Три дня на размышление

     --- До сих пор не могу поверить… Чушь… Бредятина… Какой, хотя бы, у него был голос?
     Фрэнк Саути метался по гостиной, поджав губы и стиснув кулаки. Вид у него был одновременно злой и растерянный. Жена,  неопрятная, без косметики, бледная как  полотно, сидела на диване, громко хлюпая носом, тихонько подвывая и прижимая большой платок к покрасневшим от слез глазам.
     --- Я не знаю, Фрэнк… Я словно в тумане… Меня как доской по голове ударили… Голос? Голос был противный. Да. И какой-то непонятный. Это было так неожиданно, странно и страшно…
     --- Погоди со своими эмоциями. Дело говори. Голос был что, мужской? Женский? Старый или молодой?
    --- Я так испугалась, растерялась… Ничего не могла понять.
     --- Он сразу пригрозил убить ее?
     --- По-моему… Нет, он сначала так страшно ругался. Я даже подумала, пьяный или наркоша какой-то ошибся номером. И тут словно камнепад обрушился. Он заорал: «Слушай, сука! Слушай и не перебивая. Это --- похищение, врубилась?» Меня как током ударило…
     --- А он что?
      --- А он опять орет: «Если не хочешь получить голову своей любимой Дэйзи в красивой упаковке,  делай, что я прикажу. Готовь выкуп. Сто двадцать штук в мелких купюрах. Езжай до станции Норт-Бич-Ди. Там сядешь на местный поезд, идущий вдоль побережья. Садись у окна с левой стороны. Как проедешь апельсиновую рощу, когда поезд притормозит на виадуке, откроешь окно и выбросишь сумку с бабками вниз». Я его хотела что-то спросить, а он: «Не перебивай, тварь. Слушай сюда. Сегодня у нас среда, так? В пятницу поедешь от Норт-Бич-Ди десятичасовым поездом. Где-то в четверть одиннадцатого, когда поезд окажется на виадуке, бросишь мне под откос сто двадцать косых и ни центом меньше. Если сделаешь все без разных шахеров-махерови я получу свои бабки, где-то в час дня Дэйзи позвонит домой и скажет, откуда ее забрать…». И… га…га… Не могу… Извини…
     --- Перестань, не реви.
     --- Ох, Фрэнк, у меня просто сердце разрывается. Дай мне мое лекарство, пожалуйста.
    Муж принес из спальни пачку желтого цвета, налил из графина стакан воды. Дал лекарство жене. Подумал и сам тоже проглотил таблетку. Не запивая.
     --- Как представлю, что мы вот сидим здесь с тобой, разговариваем… А она сейчас в руках какого-то грязного подонка… Связанная по рукам и ногам…
     --- И вот, стоит мне в командировку уехать, хоть на пару дней, ---обязательно дома какая-нибудь катастрофа случается…. Черт… Черт… Черт… Черт…
      Фрэнк бросился к камину, с треском распечатал пачку сигарет, судорожно закурил и тотчас, скомкав сигарету, швырнул ее мимо пепельницы, после чего снова начал мерить комнату нервными шагами.
     --- Стоп! Ладно. Хорошо. Давай все сначала.  Как все произошло?
     --- В понедельник ты уехал в Гринвуд по делам. Сказал, что дня через три вернешься.
     --- Спасибо. Это я еще пока помню.
     --- Вчера вечером Дэйзи пошла на день рождения к Таните Уильямс. Я подождала-подождала ее, ну и легла спать. Утром встаю, что такое? Ее постель не тронута. Звоню везде, говорят в одиннадцать ушла домой. А потом этот бандюган начал мне душу мотать…
   --- Она одна на дне рождения была или со своим Ромео? Он за ней заходил?
     --- Ну откуда я знаю? И потом, какое это имеет значение? Ведь до дома Уильямсов рукой подать, десять минут пешком. И потом Дэйзи уже взрослая девушка.
     --- Хм, пятнадцать лет… Никакая она не взрослая, ветер в голове. В точности как у ее мамаши.
