяра. Правой передней лапой он придерживался за косяк. Смачно зевнув, он обдал путешественников крутым запахом валерьянки и опустился на все четыре лапы. Бабка с удивлением посмотрела на пришедших и попыталась сделать реверанс. Её повело влево, ноги стали заплетаться и она, хватаясь за перила крылица и путаясь в сарафане, приземлилась на верхней ступеньке.
- Старенькая, - с сочувствием в голосе прошептал Марк.
- Пьяненькая, - также шопотом поправил его Птиц.
- Анюта, - представилась бабка.
- Ванёк, - неожиданно для всех представился дед Иван.
- Марик, - в тон ему сделал шаг вперёд Марк.
- Студент, - назвался Иван, не трогаясь с места. Птиц промолчал.
- Зачем пожаловали, соколики?
- Нам бы водочки чуток, литрушечку. Говорят, у Вас можно раздобыть, Анна..., как по батюшке?
- Я – по матушке. Мамку звали Ахинеей. Бабка была – Ахинея Ахинеевна. И я – как бабка. Для друзей - просто Аня, а для близких – Анюта. Ну-ка подсоби, Ванёк. – Она протянула руку в сторону деда Ивана. Тот галантно согнул руку в локте и наклонился к бабке Ане. Она ухватилась за его колено и зацепилась за предложенную руку.
- Пошли, - сказала она махнув рукой.
В сенях левая стена была задёрнута занавеской, а дверь в комнату приоткрыта. Марк ловко поставил входную дверь на место.
- Чем хуже? – бабка отдёрнула занавеску, открыв высокий стеллаж, доверху заставленный разнокалиберными бутылками и бутылями, - как слеза. Ахинеевка. Настоена на листочках от полинома ден-дра-рий-ного. Никак не запомню это слово. Дерево такое редкое. Ну, как расплачиваться будете? Можно и натурой.
- Это как же? – настороженно спросил дед Иван.
- Пошли. Жаль лопаты только две.
Баба Аня поманила всех на крыльцо и стала спускаться в сторону огорода. Птиц тихонько ухватил Ивана за штанину и потянул назад в сени. Здесь он приоткрыл пошире дверь в комнату, дал лёгкого пинка коту, так что тот туда залетел и сказав: «сиди тихо, а то Разбоя приведу», прикрыл за ним дверь.
- Иван, бери бутыль и рвём когти.
- А мужики ...?
- Они разберутся, а то - чувствую – мы отсюда долго не выберемся.
Иван прихватил литр ахинеевки и они с Птицем короткими перебежками устремились назад в лес.
На знакомой поляне по-прежнему носился Вектор. Увидя, что появился Иван и Птиц, он замедлился.
- Сейчас пойдём за мнимую границу. Готовься, - указал он костылём на Ивана, - а ты, - он махнул Птицу, - командуй. Я – в разгончик. И он снова ускорился.
- Иван, ты бегал когда-нибудь на соревнованиях?
- В универе лёгкой атлетикой занимался.
- Тогда – «на старт», - скомандовал Птиц и забрал у Ивана литровую бутылку с ахинеевкой, - крепче индикатор держи.
Иван присел, приняв низкий старт.
«Внимание», - скомандовал Птиц.
Иван привстал, оттопырив зад. Команды «марш» он не услышал, но почувствовал ощутимый толчок в мягкое место. От неожиданности он кувыркнулся через голову и сел, широко расставив ноги. В голове немного шумело. Иван огляделся. Вектор по-прежнему нарезал круги. Только теперь это была левая его половина. Невдалеке виднелся столб с тремя прибитыми к нему дощечками – указателями направлений. А возле столба стоял Птиц, придерживая литровую бутылку.
- Ну как? Голова не кружится?
- Мы, что уже за границей? А ты как сюда попал?
- Не забывай – я Вездесущий. Ну что, к Токарю?
- Смотри-ка. А здесь полдень, - Иван посмотрел на небо, а потом перевёл взгляд на столб.
На первом указателе было написано: «К Пекарю» и была нарисована аппетитная булка. На втором указателе значилось: «К Токарю» и была подвешена натуральная большая блестящая гайка. На третьем указателе стояло: «К Тёще» и был нарисован череп с костями. Птиц и Иван молча переглянулись и отправились по тропе, на которую показывал указатель «К Токарю».
- Что ж мы у него будем делать, как думаешь, Птиц?
- Не знаю, может, Токарь сам подскажет? Ты слыхал, Иван, легенду, как журналист брал интерьвью у токаря?
- Что-то не припомню.
- Пришёл как-то журналист к токарю брать интервью. Токарь как раз точил что-то на своём станке. «Сэр Токарь, разрешите задать Вам несколько профессиональных вопросов» - обратился к нему журналист. «Валяй» - ответил токарь и остановил свой станок. «Скажите пожалуйста, сэр Токарь, а смогли бы Вы работать, если бы выпили предварительно стакан водки?» - задал провокационный вопрос журналист. Токарь задумался, развернул замасленную кепку козырьком вперёд и утвердительно ответил: «смогу». «А если бы выпили два стакана водки – смогли бы?» - продолжал интервьюировать его журналист. «Смогу» - уверенно ответил токарь. «Ну, а если – три стакана водки?» - не унимался журналист. «Работаю же» - с обидой в голосе сказал токарь и развернул кепку козырьком назад.
Иван понимающе хрюкнул.
Меж тем показался небольшой, одноэтажный каменный дом. На крыльце сидел мужик в рабочем комбинезоне и кепке на голове. На щеках была двухдневная щетина. В руках он вертел какую-то железяку, время от времени её покусывая. При этом из приоткрытого рта брызгал голубым и розовым алмазный свет. Подойдя ближе Птиц и Иван догадались, что в руках мужик держит токарный резец.
- Добрый день, - почти в один голос сказали вновь пришедшие.
- Добрый, - ответил мужик и с интересом глянул на бутыль в руках у Ивана, - по делу или как?
- По делу…, - начал было Иван.
- И слушать не хочу, - перебил его мужик, - сначала надобно закусить, а уж потом о делах говорить. Фёдор, - протянул он руку сначала Ивану, затем Птицу. При этом его улыбка алмазно сверкнула, - прошу.



