Мальчик, ты дурак?

Давным-давно, когда у детей не было мобильных телефонов, да и стационарные стояли в домах далеко не у всех, среди мальчишек существовал распространенный способ вызывать друг друга гулять. Нужно было встать под окном, набрать побольше воздуху в легкие и заорать: «Сашкааа, выхааади!» А ребята, которые стеснялись кричать на весь двор, поступали по-другому. Они брали мяч, футбольный или баскетбольный, и кидали в раму окна. Оттуда высовывалась вихрастая голова друга и кричала в ответ: «Щас придууу!»

Конечно, в детстве не обходится без ситуаций, когда все идет наперекосяк. В этом случае мяч попадает в стекло вместо рамы, вниз сыплются осколки, голова, высунувшаяся из окна, принадлежит не Сашке, а его маме или папе, и слова они кричат немного другие. Но в детстве такие досадные происшествия, во-первых, случаются со всеми, а во-вторых, быстро проходят. Как и само детство.

Осколков было – море. После ученые подсчитали, что во всем Сибирском штате разбилось около 50 тысяч окон. Для сравнения мальчишки разбивают такое количество окон в среднем за сто лет. С закладывающим уши грохотом метеорит пронесся над штатом, а мгновениями позже раздался звон лопающихся и ломающихся на осколки стекол – метеорит упал. Для Павлика это был звон монет, сыплющихся из автомата удачи. Потому что ближе его к месту падения метеорита не было никого.

Когда Павлик появился на свет первое, что сделала его мама – это аккуратно записала в тетрадку сумму, заплаченную за роды и нахождение с младенцем в палате. К тому времени в долговой книжке Павлика, первом документе в жизни каждого младенца, уже были учтены расходы на врачей и лекарства, потраченные за девять месяцев. Ребенок рос, и заполнялись все новые листы: коляска, автокресло, одежда, игрушки, еда. Подарки на дни рождения, фломастеры в детский сад, прописи в школу. Разбитое окно, обеды, форма на физкультуру. Репетиторы, путевки в лагеря, костюм на новый год. Иногда рядом с колонками цифр появлялись записи от руки: дармоед, спиногрыз, никаких талантов. В день тринадцатилетия Павлика сумма долга в его книжке достигла семи нулей, и мальчик официально перешел в категорию долго окупающихся детей. А еще через неделю он стоял оглушенный и ослепленный перед камнем, способным не только освободить его, но и сделать богатым человеком.

Когда упал метеорит, в правительственном квартале топ-менеджеры штата неторопливо рассаживались по креслам в преддверии заседания по вопросам взыскания налогов и долгов. К каждому топ-менеджеру на эти налоги уже выстроилась очередь из жаждущих получить дополнительный бюджет: ученые, статистики, бизнесмены, журналисты и киношники. Окон в зале заседаний не было, но здание вместе с креслами и топ-менеджерами встряхнуло так, что каждый понял, что просителям в этот раз придется остаться без денег. «Непредвиденные расходы, господа», - резюмировал председатель, прислушиваясь к грохоту и крикам в городе, и эти слова оглушили топ-менеджеров сильнее, чем метеорит.

Когда упал метеорит, в кабинете 7В было очень тихо, и только шорох карандашей по бумаге нарушал безмолвие. Преподавательница застыла столбом у доски и следила, чтобы никто не списывал, хотя в их классе все равно никто никому не давал списывать. Миша забуксовал на второй задаче, и понял, что ему не победить в этот раз. Ученик, который быстрее всех и правильно решает проверочную, обычно получает освобождение от платы за уроки на целую неделю. У Миши в этом году было уже четыре таких недели, и это был хороший результат. Но не сегодня. Мальчик поднял голову от работы, и посмотрел на одноклассников, лихорадочно черкающих в тетрадях.

Место рядом с Мишей, невыгодное место у окна, пустовало, и это означало, что Павлик не только упускал шанс заработать бесплатную неделю занятий, но и пропускал уже оплаченный час. Мише это было непонятно. Его собственные родители выплатили свои родительские долги годам к 40, и на собственного позднего ребенка давили не сильно. Но такого беспечного отношения к долгам как у Павлика в классе не было ни у кого. Даже у троечницы Кристины, которая в детстве снималась для рекламы подгузников, заработала и отдала почти половину потраченных родителями денег, и из-за этого многое могла себе позволить. Жуткий грохот прервал размышления Миши, и на место его соседа посыпались осколки стекла. Преподавательница побежала к директору за указаниями. Все ученики быстро вернулись к своим контрольным – происшествие в городе их вряд ли касалось, а проверочная работа касалась каждого. Миша подумал, что Павлик в итоге выиграл, пропустив сегодня урок, так как медицинские расходы намного выше учебных, и тоже вернулся к задаче.

