Третий Котовский

Случается, не перестаешь удивляться, отмечая появление на полках книжных магазинов, которые и без того ломятся от книгопада литературных новинок, все новых и новых книг одного и того же автора. В данном случае я не говорю о т.н. «бестселлерах» книжного концерна  «Эксмо», где взращенные в издательско-редакторских инкубаторах авторы выдают на-гора по «бестселлеру» в месяц. Понятное дело, что Донцова, Устинова, Крамер,  Рой, и иже ними создающие свои иронические, психологические, криминальные и мелодраматические с мистическим уклоном книжки, со скоростью поваров пекущих блины на масленицу, есть ничто иное, как брэнды, поскольку к серьезной литературе их «творения» никак не отнесешь. «Пальп фикшн» оно и Африке «пальп фикш». Более того, подобное пулеметно-скоростное писательство наводит на определенные мысли о разных там «литературных неграх» притаившихся по углам хижины «дяди Эксмо».
Тем досаднее воспринимаются некие биографические творения в знаменитой серии «ЖЗЛ», которая не раз брала главные литературные награды России от «Нацбеста» до «Большой книги». Именно чувство досады вызвало у меня прочтение очередной  историко-биографической книги плодовитого историка, критика и литературоведа, доктора филологических  и  кандидата исторических наук, профессора Бориса Соколова о Григории Котовском.
За плечами маститого автора более 60 книг, среди которых энциклопедии «Булгаков» и «Гоголь»,  исследования: "Расшифрованный Булгаков: Тайны «Мастера и Маргариты», «Тайны русских писателей», «Моя книга о Владимире Сорокине», «Михаил Булгаков: Загадки судьбы», «Михаил Булгаков: Загадки творчества», биографии Михаила Булгакова, Сергея Есенина, маршалов Тухачевского и Жукова, Берии и Сталина, Гитлера и Гиммлера, Инессы Арманд и Надежды Крупской. А еще книги «Вторая мировая: факты и версии», «Тайны Второй мировой», «Тайны финской войны», «Сто великих войн», «Сто великих политиков», «Оккупация: правда и миф», «Россия: Удачи минувшего века» (в соавторстве), «Буденный», «Врангель», «Рокоссовский» и др.
Борис Соколов интересен своими «открытиями» в нашей новейшей истории, которую мы, к сожалению, толком и не знаем. Столько раз ее перекраивали и подгоняли под идеологические постулаты, что герои становились антигероями и наоборот. Вот и в новой книге «Котовский» Соколов обещает восстановить историческую справедливость, отмечая, что две первые книги о Котовском, выходившие в серии «ЖЗЛ» в роковом 1937 –ом году и  предперестроечном 1982 году, несут на себе печать идеологических догм своего времени. Автор «первого Котовского» Владимир Шмерлинг, книгу которого высоко оценила вдова Котовского, по мнению Соколова, писал биографию легендарного героя Гражданской войны не только по канонам советской пропаганды, но и с оглядкой  на репрессированных «красных маршалов», которых, словно бы и не было в жизни его героя. Автор «второго Котовского» в серии «ЖЗЛ» Геннадий Ананьев, пишет далее Борис Соколов, «во многом повторяет факты, собранные Шмерлингом, но убирает из повествования имя Сталина, зато вводит в него имена Якира и других советских военачальников, репрессированных в 30-е годы…».
Попытку создать критическую биографию «молдавского Робин Гуда» предпринял эмигрантский писатель Роман Гуль, но и его книга «полна фантастических подробностей», считает Борис Соколов. И берется создать портрет «третьего» Котовского, которого намерен показать по-тацитовски «без гнева и пристрастия».
Что же вышло у Бориса Соколова? Из 340 страниц текста его «объективного портрета» Григория Котовского  добрую треть, если ли не половину книги составили многостраничные цитаты из того же Шмерлинга, Ананьева, Гуля, вкрапления отрывков из мемуаров генерала Брусилова, певца Леонида Утесова, монархиста Шульгина и других авторов. 
В итоге мы получили сначала образ молодого обаятельного бандита с лицом Владислава Галкина из последнего в жизни этого актера телесериала. Ну а дальше благородный бандит становится «рыцарем революции». Его кавалеристы с уголовным прошлым наводят порядок в Новороссии и Бессарабии, освобождают Одессу, правда, неизвестно от кого, французы уходят сами, а вслед за ними румыны. Потом котовцы зачищают Юг Росии и Украину от разного рода банд, схлестываются с не менее легендарными бандитами батьки Махно, ну а еще дальше, участвуют в подавлении антоновского мятежа.
Учитывая неоднозначное отношение историков к событиям на Тамбовщине, Соколов должен был бы, если не осудить, то пожурить своего героя  за карательную операцию против русского крестьянства. Но ничего подобного. Соколов обильно цитирует разных авторов, у которых Котовский снова герой. Зря, что ли Лев Троцкий хотел поставить его во главе дивизии на Тамбовщине, чтобы и впредь там железом и кровью порядок держать. Однако Котовский каким-то образом  уломал всесильного Предреввоенсовета отпустить его к своей бригаде на Украину. Здесь он на своем месте. И здесь его в доме отдыха в Чабанке  в августе 1925 года убивает  начальник охраны сахарного завода  Мейер Зайдер. 
Ну а дальше полный туман. Детектив не складывается. Мотивация убийства непонятна.  Убийца героя Гражданской войны получает всего 10 лет тюрьмы, в то же время другого подсудимого за убийство зубного врача приговаривают к расстрелу. Соколов цитирует сына Котовского, который ссылается на разговор матери с маршалом Тухачевским, утверждавшим, что убийство Котовского было политическим.
Потом верные котовцы Зайдера задушили,  и положили на рельсы. Но поезд опоздал, имитировать несчастный случай не получилось.  Одессита Вальдмана, организовавшего убийство Зайдера расстреляли в 1939-ом. Словом концы в воду.
Хотя Соколов и мог бы выстроить свою версию подоплеки убийства комбрига Котовского, но он предпочел цитировать Шмерлинга, лично знавшего вдову и детей героя. А раз они сказали, что убийство политическое, то так тому и быть. Спишем все на Сталина, или на Троцкого, или на Иону Якира. Мертвые молчат.
Концовка книги и вовсе смазана.
Зато библиография занимает целых полторы страницы убористого шрифта. Свои источники Борис Соколов не скрывает. Он не плагиатор.  А если и компилятор, то с таким послужным писательским списком, что как тут его за такое пожурить.
Тем обиднее за столь уважаемую мною серию. «Третий Котовский» в «ЖЗЛ» – странная окрошка из цитат. Ее даже литературной композицией не назовешь. И хотя сегодня и разрушены многие мифы, связанные с биографией Котовского, утверждает автор Соколов, он,  как и многие наши современники, все равно проникся симпатией к фигуре легендарного комбрига и разбойника. Но на это я ответил бы уважаемому автору словами  Станиславского: «не верю!».
А жаль! Не Котовского. Его тоже, скорее всего, перемололи бы жернова истории. Вместе с Тухачевским, Блюхером и Якиром.   Жаль исторической правды, которой мы так и не увидели.