Нежность, la neige

НЕЖНОСТЬ, LA NEIGE…

В Космос уходили сигналы. Один за другим:
la neige....
нэж...
неж...
жен....
нежен...
нежна...
жена...
не жена...
нежная...
женская...
нэж...
la neige…
снег...
нега...
нежный...

Почему Москва?
Почему Париж?
Почему Карфаген?
Что связывает эти три города? Неужели только моя судьба?
Да, моя жизнь. Ответил коротко, а вот объяснить… На это нужно время. Ровно столько, сколько у Вас уйдет на чтение этого рассказа.
Дорогая Незнакомка!
Ведь я никогда бы не подумал о «странном сближении», говоря словами Александра Сергеевича Пушкина, если бы не проснулся рано утром в Карфагене, в холодном доме моего приятеля. Было так холодно, что мне показалось, что за белым окном  падает с белого неба белый снег. Такой тихий снег, снежайший!
- La neige! Ля неж! – прошептал я. А в ответ услышал женский шепот:
- Мне так не хватает твоей нежности…
Это был Ваш голос? Не торопитесь сказать нет. Просто скажите одними губами:  ля неж…
И вот Ваши прекрасные губы шепчут в эфир:  ля неж…
И исчезают снежинки в бесконечном пространстве…

Это было  не так давно. Это было тогда, когда я приехал в Карфаген, чтобы навестить своего друга Евгения. Но первый, кто меня встретил у ворот его дома, был Мохамед. Поздоровавший со мной, он на вопрос: «А где месье Ежен?» выразительно и молча покрутил пальцем вокруг виска и также молча протянул мне толстый блокнот. Я перелистал... Почерк Евгения!
Мохамед нашел его в саду на столе под оливковым деревом. И первой фразой на русском языке было:
«В этой Вселенной, возраст которой 13, 7 миллиардов лет...»
Я переспросил  Мохамеда с недобрым предчувствием:
 - А сам-то он где?
- Сам он в Сахару уехал...
- А... С туристами, конечно?
- Нет, один... И еще тебе письмо оставил...
Мохамед открыл свом ключем дом Евгения, мы вошли, я достал из кейса бутылку русской водки, Мухаммед поставил на стол оливки и финики, и мы выпили. Закуска была неожиданной, поэтому и приятной. Потом Мохамед пошел куда-то, я остался один, прошелся по комнатам, всюду висели фотографии его Любимой женщины и… никаких следов бегства или отчаяния, о чем я, признаюсь,  с печалью подумал…
Мохамед вернулся с двумя тарелками, полными кус-куса с рыбой, и круглым хлебом-лепешкой. И мы снова выпили. Рассказали друг другу последние новости. Они не столь интересны, так что я их опускаю:  про холода в Москве, про растущие цены на нефть, про теракты в одной далекой стране, про хороший урожай оливок в Тунисе, про то, что уран нашли в Сахаре... Потом зазвонил телефон Мохамеда, и он, показав мне взглядом  на конверт, лежащий  на журнальном столике, ушел по своим делам...
А я начал читать блокнот, изредка отрываясь от него, чтобы снова посмотреть на фотографии его Любимой, да так и встретил за чтением рассвет. Да, еще я накормил собаку своего друга по имени Люк, дал ему от души все то, что приготовил Мохамед явно с запасом дня на два, так что пес не лаял и не распевал рано утром свои волчьи песни, что он обыкновенно делал всегда, когда я ночевал у Евгения.
Вот как хорошо бывает, когда у тебя есть время отвлечься от своей жизни и пережить другую. Чужую – и очень близкую. Такое случается, когда читаешь интересную книгу или смотришь захватывающий фильм. Они интересны тем, что жизнь героев захватывает тебя, затягивает – и ты забываешь свою с мелкими проблемами и этой всевозможной суетой. Как я счастлив, когда мне попадается такая книга или такой фильм! Говорят, что таким образом можно многократно удлинить свою жизнь на этой Земле, прожив одновременно много и других жизней...
«В этой Вселенной, возраст которой 13, 7 миллиардов лет...»

С этой фразы и начинается исписанный почерком Евгения Ларина блокнот, который нашел Мохамед под оливковым деревом после его отъезда в Сахару. Наверное, он делал записи в своем дневнике, сидя за столом в своем саду, да так и оставил, надеясь вернуться. Значит, отъезд его был все-таки поспешным?
Я сел на тот же стул и за тот же стол и начал читать. Вот для Вашего внимания отрывки, которые я счел возможным опубликовать с чистой совестью. Я даю их курсивом.