Все поднялись по крыльцу и вошли в дом. За порогом сразу же начиналась обширная светлая комната, в центре которой стоял одинокий «кашка»*). Пол сверкал голубовато серебристой стружкой.
- Прошу, прошу, - Фёдор осторожно положил резец на держатель станка, - там умывальник и туалет, - показал он рукой в угол комнаты и повесил кепку на переключатель скоростей.
Туалет сверкал белизной кафеля и полотенец.
Когда Птиц и Иван вышли из туалетной комнаты оказалось, что за станком уже установлен небольшой столик, на котором аппетитно стояла миска малосольных огурцов, открытая банка кильки в томатном соусе, на блюдечке горкой лежали прямо в упаковке плавленные сырки «Дружба» и отдельно стояла тарелка с чёрным хлебом. Фёдор протирал салфеткой третий и последний гранёный стакан, разглядывая его на свет. Вокруг столика стояли три табуретки. В центре стола возвышалась бутылка ахинеевки.
Птиц и Иван сели, а Фёдор стоя начал наполнять стканы. Когда очередь дошла до стакана Ивана, Птиц поднял крыло и сказал: «половинку, путь ещё долгий предстоит». Фёдор понимающе кивнул.
- Ну, за встречу, - произнёс Фёдор первый тост, выпил неторопясь стакан и крякнул, - не плохой напиток, откуда?
- По случаю раздобыли, - сказал Птиц и залпом замахнул свой стакан.
Иван, малопьющий крепкие напитки, пил осторожно. Думал, что сейчас у него перехватит дыхание. Но ничего такого не произошло. Только где-то в желудке стало постепенно разливаться тепло.
- Закусывайте, - пригласил Фёдор.
Ивану казалось, что ничего более вкусного он в жизни не ел, уплетая одновременно кильку с плавленным сыром и закусывая хрустящим огурцом. Птиц щипал чёрный хлеб.
Фёдор глядел на оголодавших странников улыбаясь. Поймав вопросительный взгляд Птица, он пояснил.
- Необходимость профессии. Никакой уважающий себя токарь не пустит в работу резец сразу после наждака. Резец надо попробовать, так сказать, на зубок. Заусенец какой незаметный сгладить… Потому токарь-профи хотя бы пару зубов должен иметь алмазных. Так, что за дело привело Вас ко мне?
- Посланы мы с миссией. Длина окружности мнимого диаметра позарез нужна, - Иван вытащил пруток-индикатор и похрустывая малосольным огурцом, протянул его Фёдору.
- Это и всего? – Фёдор с удивлением посмотрел на Ивана, потом перевёл взгляд на Птица и поскрёб себя по небритой щеке. – Все эти условности… Этикет… Завтра на официальный приём. А туда только в смокинге. А к смокингу, сами понимаете, трёхдневную щетину подавай. Мода нынешняя. Вот и хожу два дня небритый - сам себе противен, - как бы извиняясь за внешний вид снова посмотрел Фёдор на Ивана и Птица.
- Ну да ладно, - Фёдор подошёл к столику, налил себе пол-стакана ахинеевки и никого не приглашая ему последовать, залпом выпил, - дело есть дело.
После этого он надел кепку козырьком назад и включил своего «кашку».
А потом он священнодействовал. По другому это не назовёшь. Токарный станок под его руками превратился в музыкальный инструмент.



