Доступ Запрещен - Глава 6

Глава 6

Подобно осенней назойливой мошкаре, неотступно роящейся над головой, темные сумбурные мысли не оставляли меня ни на минуту. Только отгонишь их, скажешь себе, что все это пустое, пора спать, надо выспаться, они, одна за другой, возвращаются, отравляя коктейлем из переживаний, неуверенности, страха и одиночества. И все начинается сначала – попытки успокоиться, уговоры заснуть, изучение потолка и стен. Уже неделя без нормального сна.

Я чувствовал себя неуютно в комнате для гостей. Она была неуклюжей, будто слепленной на скорую руку, и уныло-невыразительной, как одиночная камера. Кровать из лепрозория, типовой рабочий стол, пузатый коллекционный шкаф на резных ножках, подсвеченная картина-витраж с изображением вертикального водопада вместо окна - вот полный перечень предметов интерьера моей обители. Застывший раз и навсегда водопад выглядел особенно удручающе.

Мне никогда раньше не приходилось спускаться так глубоко под землю, а тем более пытаться вздремнуть там. Мое воображение разыгралось и генерировало фильмы ужасов. Видимо, поэтому система вентиляции привлекла мое особое внимание. Она тяжело дышала, выдыхая мертвый удушливый газ, и монотонно завывала гулом сирены, очень далекой сирены. Возможно, звук доносился с поверхности, а возможно, просто возникал от потоков воздуха в трубах, но мне мерещились бездонные мрачные шахты, пещеры, полные страха, и крики, переходящие в стоны потерянных душ. Хотя, чего ещё можно ожидать, будучи настолько глубоко под землей, что даже покойники по сравнению с тобой находятся в выгодном положении?

Я как можно быстрее хотел вырваться из этой гробницы, но куда податься безвольному узнику подземного города, который к тому же оказался единственным постояльцем этой тюрьмы? За всю ночь мне не удалось обнаружить какой-либо активности других жителей этажа. Только одинокий охранник дежурил в конце коридора. Всю ночь он печально просидел с газетой под люминесцентной лампой за столом, изредка ерзая на стуле и простуженно покашливая.

Вчера мне не позволили исследовать здание, деликатно сославшись на то, что экскурсия со мной будет отвлекать персонал от работы. Уточнить, в чем заключается работа персонала, и удалось и не удалось одновременно. От меня отделались фразой вроде: “всестороннее исследование маргинальных теорий о происхождении и сущности человека, земли и космоса”. Этот ответ отбил у меня всякую охоту расспрашивать о Центре что-либо ещё.

Утром мне принесли детскую порцию густого куриного бульона. На вопрос, почему такая скромная доза и где нормальная еда, мне ответили, что так распорядились. Мое раздражение усиливалось и, устав от бесконечного количества вопросов без ответов, я вышел из своего номера и направился вдоль коридора к охраннику.

Тот, завидев меня, схватил телефон, что-то отрапортовал в него и выскочил из-за стола встретить меня. Поравнявшись с ним, я уже было открыл рот спросить, как пройти в зал, но тут же закрыл его, понимая, что затея эта безнадежная - охранник вряд ли будет мне помогать.

Опустив глаза, я заметил на его груди бейджик с инициалами О. И. Мне вспомнилась местная стенгазета на поверхности. Там живописалось, что у некоего О. И. родился сын Ю. Понадеявшись, что инициалы на его груди и в статье стенгазеты совпадут не только первыми буквами, и умозаключив, что имен, начинающихся на “Ю”, не так много, я доверительно обратился к охраннику:

- Как Юра? – я старался, чтобы мой голос звучал как можно более непринужденно и дружелюбно.

- Хорошо… - неуверенно затоптался на месте охранник. – А вы откуда знаете?

- Я же телепат, ясновидящий, которого все так ждали. Сечешь? – ели сдерживая улыбку, продолжал я.

- А-а-а…. Ну да, ну да.

- Хочешь, будущее сына расскажу? Тебе полезно будет узнать.

- Конечно, хочу, - обрадовался О. И.

- Мне надо срочно кое-что вашему профессору рассказать.

- Павлу Сергеевичу?

- Да, да. А вечером я подробно все тебе расскажу про Юру. Договорились?