     --- Фрэнк, это подло. В трудную минуту набрасываться друг на друга вместо того, чтобы…
     --- Ничего я не набрасываюсь. Я пытаюсь сообразить, где я возьму такие деньги и вернут ли мне дочь целой и невредимой.
     --- Может, это все-таки какое-то… Ну не знаю. Недоразумение, что ли…
     ---  Марта, очнись и подумай головой.  Сто двадцать тысяч долларов не могут быть недоразумением! Судя по тому, как подонок обставил условия выкупа, голова у него четко работает. В районе виадука справа идет узкая полоса пляжа и море. А слева   от станции и до самой фабрики сельскохозяйственного оборудования практически пустошь. Всюду голо и чисто --- как на голове у Брюса Уиллиса. Никуда не спрячешься и засаду не устроишь. Выскочит этот тип из-под виадука, схватит деньги, прыгнет на свой байк или что там у него --- и ищи ветра в поле. Хорошо еще если… А может… Эх, Марта… Ну почему ты не потребовала передать ей трубку? Почему не потребовала предъявить какие-то… ну не знаю… гарантии или доказательства? Не хочу думать о плохом. Понимаешь? Мы берем крайний вариант, а это может быть даже идиотский розыгрыш. Ну ладно, не розыгрыш, а пустое и наглое вымогательство.
     --- Фрэнк, раз уж на то пошло… Я не сказала тебе… Короче… Он подробно описал нижнее белье девочки. Понимаешь? И еще он добавил, что у нее большая родинка на правом бедре и уже потом бросил  трубку.
       Фрэнк Саути ударил кулаком по спинке зеленоцветного дивана с такой силой, что внутри что-то явственно хрустнуло.
     --- Вот умом понимаю, что за год по всей стране исчезают бесследно десятки тысяч людей. Дети убегают из дома. Киднэпинг. Маньяки…  Но все это в принципе --- долбанная статистика. А вот когда беда касается тебя лично, когда страдает близкий человек…
     Он выругался и в тот же момент издалека дверной звонок прощебетал на манер беспечной канарейки.
     --- Сиди. Я сам открою.
     Через минуту он вернулся, плюхнулся на диван, хмуро пояснил:
     --- Это ее бойфренд Энди Макгвайр. Спрашивал, дома ли Дэйзи. Я сказал, что она уехала по домашним делам к тетке в Оклахому, что будет обратно через три дня.
      Жена приняла еще одну успокаивающую таблетку, медленно пригубила воды, прижала стакан к груди.
      --- Фрэнк, дай мне слово, что не станешь звонить в полицию.
      --- Марта, ты не в своем уме.
     --- Да, Фрэнк, не в своем!
     --- Вот как. Ты не хочешь вмешивать полицию в наши личные дела? Отлично. Тогда я поеду с тобой. Ты в окно выбросишь пустой мешок, а я рвану стоп-кран, остановлю электричку, выскочу и познакомлю подонка со своей «Береттой». Не волнуйся, стрелять я еще не разучился. Если не повезет, то я его просто пристрелю. Но надеюсь его только ранить --- вот тогда он мне скажет, где спрятал Дэйзи!
      Стакан с остатками воды с глухим стуком упал на ковер и покатился. Марта Саути в обмороке откинулась на спинку дивана.
      


      --- Ты думаешь, мне это приятно?
      --- Думаю, что нет. Я только переживаю, получится ли всё по плану. Я не хочу беды ни для тебя, ни для себя, ни для папы с мамой…
      --- Ни для нашего маленького, который должен появиться на свет к Рождеству.
      --- Ты уверен, что мама не узнала тебя по голосу?
     --- Забываешь, дорогая. А кто фантастически сыграл Фортинбраса в «Гамлете»? Железные нотки, чуть хрипловатый тембр. «Прикинь, откуда я мог узнать, что у твоей дочки трусики голубого цвета, а на правом бедре у нее, с внутренней стороны --- большая родинка, похожая на звездочку?».
