Глава 25. Враг мой

Когда Герда вернулась домой, поговорить было не с кем. Эглаборг возился во дворе. Финист и Вожык, должно быть, еще не вернулись с занятий, а Майли закрылась у себя в комнате. Герда не решилась ее тревожить. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, взяла дневник Лайсве, но поняла, что уже в сотый раз перечитывает одно и то же предложение и не может уловить смысла, потому что постоянно отрывается и смотрит в окно, всем сердцем желая увидеть Николя, живого и невредимого. Он сильный и опытный. Наверняка, с легкостью сможет справиться с десятками таких троллей и даже не устать, но все равно дурное предчувствие не давало покоя.
Герда отложила дневник и принялась бесцельно бродить по комнате взад-вперед, пытаясь придумать, как перестать ждать плохих вестей. Ведь говорят, как думаешь, так оно и случается. Николя обязательно вернется, снова будет ругаться с Финистом, требовать от нее больше, чем она может сделать и… потом снова отправится на рисковое дело, а она продолжит сходить с ума от тревоги. Почему его ремесло такое опасное? Как бы хотелось, чтобы ему не приходилось рисковать собой каждый день своей жизни и все же… Все же тогда это бы был не совсем он или совсем не он, а кто-нибудь другой. И вполне вероятно, что этот другой нравился бы ей куда меньше.
От тревожных мыслей разболелась голова. Время тянулось не быстрее улитки. Гробовая тишина в доме угнетала настолько, что хотелось разговаривать со стенами, лишь бы слышать какие-нибудь звуки. Герда не выдержала и постучалась к Майли. Та долго не отвечала. Герда решила открыть дверь сама, но та оказалась заперта изнутри. От волнения в голову пришла совершенно бредовая мысль, что с Майли беда. Надо выбить дверь! Может, она лежит там без сознания? Герда разбежалась и нацелилась плечом на косяк. Когда он был уже совсем близко, она вдруг сообразила, что у нее вряд ли хватит сил исполнить задуманное. Дверь распахнулась сама. Герда остановилась в последний момент, едва не налетев на Майли со всего маху.
- Что случилось? Где пожар? – недовольно осведомилась она.
- Нигде. Просто ты долго не отвечала, - запинаясь, оправдывалась Герда.
- Я спала, - пожала плечами Майли.
- Днем? – удивилась Герда.
- А ты имеешь что-то против? – ответила та вопросом на вопрос.
- Нет. Просто странно.
- Финист уже вернулся?
- Я его не видела.
- Ну что ж, если пожара нет, - Майли помахала на нее рукой, словно прогоняя назойливую муху, и, обращаясь уже к самой себе, мечтательно добавила: – Пойду еще посплю чуток, может, снова увижу тот славный сон…
И закрыла дверь перед самым носом. Еще немного попереминавшись с ноги на ногу, Герда вернулась к себе, достала из ящика вещи и начала их перебирать, хотя перебирать по сути было нечего – из дома в Дрисвятах она практически ничего не взяла, а здесь кроме одолженной доброй Анкой одежды ничего не приобрела. В ящике лежала книга об оружии, узелок с поломанной брошью, камень с волотовки и свиток из саркофага, вирбез, который Финист все же всучил ей обратно после долгих препирательств, и пучок засушенного бельбельника. Ничего интересного. Герда спрятала все обратно и достала из-за пояса кинжал Хозяйки леса. Задумчиво пробежалась пальцами по узорам на клинке. Пожалуй, эта вещь - самая ценная, хоть и не слишком нужная. Герда не воин, и Николя никогда не забывает об этом напомнить.
Снизу донесся отчаянно громкий стук. Герда бросилась в прихожую, предполагая самое плохое. Нет-нет, Николя жив, с ним все в порядке, а это… это просто…
Герда распахнула дверь. На пороге стоял шаловливый брат Анки. Кажется, его звали Лейф. Он раскраснелся, тяжело дышал, приложив руку к груди, и выглядет жутко испуганным.
- Где мастер Николя? – чуть не срываясь на крик, спросил он.
- В городе, - коротко ответила Герда, силясь понять, почему ее начинает колотить крупная дрожь следом за мальчишкой.
- Что же делать? Его надо срочно разыскать. Там в лесу гулон. Он напал на нас…. Ваш мальчик случайно угодил в нашу ловушку. Эйс остался с ним. Гулон может их съесть! - путано объяснял Лейф.
- Вожык? – нахмурилась Герда. – Он же должен был заниматься с Финитом.
Лейф пожал плечами и запричитал:
- Как же найти мастера Николя? Без него их съедят, если уже не съели.
Герда накинула на плечи плащ:
- Идем, он должен быть на заброшенном складе в доках.
Они с Лейфом бегом промчались через весь город к пристани, но найти там Охотника оказалось не так-то просто. Заброшенных складов было много, но как отыскать среди них нужный, когда время играет против них? Герда прислушалась к своим ощущениям, закрыла глаза и уверенно направилась в дальнюю часть доков. Она вызывала в памяти ауру Николя, стремилась к ней, звала. И странное дело, аура откликалась. Едва слышным эхом указывала путь, словно сама стремилась быть найденной.
Хорошо еще, что она была такой приметной, ни на что не похожей, иначе искать бы пришлось весь день.
Герда остановилась возле посеревшего от старости здания с обвалившейся крышей. Николя был внутри. Перед внутренним взором предстало приметное, ни на что не похожее голубое сияние, густое, почти осязаемое, ритмично пульсирующее. Рядом находились две совсем не человеческие ауры. Герда сделала глубокий вдох.
- Он здесь? – нетерпеливо спросил Лейф и, прежде чем она успела остановить его, широко распахнул дверь.
Изнутри раздался оглушительный смех, потом грохот от падения чего-то тяжелого. Лейф, как подкошенный, свалился на пол и закрутился на месте, дергая руками и ногами, как опрокинувшийся жук, и орал во всю глотку, словно его резали живьем. Герда не успела ничего сообразить, прежде чем серая тень прижала ее к полу. Кряжистое горбатое существо склонило над ней крупную уродливую голову с огромными зеленоватыми глазами.
- Тебя быть не должно! - прошипела оно и со свистом втянуло воздух.