*) Токарно винторезный станок КА-280, в народе лаского называемый «кашка»

Часть третья. «Домой»

Он что-то крутил, что-то зажимал и отжимал, что-то проверял на лимбе. Доставал резец и пробовал его на алмазный зуб. Наконец всё было закончено. И казалось, что и «кашка» вздохнул с облегчением.
- Получите, - Фёдор протянул Ивану нечто.
Это нечто даже отдалённо не напоминало тот пруток-индикатор, который принесли Птиц и Иван. Это, действительно, была волшебная палочка. От неё струился какой-то звёздный свет. Невозможно было даже предположить из какого материала она сделана.
- Это страшно брать в руки, - промолвил обалдевший Иван, - кажется она сейчас рассыпется на множество искорок.
- Можно взглянуть, - Птиц протянул крыло и осторожно принял волшебную палочку – надо думать - эта волшебная палочка одета в ту самую длину окружности мнимого диаметра.
Иван с уважением посмотрел на Птица.
- Минутку, - сказал Фёдор, - и стал что-то искать в своём инструментальном шкафу.
Через несколько секунд он вытащил слегка запылённый деревянный футляр изумительной работы.
- Я думаю это подойдёт, - он рукавом смахнул пыль и открыл коробочку. В футляре лежала свирель. Фёдор бойко насвистел «Чижика-Пыжика».
- Дарю на память, - он протянул свирель Птицу. Тот благодарно склонил голову.
- Дед будет безумно рад. Он давно мечтал о такой штуке. Рассказывал, как-то в детстве слушал он соловьёв, притаившись в кустах. И был искренне удивлён, когда увидел, что это местный пастух так красиво свистит на этой палочке, - восхищённо сказал Птиц, принимая подарок.
Фёдор протянул футлярчик Ивану. Иван положил в него волшебную палочку и она легла туда как на родное место. Птиц и Иван распрощались с токарем. На всякий случай спросили, не знает ли он как найти разность потенциалов для корней квадратного полинома. Фёдор этого не знал.
Дорога в обратный путь всегда короче. Друзья и не заметили, как снова оказались у столба с указателями. Неподалёку носился неутомимый левый Вектор.
- Интересно, эти костыли-скороходы дают ему возможность когда-нибудь хоть чуть-чуть отдохнуть? – задумчиво проговорил Иван.
- Наверное, в этом движении его смысл, - философски заметил Птиц.
Вектор тормознул.
- Ну, что? В обратный путь? Не покажете с чем возвращаетесь, я только одним глазком?
Иван раскрыл футляр.
- Это волшебно. Я в разгончик…
Процедура переправы была Ивану знакома и памятна. Перекувыркнувшись через голову, он первым делом проверил на месте ли футляр. Футляр был на месте. Рядом стоял невозмутимый Птиц, зажав в перьях правого крыла подаренную свирель. По прежнему царил утренний полумрак – Солнце не всходило. Примчался неугомонный правый Вектор.
- Разрешите одним глазком взглянуть на волшебство, - сказал он, переводя дух.
Иван приоткрыл футляр. Волшебной палочки в нём не было! Иван снова опустился на траву.
- Птиц! Этого не может быть!