      --- Ой, как страшно! Нет, правда, у меня прямо мурашки по спине.           Если бы со мной по телефону кто-то заговорил таким ужасным голосом, я  бы сразу подумала, что это точно какой-нибудь криминальный урод. Или серийный маньяк.
       --- Роббинг Гуд!
       --- Ой, даже не вспоминай про этого урода. До сих пор не понимаю, зачем Тому Хэнксу понадобилось играть такое чудовище.
       --- Да уж не ради денег, точно. Наверное, подумал: хватит играть пай-мальчиков, дай-ка сыграю подлого злодея. А то, что киношному негодяю будут подражать --- ну что ж, ничего не попишешь.
       --- Ой, ты у меня молодец, здорово сыграл роль похитителя. Только маму все равно жалко. У нее нервы и вообще…
      --- Ничего, уже недолго ждать. По дороге напишешь и пошлешь домой письмо. Мол, так и так, я беременна. Мол, деньги мы  вернем вреале --- все до последнего цента. Будем считать, что мы взяли их в долг из-за чрезвычайных обстоятельств.
       --- Знаю. И все равно мне как-то не по себе.
      --- Чепуха. Предрассудки. Ну что ты фантазируешь? Брось.  Все будет окей. У дяди Джонатана в Питсбурге большие связи, много знакомых врачей. Роды пройдут под хорошим контролем так, что ты и ничего не почувствуешь. Тебя в Питсбурге никто не знает. Никто не будет задавать лишних вопросов про пятнадцатилетнюю школьницу, которая родила ребенка. Потом прокатимся в Лас-Вегас, в темпе поженимся. Конфликт будет исчерпан. И у нас троих с окружающим миром всё  будет бади-бади!
      --- Я удивляюсь, Энди, как же тебе удалось все так хитро придумать.
      --- Собственно… Ладно, скажу. Это опять помог дядюшка Джонатан. То есть, косвенно --- зато очень здорово.  В прошлом году я гостил у него на каникулах. От нечего делать перечитал на пляже целую кучу всякой детективной макулатуры. Вот оттуда происходят все детали похищения, система выкупа et cetera.
      --- Так значит, в пятницу?
      --- Так точно, мэм. Спокойно собираемся в дорогу. В пятницу я привожу тебя на старый элеватор, а сам пешочком иду милю-полторы до железнодорожного виадука. Твоя мама бросает из окна вагона «саквояж счастья». Я проверяю его содержимое, лечу на крыльях любви к тебе, мы кладем «золотой парашют» в багажник и катим с ветерком до самого Питсбурга.
      --- А если, например…
      --- Если что?
      --- Если у нас что-то сорвется? У меня            отчего-то нехорошо на душе.
     --- Ну, возьмем самый хилый вариант. Никакой мешок с приданым из поезда не вылетает. Окей. Значит, поедем к дядюшке Джонатану без денежной заначки. Ты все равно отправляешь по дороге домой открытку, чтобы успокоить родителей. Ну… там как бы извинишься, поставишь в известность. Я в Питсбурге по любому устраиваюсь на работу. Повезет --- буду программистом. Не повезет --- пойду посуду мыть в ресторане или устроюсь хоуматтендером. Ты плохо меня знаешь, Дэйзи. Я никакой работы не боюсь.
     --- Нет, я знаю, что ты у меня такой трудолюбивый… Умный-умный. Красивый-красивый.
      --- Не расслабляться, Дэйзи! Битва еще не выиграна.
     --- Я помню, но позволь хотя бы тебя поцеловать. В знак восхищения…


       Три дня пролетели незаметно, наступила пятница. Небо над городом было бездонно-голубым и внушало надежды на самое лучшее. На электроопоре у виадука отдыхала чайка, глядевшая в сторону морской лагуны сизовато-фиолетового цвета. Черный саквояж, вылетев из вагонного окна, ударился оземь с таким гулким шумом, что чайка на всякий случай стартовала с опоры и полетела низко над лагуной, усердно работая крыльями в неподвижном штилевом воздухе.
