Жизнь моя, как осенний листочек. Роман 2-27

Жизнь моя, как осенний листочек.

Роман
Глава 2. «Мои достижения»
Часть 27. «От той любви я потеряла гордость»

От той любви я потеряла гордость...
Любовь в сердце больно впилась
Удавкой змеиной обкрутило горло,
Развернуться невозможно, тревожно...

И замечала, что больна любовью...
Что моей любви он недостоин,
Поняв всё же, что всё у нас самообман,
Он был по отношению ко мне очень стран...

Не понимала я его, грубил, но любит,
Ночами нежно меня  ласкал, целовал,
А днём грязью обливал, ругался на @ посылал,
Становилось себя жаль, сердце разрывал....

Я ж послушною овцой за ним ходила, понимая,
Любим, но страх, оставить совсем его боялась,
Не то любовь, не то его, разъярённого зверька,
Убить он мог и все длилось изо - дня в день...
http://www.stihi.ru/2011/07/10/1115

 
     Нас дома осталось трое. Двое уже учатся в Харькове. После
стольких аварий наша машина стала совсем барахлить. И я пошла
в управление дороги просить, чтобы выделили для меня легковую
машину. Правда, меня всегда возили на служебных машинах, если
мне надо было куда-нибудь поехать, но я просила выделить машину,
сказав, что на рынках продают старые, уже после большого ремонта,
а новые в два или три раза дороже. А мне нужна машина по работе.
И мне выделили «Жигули», семёрку, синего цвета. Покупаю маши-
ну на своё имя. Конечно, не для себя. Он быстро продаёт старый
свой автомобиль. Я так и не села за руль, потому что у меня был
страх. Когда у нас была первая машина, как-то он приехал за мной
на работу. В то время я работала на ул. Пекина во второй поликли-
нике, а жили мы на Чугурети – это небольшая возвышенность горы.
    Очень красивый старый район, но чтобы проехать к нашему дому,
нам надо было сделать несколько левых поворотов по узким улицам.
Он остановился на второй улице у хлебного магазина, сказав: «Пока
я вынесу хлеб, чтобы ты сидела за рулём». А я же ещё молодая, так
и села. Не показал мне, где скорость, где тормоз, сам мне помог за-
вести машину. Машина тронулась. Я за рулём. В конце улицы надо
повернуть влево, я справилась. Далее немного проехать и повернуть
опять влево. Завернула, но не выпрямила руль и въехала прямо в
окно чужого дома, ещё хорошо, что там была решётка. Он кричит:
«Нажми на тормоз!» А я нажимаю на газ. Он выключил машину.
Меня разрывал смех. Он же был злой, его бросало в пот. Я пошла
по улице пешком домой. Он же остался исправлять ту ситуацию. И
это был мой первый и последний раз, когда я сидела за рулём в быв-
шем Советском Союзе. Правда, мне гадалка один раз нагадала, что
я получаю красную книжку. Я думала, что партийный билет, а это
оказались права на машину, но я так ими и не воспользовалась после
такого страха. Нашёл, где меня учить водить! По крутой наклонной
улице Гамцемлидце.
     Он был очень рад обновке в доме. И решил докончить строитель-
ство гаража, во дворе. Не каждому было отведено место под гараж,
но у нас оно было, и надо было завершить. Ашот закончил гараж,
перешёл на железные полки на лестничной клетке. Они были зака-
заны вместе с гаражной дверью. Я сказала в разговоре моей соседке,
что буду делать на своей стене с правой стороны полки. Она мне
ответила, что мы «недопустимо» с грузинским акцентом, – хотя уже
на своей стороне поставили три такие же полки, правда, деревян-
ные. Это очень помогает в хозяйстве. Там можно хранить консервы,
варенья, стиральный порошок и многое, что ты не хочешь иметь
в доме. Она меня разозлила. И я ей сказала: «У вас разрешения не
спрашиваю. Я просто вам сказала, что я здесь сделаю полку». И в
течение двух дней полка была готова. Но когда рабочие привезли
кирпич, она не пустила их его выгрузить. Так как я следом ехала
на легковой машине, заметила отъезжающих рабочих. Остановила
водителя. Мне сказали: соседка с вашего этажа не пустила поднять.
Я редко когда выхожу из себя. За столько лет, живя на Чугурети,
я слышала, как ругаются соседи, проклинают, вставляя даже мат.
Мне всегда было стыдно даже представить, что женщины могли бы
быть такими злыми и несерьёзными, порой в присутствии детей.
Я могла бы просто развернуться и не разговаривать, а тут вообще
они перешли все границы. Не пустить выгрузить мной заказанный
кирпич! Я не переоделась, так же в парадной форме и на каблучках
стала грузить кирпич в лифт, чтобы поднять вверх на десятый этаж
и бросать, не складывая. Он разлетался и цеплялся за их шкаф, но
ни она, ни её сестра даже не вышли на площадку. После того, как
шкаф был готов, на второй день они привели мастера и сделали та-
кой же шкаф со своей стороны на лестничной площадке. Я знала,
что они мне ничего не сделают. При случайной встрече мне рас-
сказал начальник домоуправления Тaмаз, что они обе звонили ему,
но он им сказал: она не делает на вашей стороне. Я, конечно, была
благодарна Тамазу. Его давно знала, ещё с НГЧ-4. Они жили у нас
на восьмом этаже другого подъезда, и как-то он вошёл ко мне в ка-
бинет и попросил устроить свою жену фармацевтом, и я устроила
её в нашей аптеке. Оказалась очень милой и красивой женщиной, а
самое главное, трудолюбивой. Но этот случай дал мне силу посто-
ять за себя, и я точно уже знала, что когда тебя обижают, надо дать
отпор, иначе сядут на голову.
     Но не в моём отношении с мужем. Во-первых, я его любила. Во-
вторых, боялась. Может, я не была кавказской женщиной, но я вы-
росла на Кавказе. Во мне бушевала культура и всё, что можно было
считать традицией этого народа. Я не смогла бы найти себе любов-
ника, а ведь присутствие мужа на моей постели скоро приходило к
нулю. Эти редкие встречи – скоротечные. Я же красивая женщина