Хотелось закричать: «Помогите, мастер Николя, Шквал, кто-нибудь!», но голос пропал, а помощь явно не спешила. Герда задыхалась. Выходивший из носа воздух приобретал голубой оттенок. Серое существо втягивало его в себя. Сознание начало ускользать. «Неужели все закончится вот так? Я одна ничто. Слабая, никчемная, бесполезная. Что же делать?!» Потеплевшая рукоять кинжала сама прыгнула в руку. «Защити себя сама», - пришел ответ непонятно откуда. Герда рванулась из последних сил и до упора всадила лезвие в спину мерзкой твари. Все потемнело. Герда обмякла, чувствуя, что сверху навалилось что-то тяжелое.
- Герда! – настойчиво звал Николя. Она лежала у него на коленях, а он колотил ее по щекам, как тогда на плато. – Ты в порядке?
- Да, я… - Герда перевела взгляд на лежавшее рядом мертвое тело, из спины которого торчала рукоять ее кинжала.
- Тебе не стоило приходить, - сказал он очень мягко, совсем без укора.
- Но я… - язык все еще с трудом ворочался во рту.
- Мастер Николя, там гулон. Он напал на Эйса и вашего мальчика. Они могут погибнуть, - зато Лейф уже пришел в себя на руках у Сайлуса и разговаривал вполне бодро. И даже голос не сорвал от истошного крика.
- Что? – Николя тревожно глянул на Лейфа, а потом снова на Герду.
- Помоги им, - с трудом выдавила из себя она.
- Сайлус, отведи Герду домой, а потом предупреди Эйтайни. Похоже, ее сын попал в серьезную передрягу, - быстро отдавал распоряжения Охотник.
Моряк с готовностью кивнул. Николя подхватил Лейфа за руку и помчался к лесу.
***
Когда мир вновь обрел очертания, первым, что увидел Финист, была мерзкая морда демона, обтянутая серой морщинистой кожей. Из-под меховой шапки торчали вперемешку пучки огненно рыжих и седых волос. Зеленоватые глаза с узкими вертикальными зрачками внимательно изучали оборотня.
- А ты силен, - хмыкнул демон. – Быстро мое проклятие поборол.
- Кто ты? – прохрипел Финист. Голос повиновался с трудом, а руки и ноги вообще оказались парализованными.
- Урргхаг, - представился демон. – А ты тот самый Охотник?
Урргхаг наклонился ближе. Обдало приторно-тошнотворным запахом.
- Нет, ты определенно не он, но похож, - демон принюхался и вдруг оскалился, обнажив внушительные желтые клыки. – Так вот оно что! Мы-то все гадали, как ему одному удалось так проредить нашу стаю боевых гулонов. Оказывается, вас было двое.
Финист с трудом соображал, о чем он говорит, лишь слышал, как рядом заходятся в истошном крике мальчишки. Не поворачиваясь, скосил глаза на Вожыка. Его тело выгибалось от сильных судорог.
- Останови это, - взмолился Финист, не в силах терпеть их крики. Это он, он один во всем виноват, его глупая безответственность и невнимательность. Лучше бы Охотник не давал ему второго шанса.
- Хочешь, чтобы я прекратил их мучения? – демон оскалился еще больше.
Финист понял намек слишком хорошо.
- Отпусти их. Они невинны, - превозмогая боль, продолжал просить он.
- Пока невинны, а пройдет всего пару лет, и они тоже станут охотниками, убийцами наших питомцев и нас самих. Так не лучше ли избавиться от них сейчас, пока они невинны? – мерзко рассмеялся серолицый.
- Прошу. Я сделаю все, что угодно, - простонал Финист, чувствуя, что мир снова блекнет и отдаляется.
- Все, что угодно? – губы Урргхага растянулись в некое подобие улыбки, от которой стало еще страшнее, чем от оскала. Боль отпустила, а мальчишки обмякли и затихли.
- Все, - с отчаянной решимостью подтвердил Финист.
Демон порылся в полах длинной меховой одежды и достал маленький кожаный мешочек. Бесцеремонно сняв с пояса оборотня флягу, откупорил ее, понюхал, скривился от резкого хмельного запаха и опорожнил все содержимое на снег.
- Не понимаю людей. Как можно травить себя такой пакостью? – посетовал Урргхаг и, набрав в флягу снега, провел по горлышку ладонью, что-то приговаривая, высыпал туда порошок и, хорошенько взболтав, снова понюхал. – От нее взор только затуманивается, а надо наоборот… чтобы он стал ясным. Да кому я это объясняю? Молодежь ни демона плешивого не понимает ни в настоящих зельях, ни уж тем более в проклятиях. Все куда-то торопится… поле айсбергов, тысячелетняя ярость. Толку от этого, если мы не понимаем, в чем суть?
Финист нахмурился, потеряв нить его рассуждений где-то в самом начале и теперь с ужасом гадал, о чем попросит демон в обмен на жизни мальчиков.
- Выпей, - серолицый протянул Финисту его же флягу. От нее ощутимо несло плесенью и тухлыми яйцами.
- Зачем? – он поморщился. Даже не мог заткнуть нос, чтобы не слышать тошнотворный запах.
- Это зелье поможет увидеть суть. Ты расскажешь мне о ней, о сути, не упуская ни единой даже самой мелкой детали, тогда я отпущу мальчишек.
- А меня? – подозрительно спросил Финист.
- Мы договаривались только на мальчишек, - покачал головой Урргхаг. – Так что, будешь пить?
Финист открыл рот, и серолицый ловко влил туда все содержимое фляги. Зелье оказалось острым, словно хмельным, и обожгло горло. Голова налилась свинцом, глаза закатились, паралич отпустил руки и ноги. Теперь они судорожно дергались, как у мальчишек пару минут назад. Только это было что-то совсем другое. Бросало то в жар, то в холод, выкручивало суставы, ломило кости, накрывая волнами раскаленной добела боли. Неожиданно все стихло. Наступил долгожданный покой.
Финист прикрыл глаза, наслаждаясь полной безмятежностью. Прямо над ним мелькнула гигантская тень. Финист распахнул глаза. Он плыл верхом на облаке, возле которого кружила огромная птица. Ее оперение было идеально белого цвета. От этой подлинной чистоты, грации и мощи гигантских крыльев захватывало дух. Безумно хотелось коснуться, ощутить под пальцами мягкие перья и полететь за горизонт вместе с ней. Финист иступлено упал на колени и протянул руки навстречу. Яркая вспышка затмила взор.