     Энди, убедившись в наличии в саквояже желанного бонуса, как и обещал, помчался в сторону молчаливой громады давно брошенного зернового элеватора. Подбежав к своему антрацитного цвета «Форду», юноша распахнул дверцу и начал удивленно озираться --- подруги нигде не было видно!
       --- Про волка толк --- и вот он, волк, --- проскрипел издевательски чей-то голос справа и сверху.
      Энди поднял голову и на маршевой площадке, к которой вела крутая и ржавая лестница некогда оранжевого цвета, невысокого рыжеватого типа в джинсах и серой майке с надписью «Живи свободным или умри». В руке рыжий  держал револьвер с глушителем.
      --- В людском лесу потерю не заметишь сразу. Вы, кажется, что-то потеряли, о, благородный незнакомец?
     С этими словами рыжий левой рукой подтянул к себе Дэйзи. Девушка была связана по рукам и ногам. Губы стягивала полоска скотча.
      --- Сюрприз всегда --- как мостик над бушующей пучиной… Здорово сказано, а? Древние умели говорить красиво, но всегда базарили по делу. Значит, так, сэр. Баул с бабками в машину. Это раз. Руки в гору. Это два. И ножками топ-топ лезь к нам на верхотуру. Тут хорошо, приятно. Прекрасный вад на море. Отсюда ветры вдаль летят на все четыре стороны вселенной… Ну-ка, живее шевели ногами, любитель выкупов с родных тещи и тестя!
       И в непродолжительном времени Дэйзи Саути и Энди Макгвайр, спеленатые бандитской  рукой, сидели рядышком на железной маршевой площадке, свесив ноги и наблюдая за рыжим гангстером. Злодей спускался, припрыгивая через ступеньку и напевая что-то хитовое.
     Бандит по-хозяйски, не торопясь, оприходовал содержимое коричневого баула. Пересчитав деньги, он сунул в «бардачок» небольшую сумму. Туда же отправился револьвер с глушителем. 
      --- Ну вот, собственно, и вся финита ля комедия. Ребята, как вам там, комфортно? Ну и ладушки. Адиос, мучачос! --- весело проскрипел он на прощанье и присовокупил очередную цитату: --- Всегда по горечи своей подобно смерти расставанье… Веселее глядите на жизнь, дорогие мои. Выше голову. Берегите себя!
      Черный «Форд», поднимая пыль, описал элегантную дугу по двору бывшего элеватора, миновал ворота и скрылся за поворотом.
        Энди и Дэйзи повернулись  друг к другу.


      --- Наркоманы, Сэм, --- самые богатые люди на земле. Сразу после наркобаронов. Только наркоманы тратят свои несметные богатства на дурь, а наркобароны на эти богатства жируют.
       ---  Одну минуту, детектив. Вы что, хотите сказать, что объявившийся у нас в городе «Роббинг Гуд, Номер Два» --- был… э-э-э… является наркозависимым?
      ---  Мне не нравится, Сэм, как вы, журналюги, из навозных мух делаете героических слонов. Все-таки, легендарный разбойник из Ноттингемского леса грабил богатых, а деньги раздавал беднякам. Сначала в Голливуде снимают кино, в котором пиарят грабителя и садиста, который мучил людей, невзирая на лица и имущественный ценз. Потом наши городские писаки героизируют уличного налетчика. Так уж им по душе пришелся этот долбаный Питер Устузоу Шварц…
      --- Окей. Значит, его фамилия Шварц?
      --- Точно так. И вы из него, преступника, делаете конфетку.   