с хорошим положением. Многие думали, что он один только обе-
спечивал семью, – глубоко ошибались. Проработав долго в меди-
цинском учреждении, носила чаще белый халат с большими кар-
манами. Пребывание сестры в Московской больнице Вишневского,
где мы за каждую клизму, укол или ещё что-нибудь, вплоть до того,
чтобы лишний раз перестелить кровать, платили деньги, заставляло
думать об устоявшихся традициях в медицинском быту. Так было
и здесь. Все бесцеремонно заходили и одаривали, пока подарками,
потом деньгами. Гнилой строй разваливался, и вместе с ним разва-
ливались мои прежние представления – всю жизнь прожить честно.
И если заносили что-нибудь, я уже не сопротивлялась, как раньше,
когда начала работать. Правда, один раз у меня была стычка с кас-
сиром Евгенией Гамцемлидзе. Она кричала на машинистку, которая
печатала платёжное поручение. И задела национальный вопрос. Де-
вочка со школьной скамьи, ровесница моей Марины. Её отец, сам
еврейской национальности, был репетитором раньше у Марины по
химии, и он же попросил устроить свою дочь машинисткой, так как
с её фамилией не принимали уже нигде на работу. У меня в бухгалте-
рии работали сотрудники разной национальности – бухгалтера, рус-
скоговорящие, и ей было здесь уютно, но кассир постоянно кричала
на неё, и когда я услышала, впервые подняла голос. На чистом гру-
зинском языке сказала ей: «Я пришла сюда работать на постоянное
место работы, а если Вас что-нибудь не устраивает, пишите заявле-
ние и освободите место. Я его подпишу». Это было лишь один раз,
хотя, как мне рассказывали, она имела стычки со многими главными
бухгалтерами, и не только с ними.
     Национальный вопрос в республике обострялся. Многие уже пе-
рестали говорить на русском языке. Правда, после случая со шкафа-
ми мы разговаривали с соседями. Мой характер быстро отходчивый.
Я выскажусь, но потом всё равно прощаю. Но здесь уже стало совсем
другое. Они уже специально со мной стали говорить по-грузински.
Я просто чувствовала отторгающую неприязнь к русским и к рус-
ской речи. Я перестала им давать продукты, которые Ашот привозил
полным багажником: мёд, масло подсолнечное, сало и многое ещё
чего с Украины. Я всегда выделяла родственникам и соседям, но я
передумала это делать, и им пришлось со мной говорить по-русски.
Может, я должна была с ними общаться на грузинском, ведь я его
знала, но я хотела их проучить за тот шкаф. Нет, это не злопамят-
ство, а то, что я стала совсем по-другому на это всё смотреть. Я уже
замечала: даже пятиминутки у главного врача стали больше прово-
диться на грузинском языке, а вскоре полностью уже проводились на
грузинском. Получила приказ, чтобы ведомости по заработной плате
заполнялись бы на грузинском языке и вся документация. Мои де-
вочки, так я называла своих бухгалтеров, кроме Риты и Фаины, все
прекрасно разговаривали и писали на грузинском языке, а Рите мне
пришлось дать вначале помощницу, которая после её начисления со-
ставляла бы только ведомости. Пройтись по улице в Тбилиси с рус-
ско-славянской внешностью становилось всё труднее – могли задеть
или же выругать ни за что на улице.
    А ещё такое в семье – он там, я одна с дочкой Лиличкой здесь...
Звонит мне Марина. Я её прошу приехать обратно, перевести до-
кументы на заочное отделение в ХИИТе. У меня дети были послуш-
ные, и если надо – значит, надо. Она переводится на заочное. Про-
шла она за целый год большую практику в Харьковской больнице.
Я её устроила в детскую больницу. Конечно, с помощью врачебно-
санитарной службы, на должность старшего бухгалтера стажёром.
В молодые годы ей удалось получить приличную должность – не по
годам. Она расцвела, как бутон, красива, и с приездом её засуетилась
сваха (ханума). Как можно, чтоб она была не замужем! Но я пока
не спешила. Я хотела ей всё показать, чтобы она вышла замуж не с
закрытыми глазами, как котёнок, а был раскрыт кругозор пошире. И
смогла сейчас бы сравнивать, что хорошо, а что плохо, хотя никогда
она не могла представить, что у нас с мужем – с её отцом – натяну-
тые отношения, и я всё терплю лишь для того, чтобы было во время
свадьбы место отца не пустое.
    Врачебно-санитарная служба посылает меня и моего заместите-
ля Гаяне на проверку Ереванской больницы. Я же, в свою очередь,
попросила, чтобы командировали и мою дочь с детской больницы.
Уже несколько раз я была на ревизии в Сухуми, Арзны и во многих
больницах Закавказской железной дороги, но мне очень захотелось
показать Мариночке Ереван. Нас встретили и повезли устраиваться
в гостиничный комплекс Двин, затем приехали за нами и отвезли в
бухгалтерию больницы. Не успели даже покопаться в бумагах, как
пригласил к себе главный врач, сказав, что сейчас обед, и мы вчетве-
ром на его персональной машине помчались уже по городу Еревану.
Остановились около маленького ресторана. Шашлыки, маленькие
куропатки, а самое главное, незабываемое в конце – горячий хлеб с
сыром и маслом. То, что кушали каждый день, но так приятно было
это отведать в ресторане. После ресторана он повёз нас в Первопре-
стольный Святой Эчмиадзин – монастырь в городе Вагаршапат (в
1945-1992 г. – г. Эчмиадзин), в 20 километрах к западу от Еревана,
где мы ознакомились также со всеми храмами, поставив свечку в
соборе Эчмиадзин и в храме Святой Гаяне, который практически
был открыт для нас, так как был понедельник, и храм был закрыт в
этот день, но, видно, знали сопровождающего, главного врача. Мы
получили большое удовольствие как от знакомства, так и от досто-
примечательностей Армении. Через несколько дней мы уже были в
Тбилиси.