- Спокойно, - сказал мудрый Птиц и заглянул в футляр. Потом перевёл взгляд на свирель. Свирель никуда не исчезла, - надо подумать.
- Думайте, - крикнул Вектор и помчался на круги своя.
На Ивана навалился столбняк. Никаких мыслей в голове не было. Надо было идти разыскивать деда и Марка, а ноги его не слушались.
- Иван, пошли к бабе Ане. Заберём мужиков, а потом может и за границу опять мотанём. Я думаю – это эффект переправы. Ведь перед самым возвращением палочка была на месте. И Вектор её видел.
Иван захлопнул футляр, поднялся на негнущиеся ноги и они тихонько пошли по тропинке, ведущей к гостеприимному домику А. А. Забулдыго.
Около дома царила тишина. Друзья поднялись на крыльцо. Дверь была открыта. В сенях никого не было. Тихонько приоткрыли дверь в комнату. За столом, положив голову на руки, спал дед Иван. Напротив него спала баба Аня. Голова её покоилась в тарелке с салатом. Листочек петрушки плавно колыхался то поднимаясь, то опускаясь над носом бабы Ани, сигнализируя о том, что дыхание её ровное и глубокое. На столе стояла початая «гусыня»*). На тарелках была разложена нехитрая закуска и стояли две знакомые пивные кружки (уходя с Птицем Иван оставил кружки на крыльце). В центре стола была большая сковорода с недоеденной яичницей. Тарелок было три, но Марка нигде не было видно. Иван заглянул под стол. Там посвистывая носом, раскинув лапы дрых, лёжа на спине, бабкин кот. Рядом стояла третья пивная кружка.
- Что будем делать? – шопотом спросил Иван.
- Надо посмотреть вокруг дома.
В это время у входа в дом послышались шаги. Птиц и Иван быстро выскочили в сени. Дверь с крыльца отворилась и вошёл Марк. На плече он нёс лопату.
- Ты откуда? – спросил его Иван.
- Огород пообещали Ахинеевне перекопать. Зёрна какие-то посадила, а они всходы не дали. Теперь собирает, - Марк разжал ладонь и показал несколько довольно крупных незнакомых Ивану зёрен, - ещё треть огорода осталась. Добыли длину окружности?
- Добыли и потеряли
- Как так?
- За границей была, а здесь исчезла, - Иван показал Марку пустой футляр. – Надо, наверное, деда будить.
- Нет, пусть хоть полчасика поспит. Ну и здорова бабка… - Марк покачал головой. – Сначала мы вместе копали. Потом по очереди. А бабка знай прихлёбывает. Говорит, что её бабка «четветь» одна могла выкушать. Там на столе уже вторая стоит. Давай Иваныча на сеновал втащим, - Марк показал палцем на потолок, - что за сон за столом.
Все втроём они снова вошли в комнату. Картина в комнате не изменилась. Марк и Иван стали поднимать деда Ивана из-за стола.
- Заряжай! – вдруг зычно скомандовал дед Иван и снова обмяк, придерживаемый Марком и Иваном. Ни кот, ни баба Аня даже ухом не повели. Лестница на сеновал была довольно крутая, но им втроём всё-таки удалось втащить туда деда Ивана.
- Иван, ты тоже покемарь. День какой-то бесконечный.
- А ты?
- И я прилягу.
- Я - на крышу, огляжусь кругом, - сказал Птиц и ловко упорхнул в незастеклённое слуховое окно.


*) Бутыль, ёмкостью 2,5 литра, то же самое - «четверть»

