Мастера и Маргариты - 10. 18

МАСТЕРА И МАРГАРИТЫ.   18 +

                10

Предыдущая гл. 9 http://proza.ru/2013/03/06/482

     - Ну, ни фига себе! Здесь кроме бабы Яги жить никто больше не может! – воскликнул Филипп, глядя на горбатое строение, называемого жильём, которого и халупой назвать язык не поворачивался. Так как домик «врос» в землю по самые окна, то легко было рассмотреть кровлю домика из трёх кровельных материалов: деревянной дранки, залатанных дыр железными листами и трёх кусков шифера, непонятно для чего лежащих, ибо роли спасения от осадков выполнять они никак не могли, находясь поверх дранки. Дверь небольшого крыльца, объединённого с верандой, была перекособочена до невозможности и непонятно, как она вообще закрывалась и открывалась.
    Этот «замок» был один-единственный в своём роде и находился в окружении
современных пятиэтажок. Строение конца девятнадцатого века находилось буквально в ста метрах от техникума и, поэтому пользовался спросом. Пользуясь удачной дислокацией своих «хором» и, несмотря на то, что все удобства были на улице, божья бабуся драла плату за проживание совершенно безбожно без стыда и совести перед Всевышним. Такса у неё была – чёртова дюжина, т.е. 13 рублей в месяц с человека, с четверых за месяц – 52 рубля, двойная добавка к её совдеповской пенсии в 26 рублей.
    - Да мать его в жопу, с домом! Лишь бы от качки на нас не плюхнулся! – парировал Бухарь и заржал, выставив зубы Челентано. Они подошли к кривой двери.
    - Давай стучи, что ли... - подтолкнул его Филипп. Бухарь простучал дробь, словно на репетиции в бубен и стал прислушиваться…
    Через несколько секунд дверь заскрипела и в небольшой проём появились вначале длинные пышные волосы, а потом сквозь них нарисовалась симпатичная мордашка и тем же медовым голосом, что и накануне спросила:
   - Вам кого, молодые люди?
   - Да.., нам бы ребят, здесь живут, я вчера приходил,- буркнул Бухарь.
   - Вам не повезло, их нет…,- ответила мордашка.
   - А можно мы зайдём, подождём их. Они должны скоро придти. Да и вам не скучно будет, - начал «подъезжать» Буха.
   - Да заходите, боже мой, бабуси не будет сегодня, а то бы не пустила – она чужих запрещает приводить! – сказала волосатая, раскрыла дверь и пропустила парней, которые даже проходя, оба задели её торчащие под халатом сиськи. Войдя вовнутрь халупы, они попали в закуток, размером два на два метра. Слева, за занавеской (вместо двери), жили пацаны в комнате 2.5 на 3.0 метра. Прямо была дверь в комнату по больше, где жили девки. С «кухни», в большую комнату, уходила печка, типа «русской печи» в миниатюре. За печкой спала бабуся, привыкая, очевидно, к вечной темноте и тишине.  Хотя нет, она редко сдавала большую комнату, только тогда, когда нужны были деньги, но никто не понимал зачем, ведь и так ей хватало бобла по её небольшим запросам. А всё было просто и даже банально.
    Как-то поздним вечером, в осеннюю непогоду, лет пять назад, к бабе Соне (так звали бабусю-ягусю) постучался незнакомец. Она, как правило, всех посылала «на куй» и «в ду-ду», но (то ли пожалела, то ли чёрт дёрнул) на сей раз она открыла скрипучую дверь и запустила путника к себе в избу. И, как оказалось чуть позже, не только в избУ, но и в тело! Соне в то время было чуть за шестьдесят, она только что пережила ужасный, долгий период климакса, но и теперь промежность её чесалась пуще прежнего, когда в молодости изменяла мужу, а после войны из-за нехватки мужиков чуть не стала лесбиянкой, но бог отвёл от неё этот срам.
    Мужик вошёл и снял мокрый плащ с башлыком. Соня рассмотрела при свете своей тусклой лампы, что мужику около 60 лет, по фигуре более или менее статный, по роже – ладный... Он сказал, что зовут Иван, был в гостях, ехать всего 50 км в село и приехал сюда на мотоцикле, а техника подвела и заглохла рядом с этим домиком. Он руками докатил мотоцикл, поставил у крыльца и решил постучать...
     «Мужика-то, как её убиенного мужа звать!» - подумала Соня… И тут всегда осторожная и недоверчивая бабка резко потеряла всякую бдительность, а её не самые большие мозги в голове закипели и словно говорили: «это сам архангел Гавриил, посланник божий, мне мужика Ивана направил»… Она затёрла своими тряпочными чулками, усадила гостя в «переднюю» комнату почти под иконы на диван перед круглым дубовым столом. Бегом-колесом она притащила дежурную поллитровку «зелёной» по 2 рубля 87 копеек, квашеную капусту, порезала шматок сала и прямо в сковороде жареную с ужина картошку, подала две гранёные стопки…
   Мужик, благо, и на самом деле оказался ни то, что убивец или мародёр, а вполне благопристойный человек, что и поняла Соня сначала благодаря своему бабьему чутью, а затем и по разговору. К тому же, он овдовел три года назад, и имел в селе приличное хозяйство: огород, корову, свинью, курей…
   Опустошив за полчаса вдвоём пол литру, бабка достала вторую, они выпили ещё по стопке. Водка брала своё, они уже закосели и повеселели и если бы не глухая ночь, то запели, но ночь создана для другого…. Соня начала разбирать постель, но случайно или нарочно, но она повернулась к мужику задом в позе зю. Он усёк её сексуальную жопу, рейтузы, чулки на резинках и «стрелка» у него сразу показал если не 12 часов, то десять – точно, чего было достаточно, чтобы впердолить в эту одинокую заманчивую сраку. Когда Соня постелила простынь и потянулась за подушками, он подошёл сзади, задрал её широкую складчатую юбку вместе с сорочкой, обратным движением рук стащил с неё двои трусов, положил её грудями на довольно высокую деревянную кровать, а всё межножное её «имущество» взял большой мозолистой ладонью и начал массажировать. Соня вообще не сопротивлялась и как будто ждала этого «изнасилования». Потом сунул ей в лоханку пару пальцев, чтоб проверить обстановку, пару минут поводил и влудил ей свой деревенский дубовый хрен на всю катушку. Соня выла и ахала словно хоронила всю свою родню разом в один день. Давно она не испытывала «дурака» у себя под кожей. Хотя бывали у неё отдельные «вздрючки» после выпивки и игры в карты, но это другая история…. Эта ночь у них была бурной и долгой, и особо вторую палку Иван не кончал целый час – то ли от жадности, то ли от водки. В общем, прокачал он Соню на все сто, которая испищалась, измычалась, вся изошла слюнями, перепотела и была на седьмом небе от экзекуции Ивана, его оглобли и его усердия…
     Наутро они выглядели моложе лет на пять каждый. Приняли по паре стопок, Иван пробыл у Сони до вечера, кинул ещё пару палок, но мычала дома у него скотина, он звал Соню к себе, она наотрез отказалась, ибо её жилище должны были сносить и дать ей квартиру. Так они и расстались, но каждый год баба Соня ездила к Ивану в село пару раз в год на случку, по месяцу или порой и более. Такая вот скотская любовь получалась…

Продолжение следует.

06.03.2013. Алекс Тенькофф.