Тбилиси - старый двор, подъем крутой.
Называли его - Чyгурети...
Булыжником выложен он каменным
Иначе не пройдёшь зимой на склоне...

Дорога, крученная, похожая на горы,
И балкончики резные красивые висят...
Дорога узкая - проезд одной машины,
В конце пятачок - развернуться...хотят...

А дальше - лестниц вверх, наверно сто,
Чтобы попасть на другую выше улицу,
А на машине с другой стороны легко,
Петляешь ты, осваивая вершину мечты...

Но я, конечно, не о том!? Я видела люд!
Своими-то глазами, как на этих улицах,
На навьюченных ослах мацони продают...
И это ни с чем сравнить нельзя...нам...

Она кричала... Мацони! Мацони!*...с балкона
На канатах спускали корзину с деньгами
Обратно поднимали всё, что они купили.
Часто продавали и зелень, фрукты, сыры...

И эти старые дворы, и шум детей игравших
Там, такие были дружные они, не помню...
Чтобы обзывались, хотя на шароварах
Латки были, и хлеб считался деликатесом...

У всех настежь были открыты двери...
И не стояло национального вопроса...
Сейчас, а, что сейчас - те же дворы, мостовые...
Но я давно там не живу, но в памяти жива.
http://www.stihi.ru/2011/12/14/307

 

*мацони – грузинская простокваша

 


Продолжение романа        http://www.proza.ru/2013/03/08/361
Начало главы№2            http://www.proza.ru/2012/10/20/1990
Начало романа             http://www.proza.ru/2011/03/16/208




© Каменцева Нина Филипповна, 2013
Свидетельство о публикации №213030601696
http://www.proza.ru/2013/03/06/1696