Уже через пару минут мы подошли к белому залу. Я остановился у входа, отпустил обнадеженного охранника и заглянул в приоткрытую дверь. За ней суетился Павел Сергеевич и ещё несколько неизвестных мне белых халатов.

- Эксперимент назначен на девять ноль ноль, - громко объяснял им Павел Сергеевич. - Человек из руководства прибудет с минуты на минуту, осколок должен быть на месте. Я пошел за испытуемым. К моему приходу спрятать кровать за ширмой и покинуть кабинет.

Дверь внезапно открылась, и Павел Сергеевич предстал прямо передо мной, сначала растерянный, затем сердито-озабоченный. Он порывался что-то сказать, но я опередил его, невозмутимо констатировав:

- Испытуемого уже привели.

- Вы только не обижайтесь… - нервно оправдывался Павел Сергеевич. - Это лишь вопрос терминологии, а не личного отношения к вам.

- Я и не обижаюсь, - сухо сказал я.

- Проходите, пожалуйста. Все готово для начала сеанса.

- Сеанса или эксперимента?

- Мы проводим его не в первый раз. Так что вам нечего бояться.

- Эксперимента я не боюсь, я боюсь остаться голодным, - уже раздраженно сказал я.

- Позвольте я все объясню. Располагайтесь поудобней, ваше кресло во главе стола. Я сейчас схожу за остальными, и мы начнем.

Я сел в указанное кресло и огляделся по сторонам. Из помещения убрали приборы, а на их место водрузили видеокамеру на штативе, направленную прямо на меня. Рядом со стеной стоял поднос на колесиках, накрытый белой тканью. Из-за ширмы в углу угрожающе выглядывала кровать-каталка с ремнями для рук и ног.

Конечно, меня это испугало, но я пытался успокоить себя. В очередной раз я повторял: “я там, где должен быть. Бежать отсюда нет смысла, да и вряд ли возможно. Я просто плыву по течению, следуя своей судьбе”.



Через несколько минут в зал вошёл Павел Сергеевич и неизвестный мне человек в военной форме. Последний, не обращая внимания на меня, направился к стулу с противоположной стороны стола. Павел Сергеевич тоном, которым обычно разговаривают с маленькими детьми, начал:

- Кирилл, представитель высшего командования пришел объяснить тебе, что от тебя требуется, а потом я расскажу, как это сделать.

- Я весь во внимание.

- Слушай и запоминай, - не считая нужным представиться, облокотившись на обе руки и с недоверием вглядываясь в мои глаза, вступил военный. – Ты, наверное, догадываешься, что масштаб мероприятий по твоему поиску был не забавы ради. Здесь и сейчас мы должны решить задачу государственной важности. Наша родина в опасности. Ты можешь решить её судьбу: лежать ей в руинах или быть великой державой.

- Я готов отдать жизнь за неё, - решительно воскликнул я, вдохновленный патриотическим введением военного. – Кто-то может угрожать нашей стране?

- Буду краток. Видимое благополучие и надежность миропорядка сильно пошатнулось. То равновесие сил, на котором все держалось после окончания холодной войны, сейчас может нарушиться. Не мы сделали первый шаг, но мы обязаны сделать ответный. Иначе существующий хрупкий мир будет безвозвратно утерян.

- Я не совсем вас понимаю. Кто-то хочет развязать с нами войну? У нас же ядерное оружие. Это ведь самоубийство!

- Не все так однозначно с ядерным оружием. Ситуация очень сложная. Слишком много стран уже разработали и испытали ядерное оружие, и с каждым годом сверхдержав становится все больше. Вот-вот к ним присоединится ещё один десяток, среди которых есть страны, не подконтрольные никому. Лидеры этих государств - одержимые фанатики режима или религии. Никто не знает, что им завтра придет в голову. Чтобы быть готовыми ко всему, мы должны быть на шаг впереди. Ядерным оружием уже никого не испугаешь. Этот пункт ты понимаешь?

- Понимаю, но чем я могу помочь?

- Ты должен дать нам знания. Знания об оружии нового поколения.

- Но я совершенно ничего об этом не знаю.

- Ты и не должен знать. Но есть метод получения этих данных. О нем расскажет Павел Сергеевич. Но от тебя нужна полная отдача. Мы потратили много сил на тебя и очень надеемся на ответную лояльность, - многозначительно закончил военный.

- Какого рода информацию от меня ждут?