Ивану не спалось. Он продолжал думать, куда могла деться волшебная палочка. Лежать надоело и он высунулся в слуховое окно.
- Марк, ты спишь? – тихонько позвал Иван.
- Нет, - так же тихо ответил Марк.
- Слушай, здесь что пруд или водоём какой?
- Да вроде нет.
- Звёзды отражаются, - Иван показал пальцем вниз.
- Да там огород бабкин. Сплошной чернозём, - Марк тоже выглянул в окно.
Внизу явно что-то светилось голубоватым и бледно зелёным светом. Словно, действительно, отражались звёзды в воде.
- Чему там светиться? – недоумевая рассуждал Марк, - Ты знаешь, Иван, а ведь именно здесь бабкино дерево растёт. Странное такое деревце, никогда такого не видел. Ствол у него, представляешь, квадратного сечения.
- А как бабка его называет?
- По-моему, Полином Дендрарийный.
- Полином, да ещё квадратный! – осенило вдруг Ивана, - под ним что-то закопано. Оно и светится.
- Ты, покарауль деда, а я быстренько в огород, - сказал Марк. Он спустился вниз, заглянул в комнату. Бабка и кот безмятежно спали. В сенях Марк взял лопату и выскочил в огород.
Под деревом уже копошился Птиц, что-то раскапывая.
- Тоже заметил?...
- Сижу на крыше. Взгляд бросил вниз, а там светится…
С двух сторон они быстро стали подкапывать бабкино дерево. Иван сверху наблюдал за их действиями.
- Куда она девалась? –он в который уже раз снова открыл футляр. Футляр был пуст. В расстройстве Иван ткнул указательным пальцем в то место, где должна была лежать волшебная палочка. Палочка была на своём месте! Только была она невидима.
Иван чуть не кубарем скатился с сеновала и кинулся в огород. Навстречу, увязая в чернозёме шли Марк и Птиц. На раскрытых ладонях Марка что-то светилось. Иван даже забыл зачем бежал.
- Смотри, Иван, - это корешки от бабкиного дерева, - на ладонях Марка лежали две пушистых звёздочки. Одна светилась голубым светом, тругая – бледно зелёным. Между ними протянулась тонюсенькая серебристая ниточка.
- А я палку нашёл волшебную, - зашептал Иван и вытащил футляр, - только она невидимая.
- Воистину не знаешь, где найдёшь, где потеряешь, - мудро заметил Птиц.
Иван протянул футляр поближе к Марку и раскрыл его. Там лежала волшебная палочка и нежно светилась лунным светом. У Ивана челюсть отпала.
Марк первым пришёл в себя. Он отступил на два шага от Ивана и все заметили, что волшебная палочка стала бледнеть.
- Иван, ты точно помнишь, что разность потенциалов, которую мы ищем, должна быть «для корней квадратного полинома»? Или, может быть, - «от корней квадратного полинома»?
- Не помню, - сокрушённо сказал Иван.
- Будим деда! – Марк вытащил из кармана носовой платок и бережно завернул в него бабкины корешки, - огород в следующий раз докопаем. Храни, Иван! В одном кармане коренья, в другом – футляр с палочкой.
Они быстро вернулись на сеновал и стали тихонько поднимать деда. Птиц остался внизу контролировать ситуацию. Дед сел покачиваясь и вдруг рявкнул: «За-ааряжай!». Потом открыл глаза и огляделся.
- Анка где?
- Дед, не шуми. Двигать надо в обратный путь. Срочно! – прошептал Иван.
Дед оказался понятливым и, не задавая лишних вопросов, стал спускаться с сеновала. Внизу было по-прежнему тихо. Наши герои решили уходить по-английски, не прощаясь, не стали будить хлебосольную Ахинею Ахинеевну Забулдыго и быстро тронулись в путь.
На крыльце зевал и маялся бабкин кот.
- Смотри, Разбоя приведу, - назидательно сказал ему Птиц и погрозил огромным крылом.
Рассвет наступать и не собирался. Все скорым шагом шли по знакомой тропе. Одним махом, не останавливаясь, перешли поляну, где носился неугомонный правый Вектор.
- Эх, не попрощались с хорошим человеком, - грустно сказал дед Иван, но останавливаться не стали.
- Идите вперёд. Я – мигом, - сказал вдруг Птиц и полетел в обратном направлении.
На крыльце по-прежнему маячил кот. Птиц проник в сени. Снова на крыльцо он вышел минуту спустя, держа в крыльях «гусыню» ахинеевки. Он поставил бутыль на крыльцо. Погрозил ещё раз коту: «помни о Разбое!» и взлетев налету подхватил бутыль огромными когтистыми лапами.
Путники ещё не успели далеко уйти, когда их догнал Птиц. Он ловко снизился и поставил на тропу большую бутыль.
- Молодец, брат Птиц, - понимающе сказал дед Иван.
- Это для дяди Вовы, - немногословно пояснил он.
- Вдвойне молодец!
Наконец впереди зачернела входная дверь заброшенного коллайдера. Внутри была гробовая тишина. Сиреневый свет слегка освещал своды и стены. Никто не подавал признаков жизни.
- Разбой, - тихонько позвал Марк.
- Тихо, Навигатор, беды бы не накликать.
Но никто не отозвался. В полном молчании дошли до подземного озера. Здесь тоже царила тишина.
- Рыба моя, - присев у воды нежным голосом пропел дед Иван.
Вода вспенилась и из воды показалась знакомая рыбья морда.
- Привет, родная, дядю Вову позови, - лаского попросил дед Иван, - что-то и Соловья не видать.
- После того как дядя Вова и Соловей Тимофеевич Разбойник рассчитались здесь с этим неприятным Бозоном, Соловей Тимофеевич к своим уплыл, а дядя Вова в отпуск пошёл.
- В какой отпуск? – обалдело спросил дед Иван.
- Сидит с удочкой где-нибудь на дне, рыбку ловит.
- Вот те на! А мы ему гостинец принесли.
Марк поставил на берег «четверть».
- Когда ж он вернётся? Мы хотели у него снова ковёр-пароход попросить.
- Когда вернётся – не знаю, а ковёр вон, на волнах болтается. Правда двигатель на профилактике – котёл прохудился. А пацанов своих Тимофеич с собой забрал.
- Вот незадача
- Ну что, можно как на плоту попробовать, - предложил Марк.
- Есть одно весло, - сообщила рыбка, - и один багор.