4 января 2010  года. Карфаген. 
В Космос уходили сигналы. Один за другим:
la neige....
нэж...
неж...
жен....
нежен...
нежна...
жена...
не жена...
нежная...
женская...
нэж...
la neige…
снег...
нега...
снежайший...
нежный...
снежный...
нэж..
neige...

Я хорошо помню, как она мне в ответ  посылала, слово за словом:
нэж...
неж...
нежность…
нежный…
нежнейший...

Я точно знаю, что в последний раз снег выпал в Карфагене в 1973 году...
Но что я забыл, так это когда в последний раз я чувствовал ее нежные руки...

Снега или нежности? Чего же не хватало Евгению? Думаю: и первого, и второго. Он снова думал о заснеженной России и холодной зиме, сковавшей ее бескрайние просторы, и ему так хотелось вновь почувствовать нежные теплые руки русской женщины...

В Москве зима будет бесснежной и морозной. Так предсказали синоптики. А я услышал:
- Жизнь твоя будет холодной и  без нежности.

А помнишь, как в Париже падал снег? Как странно, но он был теплым. La neige! Как красиво  звучит по-русски: ля неж. Неж! Нежность!
 Слово нежность начинается ласково, по-матерински. Так начинается любовь: неж! А кончается  резко, по-мужски: ность. Звучит как ночь.

Сто лет назад в Карфагене русский поэт Андрей Белый произнес удивительное  новое слово «снежайший»! Может, он тоже получил послание с Небес?

28 октября, когда я  был  в Карфагене, ты меня спросила по  E-mail:
- А ты помнишь мои руки, когда  они были нежными?
И вот мой ответ:
- Я помню только твои нежные руки и твои добрые глаза. Нежные-снежные… В заснеженных горах Атласа.

Перечитываю снова твои слова, написанные 28 октября:
«Ты мне очень дорог!»
И благодарю тебя!
За ту любовь, которую ты мне подарила...
За ту любовь, которую во мне ты разбудила...
За ту любовь, которую я для тебя храню...
Даже если ты  отреклась от этих слов. Это было потом, и это была уже другая история, правда? История не про нас с тобой,  таких счастливых, а про других, несчастных, незнакомых нам людей, которые так измучили друг друга тем холодом, что они называли «любовью»…

И снова – я перелистываю несколько страниц – написаны  размышления Евгения.

И все-таки, почему нежность так плохо кончается?
Неж! Ность!
Странное слово. Как приговор.
Определенность. Определен! Ность!
Обреченность. Обречен! Ность!
Сначала - констатация твоего состояния: тебя определили как…. Ну, как этого самого, нехорошего, поэтому ты обречен. И уже вынесен приговор:
Ность!
И сверкает лезвие на гильотине.
Ность!
И с плахи скатывается голова, головушка твоя забубенная…голова…
И толпа в тихом стоне за тебя кричит:  ааааааааа…

 «Снег и снежинки…»
У моего друга есть рассказ. Он мне очень нравится. Его хорошо читать, когда жарко в городе  или когда ты охвачен жаркой страстью.
Снег у моего друга  такой снежайший. Чистый белый снег. Первый чистый снег как первая чистая любовь.
В год первой любви я и моя милая пели у костра в темном лесу песню про падающий снег. Была такая традиция в те далекие годы -  ходить зимой в турпоходы. Сейчас никто не ходит. Какие бедные люди! И они не поют, а мы тогда пели:
Снег, снег, снег, снег,
Снег над палаткой кружится,
По берегам замерзающих рек
Снег! Снег! Снег…
И нам вдвоем  в заснеженной палатке  было так тепло и нежно – la neige? –это французское слово я выучил первым, он звучало в нашей любимой песне «Tombait la neige…», которая долетела до нас из Франции. Я был удивлен тем, что мы чувствовали оба. Это чувство мы отдавали-передавали друг другу, мы Так чувствовали друг друга, что вспоминаю и теперь, как нам было хорошо тогда…
В заснежено-зимнем лесу под Москвой…
А потом я узнал, что эту песню, которую пел Сальваторе Адамо,  сочинил один француз в Тунисе, в 1973 году… Наверно, это легенда…

- A ты помнишь еще то время, когда мои руки были нежными?
Это ее слова… Ее руки были потрясающе нежными. А за окном  в Карфагене падал снег, падал по-французски, превращаясь в капли:
La neige
neige
нэж…
нежность…

Дальше шел, наверное,  набросок нового рассказа, который сочинял Евгений.
 
