Научи меня выжить. Гл. 10. Искусство падать

Тридцатого декабря Юрий Владимирович решил задать в кафе новогодний бал. В предпраздничную суету был вовлечён весь персонал. Срочно обновлялся интерьер, украшался зал. Танцовщицам стриптиза и солисту заказали новые «фильдеперсовые» костюмы. Очень красивую и сказочно дорогую голубую ель наряжала сама Лена, жена хозяина. Завезли две корзины живых цветов, чтобы на каждом столике благоухала роза.
В подарок гостям от заведения предполагалось включить в меню свежие ананасы. Юрий Владимирович ждал влиятельных людей из областного центра.
Вход в «Желанный миг» в этот вечер был только по пригласительным билетам. Чтобы исключить непредвиденные инциденты, Юрий Владимирович укрепил и самолично расставил охрану. Вблизи кафе всю ночь дежурил милицейский уазик.
Машу и Анжелу захватило всеобщее волнение. Они подготовили специальную совместную программу. Это было эффектное незабываемое шоу. Смуглая темпераментная Анжела и нежная пластичная белокожая Мария составляли изумительную пару, пламенный эликсир, способный вдохновить даже каменное изваяние.
Приглашённые визажисты, парикмахеры, косметологи работали над их причёсками и телами.
Искусно выполненный BodyArt возбуждал и притягивал взгляды, придавая пикантность и шарм их выступлению.
Когда зал был полон народу, и сам воздух наэлектризовался нетерпением и эйфорией праздника, Мария выглянула в щёлку между зеркалами, из-за которых, неизменно удивляя и повергая в восторг, представали танцовщицы, и обомлела.
Среди гостей на самом почётном месте за первым столиком у эстрады рядом с соучредителем заведения Игорем Артуровичем, который приехал на праздник из своего ближнего зарубежья, сидел Демьян.
Маша отпрянула и побледнела, будто он мог её видеть. Неприятная дрожь пробежала по телу, и она в отчаянии пробормотала:
- Я не буду выступать.
Анжела, которая из своего укрытия тоже наблюдала за оживлением в зале, резко повернула к ней голову.
- Чего?
- Я не буду танцевать.
- Ты что, гонишь? У тебя крыша поехала? – зашипела она, мгновенно разъяряясь.
- Скажи Курагину, - Маша опрометью бросилась в комнату для переодевания.
Когда Анжела и Юрий Владимирович вбежали в уборную, Маша, торопясь и нервничая, натягивала юбку. Руки тряслись, она никак не могла застегнуть пуговицы.
- Успокойся, Марина, - мягко заговорил с ней Курагин. – Объясни, что случилось?
Маша подняла на него испуганные глаза.
- Не могу, Юрий Владимирович. Честное слово, не могу! Простите…
- Она кого-то увидела в зале, - предположила Анжела.
- Это так? – нахмурился хозяин.
Маша опустила голову:
- Этот человек знает меня очень хорошо, - через силу проговорила она. – Он не должен меня здесь видеть.
Юрий Владимирович сел в кресло, упёрся локтями в колени, обхватил ладонями голову.
Через минуту он принял решение.
- Ладно. Будете танцевать в масках. Возьми себя в руки, Марина. Я дам распоряжение осветителям, чтоб на лицо свет не направляли.

Всё прошло, как будто, гладко. Им с Анжелой кричали «бис», как в Большом театре, не хотели отпускать. Денежный дождь не иссякал на протяжении всего танца.
Во время выступления Маша несколько раз украдкой взглянула на Демьяна. Казалось, он почти не смотрел на сцену и оживлённо беседовал с Игорем Артуровичем и его спутницей.
Отовсюду слышались слова приветствия. Со стола на стол передавали презенты. Официанты  без устали сновали по залу, выполняя заказы. На публику напал настоящий кураж. Люди танцевали, хохотали, обливались шампанским, поднимая невообразимый шум. Музыка гремела до пяти утра.