- Ну, Навигатор, - тебе весло. Я буду с багром управляться. Ещё бы брата Птица каким тяглом обложить…
- Кусок сети остался, в которую пацаны у дяди Вовы были запутаны, - опять подсказала рыба, - а большой кусок Тимофеич с собой забрал.
- Щучечка, моя, што б мы без тебя делали? Иван, будешь сеть держать, а другой конец брат Птиц будет с воздуха тянуть. Токмо шибко не тяни, штобы Ивана с ковра не сдёрнуть. Эх, где наша не пропадала… Был ковёр-пароход, будет – ковёр-самоход. Гостинец дяде Вове не забудь передать.
Плаванье по подземному озеру прошло без приключений. Лоцию осуществляла сама Щука Золотопёрая. Так окрестил её дед Иван. Дед Иван и Марк рассказывали, как огород копали, да бабу Аню ублажали, составляя ей компанию за столом. А Птиц с Иваном поведали, как были в гостях у Фёдора.
- А я б и к Тёще сходил и Пекаря навестил, - отталкиваясь ото дна багром балагурил дед Иван.
Время от времи Птиц приземлялся на ковёр, чтобы передохнуть. До выходной двери тоже добрались без приключений. На дороге, где была встреча с соловьёвцами, тоже никого не было.
- Странно, куда весь народ подевался, - крутя головой спросил Марк ни к кому конкретно не обращаясь.
- Может все к Лёхе двинули, - предположил дед Иван
- Сделаю-ка я кружок-другой по воздуху, - предложил Птиц.
- Давай, мы здесь будем ждать.
И все повалились на траву. Птиц мощно взлетел и скрылся за деревьями в утреннем сумраке. Не прошло и пяти минут как вдруг где-то рядом раздалась короткая пулемётная очередь и послышалась людская многоголосица.
- Это ещё што? Узнаю голос дегтяря. - сказал дед Иван, - Иван, побудь здесь. Птица дождись, а мы с Марком произведём разведку.
И они тихонько стали пробираться сквозь кусты в ту сторону, откуда слышались выстрелы. Ещё через сотню метров вдруг открылась обширная лесная поляна, корая представляла собой импровизированное футбольное поле.
В футбол рубились соловьёвцы. Одни были по пояс голые, другие в чёрных рваных майках, сделанных из водолазок. Наскоро сколоченные из молодых берёзок ворота были затянуты тончайшей наносетью. С одной стороны поля, рядом с воротами, на ковре-вездеходе сидел по пояс голый Джип, а рядом с ним Соловей-Разбойник. На коленях у последнего лежал пулемёт. С другой стороны поля, на старом бревне, сидели Манфер и Лихо Одноглазое. Они о чём-то оживлённо беседовали. Венцель в джиповой тельняшке навыпуск, которая доходила ему почти до колен, выполнял роль судьи. На брёвнах вдоль поля сидели болельщики из тех соловьёвцев, которые не вошли в команды. Вокруг поля торчали три кривых плаката. На одном было нацарапано: «Грузецкие», на другом – «Полюс», третий показывал счёт матча. «Грузецкие» выигрывали 2 : 0. Вдоль поля носился Разбой. Иногда он забегал в поле и взбадривал игроков лёгкими покусываниями за мягкие места.
Дед Иван и Марк стояли как заколдованные. Первым их заметил Джип.
- Ну, наконец-то, а то мы уже собирались идти на выручку.
Дед Иван вдруг заметил на плече у Джипа точно такую же татуировку как и у Соловья Разбойника на макушке – голова белого медведя с клыкастой пастью. Следом за Джипом подошёл и Соловей. Пулемёт он, как и в прошлый раз нёс на плече. Казалось, что Соловей стал ещё здоровее. Видимо, Бозон всё-таки отдал ему теперь всю массу.
- Чего палили? – спросил дед Иван.
- Так второй тайм начался, - пояснил Соловей, - как поход, успешно прошёл?
- Успешно, - отрапортовал дед Иван, - сейчас Иван придёт, покажет чего раздобыли.
В это время над поляной чёрной молнией пронёсся Птиц. Разбой молча проводил его взглядом.
- Вот и Птиц, - сказал Марк, - не заблудятся.
Действительно, минут через пять появились Птиц и Иван. После демонстрации корешков и волшебной палочки все решили, что время тянуть нечего и Иван должен немедленно идти к Никодиму. Марк и Птиц вызвались его сопровождать. Тут раздались крики – «Грузецкие» забили третий гол.
У серебрянного шара стоял сам Никодим Полянский. Они с Иваном поднялись в шар, а Птиц и Марк остались снаружи. Над лесом стал появляться утренний свет. Когда Иван вышел из шара на траве сидел только Марк в гордом одиночестве
- А где Птиц?
- Ты понимаешь, Иван, улетел. Сказал мне что-то на своём непонятном птичьем языке. Пожал руку. Взял свирель и был таков.
- Наверное миссия закончилась, - предположил Иван.
- Солнце всходит.
- Гляди, Марк, - Иван показал пальцем поверх верхушек деревьев.
Над лесом плыл серебристый шар, шевеля лохматыми лапами.
- Ну что, домой?
- Домой.
Марк и Иван двинулись в сторону лесного футбольного поля. Скоро послышался шелест ковра-вездехода. Восседая на КВ им навстречу, неторопясь приближались дед Иван и Джип.
- Ну, што? – спросил дед Иван.
- Ну. Как? – спросил Иван.
- 4 : 0. Што Никодим? Восстановил статус?
- Улетел. И Птиц тоже.
- Как улетел. Куда?
- Домой наверное.
- Миссия закончена… - пояснил Марк, - где мужики?
- Здесь остаются, - сказал Джип, - представляете, Манфер наш немногословный уговорил Соловья организовать настоящую профессиональную футбольную команду. Венцель и Лёха при команде. Один – врачём, другой – администратором. Сам Манфер – тренером. Соловей обещал прислать приглашение на первый официальный матч.
Все уселись на ковёр-вездеход.
- Давай, Ван, доставай свой засов и держи курс на геликоид, - распорядился Джип и дал полный газ. Дорога шла на подъём. Скоро вьехали в туман, а через пол-часа были уже дома.
- Ну што, Иван, смекаешь? – сказал назидательно дед Иван, - Математика – она не только народы, но и Мироздания объединяет.
- Пошли ко мне, посмотрим, что там от трактира осталось?
- А я завтра пойду заявление напишу, что б в универе восстановили.