      --- Таковы законы журналистики. Не мы их придумали. Кто станет читать зевотный пересказ скучной  полицейской хроники? Вы же знаете, детектив, что не мы изобрели  приемы уголовного репортажа. И вообще…
      --- Да-да, помню… Заботы о тиражах, вторая древнейшая профессия, борьба с конкурирующими СМИ… Но вот мы, копы,  расчищаем криминальный мусор, а вы наоборот --- всячески рекламируете криминал. Вот этот рыжий черт Шварц за свои двадцать три года жизни принес много реального горя ни в чем не виноватым людям. Отбыл четыре небольших срока, а теперь и вовсе сорвал резьбу с болта. Обычная уголовная шушера.
      --- Согласен. Хотя… Вы почти два года никак не могли его поймать.
     --- Тут, Сэм, довольно тривиальная история. Понимаете, Шварц добывал деньги на дозу, так сказать, не качеством, а количеством. И поэтому совершенные им грабежи с отъемом небольших сумм долгое время терялись в общем потоке криминальной статистики. Только постепенно, со слов жертв начали появляться контуры его фигуры, важные детали, особенности криминального почерка.
      --- Я помню, детектив. Рост пять футов три дюйма. Рыжеватая, коротко стриженная шевелюра.  Хорошая реакция. Скрипучий голос, растягивающий слога, как это делают выходцы из южных штатов. Зубы мелкие, как у грызуна. Глаза белесые. Не сфокусированный взгляд…
       --- Все так. Мобилен. С перепадами настроения --- от издевки до агрессии. Да, Сэм, вам понравится еще вот какой штрих. Во время последней отсидки в тюрьме Сьерра-Мадре он поспорил с другими эеками, что перечитает в тюремной библиотеке всех авторов, фамилии которых начинаются, как у него самого, на букву «ш». В результате выигранного пари (а зеки строго контролировали Шварца) в его больной голове осели всякие там обрывки из классических отрывков, просто понравившиеся ему фразы. Шекспир, Шоу, Шиллер. Потом этот, философ, как его…
      --- Шварценеггер.
      Отсмеявшись, старший детектив Кристофер Лански погрозил пальцем  Сэму Драйверу, репортеру из «Дейли сентинел».
      --- Ценю вашу легкую подковырку, но по части невежества… В вашей газете всю дорогу натыкаюсь на такие безграмотные перлы, что хоть стой, хоть падай.
     --- Молодежь, детектив. При смене поколений редакционный вагон всегда потряхивает, как на стрелках или рельсовых стыках. Итак, наш начитанный молодчик грабил, цитируя Шопенгауэра.
      --- Именно его!  «В вечернем сумраке сплошными близнецами нам кажутся все люди»… В общем, он с течением времени наследил достаточно, чтобы набросать рабочую схему его действий.
     --- Вы установили его конкретный почерк. Определили любимые приемы. Любимое время и место налетов. Методы маскировки и отхода.
     --- Ну вас учить не нужно, Сэм. Хороший криминальный репортер мало чем уступает настоящему, опытному следователю.
      --- Спасибо за комплимент. Ну, а что было наиболее типично для этого… Роббинга Шварца?
     ---  Окраины. Парки. Сады. Пустыри. Старые склады, пакгаузы, прочая брошенная инфраструктура. В общем, безлюдные места где-нибудь на отшибе.
      --- Ясно. Какой-то гастролер-южанин. Охоту устраивает на периферии города.
     --- Географически, характерные нападения чаще всего совершались в юго-восточной части города. Любимые мишени --- дети, подростки, пожилые люди. Некоторых выслеживал терпеливо, часами и даже днями, но чаще полагался на неожиданность, нахрапистость, импровизацию, скоротечность, которая ошеломляла жертву, подрывала ее способность к сопротивлению. Пара афоризмов под занавес --- и налетчика поминай как знали. Брал все без щепетильности. Если не было денег --- отнимал телефон, кредитные карточки, даже бижутерию. Угрожал ножом или револьвером, который, впрочем, пустил в ход только один раз. Бабулька с Клеменс-Стрит плохо слышала, никак не могла понять, что от нее требуется --- так поддонок прострелил ей ногу. Хорошо, что скоро на этом месте оказался почтальон и доставил пенсионерку в госпиталь.