Когда Маша с Анжелой вышли из лифта на своём этаже гостиницы, они еле переставляли ноги от усталости.
- Ну, бывай! – махнула Анжела и скрылась за своей дверью.
Маша никак не могла открыть ключом замок. Руки плохо слушались её. Последствия стресса давали о себе знать.
Но вот дверь подалась, Мария шагнула через порог, и от неожиданности и страха у неё шевельнулись волосы: на светлеющем прямоугольнике окна своей комнаты она увидела силуэт мужчины, сидящего на подоконнике.
- Андрей?! – холодея, не в силах унять трепет в груди, вскричала она, хотя помнила, что он должен приехать лишь к полудню, и включила свет.
Это был Демьян. Он леденяще-насмешливо смотрел на неё, наслаждаясь её реакцией.
Для Марии всё было кончено. Курагин второй раз предал её.
- Так вот чем занимается наша добродетельная целомудренная Машенька, - источая патоку «пропел» Демьян.
- Как ты меня нашёл? - резко спросила Маша, боясь приблизиться к нему хотя бы на шаг.
Он подошёл сам, властным движением отобрал у неё ключ и, быстро заперев дверь, спрятал его в карман.
- Я не искал, - он устало опустился в кресло. – Хорошие люди пригласили меня прекрасно провести время и заодно посмотреть на новое чудо света – несравненную Альбину… Неужели ты вообразила, что под маской я не узнаю тебя, в то время, как я все эти дни ждал тебя, думал о тебе, звонил миллион раз.
Маша сняла сапожки на каблуках и, почувствовав несказанное облегчение, в колготках прошла к окну.
В темноте ярко светилась реклама на доме напротив, изредка вспыхивали во мгле фары машин.
- Я не давала повода, - негромко произнесла она, не поворачиваясь. Чувство вины шевельнулось глубоко в душе.
- Не давала повода?! – Демьян вскочил.- А разве не мы, как голубки, сидели в ресторанчике «На седьмом небе»? Разве ты не отвечала благосклонностью на мои ухаживания?.. Короче. Сейчас ты едешь со мной. Я купил тебя на эту новогоднюю ночь.
Маша испугалась.
- Я не поеду. Я уже пообещала встретить Новый год в другой компании.
- В компании Андрея? – зло прищурился Демьян. – Так. Хватит. Мне надоело изображать непорочное благородство. Мы едем немедленно.
- А если нет?!
- Если нет.., - в голосе Демьяна послышалась угроза. – В таком случае, все твои именитые родственники узнают, что за работа у их юной благочестивой Маши.
Мария, внутренне ощетинившись, молчала.
- И маленькой сестрёнке тоже будет любопытно узнать, каким способом её обожаемая старшая сестра добывает деньги, чтобы баловать её, глупышку, - язвительно процедил он сквозь зубы.
- Ты чудовище! – задыхаясь, выкрикнула Маша. Слёзы сами собой брызнули из глаз.
- Вот и хорошо, - предельно ласково улыбнулся Демьян. – Когда смоешь боевую окраску и оденешься, выходи. Я жду в машине. Даю тебе полчаса. И учти, я не настроен сейчас шутить, - последние слова прозвучали жёстко и не оставили Маше выбора.

Мерседес Демьяна несся сквозь предрассветный мрак последнего декабрьского утра со скоростью близкой к  ста семидесяти километрам в час. Маша обречённо смотрела на улетающую под ноги автостраду и боялась шевельнуться. Она старалась не думать о предстоящем. Глубокой занозой саднила мысль, что она скажет Андрею. Когда они проезжали мимо железнодорожного  вокзала, ей вдруг показалось, что она увидела его на освещённой фонарём  остановке. Маша вытянула шею, стараясь рассмотреть высокого парня в коричневой дублёнке, очень похожего на Жукова, но тот затерялся в группе людей, что садились в трамвай.