Сентябрь 2012, Дрезден
Copyright © www.franz-hermann.com (полный текст сказки можно найти на этом сайте)






Приложение 1
Популярное пояснение автора

В математике встречаются, порой, такие удивительные факты, в которые очень трудно сразу поверить. Просто фантастические факты или даже факты, которые не иначе, как мистическими, и не назовёшь. Начинаешь верить таким фактам только под неопровержимым давлением строгих математических доказательств. Одному из таких фактов и посвящена наша сказка. Мне этот факт интересен ещё и тем, что за последние 40 лет я не встретился с ним в научно-популярной литературе. Будь то книга, статья или заметка в интернете. Конечно этот факт можно найти в электронной сети, но знают о нём в основном только профессионалы-математики.
Столкнулся я с этим фактом более 40 лет назад, когда начал изучать дифференциальную геометрию. Практически в любом учебнике по классической дифференциальной геометрии есть хотя бы упоминание об этом факте. Речь идёт о преобразовании (изгибании без порывов и складок) одной фигуры в другую. Причём фигуры эти настолько не похожи друг на друга, что разум отказывается верить этому факту.
Тогда (40 лет назад) не было персональных компьютеров, естественно, и компьютерной графики и просто не хватало воображения, чтобы можно было всё это наглядно представить.
Итак, мы говорим о фигурах, которые называются катеноид и геликоид.
Наверное, всем известно, что такое цепная линия.

 

Рис. 1

На Рис. 1 мы видим цепь, соединяющую два столбика. Цепная линия выглядит так как провисает цепь на Рис. 1.
Развернём фотографию на Рис. 1 вертикально. Нарисуем цепную линию, тождественную цепи на фотографии, и прокрутим её вокруг некоторой вертикальной оси (Рис. 2).











Рис.2

Фигура, которая у нас получилась называется катеноидом. Вообще такие фигуры в математике называют телами вращения, так как они получаются благодаря вращению вокруг некоторой оси.
Теперь разберёмся, что такое геликоид.
Рассмотрим вертикальную ось вращения и отрезок прямой, симметрично расположенный относительно этой оси (Рис. 3).












Рис. 3

Представим себе, что наш отрезок равномерно вращается вокруг данной оси и одновременно также равномерно движется по этой же оси вверх. В этом случае он (отрезок) будет заметать поверхность, которая называется геликоид. В жизни геликоид встречается нам, например, в виде пандуса, по которому въезжают автомобили на многоэтажные стоянки. Главная часть мясорубки, которая толкает мясо к ножу тоже является геликоидом. Различные шнеки…
Геликоид и катеноид показаны вместе на Рис. 4.












Рис. 4

Ну, скажите, разве можно поверить в то, что геликоид можно так изогнуть, что он превратится в катеноид и наоборот. Не разрезать на кусочки, а потом по новому сложить, а именно изогнуть. Что это действительно так надо изучать дифференциальную геометрию. Это не входит в планы нашей сказки, но немного математики мы должны коснуться в этом приложении. Для чего это надо сделать.
Задача нашего героя сказки Ивана в том и состоит, что он помогает Никодиму раздобыть недостающие детали, чтобы восстановить волшебную палочку и превратить катеноид в геликоид и тем самым уничтожить Чёрную Дыру (маленькая окружность в цетре катеноида (см. Рис. 2 или Рис. 4)).
Возможно, дальнейшие пояснения можно и опустить и дальше уже не читать это Приложение 1. Но для более пытливого читателя, который пожелает хоть чуть-чуть прикоснуться к тайнам высшей математики, мы всё-таки продолжим. Да и надо пояснить, о какой разности потенциалов идёт речь.
Дифференциальная геометрия утверждает, что если метрика одной фигуры может быть преобразована в метрику другой фигуры, то такие фигуры можно превращать друг в друга при помощи изгибания. Ещё в дифференциальной геометрии метрику принято называть первой квадратичной формой.
Что же такое эта метрика. Это формула при помощи которой можно вычислить расстояние между двумя точками на некоторой поверхности. Например, на плоскости такой формулой будет теорема Пифагора. Длину квадрата гипотенузы   можно вычислить, зная длины квадратов катетов   и   Рис. 5.