     --- А как ему удалось выйти на влюбленную школьную парочку?
     --- Червь наркомании требовал ежедневного кормления, но Шварц уже твердо решил --- как только удастся взять большой, по-настоящему приличный трофей, он возвращается в свою родную Джорджию и отдыхает, прежде чем отправиться на новые гастроли. Ну и тут появился большой приз.
     --- Я повторю вопрос: откуда он мог узнать про Дэйзи Саути и Макгвайра?
    --- Случайность. Чистый воровской фарт. Свои налеты к нам Шварц совершал из соседнего городка Похонима --- оттого-то, чисто географически, его «сафари» происходили на юго-востоке. На «охоту» Шварц чаще выходил утром или в вечернем сумраке. Так он заприметил юного велосипедиста, который медленно ехал по окраинной улице и словно что-то искал. Шварц на угнанной машине проследил его до уличного телефона у почтового отделения. То есть, в начале он хотел просто «отбомбить» очередного лоха, но, подслушав «похитителя», сразу решил взять большой куш… Ну, остальное было делом чистой техники!
     ---  Здорово. Великолепно. Ну что ж, детектив, спасибо вам большое за интервью, за потраченное время.
     --- И вам новых успехов на пути к Пулицеровской премии.
     Они уже покинули уютный ресторанчик «Лас Буритос» и рассаживались по своим машинам, когда репортер Драйвер, бросив редакционный диктофон на сидение, вдруг хлопнул себя по лбу, словно вспомнив что-то важное.
     --- Детектив! --- окликнул он Лански. --- Детектив, я так и не понял, как вам удалось выйти на след злодея Шварца?
     --- У вас плохо со слухом, Сэм? Я ведь вам сказал --- ясно и внятно: остальное было делом чистой техники.
     --- Можете считать меня круглым идиотом, но я все равно не врубаюсь.
     --- Аста ля виста, Сэм! Мы живем в двадцать первом веке. Желаю счастья!
     Дверь полицейской машины хлопнула, почти издевательски. Сэм Драйвер включил зажигание и всю дорогу до редакции ругал почем зря «хитрого лиса Лански»: «Вот ведь садист! Кинул меня на самом интересном месте. Ну и что сделают со мной читатели «Сентинел» и коллеги, когда я оборву историю его пустой дежурной фразой? То же мне, остряк. Ноттингем путает с Шервудским лесом, а туда же… Острит тупым концом…».    
      Автоматически лавируя в густом полуденном автопотоке, Драйвер и так, и сяк ломал голову над последней загадкой в этом скандальном деле. Конечно, Лански имел абсолютно полное право не раскрывать какие-то свои профессиональные секреты. Роббинг Шварц за решеткой, но завтра будут другие, новые Шварцы и зачем копам раскрывать свои тайны перед потенциальными преступниками? Но публике на эти рассуждения  глубоко наплевать --- ей подавай реальный результат, а не туманные намеки. Без ключевой, финальной детали будущий очерк, построенный на полицейском интервью, будет, как… дом без крыши, как лодка без весел или цветок без лепестков.
     Пока он томился в безнадежной «пробке» у светофора на пересечении Паркер-драйв и Тринити-авеню, произошло чудо. Круделита, великая муза криминальной журналистики, вдруг смилостивилась над страданиями репортера Драйвера.
     «Черт… Техника… Техника… Дело чистой техники… Опа! Спецаппаратура в телефонной сети теперь дежурит круглосуточно и  автоматически начинает фиксировать и записывать любые разговоры, в которых употребляются слова-маркеры: убийство, покушение, бомба, теракт, выкуп, похищение…
       Полицейские технари обработали телефонные угрозы Энди Макграйва и передали в следственный отдел. Дело поручили Кристоферу Лански. Тот сначала вычислил бойфрэнда «похищенной» девчонки, потом выследил Шварца, который сам следил за Макграйвом и…».
     Автомобильный поток с явным облегчением рванул на зеленый свет.