Сказы деда Савватея. Ассигнация

   Сбрызнув водой, Варя прогладила вычищенный сюртук и удовлетворённая своей работой взялась за брюки. Пройдясь по ним щёточкой и встряхнув, расстелила на столе, вдруг увидела, что из какого-то потайного кармашка на пол упал свёрнутый многократно квадратик бумаги. Подняв его, аккуратно развернув и разровняв ладошкой, к своему радостному удивлению увидела, что это ассигнация, синенькая, пять рублей. Вот это, да!
   Варя была потомственной прачкой. Бабушка её состояла в артели под названием «Портомойня». Там стиралось грубое тяжёлое бельё, рабочая одежда, а платили гроши. Мать тоже трудилась в артели прачек, где в основном парили и вываривали постельные принадлежности из госпиталей, лазаретов и странноприимных домов. Обе от такой работы рано померли. Варя, живя в полуподвальной квартирке, зато своей, была частной прачкой. Имела несколько семей заказчиков, которые и обслуживала. Стирала и кипятила, отбеливала и отпаривала, выглаживала и выводила пятна с одежды клиентов. Плата конечно мизерная, но зато полная независимость.
   И вот теперь, как вознаграждение за труд эта ассигнация. Деньги большие. Варя за месяц столько не зарабатывала.
   Брюки, которые она чистила, принадлежали её постоянному клиенту первой гильдии купцу Карнаухову.
 - Верно от супруги припрятал,- подумалось Варе,- да и забыл.
 - На эти деньги я смогу купить себе башмаки, жакетку тёплую и шерстяную шаль с большими розанами по кайме.
   От предвкушения покупки Варя даже зажмурилась, представляя всё это надетое на себя. Красиво! И такой нарядной пройтись бы по прошпекту!
   Но тут вдруг в голову девушки пришли слова мамы:
 - Варька! Не бери никогда чужого, грех это, боженька накажет!
   От неожиданности такой Варя просто упала на стул:
 - Как же быть! Неуж - то вернуть ассигнацию?
   Мысли в голове «раскорячились», как говаривала бабушка. Варя вспомнила, что её родные никогда чужого не брали, честно жили. Да и она сама так всегда раньше поступала. А эта находка просто привела её в смятение.
   Вот если бы кто умный посоветовал ей, да не к кому обратиться. Собрав аккуратно в большой платок вычищенные и отглаженные вещи семейства священника, одевшись, Варя вышла на улицу. Дул холодный осенний ветер. С его порывами капли мелкого дождя хлестали по лицу девушки. Подняв воротник старенького жакета она, сопротивляясь ветру, наклонившись вперёд пошла по улице вдоль домов.
 - Может батюшка подскажет, как лучше мне поступить с ассигнацией,- неожиданно пришло на ум,- он человек мудрый.
   В семье у священника семеро детей. Варя чистила и утюжила костюмчики малышей, форменные платья девиц, учениц духовного училища и одежду сыновей - семинаристов. Матушка всегда была ласкова с прачкой, называла её Варенькой и старалась угостить чем-нибудь вкусным. Говоря при этом:
 - Сирота, спаси Боже.
 - Да, они дадут мне правильный совет,- окончательно уверилась Варя.
   Позвонив у парадной двери в звонок, Варя приготовилась терпеливо ждать, наконец, вышла заспанная прислуга, приняв узелок и расплатившись, сообщила, что вся семья в храме на вечерней службе, которая только - только началась.
 - Неудачно пришла,- огорчилась Варя и поплелась обратно.
   Идя вдоль ярких витрин магазинов и лавок, вдыхая аромат свежеиспечённых калачей, копчёных колбас, разглядывая яркие этикетки на банках с чаем, конфетами и печением, Варя, сглотнув голодную слюну и пересчитав мелочь на ладошке, решила зайти в одну из лавок. Там она купила осьмушку чаю, четверть фунта сахару и четыре мягких бублика. Только направилась домой, как услышала за спиной возглас:
 - Варька, ты ли это?
   Обернувшись, увидела свою подругу детства - Шурочку. Она тоже была прачкой, только работала в артели. Девушки обнялись и расцеловались.
 - Пошли ко мне, - пригласила Варя,- чайку попьём, поговорим, а?