А в следующий миг Финист уже стоял посреди толпы на главной площади Стольного. В центре был возведен широкий помост, со всех сторон обложенный сухим хворостом. На него загоняли людей, их было пятеро или шестеро, по одному. Рядом с ними человек  в голубом плаще зачитывал длинный список обвинений. Вдоль помоста собралось еще несколько точно также одетых людей. Последний из осужденных, изможденный, в изодранной одежде, с грязными светло-каштановыми волосами резко остановился возле людей в плащах и выкрикнул что-то нелестное в их адрес. Один из Защитников вцепился в горло наглеца скрюченными пальцами. Товарищам по плащу пришлось силой растаскивать их. Финист пробивался вперед, решительно распихивая людей локтями. Он точно знал, кто эти осужденные и что происходит.
Во что бы то ни стало нужно добраться до них! Но как же далеко. И почему ноги словно каменные?
Все осужденные оказались на помосте. Голубые Капюшоны привязали их к столбам и подожгли хворост с разных сторон. Огонь охватывал сухие ветки очень быстро и перекидывался на деревянные перекладины, на которых стояли осужденные. Они кричали! Как же они кричали!
- Отец! – заорал Финист от отчаянья, перекрывая стоны сгоравших заживо людей.
Вспышка.
Картинка сменилась. Над головой снова расстилалось бескрайнее синее небо, только на этот раз он стоял на льду в окружении четырех мальчишек, тех самых, которых видел в пещере Истины. Они опять распустили крылья и полетели прочь, но Финист успел ухватить за ворот последнего и развернул к себе. На него уставилась пара смутно знакомых янтарно-желтых глаз. Мальчишка самодовольно ухмыльнулся и тут же превратился в Охотника.
Финист оторопело попятился. Николя словно из воздуха притянул к себе Герду, нежную солнечную принцессу из пещеры Истины. Она ничего и никого кроме Охотника не замечала. Обнимала, льнула всем телом, не стесняясь, покрывала поцелуями лоб, глаза, щеки. Николя нарочно развернул ее так, чтобы Финисту было лучше видно и впился в ее губы, страстно, неистово. Внутренности свело от нестерпимой ревности. Герда не отталкивала, а наоборот горячо отвечала подлецу. От этого становилось еще больней.
- Не нравится?
Финист обернулся. За его спиной возвышалась сотканная из мрака фигура, встреченная им еще в склепе волотов.
- Ты можешь все исправить, - не замедлил предложить незнакомец. – Покорись мне, и она станет твоей. Навсегда. И даже дольше.
Теперь Герда протягивала руки к Финисту, но он не чувствовал ее.
"Не верь ему. Ты же знаешь, это путь во тьму" - зашептал другой, не менее зловещий голос из пещеры Истины. Но почему-то ему Финист доверял больше, чем зыбким иллюзиям незнакомца. Да и стоит ли добиваться девушки таким способом? Финист небрежно отстранил Герду от себя и приблизился к незнакомцу. Тот откинул капюшон. На Финиста уставились пугающие разноцветные глаза - один голубой, другой зеленый.
- Не слушай его. Вы же никогда толком не ладили. Идем со мной, и я укажу тебе путь к могуществу,  - мелкие изящные черты растянулись в до тошноты искусственную улыбку.
"Но меч в спину мне воткнул не он! - мелькнула в голове дикая, непонятно откуда взявшаяся мысль. Но на этот раз она точно была его собственной, окрашенной ледяной яростью и огненной жаждой мести.
Сердце пропустило удар, а потом зашлось бешенным грохотом.
Вспышка.
Финист снова стоит на облаке и касается птицы.
Вспышка.
Мальчишка, которого Финист ухватил за ворот, отдает ему свои крылья.
Вспышка.
Разноглазый грозно скалится. Финист пытается отступить, но тело не подчиняется.
- Предатель! – слышит он собственный рык. Рука выхватывает меч из ножен. На клинке загорается руна «кеназ». Горящее рыжим пламенем лезвие обрушивается на фигуру в балахоне.
Вспышка.
Тьма.
Напряженное лицо Охотника.
И снова тьма.
***
Николя так спешил на помощь мальчикам, что не заметил, как столкнулся нос к носу с Асгримом.
- Эй, Охотник, куда спешишь? Совсем, видно, зазнался, что со мной не здороваешься, - в привычной шутливой манере обратился к нему Дану. Николя одарил его таким мрачным взглядом, что Асгрим тут же посерьезнел:
- Вы мальчишку моего не видели? Он опять куда-то запропастился, а жена дома плешь проела. Беду предчувствует, - Дану осекся, приметив, как вытянулось лицо Охотника. – Что? Говори!
Из-за спины Николя робко выглянул Лейф:
- Простите нас, мастер Асгрим. Мы хотели поохотиться на гулона, а теперь он охотится на нас.
- Как опять?! – взревел Дану. – Где это демоново отродье?! Если гулоны еще не разорвали его, я сделаю это сам!
- Не ори, ребенка напугаешь, - пристыдил его Николя, вспоминая, как его собственная мать говорила также, защищая непутевого сына от праведного гнева отца. – Лейф, ты хотел показать, где оставил Эйсмунда.
Мальчик указал в сторону восточного леса. Асгрим посадил Лейфа себе на спину, и они втроем помчались дальше.
- Возможно, понадобится подкрепление, - встревожился Николя, когда они уже вступили в лес.
- Охотники Дану уже оповещены, - отмахнулся Асгрим.
- Как? – удивился Николя.
- Не важно. Должны же у нас быть хоть какие-то секреты, - усмехнулся Дану.
Николя не стал настаивать. Знал, что бесполезно, а время поджимало.
Впереди ощущалась аура странно похожая на троллиную, только в разы сильнее. И еще. Происходило нечто такое, чего быть не должно. От колебаний эфира накалился воздух и начал оплавляться снег. Охотник прибавил ходу - тревожное предчувствие гнало вперед.
Время выходит. В ушах нервным стуком отдается пульс, с каждым ударом приближая непоправимое. Он не успеет это предотвратить. Нет, он не должен опоздать, только не снова, не сейчас. Впереди ждет нечто очень важное. Он не может это потерять.
Аура была уже совсем близко. На поляне за деревьями показались нечеткие контуры сгорбленной фигуры. Последнее усилие! Николя сорвался на бег.