Рис. 5
Конечно же метрики катеноида и геликоида выглядят сложнее. Как эти формулы получены мы рассматривать не будем, но покажем, как можно метрику простейшего катеноида преобразовать в ментрику простейшего геликоида.
Итак, метрика катеноида имеет формулу (удобнее всего это записать в цилиндрических координатах z и  ):

  (1)

А метрику геликоида удобнее представлять в произвольных криволинейных координатах u и v.

  (2)

Рассмотрим такие преобразования:

  (3)

и    (4)

Для преобразования (1) в (2) нам потребуется ещё знать как связаны между собой дифференциалы координат, в которых представлены наши метрики:

  (5)

  (6)

Преобразование (4) можем переписать таким образом:

 ; ; ; . (7)

Теперь выражения (5), (6) и (7) подставим в выражение метрики (1):

 

Как видим, формула (1) преобразовалась в формулу (2). А это значит, что катеноид можно изогнуть в геликоид и наоборот.
Преобразование (3) является элементарной подстановкой. Отдельно рассмотрим преобразование (4).
  или   или.

  (8)

Вводя новое переменное   получаем такое квадратное уравнение:

 . (9)

Решая это уравнение, находим два корня:   и  . Возвращаясь к прежней переменной, получаем:   и   или:

 ; . (10)

Координаты   и   будем называть метрическими потенциалами на оси Z, а их разность – разностью метрических потенциалав. Тогда для разности данных потенциалов получаем такое выражение:

  (11)

По сути дела метрические потенциалы находятся из корней квадратного уравнения (8). Этот факт был использован в нашей сказке.
А теперь заглянем в [9]. Как видим выражение (6)   очень похоже на выражение (11) (Приложение 1). Чтобы эти выражения были тождественны надо рассмотреть условие, при котором  . Это условие выполняется при  , так как в этом случае будет справедлива формула Эйлера  . Можно сказать, что Н – это длина окружности, диаметр которой равен i. (  – мнимая единица). Такую окружность можно найти только в мнимом пространстве. С другой стороны H – это гиперболическая метрика в действительном проективном пространстве  . Но мы знаем, что  (  - проективное пространство над полем комплексных чисел) точно также как и множество комплексных чисел содержет множество действительных чисел. Поэтому все рассуждения в [9] справедливы и для пространства  . Именно поэтому нашему сказочному Ивану, в поисках длины окружности мнимого диаметра, пришлось побывать в мнимом мире. А, раздобыв такую длину окружности, по сути дела можно будет найти и разность потенциалов в виде  . И, двигаясь в обратном порядке, получить преобразования при помощи которых можно превратить катеноид в геликоид.
Вот, пожалуй, и все пояснения, необходимые для послесловия.
Да, надо объяснить, что сказки бы не случилось, если бы несколько лет назад автор не познакомился с оригинальными идеями американского физика-теоретика Никодима Поплавского. Именно некоторые его идеи (в вольной трактовке автора) были использованы для сюжета сказки. Автор очень надеется, что господин Поплавский не будет на него за это сильно сердиться.

Литература

1. А. П. Норден, «Краткий курс дифференциальной геометрии», М., «Физ. – мат. литература», 1958
2. Д. Гильберт, С. Кон-Фоссен, «Наглядная геометрия», М., «НАУКА», 1981
3. Р. Н. Щербаков, Л. Ф. Пичурин, « Дифференциалы помогают геометрии», М., «Просвещение», 1982
5. В. И. Шуликовский, «Классическая дифференциальная геометрия», М., «Физ. – мат. литература», 1963
6. Л. С. Атанасян, В. П. Базылев, « Геометрия, часть. 2», М., «Просвещение», 1987
7. Э. Г. Позняк, Е. В. Шикин, «Дифференциальная геометрия», М., «Из. Моск. Университета», 1990
8. М. М. Постников, «Линейная алгебра и дифференциальная геометрия», М., «НАУКА», 1979
9. Ф. Герман, «Уравнение телепортации», www.kiw-dresden.de, KIW – Gesellschaft e. V., Dresden, BRD, 2012

























Приложение 2

Схематическое устройство сказочного мира



























Рис. 1
















Рис. 2