- Не вертись, - строго сказал Буров. – Пристегни ремень.
«Наверное, показалось», - постаралась  успокоить себя Маша.
Через час они въехали в свой город, Демьян сбросил газ, но проехал быстро, не останавливаясь, и снова выскочил в поле.
- Куда мы едем? – не удержалась спросить Мария.
- Увидишь, - мрачно бросил Демьян, не отрываясь от дороги.
Мария впервые наблюдала зимний рассвет за городом.
Если б не экстремальность ситуации, можно было бы засмотреться на открывшуюся панораму. Блестящая лента накатанной дороги уходила в туманную даль далеко за горизонт. По обе стороны шоссе мелькали заснеженные тополя. Прямо перед глазами величественно всходил размытый утренней дымкой бронзовый диск солнца.
Прошло около получаса, мелькнул дорожный знак – «Поворот направо», и Демьян, резко сбавив ход, съехал на малоприметную просёлочную дорогу. Они обогнули косогор, за которым виднелась черепичная крыша какого-то особняка. Вблизи это оказался  добротный просторный дом в два этажа, сложенный из желтого ракушечника.
Молодой человек остановил машину и вывел свою пленницу.
Дом стоял на высоком берегу у излучины реки. На широкий двор, обнесённый живой изгородью, которая уныло почернела в это время года, вели с десяток каменных ступеней.
Демьян помог Маше преодолеть это препятствие и провёл её сквозь плетёную из прутьев замысловатую калитку.
Дорожки во дворе  были выложены светлой плиткой, кое-где скользкой из-за корочки льда.
У фасада были посажены  небольшие сосенки. Они сплошь покрылись инеем и представляли собой очаровательное зрелище.
В углу площадки стоял мангал, и рядом с ним аккуратно сложенная и прикрытая толем поленничка дров.
За домом виднелся сад, припорошенный неглубоким снегом.
- Это отцовская дача,- без всяких эмоций пояснил Демьян. – Мы будем здесь встречать Новый год.
Дверь дома распахнулась, и по ступенькам  сбежал круглолицый парень. Он поздоровался, улыбаясь во весь рот, и с любопытством окинул Марию взглядом.
- Толик, загони машину в гараж, - Демьян бросил ему ключи, парень на лету поймал их и побежал выполнять поручение.
Буров повёл Машу в дом, помог снять дублёнку. Здесь было тепло и уютно, в камине умиротворяющее потрескивал огонь.
Демьян был спокоен и обходителен, и Маша подумала, что он не причинит ей зла, по крайней мере, не станет домогаться её силой. Ведь он не дикарь, к тому же, его отец – крестник её бабушки. Демьян не посмеет её обидеть. Мария пыталась найти подтверждение своим мыслям в его глазах, но лицо Демьяна было непроницаемым.
- Подожди здесь, - велел он Маше и легко вбежал на второй этаж, где, по-видимому,  было нечто вроде кабинета.
Через приоткрытую дверь Мария слышала, как Буров кому-то звонил по телефону, отдавал распоряжения.
Вернулся Толик, притащил довольно большую сосну.
- Счас соорудим ёлку! – весело объявил он.
Маша не разделяла его оптимизма. Ей не хотелось никакого праздника. Она думала о том, что Андрей, возможно, уже приехал в гостиницу, где они  договорились встретиться с тем, чтобы потом отправиться к Струковым домой на встречу Нового года. Что предпримет он, не найдя её в номере? Его мобильник лежит у Маши в сумочке, но как незаметно позвонить?
Толик напевал что-то себе под нос, и время от времени прощупывал её заинтересованным взглядом. При этом он ловко и с удовольствием хлопотал над сосной, и лесная красавица  на глазах превращалась в цивилизованную гостью новогодних торжеств.
Во дворе послышались возбуждённые голоса, и в дом  заявилась шумная компания из трёх молодых мужчин и девушки.