Спиной к нему стоял тролль. Повыше и покряжистей, чем предыдущий. Он тоже был укутан в шкуры, а в руке держал посох с красным козлиным черепом вместо набалдашника. «Шаман», - догадался Охотник. Хуже обычного тролля, только тролль-шаман. Демон напряженно застыл, завороженно вглядываясь во что-то перед собой. Нельзя дать этой твари и малейшего шанса произнести проклятие, иначе будет, как с Гердой. Охотник тихо вынул меч из ножен и замахнулся.
Тролль дрогнул и испуганно залопотал на непонятном языке. Свистнув, чужой клинок обрушился на демона с сокрушительной силой и разрубил пополам, как трухлявое полено. Николя остолбенел от неожиданности. На щеку брызнула серая кровь. Оружие выпало из рук. Охотник отер лицо, поднял глаза и встретился взглядом с Финистом.
- Ты опоздал, - с торжественной горечью произнес оборотень и распластался на вытоптанном снегу.
Голову схватил жуткий спазм. Ноги подкосились. Дышать стало тяжело. Мир окрасился в багровые тона. Восприятие словно разбилось на множество осколков, смешивая мысли и образы. Его и Безликого. Николя уже не мог разобрать, где его, а где чужое.
"Этого не должно было произойти. Я обязан был успеть. Обязан спасти этого олуха. И снова не справился".
- Очнись! – иступлено закричал Николя, колотя Финиста по щекам. – Да очнись же! Очнись, слышишь?!
- Это бесполезно, разве ты не видишь? – дернул Охотника за плечо Асгрим, подоспев следом всего через несколько мгновений.
Лейф спрыгнул с его спины и помчался к лежавшим неподалеку Эйсу и Вожыку.
- Нет-нет-нет, не уходи! - продолжал бредить Николя, тряся оборотня за плечи из последних сил. Понимал, что ведет себя странно, думает странно, видит не так, как за мгновение до этого. Мириады отражений в кривых зеркалах. И все - ложные! Но вырваться из зыбкого кошмара не получалось. Тело продолжало действовать само, помимо воли хозяина. - Я не могу снова тебя потерять!
- Прекрати! Что с тобой? - Асгрим развернул его к себе и отпрянул, явно испуганный тем, что увидел в его взгляде.
"Память! Слишком рано. Не смотри - ослепнешь!"
Надо проснуться. Любым способом. Иначе он сойдет с ума. Николя запрокинул голову и сделал несколько глубоких вдохов. По лицу градом катился пот. Сердце больно вырывалось груди. Но мутная пелена уже почти спала, возвращая зрению целостность.
- Мастер Николя? – послышался за спиной испуганный голос Вожыка.
Перемазанные в снегу мальчишки испуганно выглядывали из-за спины Асгрима. Николя даже не заметил, как они пришли в себя.
- Мастер Финист, он что у-у-у?.. – Вожык так и не смог произнести страшное слово вслух.
Асгрим опустился на корточки и поднес руку к лицу оборотня:
- Не дышит.
Николя с минуту просто таращился на неподвижное тело, болезненно опустошенный после странного транса. Нахмурился. Быть может?
Решительно сорвав шнуровку плаща Финиста, Николя приложил ухо к его груди.
- Совсем рехнулся? - не на шутку встревожился Асгрим. - Когда мы вместе рубили во льду могилы для павших в битве с Легионом теней воинов, ты был холоднее вечной мерзлоты Хельхейма. А сейчас чего убиваешься, как сопливая девчонка? Здесь же дети. Какой ты пример подаешь?
- Помолчи! - шикнул Охотник, пристально вслушиваясь.
Все замерли. Даже ветер. Ни шороха.
"Тук", - слабый, почти неуловимый отклик. А был ли он? Может, показалось. Через тягостное мгновение еще один. И еще. Теперь уж точно.
- Сердце бьется, но очень тихо и редко. Кажется, это летаргия, - объявил, наконец, Охотник. Сказал - и вроде даже сам поверил. Отлегло.
- Ты хватаешься за соломинку, - скептично хмыкнул Асгрим.
- Помоги мне отнести его домой, - Николя не хотел слушать, что надежды нет. По крайней мере, не сейчас и не от Дану.
Асгрим приподнял тело оборотня и перекинул его руку себе через шею. Николя сделал то же со второй, и вместе они, волоча ноги Финиста по снегу, потащили его домой. Притихшие дети хмуро шагали следом, боясь даже смотреть друг на друга не то, что разговаривать. Каждый чувствовал свою вину.
***
Герда сидела на кухне и вздрагивала от каждого звука. Эглаборг отпаивал ее успокаивающим отваром.
- Почему они так долго? – все еще немного сиплым голосом спросила она, хотя прекрасно понимала, что целитель знает ответ не лучше ее самой.
- Прошло всего пару минут, как вы вернулись, - попытался успокоить Эглаборг и принялся осматривать ее горло. – Давно у вас проблемы с голосом?
Герда пожала плечами:
- В детстве у меня от простуды часто пропадал голос. Горло – мое слабое место, думаю.
Целитель озадаченно хмыкнул.
- На вид никаких дефектов нет, а по ощущениям… - Эглаборг почесал затылок. – По ощущениям это болезнь от головы, но какая-то странная, застарелая, как будто не из этой жизни.
Герда вопросительно уставилась на него. Снисходительно улыбнувшись, Эглаборг продолжил:
- На востоке верят, что душа после смерти тела через некоторое время рождается вновь и проходит через бесчисленное количество жизней, пока не достигнет просветления и не вырвется из этого круга. Кто знает, что мы приносим с собой из наших прошлых жизней: привычки, черты характера, страхи, а может даже и болезни.
- Это опасно? – спросила Герда, заметив, что больше не сипит, а говорить стало куда легче.
- Не похоже. Вы просто сильно испугались, думаю.
Герда понурилась.
- Я такая трусиха. Раньше меня всегда кто-нибудь защищал: отец, Финист, мастер Николя. А в этот раз помочь было некому, и я почувствовала себя совершенно бессильной. Почти поверила, что тролль меня задушит, и я абсолютно ничего не смогу сделать.
- Но вы же сделали это - вы убили его.
Герда протяжно посмотрела на лежавший на столе кинжал, который совсем недавно торчал из спины мертвого тролля.
- Не понимаю, как мне удалось. Я просто взяла и… - она громко всхлипнула. Целитель по-отечески положил руку ей на плечо.
- Мне никогда не доводилось убивать – это не в натуре целителя, но думаю, что чувствовал бы то же самое, если бы мне вот так, защищаясь, пришлось лишить кого-то жизни.
