Чувства. Часть первая. Глава 24

Глава 24. 
Ефим стал приглашать Алексея в гости все чаще: на обед, ужин и просто выпить вина.  При этом, старик обязательно рассказывал  какую-нибудь забавную историю, из своей долгой жизни. И обязательно, перед прощанием произносил понятные только самому слова, обнимал, постукивая по спине и затем, отпускал.  Алексей все больше осознавал, что меняется. Внутри он был совсем другой, чем еще месяц назад. Все больше ходил пешком и, оказавшись в незнакомом месте, порой не соображал, как здесь очутился, но с легкостью находил дорогу назад. Больше всего его удивлял обострившийся нюх, он стал острее. Еще одну вещь отметил для себя Алексей - он обескураживал проходивших мимо людей своим поведением и тем, что принюхивается к ним, как животное, широко раздвигая ноздри, глубоко втягивая воздух и задерживая его в себе, прикрыв глаза.  Порой шел за кем-нибудь, пока в голове не загоралась красная лампочка, и не раздавался сигнал: «Не тот!»  Особенно притягивали мужчины, стоило пронестись запаху, немного напоминающему нужный для его подсознания, как в голове возникал портрет и накладывался на человека, с которым обязательно нужно было встретиться. Идентичность не совпадала, и нутро Алексея возмущалось, бросалось на новые поиски.
Так прошла теплая, яркая осень, в таком же ритме пролетела и дождливая пора.
****
Пришел декабрь, по новостям сообщали о снежных заносах, замерзших улицах, сосульках свисающих с крыш и прочих ненастьях, а за окнами имения Гаев  было плюс восемнадцать. Ев откровенно радовалась, больше всех, повторяя:
- Вот бы всю такую зиму!
- Девочка моя! – Говорил Дэн. – А как же зимняя сказка? Заснеженные деревья, горки и коньки?
- Кстати, - схватилась она за последнее слово, - поехали на каток!  Лерку порадуем.
- А остальные?  - зачем-то уточнил Дэн. - Тоже звать?
- Дэн! Когда я скучаю по Вел – это, по меньшей мере, ясно. Когда ты болтаешь с ней часами, я тоже понимаю.  Но, неужели тебе Эд не надоел? Целыми днями что-то обговариваете, шепчетесь. Нет, я не возражаю, вместе даже прикольней и потом, больше народу - дочь не привязывает.
- Вот и предлагай сама. – надул губы, пародируя ее, сел на скамью у окна, взял газету. - Я обиделся!
- Ты обиделся?! – Ев улыбалась, заметив буквы верх тормашками.
- Да! Обида засела во мне. – Дэн уткнулся в газету, так и не заметив, что держит ее вверх ногами. Ев покрутилась по сторонам, прищуриваясь, что-то упорно выискивая, что не осталось им незамеченным. – Что ты ищешь?
- Щипцы. – ответила Ев, даже заглянула в пару ящичков своего комода. - Не подскажешь, где взять, побольше?
- Зачем тебе они? – Дэн не догадываясь о подвохе, вспоминал, есть ли у него нужная ей вещь.
- Как это зачем?! Буду ее вытаскивать, твою обиду! – Дэн схватил жену в охапку, они не удержались, упали на диван, затем скатились, смеясь и ругаясь в шутку, на пол.
- Куча мала! – Лерка всегда возникала неожиданно, в самый подходящий момент, словно нос ее вел к приключениям. - Куча мала! – С криком радости прыгнула она на младших родителей, всунувшись между ними, хохотала от щекотки: - Ой, не могу! Пустите меня, поджалуйста! – а сама держала их ручонками, барахтаясь в объятиях.
- На каток поедем? – Спросила Ев, усевшись и оставив их с Дэном.
- Хочу! Конечно, хочу! – визжала радостно девочка
- Тогда беги к Вел, пусть родители собираются. – поднялся на ноги Дэн и расправив на ней вещи, подтолкнул к двери.
- А вы драться не будете? – с серьезным видом уставилась девчонка на них, копируя Вел, определила руки на поясе.
- Не будем. – Заверил Дэн.
- Поклянись вкусностью. – не отступала девочка.
- Клянусь!  - Дэн выпрямился, задрал голову: - Что б мне ее сегодня не съесть! – и малышка, кивнув головой, понеслась в другую половину дома, своим криком оповещая приближение.
*****
День был очень жарким. Виен, стоя на мраморных ступеньках главного входа, посмотрела вслед машине, увозящей детей на каток, и отправилась в беседку.
- Скучаешь? – Догнал ее Николя, замедлил шаг и взял под локоток. Жан отсутствовал вторую неделю, носясь по филиалам своей фирмы, хотя обещал вернуться быстро.
- Другому бы сказала: «нет», а тебе врать не буду – очень! – смотря вдаль и думая о своем, ответила Ви.
- Почему только мне? – Ник повернул голову, глянул внимательно на невестку.
- Поднимут на смех, в моем-то возрасте! – пояснила она даже не глянув ему в лицо.
