Современное недочеловечество

Однажды меня спросили, почему я никогда не здороваюсь с людьми.
- С людьми? – переспросил я, - Я не могу назвать человеком ни одного из своих знакомых. Это твари. Наличие души отличает человека от животного. Посмотрите на ту толпу,  - я указал кончиком зонта на столпившееся стадо, которое расталкивая друг друга, пыталось влезть в уже заполненный автобус, - Это не люди… Они как стадо волков готовы разорвать каждого, кто станет на их пути. И Вы думаете их что-то остановит? Вряд ли… Знаете, я никогда не просил помощи у этих существ, не хотел, чтобы кто-то выслушал меня, а уж тем более сочувствовал мне. Это смешно… Смотреть, как для тебя придумывают ободряющую речь, которая у каждого уже шаблоном впилась где-то в голове. Их душа не умеет разрываться от боли из-за чужого горя. Они с облегчением вздыхают, что это случилось не с ними, они проходят мимо лежащего на земле человека, успокаивая себя тем, что тот просто перебрал лишнего, не слыша его хриплое и тихое: «Помогите…». Они не хотят это услышать. Я даже не боюсь умереть, потому что ад уже давно здесь. Я перестал верить в слово «люблю». Оно так наивно и смешно, не правда ли? Им бросаются все, кому не лень. Кто-то произносит его для того, чтобы завладеть чужим телом, кто-то ради повышения в должности, но всё это выражение меркантильности этих существ. Один раз и я сказал «люблю» и по сей день отвечаю за это слово, хоть уже и не перед кем… Но Вы не поймёте этого, потому что Ваше сердце глухо, оно может только лишь биться, гоняя кровь по организму, но не чувствовать. Мне жаль таких… искренне жаль.
Я замолчал. Серые тучи стянули небо, не оставляя ни единого голубого куска. Снова пошёл дождь. Я посмотрел на небо и, ухмыльнувшись, сказал:
- Это не дождь. Это небо плачет. И капли, словно надежды на что-то светлое, разбиваются об асфальт, ведь ничего уже нельзя изменить… ничего.