Демьян до сей минуты пребывающий наверху, оставив Машу надолго одну вопреки правилам приличия, бодро спустился навстречу гостям.
Началось «всеобщее братание», в котором не участвовала только Маша.
- А что это за цыпочка? – подступился к ней крупный, с наголо обритой головой парень. Он хотел облапить её, но Демьян упредил этот позыв, встав между ними.
- Полегче, Гена. Знакомься. Это Маша.
- Хороша Маша, да не наша! – заржал Гена и отошёл к камину.
- Борис, - представился второй гость - худой очкарик. Что-то иезуитское почудилось Маше в его наружности. – А тот бык – это Жора.
Жора не подошёл знакомиться, только глянул издалека исподлобья. Он был среднего роста, но кряжистый, как штангист, с могучей шеей на покатых плечах. Маленькие ушки, немного загнутые сверху, странно оттопыривались на его голом низколобом черепе. Такой тип в глухом переулке кому угодно мог внушить уважение. Поймав однажды его злобный недоверчивый взгляд,  Маша избегала смотреть в его сторону.
Девушку звали Инной. Длинноногая, яркая, с копной медно-рыжих волос, она сразу напомнила определённую категорию девочек, на которых Маша насмотрелась у себя в кафе.
На середину зала живо выставили сиротливо стоящий в углу стол, набросили на него скатерть в красно-белую клетку, и она, как истинная самобранка, в мгновение ока стала покрываться  продуктами и бутылками со спиртным.
- Пойдём резать колбасу и сыр, - скомандовала Инна Маше и первой направилась в кухню.
Она без затруднений отыскала ножи, доски, достала из холодильника продукты. Несомненно, хозяйничала она тут не впервые.
- Ты что, очередная пассия Демьяна? – спросила она вроде между прочим.
Маша неопределённо дёрнула плечом.
- Ишь ты, скромница. Новенькая, что ли?
- Новенькая, - повторила Маша, не желая вдаваться в подробности.
- Ничего, привыкнешь, - ободряюще усмехнулась Инна.
Смутная тревога змейкой заползла в Машину душу, и неприятное чувство скованности и напряжения овладели ею.
- Как идут дела, девочки? – В кухню заглянул Гена. – Жрать уже хочется, -  он обхватил Инну за талию, пытаясь выхватить у неё из-под рук кусок колбасы.
- Ничего, потерпишь, - ответила та, отпихивая его задом.
Гена с видимым наслаждением шлёпнул её по этой части тела и, разразившись своим наглым смехом, вышел прочь.
Инна привычно матюгнулась ему вслед и, понизив голос, сказала Маше в порыве солидарности:
- Это хорошо, что нас сегодня двое. А то прошлый раз Лорка заболела, и меня одну привезли. Так они, козлы, надрались и пустили меня по кругу. А их семь рыл было… Но платят всегда круто, это не отнять.
Маша с ужасом смотрела на неё.
Инка почувствовала, что сболтнула лишнего и попыталась исправить оплошность:
- Да ты не дрейфь! Тебя же Небедный привёз. Он пока сам не натешится, никому не отдаст.
Отвратительная слабость в коленках, которую Маша впервые познала, танцуя на столе перед оравой мужиков, вынырнула откуда-то из подсознания и парализовала её.
- Всё, потащили тарелки! – Сквозь вату в ушах донеслись руководящие указания Инны. Мария, превозмогая себя, взяла в каждую руку по тарелке и, стараясь идти твёрдо, последовала за новой знакомой.
- Всё, ребята! – заглушая все звуки, провозгласил Демьян. – Садимся! Пора, как водится, проводить старый год.
Это предложение потонуло в радостном гомоне. Задвигались стулья, зазвенели приборы.
Демьян взял Машу за руку и усадил на стул слева от себя.
Толик с шутками-прибаутками открыл шампанское.