- Ни много ни мало, нас интересует принцип работы НЛО, - встрял Павел Сергеевич. - Схема, физические процессы или формулы, любые данные по этой теме.

- Вы хотите создать НЛО? То есть вы уверены, что оно все-таки существует? – спросил я, но мой хоть и небольшой эзотерический опыт подсказывал мне ответ.

- В этом можешь не сомневаться, мальчик, - ответил представитель высшего командования. - Наши военные соединения на земле, на воде и в воздухе очень часто регистрируют аномальные передвижения неопознанных летательных аппаратов. Но установить с ними контакт или сбить их не представляется возможным. Нам остается только наблюдать и систематизировать любую информацию о них в этом Центре. Редкие крушения НЛО дают нам материал для работы. Но его недостаточно для воссоздания аппарата с теми же характеристиками, что и у появляющихся в земной атмосфере объектов.

- Вы думаете, что с текущим уровнем технологий земляне способны построить летающую тарелку?

- Не просто способны, а уже построили. Агентурная разведка сообщила, что один из наиболее вероятных противников нашей страны разработал удачный прототип НЛО и перешёл к его активным испытаниям. Если мы не ответим тем же, нам придется худо. Вся мощь ядерного щита страны окажется бесполезной, если вдруг над Кремлем появится летающая тарелка нашего противника. И без того заоблачные амбиции США вырастут во сто крат. Но на любое действие всегда есть противодействие. Даже понимая свою беспомощность, кто-то из стран, обладающих ядерным потенциалом, сорвется, и начнется третья мировая война. Не мы начнем её, но она будет неизбежна. Трудно даже представить последствия этой войны. Но мы должны предвидеть такое развитие событий и не допустить фатального итога. Нам нужны технологии будущего уже сейчас. Счет идет не на годы или месяцы. Важен каждый день…

Я внимательно слушал речь военного, вглядываясь в его тонкие губы, чеканившие слово за словом вполне правдоподобный приговор Земле. Мысленно я вырвался из подземного города и устремился высоко в небо, представляя из космоса страшную картину земного апокалипсиса. Я увидел несколько взрывов на поверхности Земли. Они, после секундной ослепительной вспышки, беззвучно раздвигали ударной волной молочные облака, обнажая ужасную картину изувеченной планеты. В эпицентре величественно и неторопливо, как на замедленной пленке, возвышался, а затем оседал белый гриб. Но эта завораживающая и изящная с виду картина там, на Земле, являла собой руку сатаны, обращающую в прах все и вся. За считанные секунды, забирая миллионы жизней, ломая судьбы народов, на века уродуя Землю.

Не могу поверить, что это может быть человеческих рук дело. Для чего тогда людям дан разум? Какой безумец сможет нажать на кнопки запуска такой ракеты? Как он собирается жить с грузом в виде миллиона загубленных душ? Но ведь однажды кто-то сбросил бомбы на Хирасиму и Нагасаки…

Мысли наползали друг на друга, пытаясь оправдать или понять смысл этого ужасного поступка. Но иначе как проступком обезумевшего человека объяснить это мне не удавалось.

Я вернулся к реальности, пропустив секунд десять или двадцать гипнотической речи военного. А он тем временем вещал:

- …Все лучшие умы отечества бьются над единственной проблемой: преодоление земного притяжения. Тысячи людей задействованы, работают конструкторские бюро, научные лаборатории, заводы выпускают экспериментальные аппараты, но результата нет, и уже который год. Разработка двигателя НЛО напоминает бег на месте и наводит только на одну мысль – мы не там ищем ответ. Поэтому я вынужден был прийти к Павлу Сергеевичу.

Наконец он остановился, налил стакан воды и залпом осушил его. Затем, кивком в сторону профессора, дал ему слово.

- Да, мы считаем, что природа НЛО и инопланетян смежна или даже однородна с другими эзотерическим явлениям. Поэтому было бы логично попытаться получить информацию об НЛО нетрадиционными методами, - Павел Сергеевич встал и стал расхаживать вокруг стола, как преподаватель, читающий лекцию. Мне инстинктивно захотеть взять ручку и начать конспектировать. – Вообще тот опыт, который я получил за время работы в этом Центре, убедил меня в давно известной теории, что все новые знания даются человечеству свыше, а люди - всего лишь их проводники в этом мире. Самым банальным подтверждением этого является большое количество физических законов, одновременно открытых разными людьми в разных странах и, соответственно, названых двойными фамилиями: закон Джоуля-Ленца, Менделеева-Клапейрона, Бойля–Мариотта, и этот список можно продолжать бесконечно. Думаю, вы легко подтвердите это, Кирилл?