- Со мной это не в первый раз. Дома из-за меня погиб человек. Не знаю, убила ли его я или кто-то другой, но все равно не могу избавиться от чувства вины, забыть его лицо. Я думала, что сильная, что справлюсь, что смогу привыкнуть, но мне все также страшно и тяжело.
- Я уже больше четырех лет, как вернулся сюда после странствий с мастером Николя, но до сих пор иногда просыпаюсь в холодном поту от тех кошмаров, что видел тогда. Думаю, смелость не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы научиться со своими страхами жить.
Герда пожала плечами.
- Мастер Николя, наверное, ничего не боится.
- Он просто хорошо скрывает свои чувства, - усмехнулся Эглаборг. – Хотите, расскажу про самый большой его страх? Только обещайте, что никому не скажете.
Герда мгновенно повеселела и с готовностью кивнула. Снедало любопытство. Неужели есть в этом мире что-то, что заставляет трепетать самого Охотника?
- Когда мы были на Островах Алого восхода, мастер Николя влюбился в жрицу-медиума из местного храма.
Герда нахмурилась. Такое начало истории не предвещало ничего хорошего.
- А какая она была? Ну, жрица.
Эглаборг пожал плечами.
- Женщины востока очень не похожи на наших. Изящные, хрупкие, словно дорогой фарфор, с длинными смолистыми волосами, выразительными черными глазами и ярко-алыми губами. Да, именно такой она и была: невероятно красивой, умной и бесконечно доброй.
«И совсем не похожей на меня», - добавила про себя Герда, а Эглаборг рассказывал дальше:
- Мастер Николя очень любил ее, и она его тоже, но он все медлил с предложением. То ли боялся, что не сможет дать то, чего она заслуживает, то ли из-за постоянной борьбы с демонами не хватало времени, чтобы собраться с духом и устроить все, как следует. Охота отнимала столько сил, что он даже не заметил, когда с ней случилась беда.
- В нее вселился демон? – догадалась Герда, вспоминая давнишний разговор в библиотеке, мертвый взгляд Николя, надломленный голос и пугающее предупреждение о том, что он убьет ее, не раздумывая, если поймет, что она одержима.
- Да. Так мастер Николя вам рассказывал? Странно. Он не говорил об этом с тех пор… он вообще никогда об этом не говорил.
Герда понурилась. Теперь она понимала, какой страх Николя имел в виду Эглаборг.
- Он убил ее? – Герда напряженно застыла. Двигались только губы.
- Мастер Николя так сказал? – удивился целитель. Герда кивнула. Эглаборг тяжело вздохнул: - Он ее не убивал, хотя до сих пор винит себя в ее смерти. А вина его лишь в том, что он не смог ее спасти. Демон заставил жрицу украсть проклятый меч из храма, а такие артефакты всегда очень опасны. Она попыталась убить им мастера Николя, но сама напоролась на лезвие.
Герда вздрогнула и прикрыла рот рукой.
- Самый большой страх мастера Николя не в том, что ему придется убить одержимого, а в том, что не сможет его спасти, - закончил Эглаборг.
Громко заскрипела входная дверь. В коридоре послышались тяжелые шаги. Герда сорвалась с места и побежала навстречу.
Первым она увидела Николя, стоящего в дверном проеме боком. Он тяжело дышал. Выбившиеся из пучка на затылке волосы налипли на потный лоб. Глаза уперлись в пол.
- Что случилось? – встревожено спросила Герда. Охотник бросил на нее мутный, тяжелый взгляд и, ничего не ответив, двинулся к лестнице. И тут Герда увидела Финиста. Николя и Асгрим тащили бездыханного оборотня под руки. Следом шли трое мальчишек с понуренными, виноватыми лицами. Они тоже молчали, переминаясь с ноги на ногу на пороге гостиной. Только Вожык после долгих раздумий несмело прошел вперед и, избегая взгляда Герды, взбежал на второй этаж.
- Все живы? – поинтересовался Эглаборг, выглянув из-за кухонной двери.
- Не уверена, - коротко ответила Герда и тоже поспешила наверх, буквально кожей чувствуя, как над домом сгущается нездоровый дух.
Целитель поспешил за ней.
- Что с ним? – потребовала ответа Герда прямо с порога комнаты Финиста и Вожыка. Присутствующие оглянулись на нее, но продолжили молчать. Они уложили Финиста на кровать и стащили верхнюю одежду, бросив неаккуратной стопкой у тумбочки. Эглаборг отодвинул Герду в сторону и подошел к больному.
Целитель долго водил руками над телом оборотня, потом достал из-за пазухи памятную деревянную трубку и приложил к груди Финиста, напряженно прислушиваясь.
- Летаргия, - хмуро заключил он.
Когда Эглаборг отошел, место у кровати заняла Герда. Она присела на колени, положила голову на грудь оборотня и тоже прислушалась.
- Я же говорил, - шепнул Николя на ухо Асгриму.
Тот растерянно пожал плечами.
- Когда он очнется? – спросил Охотник уже у Эглаборга.
- Сложно сказать, очнется ли он вообще. Я, во-первых, не знаю, чем она вызвана, а, во-вторых, наблюдал ее лишь однажды десять лет назад. У вас. И тогда тоже не мог определить, придете ли вы в себя.
На лбу у Николя залегла тревожная морщинка. Он сосредоточенно что-то обдумывал.
- Может, его проклял тролль? – предположил Асгрим. Эглаборг пожал плечами. За него ответил Охотник:
- Вряд ли. Действия проклятий тролля прекращаются после его смерти. По крайней мере, так было с тем, которого убила Герда.
Она вздрогнула и оторвалась от Финиста, прислушиваясь к разговору.
- Наверное, это было более мощное проклятие. Что толку гадать? Надо спросить у того, кто знает, - предложил Асгрим.
- У Сайлуса? – спросил Охотник.
- И у моей жены. Идем. Заодно обсудим, как быть дальше, - поманил его за собой Дану.
Они быстро собрались и ушли, забрав с собой затосковавших в коридоре детей.
Герда, Вожык и Эглаборг остались у постели больного.
***
- Как же быть с этой напастью? – озабоченно спросил Николя.
- Тролли? Они приходят и уходят. Главное – перетерпеть, а бороться с ними тяжело, особенно тем, кто чарам сопротивляться не умеет, - отвечал Асгрим, пока они шли через город к вересковым холмам.
