Чересчур

Чересчур




Дарина Сибирцева




Исследователи открыли Чур случайно, с помощью новейшего компьютерного моделирования.

Ориум организовал  группу добровольцев, готовых отправиться в далекую точку космоса в первый раз. Коллеги, друзья и родные долго отговаривали обычно скептически настроенного межпланетного лётчика от заведомо провального путешествия.

– Ты знаешь, – сказал ему близкий друг Двайер,– первые гибнут априори. Зачем? Где твоя голова и всем известная осторожность? Твой мозг славится на всю Землю умением принимать верные решения.

– Дайв, я и сам не знаю, что со мной. Интуиция говорит лишь одно: «Ты должен!»

Ориум быстро сменил ракурс обзора виртуального окна. Теперь его силуэт влажно расплывался на воображаемом экране монитора Двайера. Тот вздохнул:

– Неужели мы так и не узнаем – зачем всё это?

– Узнаем, – ответил Ориум, – за этим я и лечу. Капсула уже готова, старт через месяц. Осталось провести психологическую подготовку команды.

Двайер провёл рукой по седой гриве волос, голос его стал хриплым:

- Успехов, – привычным движением он выключил экран.

Генетический код человеческого безумия,  безудержно стремящегося к бесконечно расширяющейся Вселенной,  остался неизменен. Кибернетики мозга ничего не смогли с этим сделать. Хорошо лишь одно – не все люди похожи на Ориума.  Здравомыслящих хватает и сейчас, как  не корректировали генетики эту часть генома.

Он сам ни за что не покинет старушку Землю. От неё мало что осталось в старозаветном понимании. Но оставаясь на земле далёких предков  Двайер находил в себе силы жить дальше. Разве можно найти  за Чуром то, что так безуспешно ищет человек тысячелетиями?

Дайв был твёрдо уверен, что все ответы внутри, а не вне родной Вселенной. Он с усмешкой вспомнил, что многие, самые верные соратники Ориума по космическим путешествиям, не согласились лететь с ним на Чур, как он не убеждал.

Его товарищи по космическим достижениям проявили чудеса изворотливости и многомерного красноречия для того, чтобы доказать Ориуму неразумность его затеи. Но на их место быстро нашлись добровольцы – неопытные, необъезженные космические мечтатели, для которых риск стал наркотиком и главной подпиткой организма.

Увеличение продолжительности человеческой жизни закономерно привело к уменьшению её ценности. Люди уставали жить. И предпочитали неизвестность обыденной скуке.


***

Шли годы. Ориум  не вернулся. Пропали и десяток новых экспедиций, посланных для помощи исчезнувшим космолётчикам.

Двайер устало опустился в мягкое кресло, трансформировавшееся из стены и принявшее форму его тела. Он легко взмахнул рукой, придвинув к себе информатор и  мысленно нажал необходимые диски-рычаги.

Тексты заструились в мозг, но Двайер усилием воли притормозил скорость восприятия данных и углубился в изучение отчетов об экспедициях на Чур старым прадедовским способом – читал  медленно, смакуя каждое слово, обдумывая повороты мыслей ученых и оставляя в голове только самое необходимое.

Экспедиции  на Чур развивались по зеркальной схеме. Добровольцы каждый раз находились, несмотря на неудачу предыдущей кампании. Велась тщательная подготовка к полёту. Космолётчики загружали мозг и тело по полной программе всех известных во Вселенной тренингов. Корабли-капсулы оснащались самым новейшим оборудованием. Предусматривались все неожиданные мелочи и просчитывались непредсказуемые варианты развития событий, прогнозируемые лучшими кибернетиками и межпланетными бюро.

Всё было тщетно. Долетая до точки перехода к звездному пути на Чур, экипаж и все его  эхо-звуки исчезали с новейших глобальных мониторов Земли. А дальше – неизвестность. Все попытки ученых наладить связь с пропавшей экспедицией кончались неудачей.

«Очередная черная бездна знаний – сколько их было?» – Двайер уныло перебрал в мозгу миллионные схемы. Неподвластные человеческому разуму время-объемы не давали результативности.

 «Я знаю, что я ничего не знаю», – впервые Дайв не вспомнил автора изречения – пыль веков не сметалась затуманенным вышколенным современным человеческим мозгом.

Дайв вызвал в памяти информацию о первооткрывателе Чура: почему новую планету назвали именно так? Часть заложенных в мозг энциклопедических знаний мгновенно пришла на помощь. Не в этом ли направлении искать разгадку?

 «Через чур» не пройдешь»,– Дайв посмаковал всплывшую из глубин памяти фразу, полюбовался ею и усилил вариативные сигналы мозга. Та отметка, что появилась в виде планеты  Чур на самом краю неизвестного поля Вселенной могла означать только одно – дальше хода нет, – возвращение, необходимо возвращение к себе.

Мгновенная вспышка мозговых соединений дала яркую картинку. Двайер  хлопнул себя по-стариковски по высокому лбу: точно! Всё, что "Через Чур" – иллюзорно и опасно! Возвратить Ориума и все последующие экспедиции необходимо любой ценой. Но высшая мудрость в принятии окружающего и всех событий как данности, всё ещё мешала Двайеру.

Он в стотысячный раз напряг извилины мощного мозга  и все-таки сказал сам себе: остаться человеком – важнее!

Дайв встал и поспешно подошёл к экрану: необходимо в короткий срок смоделировать и создать спасательную экспедицию  на Чур.И он уже знал, как это сделать. Вернуть людей и доказать необходимость не приближаться больше к Чуру – это поможет человечеству сделать шаг вперёд.  Двайер шагнул в этом направлении.

***

Двайер нашел корабли, посланные на Чур через десяток лет в глубоком космосе. Планета Чур оказалась миражом экранированных данных.

***

Экспедиция Двайера на Чур стала последней в этом направлении исследований. Друзья установили на Земле памятник Ориуму и Двайеру. Остриё пика чуда новой архитектурной мысли уходило вглубь земли, и помогало юным исследователям Человека-Вселенной двигаться в нужном направлении.