Мой герой сидел в своем любимой росторанчике «Блек энд  Вайт» в Хаммамете, что на тунисском берегу  Средиземного моря.  От Карфагена до Хаммамета только час езды. Он сидел и посылал в Космос один сигнал за другим, не забывая при этом их записывать. Он хорошо знал: ученые уже подсчитали, что сообщения из Земли  дойдут в течение пяти миллиардов лет по крайней мере до 13789 планет. И это его утешало.
Он знал и невыносимо страдал от того, что Солнце погаснет через шесть миллиардов лет! И он так надеялся, что в течение одного, пусть только одного оставшегося миллиарда лет кто-то на его послания ответит и хоть один ответ дойдет, успеет дойти до Земли.
И будет принят!  Эта надежда  радовала его душу, истосковавшуюся по Возлюбленной!

Ведь согласитесь: всю жизнь мы ждем только один ответ и  только от одного живого человека, которого мы называем Любимый. Или Любимая!

Мой герой, в отличие от меня, уже знал содержание этого ответа. Оказывается, кроме скорости света, которую ученые уже вычислили, есть еще одна скорость, физические параметры которой наука еще не определила.  Ведь трудно определить то, о чем ты совсем и не задумывался. Мой герой называл ее  «Скорость Любви». Он даже вычислил ее значение: она быстрее скорости света  во столько раз, во сколько послание любви  достигает мгновенно,  -  мгновенно! -  в любую точку нашей Мегавселенной. Так что берете расстояние от Земли до любой, самой отдаленной точки Мира – делите на мгновение, которое длится...-  сколько оно длится?. - это тоже очень легко вычислить, и получаете скорость Любви!

Далее шли  научные расчеты Евгения, которые я опускаю. Расчеты кончались фразой: «Все очень просто! Есть сложные вопросы, но решения всегда очень просты», когда-то сказала Возлюбленная моему герою.

И еще Евгений высчитал, опять-таки опираясь на последние данные науки, которые он почерпнул в Интернете:
«Сказанные искренне одним мужчиной или одной женщиной  слова «Я люблю тебя!» - причем на любом языке, потому что дело не в словах, а в их глубоком смысле - доходят мгновенно до 137829 человекоподобных и человеколюбивых существ в Мегавселенной. Из этих тысяч существ тут же посылают  встречное признание 1369 человеколюбивых».

Расчеты свои Евгений производил на строго научной основе. Я  тоже когда-то попытался вывести формулу относительности в Любви, и на это у меня ушло ровно восемь лет. В результате я получил цифру 137798. Погрешность составила меньше одного процента... Впрочем, если Вас  интересует только расчет в любви, то считайте сами. Я так был  потрясен совпадению цифр, что... Тем более, что эта цифра мне досталась огромной ценой: пока я высчитывал, соображал, умножал, делил, вычитал, извлекал и складывал, я потерял свою любовь.
Так что эту погрешность считайте сами! Если… если в отведенном  Вам природой Времени на Любовь осталось только время на одиночество вдали от Возлюбленного и надо это время чем-то занять...

Итак, вернемся к Евгению, герой которого сидел в своем любимом ресторанчике и посылал  в Космос одно сообщение за другим... И вдруг...
Вот что он записал в своем дневнике:
«Мой телефон внезапно  заиграл торжественные аккорды. Конечно, я ожидал, что за этими аккордами последует послание Возлюбленной. Но скорее всего, после стольких световых месяцев молчания...

Евгений считал не только световые годы, но также и месяцы, и даже дни! Он так мне однажды и сказал, что его и Любимую разделяют тринадцать световых лет, три месяца и тринадцать дней! 