Когда упал метеорит, Павлик брел по полю за городом. Встав сегодня на рассвете, разбуженный утренним дождем, он увидел радугу и успел заметить, где она заканчивается. Одевшись со скоростью пожарного Павлик побежал на поиски горшка с золотом. Он вычитал вчера в книжке указание, где нужно искать клад, и спешил реализовать этот бизнес-план на практике. Книжка была старая и по словам мамы бесполезная, но она принадлежала самому Павлику, оставленная в наследство дедом. Нормальный ребенок, снова по словам мамы, давно бы продал все книги, тем более, что некоторые из них стоили дорого, но Павлик за них держался. В этих книгах была надежда, которой не было в школьных учебниках и в самой жизни.

Под концом радуги не оказалось ничего кроме грязи и камней. Павлик стойко перенес этот удар, поднял один камешек и пошел обратно, подкидывая его и ловя. Мальчик строил планы и искал пути, как заработать денег, сколько себя помнил, и они никогда ничего не приносили. Сапоги хлюпали по весенней грязи, а настроение было неожиданно хорошее. Павлику почему-то казалось, что идя вот так, без дела, он получает больше, чем одноклассники в душном классе за проверочной работой. Мысль была странная и крамольная, но буквально через секунду от нее не осталось следа. Что-то оглушило и ослепило мальчика, с размаху бросив ничком на дорогу, а после унеслось вперед. Когда зрение вернулось, Павлик увидел, как это страшное нечто мирно догорает невдалеке.

- В нашем штате метеорит упал, убытков уже насчитали больше миллиарда.
- Местный пацан нашел осколок метеорита, похожий на драгоценный камень.
Двое журналистов одновременно прочитали новости, которые пришли от разных информационных агентств, и переглянулись. Они давно работали вместе и умели без споров делить между собой материалы.
- Я в правительство!
Старший стянул куртку с вешалки и торопливо одевался, путаясь в рукавах. Его грело чувство, которое возникает при возможности позлорадствовать над неприятностями плохих людей. Председатель топ-менеджмента был его старым школьным знакомцем, прославившимся в юные годы инициативой введения доски позора для школьников, с указанием их долгов.
- Я на место происшествия, - молодой коллега дочитал сообщение и присвистнул. – Камешек, пишут, полкило весит!
- Повезло пацану, - пожал плечами старший.
- Не то слово. Я в его годы ночами не спал, мечтал идти по улице и найти чемодан с деньгами. А днем ходил и искал.
- Ну и как, нашел? – хохотнул старик.
- Если б нашел, я бы химиком был, как всю жизнь мечтал, а не журналистом.
Старший репортер уже не слушал, сбегая по лестнице. Его коллега встряхнулся от воспоминаний и тоже пошел на задание.

Камень не весил полкило. Черный с золотыми вкраплениями, он легко умещался в сжатой ладони, был теплым и шершавым на ощупь. А самое главное, у него изнутри исходила энергия вселенной, будто сердце космоса билось в руках. Павлик мог поспорить на деньги, что слышит отчетливый зов, исходящий из куска камня, сжатого в ладони. Он стоял и слушал, завороженный, а вокруг него суетились люди в дорогих пиджаках и операторы с видеокамерами. К нему постоянно кто-то подходил и поздравлял, трепал по плечу и ерошил волосы. А Павлик стоял и слушал камень.

Молодой журналист выставил свет, включил камеру и, откашлявшись от волнения, предложил Павлику показать всем детям и взрослым Сибирского штата сокровище, свалившееся на него с небес. Мальчик опустил все еще судорожную сжатую ладонь в карман, оставил там черный с золотыми прожилками камень и вынул обычный серый, найденный в грязи под концом радуги.
- Вот! – скромно продемонстрировал мальчик.
Тишина воцарилась такая, какой никогда не было даже в его седьмом “Вэ” во время проверочной. Журналист снова откашлялся.
- Мальчик, ты дурак?

За несколько тысяч парсеков от Земли стайка зеленокожих девяти конечных существ перетаптывалась с ноги на ноги и смущенно пересвистывалась, досадуя на самих себя за неудачный бросок.
- Его наверно ругать будут? – озабоченно просвистел один.
- Главное, чтобы гулять отпустили, - возразил другой.
- Ладно, подождем. Скоро выйдет! – уверенно ответил третий.