- Знаю. Меня беспокоят лазутчики. И гулоны - те еще твари. Нужно разузнать, что они затевают. Ты бы не мог послать к троллям кого-нибудь из своих, чтобы все выяснить?
- Половина моих людей и так в дозоре в северном Утгарде. Я не могу оставить поселение без защиты.
Николя тяжело вздохнул. Можно, конечно, попросить помощи у компании Норн, но это займет слишком много времени и, скорее всего, они скажут, чтобы он разбирался сам или не разбирался вовсе. Компанию мало волновали дела вольного города Лапии на краю света, пусть даже он признал над собой их власть. Еще оставался бургомистр Гарольд. Уж он-то поможет, чем сможет, только вот толку от его людей никакого. Того гляди, еще сами в беду попадут.
- Лучше скажи, что мне с этим ребенком делать, - попытался отвлечь его Асгрим. – Он постоянно норовит влезть в неприятности. И желательно со смертельным исходом. Я уже устал его за шкирку из всяких передряг вытягивать. Да и жена меня поедом ест, что мол единственного сына и того воспитать не могу. Ее-то он слушает, а меня…
- Попробуй его занять, чтобы поменьше свободного времени было, - задумчиво ответил Николя, наблюдая, как шагавшие впереди мальчики о чем-то шушукаются и воровато оглядываются по сторонам. – Например, научи его фехтовать. От постоянных тренировок он будет сильно уставать, и сил на дурацкие затеи не останется.
Асгрим внимательно посмотрел на Николя. Охотнику очень не понравился его взгляд.
- Может, ты его и научишь? У тебя же вроде большой опыт.
Николя глухо застонал. Кто его за язык тянул?
- Ты что, у меня и на свою ученицу времени едва хватает. А тут еще тролли… - ответил Охотник не без хитрого умысла. Услуга за услугу. Асгрим уловил намек очень быстро.
- Так и быть, отправлю в пещеры несколько разведчиков. Все равно с людьми у нас тишь да гладь. А ты займешься воспитанием моего чада, - Дану сурово посмотрел на сына. Обнаружив на себе отцовский взгляд, Эйс тут же притих и понурился.
- Ладно, вначале Финисту помочь нужно, - не слишком радостно согласился Николя.
- Только сильно не надейся, - мрачно предупредил Асгрим.
Они попрощались с Лейфом. Позади остались последние дома. Показались заснеженные холмы, количество которых с каждым годом чудесным образом увеличивалось. Невысокая, хрупкая, словно воздушная, жена Асгрима выбежала навстречу.
- Почему так долго? Я вся извелась! – строго выговорила она.
- Эйтайни, дорогая, не сердись. Все в порядке. Просто мастеру Николя понадобилась твоя помощь, и мы решили его проводить, - Асгрим незаметно подмигнул сыну, делая вид, что ничего не произошло.
- А как же гулоны? – подозрительно спросила она. Из-за спины женщины показался Сайлус. Как они не заметили его до этого? Не мог же он в самом деле полностью уместиться за миниатюрной Дану. У демонов свои секреты. Николя давно смирился, что всего они никогда не расскажут, пусть даже и называют себя его друзьями.
Придирчиво осмотрев обоих своих домочадцев, Эйтайни безнадежно покачала головой и обратилась к Охотнику:
- Что тебя тревожит?
Николя рассказал о том, что приключилось с Финистом. Дану нахмурилась:
- Ты прав, проклятья троллей теряют силу после их смерти. Да и не похоже это на проклятие. Надо бы взглянуть.
- Я вас отведу. Он у меня дома, - живо предложил Николя.
- Да не на друга твоего, а на место, где все случилось. Если это проклятье, там должен остаться след. Сайлус, пойдешь с нами?
Моряк коротко кивнул:
- Хоть узнаю, чем этот бедлам закончился.
Оставив Асгрима с сыном у холмов, они втроем отправились обратно в лес.
- Госпожа Эйтайни, вы случайно не знаете, что такое Час возрождения? – как бы невзначай спросил Николя, пока они шли.
- Судя по названию, это время, когда кто-то должен возродиться, - туманно ответила Дану.
- Тролль, которого мы допрашивали, сказал, что я с этим связан, что у меня есть тайна, в которой я себе не могу признаться. Что бы это могло значить?
Эйтайни насторожилась. Сайлус шепнул что-то ей на ухо. Николя нахмурился.
- Забудь о том, что сказал тролль. Он просто хотел тебя запутать, смутить. Тролли всегда себя так ведут. Не тревожься. Если у тебя и есть какая-то тайна, то она вскроется сама, когда придет время, - посоветовала Эйтайни. В ее голосе чувствовалось волнение. Они с Сайлусом явно знали больше, но упорно молчали. Если демон не желает говорить, то из него и каленым железом ничего не вытащишь. О поисках правды придется на время забыть. Надо помочь Финисту.
Уже смеркалось, когда они вышли на поляну. Труп тролля так и лежал, прикрытый еловыми лапками. Следы запорошил снег. Эйтайни встала посреди поляны, закрыла глаза и сосредоточилась. Чтобы не помешать, Сайлус и Николя молча осматривали землю вокруг.
- Это шаман средней силы, - вдруг заговорила ворожея, не открывая глаз. – Хотя нет, скорее, из больших. Просто очень старый, поэтому и сила в нем начала угасать. Проклятия совершенно обычные, я бы даже сказала простейшие: судорожное и сковывающее. Что бы с твоим другом ни произошло, это случилось не из-за проклятия.
Не дождавшись конца ее речи, Сайлус громко хмыкнул и поднял с земли пустую флягу.
- Твоего друга? – он поднес ее к носу и тут же поморщился. – Фу, гадость! Гнилистые водоросли.
Николя забрал флягу. От нее сильно разило плесенью и протухшей рыбой. Вряд ли бы Финист стал по своей воле этим травиться.
- Кажется, это причина случившегося, - Охотник передал флягу Эйтайни. Она стерла куском снега оставшуюся на горлышке каплю и принялась внимательно ее изучать.
- Кампала, болиголов, гнилистые водоросли, красавка, волчьи ягоды… полный букет, - несказанно удивилась Дану. - Судя по всему, дурманное зелье. Очень сильное. Удивительно, что твой друг не умер сразу, а просто впал в летаргию.
- Но ему можно помочь? – с надеждой спросил Николя.