Из дневника Евгения:
« ...Я ожидал получить  ответ от какого-либо существа,  умного и прекрасного – исключительно умного и прекрасного, это в Природе может существовать  только вместе -  и, конечно,  противоположного пола, что тоже  определено самой Природой. И этот сигнал, я уже догадывался, обязательно должен прийти  из созвездия Большого Магелланова облака. Так вот. Только я собрался его получить и расшифровать, как вдруг...
Я ошибся!
Я прекрасно ошибся!
Я готов был расцеловать самого себя за такую ошибку!
На этот раз... это было послание моей Возлюбленной. На дисплее призывно мерцало, горело, переливалось Ее божественное имя! Конечно, я на секунду допустил, что в огромном созвездии Большого Малелланово облака есть человеколюбивое существо женского пола с таким же именем, но...
Нет! Это была Она! Единственная! Земная!
Я с ужасом, широко открытыми глазами смотрел на экран.  И я боялся  нажать клавишу, чтобы прочитать...
Что это послание таит?
Не уж то в нем моя погибель? 
Иль я ошибся? Предстоит...
Прочесть признанье... Мы любили!
И вот читаю на русском языке:
«Я тебе тоже очень благодарна за все хорошее, что Было!
Есть Настоящее! И оно такое, как есть!
Не обессудь и пойми меня!
Благодарю тебя!»
Я вздрогнул.  Вот оно! Я ждал послание – оно пришло! 
В нем есть ответ на все мои мученья.
Есть Настоящее у Ней!
Так радуйся! И прочь все сожаления!
И я, торопясь, делая ошибки и тут же исправляя, написал:
«Я тебя... теперь... только сейчас... понимаю... Пойми и меня! У тебя есть Настоящее! И это прекрасно. Рад за тебя!
Но Будущее оставь для нас двоих! Благодарю тебя за это!  Мы встретимся! Пусть через восемь лет! Но встретимся!»
И еще я хотел написать. Про нового попутчика. Чтобы он  был так же предан ей, как я... Чтобы он так же ее любил, как я...
- Но зачем писать об этом? – Я услышал в себе спокойный мужской голос. - Капитан решил набрать другую команду и вышвырнул с корабля старую. Он что, будет прислушиваться к советам старого боцмана? Да будь ты трижды предан, до третьей гробовой доски предан этому капитану, но что поделаешь, если твой любимый, горячо и нежно любимый капитан решил взять молодого боцмана?
И все же... Наши восемь счастливых лет – в Прошлом. И я там  остался, с этими годами, со всеми прекрасными воспоминаниями...

Но тут пришло новое послание от Возлюбленной:
«И у тебя оно есть – Настоящее, да и Будущее тоже. Мое Настоящее – не то, что ты думаешь, совсем не то. Это я, это моя жизнь, в которой я честна и радуюсь каждому дню. И у этого моего Настоящего есть Будущее. Я его не знаю. Но знаю, что у меня будет все хорошо...
Надеюсь, у тебя тоже и желаю тебе только хорошего. Прости. Ни в чем нет моей вины».
Я сразу ответил:
«Нет ни твоей, ни моей вины. Я желаю тебе всего хорошего»!

И снова пришло послание из Космоса.
«Я тебя отпустила давно. Так отпусти и ты меня. Благодарю тебя в надежде на это! Спасибо тебе!»
Я снова почувствовал, что проваливаюсь в космическую пустоту.  И написал:  «И все же...  Прощаясь, я приглашаю тебя встретить Новый   2016 год, со мной!
«Как знать! Не будем загадывать! Спокойной ночи!» - был ответ.
« Спасибо за твое согласие! Я буду очень ждать! Не отрекаются любя, но  я ... с любовью отпускаю... И все же... наши восемь счастливых лет – в Прошлом. И я там остался. Мне хорошо там. Только не  отнимай у меня надежду на встречу с тобой через восемь лет!  Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!»
И я отправил это послание моей Возлюбленной…

На этом дневник  Евгения обрывался. Дальше были написанные его рукой  латинские буквы… А на следующей странице…

Я отвлекся от чтения и  живо представил себе огромный спящий Космос. Казалось, в нем ничего не менялось уже миллионы  лет. Но последние три слова  Евгения разбудили ото сна бесконечное холодное пространство, наполнили его теплотой, они были прочитаны  137829 раз. На самых разных планетах, разбросанных на расстоянии тысяч световых лет друг от друга. И 1369 мгновенно полюбивших существ ответили:
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Но Евгению нужно было только одно... И его герою  - тоже…

Где-то на красивые женские плечи опускался  la neige...  Где-то медленно кружились снежинки... Где-то пели «снег, снег, снег», а где-то -  «tombait la neige»... Пели на самых разных языках или просто насвистывали… И каждый, к кому приходила, волна за волной, нежность, отвечал нежностью. И эта нежность была очень человечной, теплой и… нежной. Нежность, она такая нежная...

Так было и на Земле... с кем-то, только не с героем рассказа Евгения.
Так было и на неизвестной планете в Большом Магеллановом облаке. Но только не с той женщиной, послания которой доходили до Евгения, но по ошибке...
Она писала другому мужчине!
Но он этого не знал...
Природа сыграла с ним злую шутку? Нет, у Природы шуток не бывает.  Просто  из миллиардов возможных вариантов Любви на долю героя Евгения выпал именно этот:  он должен прожить всю жизнь, полюбив женщину из Большого Магелланова облака, и никогда ее не встретить!