Маша пребывала, будто в тумане. Машинально пила, машинально ела, воспринимая разговор за столом, как белый шум.
- Демьян, что-то твоя кошечка скучная сидит, - прорезался в сознание громкий, противный голос Гены. – Хотелось бы мне попробовать, как она царапается. – Он снова загоготал. – Ну-ка, Толик, сваргань ей свой фирменный коктейль.
- Гена, не заводись! – Грубо одёрнул его хозяин. – Остынь!
В этот момент ему позвонили по мобильному телефону, и Демьян, ещё раздражённый, бросил в трубку:
- Слушаю!
Почти сразу лицо его резко переменилось.
- Что? – вскричал он в сильном волнении. – Да… Понял… Сейчас приеду.
Он рывком встал, неловко опрокинув стул.
- Ребята, мне надо срочно уехать. Продолжайте без меня. Я постараюсь скоро вернуться. - Он уже сделал несколько шагов в сторону прихожей, потом, что-то вспомнив, круто развернулся:
- Генка, без меня никакой самодеятельности! Понял? – Он глянул на дружка  в упор.
- Не вопрос! – пряча ухмылку, заверил Генка.
- Демьян! – рванулась вперёд Маша. – Отвези меня…
- Нет, - жестко прервал её Буров. – Жди меня здесь, - и повернулся спиной.
Толик шёл за Демьяном следом.
- Дёма, ну куда? Ты же выпил… Что там произошло?
- Надо, Толян. С матерью беда. Ты смотри тут. Я приеду, - отрывисто говорил Демьян, садясь в машину.
Едва за хозяином захлопнулась дверь, Геннадий вскочил на стул:
- Ха! Власть переменилась! Беру командование на себя!.. - Он одним прыжком оказался возле Маши. – Что-то мы засиделись. Ну-ка, Боря, вруби музычку! Кавалеры приглашают дам. Прошу, - он рванул Машу за руку, притянув к себе.
В бешеном фокстроте он повёл её по залу. Видя вокруг разгорячённые пьяные рожи, Маша решила пока не сопротивляться. Борис в другом углу вихлялся с Инкой.
- Толян! Где шашлыки? – крикнул Генка приятелю, когда тот вошёл в дом.
-  Счас будут! – расплылся в улыбке Толик и снова исчез.
Веселье набирало обороты и грозило пойти «вразнос». Маша лихорадочно соображала, что предпринять. Она не заметила, когда Борис и Инна исчезли из вида. Гена уже «набрался», его тянуло на подвиги.
- Жорик, не хрена он не приедет! – подливая «тяжеловесу» водки,  вполголоса убеждал он. – Давай, сначала – я, потом – ты. Девчонка - пальчики оближешь!
- Сказал – приедет, значит – приедет! – набычившись, отвечал Жорик, и глаза его наливались кровью.
Маша незаметно продвигалась к выходу.
- Ты куда, детка? – «усёк» Генка.
- Где т-тут т-туалет? – заикаясь, пролепетала Маша, первое, что пришло на ум.
- Ха! Со страху пи-пи захотела? Не бойся, лапочка, - пьяно наваливаясь на девушку, бормотал Гена. – Я не зверь. Тебе хорошо будет…  Вот Жорик – это да, - понижая голос,  дышал он в лицо Маше перегаром. – Тот – истинная скотина!
- Мне, правда, надо, - чуть не плача, вырывалась Мария.
- Не пускай, убежит, - трезво предупредил Жорик. Похоже, ему нужно выпить не одну бутылку отравы, чтобы охмелеть.
- Э-э! – Генка лукаво погрозил Маше. – Нас не проведёшь!..
- Ой, не могу… - Она решила играть до конца.
Генка отстранился. Его «доброе» сердце дрогнуло.
- Ладно. Иди. Только снимай с себя всё.
- Как, всё?!