Он навис надо мной сзади и, уставившись на мой затылок, очевидно, ждал дополнений в свой список.

- Синдром Кандинского-Клерамбо, - нерешительно, как студент-двоечник, пробормотал я. Почему-то мне в голову пришел только этот пример, хотя в чем его суть, я даже не догадывался.

Павел Сергеевич подхватил мои слова и с упоением продолжил:

- Вы правы Кирилл, не только физика демонстрирует нам чудеса небесных даров. Если вооружиться этой теорией, то неслучайными становятся многие события. Обратите внимание на фильмы последних лет. Я считаю, что некоторые современные режиссеры, как ученые в эпоху Просвещения, меняют привычный уклад жизни. Порою сами того не понимая, они создают фильмы, которые подготавливают общественное сознание к грядущим событиям. Нас убеждают в существовании параллельных миров, иных форм жизни, паранормальных явлений. Конечно же, эти киноленты развивают темы постепенно, аутентично развитию человечества. Но они подводят людей к осознанию нового мира, новой эпохи, где телепатия станет таким же привычным инструментом, как сейчас интернет и электронная почта.

Я крепко призадумался над словами профессора. За время учебы на факультете физики я научился грамотно и красиво объяснять любые зависимости на любом графике. И даже если его переворачивали с ног на голову, я никогда не терялся и, легко опровергая старые предположения, находил новые объяснения, причем даже более убедительные. Поэтому заставить меня уверовать в справедливость какой-либо новоиспеченной теории было очень сложно. Но на этот раз я согласился с предположением Павла Сергеевича.

- Мы можем перейти непосредственно к разъяснению смысла эксперимента? – заметно нервничая, спросил военный и покосился на часы на руке.

- Да, да, - профессор прервал свою самозабвенную речь. - Кирилл, тебе необходимо перейти в измененное состояние сознание, с помощью специальной таблетки, настроиться на прием информации об устройстве НЛО и записать её, - быстро проговорил он и указал на чистые листки бумаги, сложенные передо мной. – Это если обрисовать задачу грубыми мазками.

- Это если очень грубыми мазками, - заметил я. – Что за измененное состояние?

- Для того чтобы понять, что есть измененное состояние сознания давайте разберемся, что такое сознание вообще, - Павел Сергеевич замер и оглянулся на военного. Тот, не поднимая глаз, безучастно разминал грубые пальцы рук, и профессор снова перешел к чтению лекции. - Сознательное мышление – это управляемый процесс, когда человек размышляет о происходящем вовне или внутри своей личности, оставляя за рамками своего внимания все лишнее. Измененное состояние сознания - это монолог подсознания, неуправляемое мышление, спонтанное. Это когда нет контроля осознающего, а поток мыслей течет сам собой, куда и как хочет, когда в поле внимания находятся внутренние образы, звуки и связанные с ними ощущения. Короче говоря, все, происходящее на периферии и вне внимания. Главное для нас - в этом состоянии человеку доступно то, что никогда не сможет попасть в зону его внимания в сознательном состоянии, глубинные образы, неосознаваемые чувства, неизвестная ранее информация. Этот поток очень мощный и необходимо научиться управлять им, настраиваться на получение нужной информации. В нашем случае камертоном будет служить этот кусок обшивки летающей тарелки. Он должен вывести тебя на необходимые данные.

Павел Сергеевич жестом фокусника сдернул белую ткань с подноса и обнажил кусок металла. Подкатив его ко мне, он добавил:

- Обычно для настройки экстрасенсы прикасаются к нему рукой.

- Видимо, у них не получилось настроиться, если я здесь?

- Настроиться удалось, а вот правильно интерпретировать информацию - нет. Экстрасенсы, побывавшие в этой комнате, говорили о чем угодно, только не о физике. Твердили, как красиво там, откуда прибыли инопланетяне, что их миссией было забрать с собой ещё не родившегося человека и что они не боялись умирать, поскольку не были живыми изначально. Было глупо ожидать чего-то другого от медиумов, которые всю жизнь гадали по руке, играли в карты Таро и распространяли сплетни, выдавая их за ясновидение.