- Глупости! - Виен улыбнулась и насторожилась, выдвигая левое ухо, ей послышалось, что кто-то позвал. Они уже дошли до беседки, возвышающейся над обрывом, открывающей вид на бескрайние просторы моря. Беседка здесь была со дня постройки дома, реставрирована и любима всеми. Простое строение, из пяти больших, мраморных колон, под куполообразным сводом, соединяющихся низким бортиком. На зиму стол для чаепития и стулья уносились, и оставалась только одна скамья, прикрепленная к цементному полу, закрытому деревянным настилом. Ник заметил отсутствующий взгляд невестки, протянул руку, чтобы поддержать ее и помочь присесть, но Виен подошла к  колоне, провела по ней рукой. Без скрипа и даже малейшего шума, открылся люк. Ник не стал кликать ее, а последовал, сознавая, что разум Вилены где-то в другом месте. Голова Ви была не естественно повернута, левым ухом вперед.
«Сюда! – Слышала она зов. – Я здесь!» – Виен открыла дверь,  не останавливаясь, пошла дальше по извилистому, темному коридору, похожему на лабиринт. Приглушенный свет загорался у их ног и гас, едва они удалялись.  Пройдя достаточно далеко, открыла следующую дверь, подошла к стеллажу, опустилась на колени и достала завернутый в ткань предмет. Даже не взглянув, что это, зажала его в руках и так же, на автопилоте, отправилась назад. Ник время от времени подхватывал ее под локоть, удерживая от падения, но забрать тяжесть, прижимаемую к груди, не смог, Вилена не позволила. Быстрым шагом прошла по кипарисовой аллее, зашла в дом, пробежала два пролета лестницы, поднялась в большой зал, на втором этаже, присела за столик и водрузила на него сверток. Замерла, уставившись в одну точку, почти не дыша.
- Вилен! – Тихо позвал Ник. – Ви!
- Что? – Повернулась она на его голос и заморгав, отметила, в полном удивлении. – О! Мы уже дома! Не заметила, как вернулась.
- Ви, дочка! Позволь  уточнить… - тихо, чтобы не напугать и не расстроить, начал Николя. -Ты что-то слышала?
- Я?! – Она напряглась, приподняла голову и прикрыла глаза. – Ни, ну ты же знаешь, я последние годы, постоянно, что-то слышу. – Однако вопрос свекра заставил задуматься. - Да… Меня кто-то позвал.
- Я это понял.  – Ник подводил к главному. - Кто это был? Женщина, мужчина?
- Не помню….. – Вилена напрягала память, но там был пробел.
- Может, посмотрим, что ты принесла? – он присел рядом, положил руку на вещь, завернутую в серую, пахнущую сыростью ткань.
- Я?! – Опять удивилась она и опустила глаза по его указке, - это я принесла? – Ник кивнул. – А где взяла?
- Под беседкой.
- Интересно…. И как я туда пробралась?
- Мне тоже интересно. Я за всю свою жизнь, так и не научился там ориентироваться. Даже не знал, где скрыт ключ, не говоря уже о том, что без Ольги ни разу не спускался - Виен развернула покровы, и ахнула, это был черный ларец. Их первый ларец непредвиденной коллекции, бывшая собственность Татти.
- Господи!  Я совершенно о нем забыла! Как он там вообще оказался? И, что нам с ним делать?
 - Тебе видней, ты ж его нашла. – ответил мужчина, вытирая позолоченные ножки и ручку собственным платком.
- Николя! А Ольга никогда ничего о ларцах не говорила? – Виен даже боялась к нему прикоснуться.
- Нет! Она вообще редко говорила со мной по таким вопросам. Не забывай, ни я, а она  Гай! Я всего лишь ее муж.
- Проводи меня вниз, пожалуйста,  хочу открыть книгу, нам нужен совет.
- Давай не будем спешить. – Ник избегал посещений, если того не требовали важные обстоятельства, подвального уровня дома, где в одном из отсеков было устроено подобие алтаря или молебной комнаты, с единственной иконой, с маленьким бассейном, в который струилась вода из кувшина, который держала белокаменная девушка – статуя. Где проводились их древние, закрытые для большого показа, ритуалы венчания. Пока только венчания… - У Ольги, в кабинете, есть немало хорошей литературы, специальной, для всех случаев жизни,  если не найдем нужного, тогда потревожим «книгу жизни».
- Не знаю, меня тянет именно туда, но я согласна, пойдем в кабинет. – послушно поднялась и пошла за свекром.
Виен застыла на пороге, никак не решаясь пройти вглубь комнаты, где была всего лишь раз, перед тем, как они с дочерьми влились в род Гаев. Где Ольга, с таким теплом, принимала ее и открывала некоторые тайны.
- Ты осмотрись, я скоро вернусь. – Ник ушел, услышав настойчивый звонок стационарного телефона. Комната была такой же, как несколько лет назад. Никто, с момента отъезда Ольги,  даже не думал здесь что-то менять. Лишь изредка мужчины брали необходимую книгу или рукопись, уходили работать к себе, затем возвращали назад. Этот кабинет оставался верен ей полностью – холодностью, вычурностью, властностью. Даже мундштук лежал заправленный и зажигалка наготове, служить хозяйке в любой момент.