- Раздевайся. Что тут непонятного?  Голая ты никуда не денешься…- Мотая головой, рассудил он.
- Ну, Геночка!
- Быстро! А то передумаю!
Маша, торопясь, сняла юбку, свитер, осталась в бюстгальтере, ажурных колготках и полусапожках.
- Япона мать! Вот это фигура… Офигительно, - он протянул руки, чтобы схватить её, но Мария увернулась и выскочила в коридор.
- Стоять! Не трогать! – услышала она, захлопывая за собой дверь туалета, и с запозданием поняла, что этот злобный рык Жорика относился не к ней.
Маша в невероятной спешке закрыла замок и перевела дух.
Что ж ей, сидеть тут, пока не вернётся Демьян? А где гарантия, после всего услышанного здесь, что он не отдаст её этим ублюдкам на поругание?
Маша осмотрелась.
Она оказалась в довольно просторном помещении: туалет совместно с ванной. Широкое, но невысокое окно, типа фрамуги, размещалось выше человеческого роста. Маша, стараясь не стукнуть, взобралась на бачок унитаза и заглянула в окно. Оно выходило в сад. Повернув ручку, она осторожно потянула раму. Фрамуга открывалась, как багажник в машине. В проём пахнуло холодом. Мороз два-три градуса.
Маше было слышно, как за дверью спорят Гена и Жорик. Раздумывать не о чем.
Её натренированное тело, привыкшее к всевозможным акробатическим трюкам, легко справилось со своей задачей.
Мария мягко спрыгнула в снег и едва повернула за угол дома, как натолкнулась прямо на Толика. Он, оттопырив руки, нёс в каждой по три шампура с шашлыками.
- Оп-паньки – попаньки! – Остолбенев от неожиданности, воскликнул он.
Вот когда пришли на помощь Шурикины приёмы!
Взмахнув руками, Маша резко хлопнула Толика по ушам, оглушив его, и в то же мгновение с силой ударила сапогом по ноге чуть ниже колена. Толик грохнулся навзничь и затих.
Маша бежала не оглядываясь, но никакого движения сзади не было слышно. Она возблагодарила Бога, что обула в дорогу сапожки на низком каблуке.
Девушка не ощущала холода, лицо её исказилось от страха, длинные волосы разметались по голой спине. Если бы кто увидел её сейчас, принял бы за сумасшедшую.
… Водитель междугороднего автобуса зорко всматривался в тёмную трассу. До пункта назначения осталось совсем немного, а до Нового года – два часа. Он ещё успеет домой к праздничному столу…
Внезапно из мрака под колёса бросилось неземное существо. Русалка, что ли? Он резко затормозил и почувствовал, как мгновенно взмокла спина. В свете фар стояла, умоляюще вскинув руки, голая девушка. Ветер трепал её распущенные по плечам волосы. Неверующий, он истово перекрестился.
- Откройте, откройте! – стучала она в стекло.
- Откройте! – закричал кто-то из пассажиров.
Водитель опомнился, открыл двери. Несчастная вошла  в салон.
- Умоляю, довезите до города. Денег у меня нет, - содрогаясь от крупной дрожи, еле вымолвила Маша.
В этот предновогодний час в автобусе почти не было людей.
Какая-то сердобольная старушка дала ей плащ, чтобы прикрыться. Только теперь Маша поняла, как окостенела от мороза.
- Боже правый! Что же делается? - запричитала бабка. – Садись, детка.
Автобус продолжил свой путь в ночи.

Толик, превозмогая боль в затылке, ввалился в дом. Он увидел разъяренных Генку и Жорика, готовых вцепиться друг в друга.
- Что вы делаете, гамадрилы?! Где Боря?
- Наверху, трахается с Инкой, - нервно отмахнулся Генка, держа противника в поле зрения.
- Кретины! Вы тут дуркуете, блин, а птичка улетела, - Толик болезненно поморщился, ворочая шеей.