Правильно интерпретировать информацию сложнее, чем на неё настроиться, - Павел Сергеевич приземлился на стул рядом со мной и вкрадчивым тихим голосом продолжил: - Ситуация та же, что и со снами. Понимаешь? Когда человек крепко спит, его душа покидает тело и начинает свое волшебное путешествие в потоках информации по безграничному космосу и безмерному времени. Получая необузданный поток данных, мозг человека, как фильтр, отбирает только то, что близко и понятно ему или эмоционально значимо.

Ты видел сны как наяву, и мы надеемся, что тебе и сейчас удастся правильно принять получаемый поток. Кроме того, выловить физические принципы тебе поможет твое образование. Абсолютно не важны твои достижения в науке. Главное, что твой мозг настроен решать физические задачи и владеет терминологией.

- С большими оговорками я вроде понял задачу. Проще говоря, я буду работать как принтер. Но мне совершенно непонятно, откуда я получаю эти данные? Я подозреваю, вы скажете, что из космоса, или от высших сил, или что-то ещё неопределенно-возвышенное, но как можно получить информацию из ниоткуда, из вакуума, ведь в космосе нет ровным счетом ничего. Как? Где источник информации? Это другая более развитая цивилизация, планета? Тогда у неё должно быть свое место на небосводе, должно быть название…

- Боюсь, что ни я, ни кто-либо другой на этой планете не сможет дать тебе ответ. Пока мы знаем только как. Более конкретного определения этого источника информации, чем Высший Разум, я не осмелюсь предложить.

- Но почему не спросить у него самого, кто он или они?

- Эта информация закрыта для нас. Возможно, человек не готов вообразить и понять всю грандиозность, многообразие, всю разумную сущность вселенной. Данные идут не с помощью радиоканала связи, который можно запеленговать. Общение проистекает на уровне подсознания, нематериального мира. Мира, которого нам не измерить приборами, не обосновать цифрами. Новое понимание космоса – это переплетение и единство энергетического, информационного, духовного начала, это пронизывающая всё управляющая сила. Она повсюду – в космосе, на любой планете, внутри нее… Больше я ничего сказать не могу, поскольку сам не знаю, - с горечью резюмировал Павел Сергеевич.

Судя по всему, он действительно рассказал мне все что знал. Профессор неведомых наук был фанатиком изучения космоса и с упоением рассказывал о любимом деле. Как все одержимые какой-либо идеей, он щедро и без остатка делился, а скорее, даже пропагандировал свои взгляды. Я не находил в его слова изъяна, но описанная картина казалась мне только наброском. Слишком много белых пятен, общих слов и размытых формулировок. Моё сознание, отшлифованное точными науками, жаждало конкретики, требовало разложить все по полочкам.

Я принялся вспоминать, что мне известно о космосе, о теории большого взрыва, но тут же констатировал, что мои знания ничтожно малы. Я зациклился, представляя космос, точнее, его пределы. Представляя что-то, человек рисует образ с очертаниями и границами, объекты в виде сферы, прямоугольника или другой сложной фигуры, но как можно представить себе границы бесконечности? Где окажется космический корабль, если выберет направление и будет лететь в нем бесконечно долго? Опять же, что значит бесконечно долго? Как может быть время бесконечным? Когда-то ведь всё появилось? Должна же быть у времени точка отсчета? Время, когда возникла вселенная, время, когда появилась Земля, время, когда зародилась жизнь на Земле.

На ум пришла статья, некогда прочитанная в интернете. В ней категорически отрицалось случайное зарождение жизни на нашей планете. Там говорилось буквально следующее: рядовая клетка человеческого организма, способная к существованию, состоит из строго упорядоченной последовательности 2000 белков-ферментов, каждая из которых также состоит из 20 аминокислот, тоже строго упорядоченных, но по-своему. Так вот, вероятность случайного возникновения подобной сбалансированной клетки такова, как если бы тайфун пронесся над свалкой старых машин Лос-Анджелеса и в конце кладбища автомобилей появился новенький "Боинг-707".