   Прихлёбывая горячий чай и жуя бублики, девушки наперебой рассказывали друг другу о своём житье, о симпатиях и знакомых. Когда Варя доверительно рассказала о своей находке, Шурочка без тени сомнения тут же решительно принялась наущать подругу:
 - И думать нечего. Ясное дело твоя находка, тебе ею и владеть! Ишь, чё удумала, вернуть! Помнишь мой полушалок бирюзовый?
   Варя помнила, потому что тогда в душе позавидовала подруге.
 - Как-то стирая бельё, в потайном кармашке одной нижней юбки я нащупала целковый и купила себе шаль. А ты, дурёха, вознамерилась вернуть.
 - Так у вас же артель, поди - знай, кто взял? А у меня известен хозяин, да и грех это.
   И тут сокрушительно - убедительно Шурочка произнесла:
 - Купец Карнаухов известный в городе гуляка. Бабы говорили, часто посещает одну даму, да по клубам купеческим сорит деньгами, его в коляску порой под руки ведут пьяным. Он уж про ту «синюху» и думать забыл. Жаль только, что бумажная, серебром-то дороже будет.
 - Не важно, что бумажно, лишь бы было денежно,- вспомнила поговорку Варенька и поинтересовалась:
 - А откуда тебе известно про его жизнь?
 - Ой, Варенька, наивная твоя душа! На людях живём, слышим, видим всё.
   Это прозвучало убедительно, и Варя как-то успокоилась и уверилась в своём первоначальном решении.
   Улёгшись в постель она, мечтая, какого цвета купит жакет, с блаженной улыбкой на губах задремала. Ночью ей приснилась бабушка. Стоит так в отдалении, сложив на груди руки, и смотрит с укором на внучку, да головой покачивает, явно осуждая за что-то. Проснулась девушка в волнении. К чему такой сон? Встав на колени перед божницей, обратила взор свой к иконам и попросила с мольбой:
 - Господи! Вразуми мя! Подскажи, как поступить! Измучилась вся. Не ведаю, что творю, а надо по совести.
   Господь с неким укором взирал с иконы на Вареньку или ей так показалось?
   Глубоко вздохнув, перекрестившись и встав с колен, принялась она собираться, чтобы доставить заказчикам выполненную работу.
   Погода совсем испортилась. Лил дождь, было мрачно и по-осеннему холодно. Варя принесла тонкое кружевное бельё госпоже актрисе. Оно всегда пахло нежным ароматом духов, и Варя с наслаждением вдыхала эти приятные запахи ощутимые даже после стирки. Свёрток приняла сама хозяйка, расплатившись  с улыбкой сказала:
 - Спасибо, Варенька! Вы очень милая и порядочная девушка.
   Дверь в купеческом доме открыла румяная, пышащая здоровьем горничная.
 - Господин Карнаухов дома? - осведомилась Варя, передав ей принесённые вещи.
 - Нет. Так рано не является,- вяло, с неохотой ответила та.
   Разжав ладонь, сложенную в кулачок Варя решительно произнесла:
 - Вот, попрошу передать ему эту ассигнацию, выпала из карманчика его брюк при чистке.
 - Ладно, передам.
 - Только вы уж непременно сделайте это, я на вас полагаюсь,- нерешительно топчась в прихожей, ещё раз напомнила для верности.
 - Не сомневайтесь.
   Дверь за Варей закрылась.
   Она шла по улице, и сама не понимая почему, плакала. Слёзы, омываемые дождём с лица, стекали тонкими струйками. Подняв воротник старенькой жакетки, засунула руки, обветренные и красные от постоянных стирок поглубже в карманы. Неожиданно башмаком вступила в лужу и почувствовала, как холодная грязь, просачиваясь через рваную подмётку, заливает пальцы ноги. Прибавив шагу, Варя почти побежала к дому.
   Горничная же, проводив прачку и вспомнив, как раздражает её хозяин постоянными приставаниями, шлепками ниже талии и пощипыванием за щеку при встрече в коридоре между комнатами, решительно расстегнула две верхние пуговки на платье и положила за пазуху, подальше пятирублёвую ассигнацию.
 - Как же! Пусть держит карман шире, не отдам я деньги ему. Это за моё терпение его щипков! Проказник этакий!