- Ты что, оборзел? Какая птичка?
- Идиот! Девчонка сбежала! Небедный вас уроет!
- Как, сбежала?! – Жорик и Генка бросились к двери туалета.
- Что вы ломитесь, психи! Дверь сорвёте! – Толик с трудом доковылял до дивана. – Она из окна сиганула.  Каратистка, блин! Вырубила меня, стерва, – и ходу!
- Да куда она денется? Голая!
Жорик и Генка, обгоняя друг друга, кинулись во двор. В темноте они, чертыхаясь и яростно матерясь, обшарили все окрестности.
- Ладно, хрен с ней! – плюнул Генка. – Околеет – сама придёт, дура!

Андрей приехал из Краснодара утренним поездом.
Подгоняемый нетерпением, он бегом поднялся на третий этаж гостиницы. Маша должна его ждать. Сейчас, сейчас он прижмёт её к себе, зацелует до смерти. Эта мысль горячим трепетом отозвалась внутри его.
- Тук-тук-тук, - сексуально, как призыв, отбарабанили пальцы.
Ни звука.
Андрей постучал громче, торопливей.
- Что за чёрт?! – он сбросил с плеча спортивную сумку. – Вышла куда ненадолго? Или спит?
Не желая смириться с неудачей, он застучал в дверь, что есть силы, позвал по имени.
Из соседнего номера высунулась заспанная голова в бигуди.
- Мужчина! Что вы шумите? Разве непонятно: нет её!
- А где она?
- Откуда я знаю? – дверь сердито захлопнулась.
Понуро волоча сумку, Андрей  поплёлся вниз, сел в холле на пуф, приготовился ждать.
- Эй!
Андрей поднял голову. Знакомый администратор за стойкой манил его пальцем.
Жуков нехотя подошёл.
- Она уехала, - доверительно сообщил парень.
- Как уехала?!
- Один серьёзный человек увёз её.
- Какой человек?
- Серьёзный. Очень серьёзный. Сева, - он ткнул себя пальцем в грудь, - знает, что говорит.
Андрей озадаченно смотрел на юнца.
- Когда это было? – спросил он, как можно спокойнее, борясь с эмоциями.
- Рано утром. Посадил в Мерседес и увёз.
- Ладно, - вздохнул Андрей. – Спасибо, друг, - он полез за бумажником.
- Не надо, - парень высокомерно отвёл его руку. – У Севы есть сердце.
Андрей вышел из гостиницы, посмотрел на часы. Одиннадцать – тридцать шесть.
Не было сомнений, что администратор не врал. Жуков достал сотовый телефон и набрал Машин номер. Механически-предупредительный  женский голос сообщил, что абонент временно недоступен, и предложил перезвонить позже.
Андрей бросил телефон в сумку, вытащил сигареты и, злясь на весь мир, с жадностью закурил. Поезд на Краснодар будет только вечером. Может, удастся уехать автобусом? Андрей ещё раз взглянул на часы и отправился на автовокзал.

Днём первого января после нехилой встряски, Маша ещё отлёживалась в постели, когда раздался звонок в дверь.
Саша, которая была уже на ногах, побежала открывать и вернулась с небольшой красивой коробочкой.
- Вот. Тебе передали.
Это была нежная райской красоты орхидея. Такой подарок Мария получила первый раз в жизни.
- Там записка, - подсказала Саша.
Маша развернула листок. Чётким размашистым почерком выведено: «Сожалею. Я этого не хотел».
Подписи не оказалось, но догадаться было нетрудно, что это Демьян.
Маленький милый презент говорил Маше о многом: Демьян отпускал её с миром, и не одна живая душа не узнает о её тайне.
Маша протянула руку к мобильнику, который ночевал рядом с ней на подушке, и чуть ли не в сотый раз за последние двенадцать часов, с той минуты, как она оказалась дома, позвонила Андрею.
Его телефон был отключён.