Тогда я легкомысленно перешел к чтению следующей новости, кажется, об очередном землетрясении. Как же теперь стыдно осознавать грошовость своих познаний в том, что является самым важным на Земле, – в знании о происхождении Земли и человека на ней. Наивно полагать, что я способен разгадать эти великие загадки, даже в таинственном статусе “посвященного”. Но моя врожденная любознательность сотни раз, в попытках объяснить заурядные события жизни, упиралась в один и тот же вопрос: “зачем и ради чего жить, если, в конце концов, придется гнить в земле?”.

Сдавленный ежедневной суетой, я легкомысленно жил ради неё самой. Не поднимая головы к небу, каждый день я делал то, что имеет сиюминутную ценность: ел, спал, работал, отдыхал, но зачем? Выживая и доживая каждый будний день, я принимал его и все события в нем как единственно возможные и потому абсолютно правильные. Мы живем в запертом мире, как семь дней в неделе, и выхода нет, потому что иного нам не дано. Но зачем человеку учиться, работать, жить, если где-то все законы природы уже известны, если линия жизни уже кем-то прочерчена?

Я твердо решил поднять голову и обратиться к космосу. Раз уж я посвященный, как тут многие утверждают, мне должны открыться тайны сотворения мира и его сакральный смысл. Ну, или хотя бы приоткрыться.

Полный решимости, я жаждал сеанса с космосом, вселенским разумом, Богом…

- Я готов. Где вход в неизмеримое состояние? – заявил я.

- Измененное, – тут же ревностно поправил меня Павел Сергеевич.

- Да, да. Расскажите, как себя вести в этом волшебном путешествии. Долго я в нем буду? Зубную щетку с собой брать?

- Рад вашему оптимизму, - как-то неопределенно сказал Павел Сергеевич.

- Мой оптимизм основан на недостатке знаний.

- Признаюсь, вы совершенно не подготовлены и, к сожалению, у нас нет времени на обучение вас премудростям медитации, самопознания и выхода в астрал. Поэтому мы вынуждены дать вам специальную таблетку. Откровенно говоря, метод немного жестковат и напоминает то, как учат летать птенца, выбрасывая его из гнезда.

- Вы убиваете во мне оптимизм. Чего мне стоит опасаться?

- Может, это покажется странным, но главная опасность для вас – это вы сами и есть. Откровения, которые будут явлены вам, могут восприниматься чересчур эмоционально. Главное - постоянно осознавать, что все это не реально и скоро закончится.

- Насколько скоро?

- От нескольких до десяти часов в зависимости от восприимчивости организма.

- А что это за чудо-таблетка?

- Синтезированный лабораторным путем галлюциноген, идентичный ацтекскому грибу "теонанакатль", что означает "плоть богов". Индейцы часто изображали теонанакатль в своих священных настенных росписях. Шаманы относились к этим грибам как к оракулам, способным предсказывать будущее и разгадывать тайны, помогать в принятии решений и даже в лечении больных.

- Вы предлагаете мне наркотик? – изумился я.

- Не бойся, эффект привыкания отсутствует. По воздействию похож на ЛСД. Также вызывает галлюцинации, но только у обычных людей. Если бы он вызывал дар ясновидения у каждого, то все индейцы были бы шаманами. Для одаренного человека, коим мы вас считаем, это лишь дверь в измененное состояние сознания.

Разговор о наркотиках вызвал во мне отвращение. Никогда не держал и сигареты во рту, для меня это бессмысленно, стыдно и глупо. Так уж воспитали меня родители. Что тут говорить о наркотиках - о том, что как скользкий червь проникает в человека, стремительно пожирает его тело и душу, делая человека безвольным рабом уже окрепшего змея, который останется внутри навсегда, подменяя былую личность. Каким же глупым надо быть, чтобы добровольно впустить его в себя?! Но, видимо, пословицу «никогда не говори никогда» придумали те, кто никогда ничего и не говорил, а уж тем более не делал.

Несмотря на всю мою неприязнь и отвращение, таблетка как неизбежность лежала передо мной. Павел Сергеевич и военный смотрели на меня и ждали, я смотрел на таблетку и тоже ждал, и все вместе мы ждали моей решимости, готовности идти до конца. Хотя нет. Военный, наверное, ждал от меня исполнения патриотического долга.

- Что ж, - вздохнул я. – Раз таблетка одна, то особого выбора у меня нет… Предлагаю начать эксперимент.