- Интересно, Любовь убирая здесь, чувствует тоже, что и я? – Задала себе вопрос Виен, проводя рукой по поверхности мебели и не обнаруживая пыль. – Как же она выдрессировала мужчин, что они комнату превратили в склеп, памяти всевидящей « О».  – она сделал еще кружок по ворсистому, серо-голубому ковру. - Хорошо! Это их дело, в конце - концов. Я по делу зашла, по делу. – И она, выпрямив спину, словно Ольга ее могла увидеть, пошла к массивному, совсем не женскому, столу, переходя от полки к полке, стеллажа, закрывающего одну стену, поверхностно просматривая книги и тетради. Пробежалась по содержимому ящиков, открыла пару тетрадей лежащих на поверхности. Не найдя ничего интересного, развернулась к секретеру,  который был не плотно закрыт и из-под овальной крышки, выглядывал уголок.  Подняв дверцу, сдвинула легонько бумагу, пробежалась по нескольким строчкам письма и заметила, на самой верхней полочке, в глубине, под стопкой писем, связанных ленточкой, маленькую книжечку. Переплет был затерт до белизны на столько, что не было видно названия.
- Посмотрим, что ты читала с таким рвением. – Достала Ви книжечку, открыла за выглядывающую из средины закладку. Просмотрела только эти две страницы, зажала книжицу в руке,  закрыла все и пошла к себе, хотя снизу доносился слабый звук колокола, мирно висевшего над той самой статуей, что была спрятана от постоянного взгляда. – Не до тебя мне сейчас! – Произнесла она, достаточно громко. - Жан приедет, придем с ним. – Поднялась на второй этаж и уселась на балконе, набросив на плечи теплую, большую шаль.
Совсем стемнело, глаза устали присматриваться к мелким буквам, не закрывая книги, поднялась к себе в комнаты. Забралась с ногами на диван, машинально включив ночник, продолжила чтение.
- Душечка! – Услышала она голос Леры, -  где ты пропала, муличка? Мы все давно дома. – девочка так тихо появилась и обняла ее, что Вилен вздрогнула. Машинально погладив ребенка по голове, поцеловала макушку:
- Потом, золотце, попозже! – Девчушка выскользнула из комнаты, не закрыв за собой дверь:
- Девочки! – крикнула она вниз, сообщая: – Она у себя, читает.
- Скажи Ви, что мы голодные, ждем ее ужинать. – ответила Вел.
- Ви, муличка! – Вернулась девочка, все так же тихо ступая: - мы голодные,  ждем тебя, душечка. А мой животик поет страшильную песню.
- Да, да! Беги, покушай!
- Я ушла! – Еще раз оглянулась Лера у двери, но Виен так и не оторвалась от своего занятия.
- Идет? – Спросила Вел, встречая ребенка. Девчонка отрицательно замотала головой.
- Значит, будем ужинать без нее.
****
Часы в большой гостиной пробили полночь. Глаза устали, спину ломило от долго несменяемой позы, ноги затекли. Виен расправилась, кряхтя, потерла под коленками и забралась в душ.  Вода придала сил, а сна и так не было. Выпив глоток сока, стоящего на подносе, откусила кусочек пирога, взяла стакан, найденную книжечку и улеглась в постель, продолжила читать.
Рассвет ударил по окнам в тот момент, когда она захлопнула свое чтиво. Повернулась к окну. Эта малюсенькая вещичка, именуемая книгой, написанной от руки, разными почерками, из которых последний был Ольги,  открыла ей глаза на многие вещи:
- Какие же мы, люди, глупые. Господи! Вот чего нам действительно не хватает, так это Мудрости! – Закрыла глаза и свернулась калачиком.
« Мудрость! - Силуэт человека на белой, безмерной площади, был недостаточно ясен, но голос его, долетал до ушей Виен, приятно лаская слух. – Хотят ли люди принять и постичь Мудрость? – говорил он, совершенно спокойным тоном, совсем не похожим на нравоучение. - Вот сама посмотри, что выбирают все, когда им предлагаешь на выбор: Успех, Признание, Богатство или Мудрость? Все что угодно, но не последнее. А что проще – думай и действуй! Подружись с Мудростью, все придет: и богатство, и признание и успех!»
Виен открыла глаза, резко обернулась, явно, всем своим существом, переживая присутствие кого-то в комнате.
- Соня! – Успокоил ее родной голос мужа, силуэт из сна растаял, а на его месте прояснился Жан. – А глаза чего такие грустные? – Присел он у ее изголовья.
- Не грустные, зачитанные. – Потянулась к нему Ви и подставила щеку.
- Значит  я, старый дурак, зря надеялся, что за мной скучали?
- Очень! – не отпуская сцепленные на его шее руки, ответила она.
- Это правда? – радуясь всей душой, спросил Жан.
- Не представляешь даже, какая!
- Я больше! – уже целуя ее, говорил он.
- Нет. – тая в его объятиях, возражала Виен. - Преувеличиваешь. Было бы так, звонил и вернулся бы раньше!
- Я боялся надоесть звонками.
- Какой ты глупый!
(фото из интернета)