- Если бы это было проклятие, я бы попробовала, а так… - Эйтайни бессильно развела руками.
- Что ж, тогда вся надежда на Эглаборга, - вздохнул Охотник и, попрощавшись с моряком и Дану, поспешил домой.
***
Финист не просыпался. Как бы ни тормошила его Герда, какое бы зелье ни подсовывал под нос и вливал в горло Эглаборг, ничего не помогало. Вожык сидел на своей кровати и тихо всхлипывал. Герда пробовала позвать Майли, но та лишь одним глазом взглянула на Финиста, заявила, что выглядит он вполне здоровым и снова заперлась у себя в комнате. Герда опешила от ее поведения, но выяснять в чем дело ни сил, ни желания не было. Да и не хотела она надолго оставлять Финиста.
Николя вернулся, когда совсем стемнело. Первым делом вручил Эглаборгу флягу и долго ждал, пока тот внимательно ее изучал: крутил в руках, нюхал, пробовал на вкус. Потом заперся у себя в комнате. Николя молча сидел под дверью.
- Есть шанс? – спросила Герда, ненадолго покинув постель больного.
Охотник повел плечами и отвернулся. Эглаборг вышел только через час. Вид у него был крайне изнуренный. В руке он держал листок с записями.
- Это не дурманное зелье, а «фантастикум». Оно не затуманивает разум, а наоборот делает его более ясным, изменяет мышление и восприятие.
- Как кампала? – испуганно передернула плечами Герда, вспоминая сумасшедшего внука вёльвы, чей разум помутился навсегда после того, как его мать на сносях выпила злосчастное зелье.
- Не совсем. Кампала ускоряет мышление, не меняя при этом точку опоры: смотрит дальше, видит больше и действует только на медиумов и ясновидящих. Фантастикум же действует на любого человека, заставляя видеть сокрытые в себе тайны, те, в которых он боялся себе признаться или даже те, о существовании которых не догадывался. По крайней мере, так говорится в старинных преданиях. А достоверных сведений нет. После такого зелья мало кто в себя приходит, и еще меньше остаются в своем уме, чтобы потом об этом рассказать.
- Ты сказал тайны? – насторожено моргнул Николя и понуро опустил взгляд. - Похоже, это зелье предназначалось вовсе не Финисту. Зачем он только во все это влез!
Герда с Эглаборгом внимательно уставились на Охотника. Было видно, что они винит в произошедшем себя. Но что он мог сделать? Быть везде одновременно получилось бы разве что у бога. Да и к чему тратить время на пустые сожаления?
- Есть способ ему помочь? – спросила Герда, потому что именно это было сейчас самым важным.
- Для любого зелье есть противоядие, - вздохнул целитель. – Просто это редкое и неизученное, потому что изучать обычно некого. Если попробовать искать противоядие обычным способом, уйдут годы. У Финиста вряд ли имеется столько времени в запасе. Но есть и иной способ. Надо приготовить то же самое зелье, которым его отравили, а потом добавить туда камень из яйца виверны. Он превратит зелье в свою противоположность - противоядие. Проблема в том, что у нас нет камня из яйца виверны, а ближайшие кладки в месяце пути отсюда в Кундии.
- У меня есть! – неожиданно вскричала Герда и убежала к себе. Эглаборг с Николя обменялись удивленными взглядами. Вернувшись, она принесла красный, похожий на мутный рубин, камень. Целитель забрал его и принялся разглядывать на свету.
- Что ж, нам несказанно повезло, - вздохнул он. – Остается еще одна проблема: где взять ингредиенты для зелья. У меня есть далеко не все, а сейчас зима и найти их будет очень сложно.
Целитель передал лист с записями Николя. Тот быстро пробежал по нему глазами.
- Я могу спросить у знакомых, - предложил Охотник.
- Меня всегда интересовало, что у вас за знакомые такие, - подозрительно хмыкнул Эглаборг. Николя ничего не ответил.
– Даже если вы найдете все ингредиенты, основа зелья, – целитель ткнул пальцем в листок. – Тролльи грибы должны быть свежие.
Николя кивнул, свернул список и снова куда-то умчался.
Вернулся, правда, быстро и притащил с собой целую охапку сушеных трав, порошков и настоев. Эглаборг удивленно уставился на выложенный перед ним склад ингредиентов, которых хватило бы на добрую сотню снадобий.
- Гнилистые водоросли в это время года? – ошарашено пробормотал он, разглядывая бурые листья внутри наполненной мутной морской водой склянки. – И все-таки мне очень интересно, что у вас за друзья такие.
Николя многозначительно пожал плечами.
- Здесь нет желтой маковницы и водяной дрольженьки. Их принесут завтра, - Николя вернул Эглаборгу изрядно помятый список. Видно, он уже успел пройти через много рук. Целитель скептично хмыкнул:
- Только если кто-то сумеет за ночь сплавать в Хельхейм и обратно. Дрольженька только там водится.
- Завтра будет, - упрямо ответил Николя.
Эглаборг безнадежно покачал головой:
- Все равно без тролльих грибов ничего не выйдет.
Николя на мгновение отвернулся, а потом снова глянул на целителя и решительно объявил:
- Я что-нибудь придумаю.
Процесс придумывания заключался в том, что Охотник с мрачным видом мерил шагами комнату Финиста, в то время, как Вожык и Герда отрешенно наблюдали за его передвижениями.
- Это все моя вина, - вдруг нарушил тишину Вожык. – Если бы я мог управлять своим даром, если бы не обжег Финиста, если бы  не убежал, если бы не попался в ловушку, с ним бы ничего не произошло. Все из-за того, что я такой никчемный!
Николя остановился и внимательно посмотрел на мальчика.
- Это не так, - тихо возразил он. – Если кто и виноват, так это я. Я Охотник и обязан защищать людей от демонов, но не смог уберечь даже того, кто жил в моем собственном доме. Я должен был успеть, должен был предугадать, но не смог. Поэтому виноват я и только я.
- Да какая разница, кто виноват? – вспылила Герда.
Всеобщее пустое самобичевание выводило ее из себя. Разве они не понимают, что Финисту это не поможет?! Она встала и вышла, громко хлопнув дверью. Глаза застила мутная пелена слез. Теперь уже Герда злилась на себя, на свою слабость, никчемность. На саму тупую ноющую злость, которая не позволяла думать и рассуждать здраво. Нужно успокоится.