Вот как кончался этот рассказ:
«На  нескольких научных станциях в Европе, Америке и в Японии, которые «прослушивали» Космос, зарегистрировали регулярно повторяющиеся сигналы из Космоса:

NG M  LBM  KK TB N  HVTT ...
ML M LBL TB ...
NG M  LBM  KK TB N  HVTT ...
ML M LBL TB
...
И никто не смог прочитать их, потому что для этого надо было знать могучий и богатый русский язык:
«Нежный мой, любимый! Как тебя не хватает!»
«Милый мой! Я люблю тебя!»
«Нежный мой, любимый! Как тебя не хватает!»
«Милый мой! Я люблю тебя!»

Вот что было на следующей странице дневника Евгения. И я увидел, как Евгений сидел на крыше своего дома в Карфагене и впитывал в себя эти послания. И ему было так хорошо, что он больше ничего, кроме расшифровки этих посланий Возлюбленной, не записал в своем дневнике.
Я вскрыл конверт, на котором было написано по-французски «Для Месье  Сергея». Внутри листки бумаги со  стихотворением. Привожу его полностью:

РУСЬ

Под большим шатром
Голубых небес -
Вижу - даль степей
Зеленеется.

И на гранях их,
Выше темных туч,
Цепи гор стоят
Великанами.

По степям в моря
Реки катятся,
И лежат пути
Во все стороны.

Посмотрю на юг -
Нивы зрелые.
Что камыш густой,
Тихо движутся;

Мурава лугов
Ковром стелется,
Виноград в садах
Наливается.

Гляну к северу -
Там, в глуши пустынь,
Снег, что белый пух,
Быстро кружится;

Подымает грудь
Море синее,
И горами лед
Ходит по морю;

И пожар небес
Ярким заревом
Освещает мглу
Непроглядную...

Это ты, моя
Русь державная.
Моя родина
Православная!

Широко ты, Русь,
По лицу земли
В красе царственной
Развернулася!

У тебя ли нет
Поля чистого,
Где б разгул нашла
Воля смелая?

У тебя ли нет
Про запас казны,
Для друзей стола,
Меча недругу?

У тебя ли нет
Богатырских сил,
Старины святой,
Громких подвигов?

Перед кем себя
Ты унизила?
Кому в черный день
Низко кланялась?

На полях своих,
Под курганам,
Положила ты
Татар полчища.

Ты на жизнь и смерть
Вела спор с Литвой
И дала урок
Ляху гордому.

И давно ль было,
Когда с Запада
Облегла тебя
Туча темная?

Под грозой ее
Леса падали,
Мать сыра-земля
Колебалася,

И зловещий дым
От горевших сел
Высоко вставал
Черным облаком!

Но лишь кликнул царь
Свой народ на брань -
Вдруг со всех концов
Поднялася Русь.

Собрала детей.
Стариков и жен.
Приняла гостей
На кровавый пир.

И в глухих степях,.
Под сугробами,
Улеглися спать
Гости навеки.

Хоронили их
Вьюги снежные,
Бури севера
О них плакали!..

И теперь среди
Городов твоих
Муравьем кишит
Православный люд.

По седым морям
Из далеких стран
На поклон к тебе
Корабли идут.

И поля цветут,
И леса шумят,
И лежат в земле
Груды золота.

И во всех концах
Света белого
Про тебя идет
Слава громкая.

Уж и есть за что,
Русь могучая,
Полюбить тебя,
Назвать матерью,

Стать за честь твою
Против недруга,
За тебя в нужде
Сложить голову!

К стихотворению было приписано:
«Никитин Иван Саввич. 1851. Это стихотворение любила рассказывать Зоя Сергеевна, мама Анастасии Александровны. Оно ей помогало в трудную минуту. Оно и мне помогло. Оставляю его тебе. Пригодится!
А у меня тут  новая ситуация... Интересные и грустные  дела в Сахаре разворачиваются ... В связи с ураном, о чем я тебе рассказывал...
И к тому же ближе всего к Большому Магелланову облаку  можно быть только в Сахаре! Там мне лучше ее слышать!  Не поминай лихом! До встречи!»

Евгений, как настоящий русский, был в душе и первооткрывателем, и авантюристом, и  вечно влюбленным. Он надеялся, что ему еще повезет в Любви.
Я поднялся на крышу его дома в Карфагене, поднял голову, чтобы посмотреть в Космос и внезапно услышал жужжание…
Из Космоса начали приходить сигналы. Один за другим:
нэж...
неж...
жен....
нежен...
нежна...
жена...
нежная...
женская...
нежность….