Герда спустилась в библиотеку и принялась внимательно проглядывать стоявшие на ней книги. Там просто обязано что-то быть! Через четверть часа заглянули Николя с Вожыком, который потерянной тенью следовал за взрослыми, тоже не зная, чем и как можно помочь.
- Что ты делаешь? – вкрадчиво поинтересовался Охотник, вытирая застывшую на ее щеке слезу.
- Ищу ответы, - бросив на него короткий бездумный взгляд, ответила Герда.
Николя задумчиво почесал затылок и тоже взял с полки книгу. Видно, самому ему ничего лучшего придумать так и не удалось.
- Можно, я тоже? – спросил Вожык. – Финист как раз научил меня чуть-чуть читать.
Николя вздохнул и протянул ему свою книгу, а сам взял новую. Они перелопатили всю библиотеку сверху донизу. Охотник предложил заказать новые книги в Дюарле, но они в лучшем случае пришли бы через несколько месяцев, а время не ждало. К полуночи Вожыка сморил сон - он задремал прямо в кресле. Через пару часов не выдержал и Николя. Не удивительно, ведь он столько набегался за этот тяжелый день и выглядел смертельно уставшим, еще когда тащил на себе Финиста наверх. За книгами возбуждение от произошедших событий ушло, и держаться дольше он просто не смог. Сказал, что приляжет всего на пару минут и тут же затих, забывшись крепким сном.
Герда не винила его за это. Она продолжала прилежно проглядывать книги, не обращая ни на что внимания. Свеча полностью прогорела, пришлось зажигать следующую, а потом еще одну. Герда пересмотрела сотни книг. Все, что были. Про троллей в них говорилось скудно. Большинство ссылалось на более древние источники, единственные копии которых, должно быть, хранились в сгоревшей библиотеке Эскендерии. А здесь не было ничего достоверного, лишь слухи и предположения. Несколько раз упоминались проклятья и снадобья троллей, но ни о фантастикуме, ни тем более о тролльих грибах нигде не было и слова. Отложив последнюю книгу, Герда бросила короткий взгляд на спящих Вожыка и Николя, на цыпочках вышла в гостиную и поднялась к себе в комнату. Закрыв за собой деверь, упала на кровать и громко расплакалась от отчаяния. Так и уснула. Вся в слезах. Утром проснулась от того, что услышала, как принесли маковницы и дрольженьки. Николя сдержанно поблагодарил гостя и тут же попрощался с ним. Хлопнула входная дверь, и на лестнице послышались торопливые шаги.
Герда отерла распухшее и покрасневшее лицо рукавом – прошлой ночью она уснула не раздеваясь. Никак не могла решить, вставать или нет, ведь толку от этого никакого не будет. Все равно помочь Финисту никак получается.
Герда все-таки встала и широко распахнула окно, желая прогнать из комнаты дух отчаяния и слез. Налетел ветер, зашевелил пожелтевшие станицы лежавшего на прикроватной тумбочке дневника. И неожиданно стих. Герда обернулась, бездумно взяла дневник в руки и уставилась на рисунок странных пупырчатых грибов, у которых шляпка срасталась с ножкой настолько, что они были практически неотличимы. Внизу филигранным почерком Лайсве стояла подпись: «Тролльи грибы». Дальше шла запись:
«Ох и дернули демоны идти обратно через пещеру Истины. Но в этот раз мы послушались совета Старого Отшельника и обвязали шарфами лица, чтобы ядовитые споры грибов, что растут тут даже в зимнюю стужу, не вызывали тревожных видений. Решила зарисовать их во время стоянки на всякий случай. Вряд ли подобную диковинку удастся встретить еще хоть раз в жизни.
В Виборге я показала рисунок местному целителю. Тот смотрел на них, как на золотой самородок, а потом подробно выспросил дорогу к пещере и попросил больше никому не рассказывать. Но уж конечно мой спутник не смог удержаться и прочитал мои мысли, когда я вернулась к нему из лавки. А потом гнусно хихикал над бедным стариком. Мол, дядечка в летах, а туда же, тролльих грибов захотел отведать. Должно быть, они на разум влияют. Похожее бывает, когда выпьешь слишком много сливовицы, и перед глазами всякое непотребство встает, прямо как в пещере Истины. Мужчинам это кажется забавным. Странные они. Мне одного раза на всю жизнь хватило».
Дочитав запись до конца, Герда побежала искать Николя.
- Я знаю, знаю, где искать грибы! – закричала она, вваливаясь в комнату Финиста, где уже собрались Вожык, Эглаборг, Николя и Майли. Последняя, наконец, соизволила почтить их своим присутствием хотя бы для соблюдения приличий. Вид у нее, правда, был еще хуже, чем у Герды. Но времени выяснять, что с ней творится, не было совсем.
- Вот! - Герда показал всем рисунок из дневника. Николя удивленно нахмурился, взял его и внимательно прочитал запись.
- Как тебе удалось это обнаружить? - подозрительно поинтересовался он, задумчиво потирая переносицу.
- Ветер подсказал, - пожала плечами Герда, слишком воодушевленная находкой, чтобы разбираться, что так насторожило ее учителя.
- Ветер, - хмыкнул Охотник. Перелистал дневник, выхватывая взглядом какие-то фразы, потом снова потер переносицу и показал запись про грибы Эглаборгу.
- Похоже на правду. Тролльи грибы обычно растут именно в пещерах, - веско сказал Эглаборг, возвращая дневник Герде. - Но вот во время зимней стужи... по всем законам природы это невозможно, неправильно. Для грибов нужен теплый влажный воздух.
- Пещера Истины волшебная. Там все может быть! - она не желала сдаваться так легко. Ведь были же видения в прошлый раз, значит, были и споры с грибами. Просто их никто не заметил в суматохе.
- Да уж, в той жуткой пещере с обвалами и зеркалами действительно могло быть все, особенно наши переломанные кости, - проворчала Майли, заметно передернув плечами. Видно, воспоминания о проведенной там ночи до сих пор внушали ей ужас.
- Если Герда говорит, что грибы там есть, значит, они там есть. Ведь Герда все-все знает! – перебил Вожык, которому, должно быть, тоже хотелось верить, что они смогут помочь Финисту. Майли скривила нос от нелепой речи, но тут вмешался Николя:
- Это хоть какая-то зацепка. Если других предположений нет, то почему бы не попробовать?
От радости Герда чуть было не бросилась к нему на шею, но вовремя одумалась.